Мысленная фраза: «Так как же нам усесться за столик так, чтобы все слова переговоров были значащими?»

Мысленное сообщение о глубинном изучении мозга живого человека. Сообщение иллюстрируется условным нецветным изображением изучаемого органа, в толще которого разбросано с десяток жирных черных точек. Следующее сообщение информирует, что часть зон уже исследована. Иллюстрация скорректирована с учетом проделанной работы. Точки в толще мозга выглядят мельче, светлее, но их стало раза в полтора больше. Как в первом, так и во втором случае демонстрировался, несмотря на некоторую условность, реальный, живой мозг (а точки являлись маркерами зон).

Мысленная фраза (быстрым женским голосом): «Ведь он же не знает, сколько человек попадется».

В правой части комнаты полупризрачно, в дымчато-серых тонах видится кровать. На ней, как бы в грациозном изнеможении, лежит (спит?) молодая красивая гибкая девушка. Стоящий на переднем плане, слева, старик говорит: «Это мое новое знакомое».

Мысленные фразы (бесцветным женским голосом): «И был там ... Он играл волнение на корабле» (одно слово не запомнилось).

Мысленная фраза: «Эту девочку я знала (с юности)» (за слова в скобках не ручаюсь). Это задумчиво мыслится мной, стоящей у кухонного стола и неторопливо крошащей ножом сыр над тарелкой с отварными макаронами.

Издали и сверху видится, между двумя теснинами, участок шоссе, разделенный белой полосой. В одном месте она переходит в зигзагообразную, смещенную к правому краю дороги. Это сделано для ограничения скорости движения транспорта. С этой же целью шоссе то и дело переходят то в одну, то в другую сторону несколько девушек в национальной одежде (пышные длинные юбки и блузки).

Незапомнившееся мысленное сообщение сопровождается демонстрацией нескольких широких белых воронок. В каждой находится по несколько небольших разноцветных предметов простой геометрической формы.

Небольшое оркестровое произведение под названием «Дождик». Выразительно передаются переходы от ничем не омраченного, безмятежного летнего дня к наскочившим невесть откуда резким порывам ветра, наползающим клубам туч, тяжелеющему небу, сгущению атмосферы и, наконец, к разрядившему напряжение частому чистому дождю. Все это условно, намеками визуализируется, но главной была волшебная музыка.

Крупный перекидной помесячный календарь. Красным фломастером помечаю на верхнем листе даты, имеющие отношение к предыдущему сну. [см. сон №7052]

Мысленная фраза: «Не надо ничего спрашивать, это вмешательство (в дела человека)» (слова в скобках если и не произнесены, то во всяком случае заготовлены).

Мысленная фраза: «Хана уверяла в этом и доктора, когда...» (окончание фразы неразборчиво).

Мысленные, с пробелами запомнившиеся фразы (женским голосом): «Нет ... Нет, вот видите, тут ... крайний случай» (два последних слова вырываются резкими толчками).

Мысленная фраза: «Трижды шесть — восемнадцать».

Сестра дает мне блокнот (верхний лист которого исписан ровным почерком), кладу его на журнальный столик. Снова войдя в комнату, с удивлением вижу на белой салфетке столика клубы пыли. Смотрю, ничего не понимая, случайно перевожу взгляд правее - клубами пыли покрыт, сверху донизу, весь угол комнаты. Что это такое? Сметаю веником пыль со стены и салфетки, с изумлением обнаруживаю, что текст (но не почерк) в блокноте изменился (ни первоначальный, ни измененный текст я не читала и не пыталась прочесть, даже не могу сказать, на каком языке он был написан, и тем не менее, каким-то образом знаю, что он изменился). Рассказываю об этом сестре, и судя по ее реакции, вижу, что она все поняла, не удивилась. Зову ее в комнату, сестра хватает меня за руку, говорит, что прежде чем туда идти, нужно произвести магические защитные процедуры, добавляет, что они приведут к тому, что ответственность (за что-то) разделится между нами поровну. Магические процедуры, видимо прекрасно ей знакомые, сестра собиралась осуществить сама, я же в этой ситуации была полнейшим профаном (но не удивлялась тому, что говорила и собиралась делать условно видимая сестра).

Ослепительная вспышка белого света. Вижу яркую лампу, свисающею с потолка унылой казенной комнаты. Лампа висит над лежащим на столе покойником в темноватом костюме и ботинках (лицо не виделось). Этот мужчина был моим отцом (сновидческим). Излучающая мощный белый свет лампа до этого горела тусклым желтоватым светом, что бегло теперь демонстрируется. Я, не находящаяся в этом сне, вспышкой света разбужена, спросонья не могу понять, что произошло. Стоит глубокая ночь, кругом темень. Пытаюсь понять что-нибудь про вспышку света, не сразу обращаю внимание на включенное бра в изголовье своей кровати. Оно светит слабым, отдающим желтизной светом. Предполагаю, что, наверно, именно это, почему-то не выключенное мной бра послужило толчком для такого сновидения. Вяло обдумываю сон, решаю его не конспектировать, ну его. Включается установка бодрствующего сознания, что записывать следует всё, и что я утром, как всегда в таких случаях, пожалею, что сон упущен. Решение не конспектировать пересиливает, ничего не записываю, утешаясь, что, может быть, и так не забуду сон до утра. Сон действительно сохранился, и весьма неплохо. Излагаю его сейчас, оживляя в воображении. Оживив бра, внезапно осознаю, что оно не мое теперешнее, а бывшее у нас на Рябинной улице. Это там оно некогда висело в изголовье моей постели (но светило без желтизны). Заостряю на этом внимание, вспоминаю, что во сне, как бы проснувшись от яркой вспышки света, не выключила горящее ночью бра, а наяву сделала бы это непременно (первые три эпизода сна шли против общепринятого течения времени - от более позднего к более раннему).

Сон о том, как лавировал на грани провала внедрившийся куда-то агент. Видя происходящее со стороны, я осведомлена лучше участников драматической коллизии. Лично не заинтересованная ни в чем, переживаю за агента - потому что он был один против всех. С замиранием сердца слежу за его деятельностью, за допущенными им промахами. После ряда незапомнившихся (или ускользнувших от взгляда) перипетий агент изобличен. В финальной сцене его куда-то препровождают. По дорожке, на фоне жилых домиков селения движется процессия, состоящая из связанного агента, двух дюжих мужчин чуть позади, пожилого человека на большом трехколесном велосипеде, плюгавой нескладной собачонки светлой масти, и пожилой, опирающейся на трость, женщины. Это шествие на фоне пасторального пейзажа и чистого, высокого неба выглядело потрясающе живописно.

Толстый длинный серый шерстяной носок, который натягивают на ногу.

Билось, билось и дошло до сознания мысленное слово «Веледа».

Неотрывно смотрю на смутно видимый текст. Он вырублен на большой старой темной доске, крупными буквами, старинным, возможно, шрифтом. Упорно смотрю, и не могу ничего прочесть. Буквы видятся, но не осознаются, а фрагменты текста то и дело скользят (аккуратными блоками) с места на место, не выходя за пределы доски.

Два сна с заурядным содержанием, но теплых по ощущениям и цвету.

Сон, среди персонажей которого был Лучик (младший школьник). В финале сна он по какому-то поводу расплакался. Пытаюсь отвлечь малыша, мягко подшучивая над нелепым двухцветным матерчатым колпаком, красующимся на его голове.

Выхожу с двумя черными козлятами на деревенскую улицу. Растительность по обочинам чахлая, блеклая, полузасохшая, голодные козлята ее не едят. Решаю зайти к Шону*, чтобы что-нибудь раздобыть для них. У входа в избу (такую же старую, приземистую, как и остальные) толпятся, цепляясь друг за друга, местные мальчишки. Намереваются, как только откроется дверь, ворваться внутрь. Подростки в ярких футболках полны энергии и контрастируют с пыльным вялым, невыразительным фоном. Стараясь их оттеснить, осторожно приоткрываю дверь. Они, пытаясь прорваться, говорят мне (о Шоне): «Он же ничего не соображает!» Один проскакивает внутрь, хватаю его за футболку, с трудом выпихиваю наружу. Оказываюсь с козлятями в сенях. Вхожу в левую комнату, вижу Шона (но не его лицо). Он сильно изменился и действительно плохо соображает. Заводит разговор - кажется, о своем плачевном состоянии. Решаю взглянуть на козлят, найти им что-нибудь поесть. Говорю Шону: «Сейчас», выхожу в сени. Вижу широкую светлую коническую чашу, из которой козлята пьют воду. Заглядываю, в поисках съедобного, в правую комнату. Вернувшись, вместо козлят вижу маленького мальчика. Сидя на коленках, он умывает лицо водой из чаши. Кидаюсь к ребенку с предостерегающим «Нет, нет!» Веду к водопроводным кранам, объясняю, что умываться следует только проточной водой. Сон бегло показывает раковину с тремя кранами.

Сон, среди активных персонажей которого были взрослая собака и щенок.

Мысленный диалог (мужским и женским голосами). Спокойно: «Я хочу скорей сниматься» (речь идет об участии в съемках).  -  Быстро: «Причем двадцать. Последних три-четыре, двадцать?»

Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог (женскими голосами). «Единственное, что .. это ваш чайник».  -  «Почему?»  -  «Понемножку».

Что-то мысленно произношу и одновременно навожу узкий яркий луч света на смутно видимую женщину.

Молодежь на поляне играет в мяч, я нахожусь правее, в пределах видимости. Одна из девушек оказывается неподалеку, с недоумением смотрю на ее темное облегающее платье, надетое поверх темных облегающих брюк — и это в погожий летний день, во время игры! Боковым зрением замечаю, как Петя размашистым жестом, с силой посылает мяч вправо. Мяч, пролетев почти неправдоподобное расстояние, ловко попадает внутрь лежащего на земле старого вылинявшего пробкового спасательного круга (внутреннний диаметр которого лишь ненамного превышает диаметр мяча, размером с волейбольный). Поражаюсь снайперской точности броска. Со стороны горизонта беззвучно мчится несколько мотоциклов, седоки которых выглядят как бы нарисованными темными размашистыми штрихами. Преодолев невысокие холмы, банда оказывается на поляне, молниеносно расправляется с игроками в мяч и исчезает. Поверженные разбросаны по траве. В одном из них, лежащем ничком на взгорке, признаю Петю, почти сразу приходит осознание, что на самом деле с ним все в порядке. Я все там же, лежу с закрытыми глазами, в непосредственной близости от меня ходят взад-вперед несколько человек (светлые фигуры обоего пола). Не запомнилось, сон ли показывал их мне или я подсматривала сквозь ресницы. Каким-то образом мне известно, что я смогу спастись лишь сохраняя неподвижность и ни в коем случае не открывая глаз (сон был  натуралистичным, финал не запомнился).

Сначала — дурацкий казус в супермаркете, где новенькая, не в меру смышленная служащая продала мне за деньги рекламный буклет (из тех, что обычно предлагаются бесплатно при входе). На этот раз при входе их не было, случайно замечаю толстые красочные рулоны буклетов за спиной этой барышни, на служебном помосте торгового зала. Прошу дать один (их было несколько типов), девушка отматывает от рулона просимое, я спрашиваю о цене (невольно спровоцировав ее этим на обман?) Называется сумма в «двадцать» денежных единиц, протягиваю двадцатку и десятку, жду сдачу (десятку) и получаю ее, лишь проявив настойчивость. По дороге к выходу спохватываюсь, что запрошенная сумма непомерно велика (для буклета), иду уточнить. Служащие заняты другими клиентами, перехожу от окошка к окошку, добираюсь до крайнего левого. Там, предварительно взглянув на буклет, мне сообщают, что этот вид — бесплатный. Говорю, что с меня взяли деньги, и немалые. В ответ служащий (солидный мужчина) встает и разражается пространной патетической речью насчет того, что «вот так и наклеиваются ярлыки» (безосновательные обобщения и очернение честных людей)... В следующем эпизоде иду по широкой окраинной улице (в сторону горизонта). Метрах в десяти впереди идет в том же направлении женщина, которая вдруг нерешительно останавливается. Поравнявшись, озадаченно останавливаюсь и я — вместо прекрасно знакомой улицы я вижу настолько изменившийся пейзаж, что поначалу было ощущение, что я куда-то ПЕРЕНЕСЕНА. Женщина, обуреваемая, повидимому, схожими чувствами, касается (в поисках поддержки?) моей руки. «Изменилось, да? Я даже испугалась немножко. Как это может быть?» - говорю я женщине, пристально разглядывая расстилающийся перед нами участок улицы. Ну совсем незнаком, никакой зацепки! Но может быть, его просто перестроили за то время, что я здесь не была? Начинаю деловито прикидывать, что и каким образом пришлось бы для этого сделать (первый эпизод был светлым, в цвете, а второй — нецветным, в темноватых тонах; персонажи первого эпизода виделись четко, в том числе лица, а женщина из второго эпизода — условно; все, на чем останавливался взгляд, я видела натуралистично).

Обрывки мысленных фраз (женским голосом): «Никакой ... не было? Эта, как ее, ... насмешки над собой?»

Мысленные фразы (спокойно, деловито): «Никак нет. В наших руках структуры, относящиеся к подозрительному району».

Мне нужно попасть на кухню, расположенную в отрыве от квартиры (роскошной, находящейся в многоэтожном доме, где под кухни выделен подвальный этаж). Разветвленная сеть подземных переходов соединяет выходы квартир со входами кухонь. В руках у меня бумажный пакет с объедками заварных пирожных. Я спросила, следует ли их выбросить или скормить домашним животным (кошкам и собакам, которых видела в комнатах). Хозяева апартаментов сказали, что недоеденные пирожные нужно обжарить для матери-старушки одного из них. Оба они, муж и жена, богато одетые, красивые, холеные, подробно объяснили, как нужно будет обжарить объедки (впрочем, объясняла, кажется, жена, муж присутствовал рядом молча). Выхожу с кульком из квартиры, не могу отыскать кухню, хотя когда-то уже была в ней. Плутаю, иногда возвращаюсь к дверям квартиры (что дается без труда). Надеюсь, что ноги выведут к цели, но прием не срабатывает. В ярко освещенных подземных коридорах (местами выходящих на поверхность) изредка попадаются жильцы этого дома-муравейника. Набредаю на играющих детей, спрашиваю, как пройти на кухню такой-то квартиры (не запомнилось, как я ее обозначила, но еще до этого подумала, что кухню было бы легче найти, если бы я знала номер квартиры). Дети объясняют дорогу, что не мешает опять заблудиться. На одной из развилок вижу огороженную решеткой каменную плиту. На ней высечено сообщение, что по решению правления жильцов квартире номер «108» вместо кухни выделен легковой автомобиль такой-то марки. Каким-то образом понимаю, что это та самая квартира. Удивляюсь неадекватной замене (кухни на автомобиль). Еще больше удивляет сообщение как таковое, поскольку кухня у этой квартиры есть. Продолжаю поиски, плутаю в надежде отыскать кухню, где ждет ужина старушка.

Незнакомый лоточник (торгующий книгами и газетами) просит, чтобы я его подменила (один раз). Прихожу поутру, вижу около продавца напарницу, с удивлением узнаю в ней Леру*. Они удаляются, спохватываюсь, что продавец не проинструктировал меня и не оставил разменных денег (для сдачи). На миг в этом нецветном смутном сне предстает поддон с секциями, заполненными новыми сверкающими, реалистичными монетами (разного достоинства). Подходит девушка (еще одна напарница), просит предъявить удостоверение личности. Протягиваю его, прошу, чтобы она не смотрела на фото, потому что я вышла там очень плохо. Девушка говорит, что и сама плохо вышла на фотографии удостоверения личности. Добавляет, что, наверно, у всех так. Говорю, что это, наверно, подстраивают Бесы, чтобы огорчать людей, высекать у них отрицательную энергию. Проходящая мимо молодая женщина одаривает меня внимательным взглядом.

Вхожу в книжный магазин, с интересом осматриваюсь. В просторном помещении аккуратно расставлены книги по искусству. Мне известно, что техническую литературу фирма продает в другом филиале, неподалеку. Интересуюсь какой-то книгой, не получаю ответа (или он был отрицательным). Продавщица занята посетительницей, та спрашивает, что означают две больший лужи на полу. Продавщица говорит, что их всегда оставляет перед уходом уборщица. Женщины удаляются. Зачем-то ступаю ногой в одну из луж. Прозрачная вода мутнеет, ноги по щиколотку погружаются в илистое дно. Оказываюсь в купальном костюме, илом испачканы ноги и трусики. Раздумываю, где можно вымыться, вижу водопроводный кран - согнутый дугой кусок ржавой трубы над второй лужей. Оказываюсь там - там теперь так же вязко, пытаюсь смыть ил.

Мысленная фраза, настойчиво пробивавшаяся, и отвергнутая, так как показалась никчемной, бессмысленной. Но продолжавшая повторяться до тех пор, пока я ее не записала: «Стены олим и их сыновья».

Иду за покупками. Как почти всегда в такого типа снах, нахожу магазин далеко не сразу. Мои бедра непомерно широки, трусики съезжают вниз, врезаются в тело (платье из тонкой ткани не может этого скрыть). Посетители магазина периодически указывают мне на беспорядок в моем облике. Подтягиваю трусики, но скоро они опять оказываются не там где надо, и снова кто-нибудь из доброжелателей обращает на это мое внимание.

Мысленное слово (как ответ на вопрос): «Размочить!»

Чем-то занимаемся неподалеку от полотна железной дороги. Переходим рельсы, видим за ними размокшую землю, возвращаемся обратно. Мне нужно куда-то поехать, и прибыть для этого в определенное время к железной дороге. Несколько раз справляюсь у окружающих о времени, иду к поезду. Слышу предупредительный гудок паровоза, останавливаюсь. С удивлением вижу проезжающий (вправо) и остановившийся неподалеку вагон (без паровоза). Не пытаясь в него сесть, перехожу рельсы, чтобы идти пешком. Земля по ту сторону полотна раскисла окончательно, вижу, что придется вернуться за резиновыми сапогами. Уходя, мельком замечаю в трясине барахтающуюся девушку. Ноги ее глубоко увязли, она навалилась телом на толстый деревянный брус. Я посмотрела на нее (она виделась со спины) и усмехнулась.

Кладу в выкопанную в каменистом грунте лунку связку  ключей, осторожно засыпаю их землей.

Мысленные, неполностью запомнившиеся фразы (мужским голосом): «...алкоголем. Вот по этой строчке я повысил аж с четвертого этажа».

Мысленная фраза (бесцеремонным женским голосом): «Короче говоря, на сковороде».

Приходит осознание предыдущего сна. Подоплека в том, что я должна что-то в себе изменить. [см. сон №2533]

Сон, содержащий мысль и символ. Мысль состоит том, что некий человек живет не своей жизнью. Демонстрируется плотный, медленно вращающийся, серых оттенков шар. Он покрыт рыхлым, тоже серым слоем мятых разнородных, непонятных составляющих (в том числе там было, например, что-то типа сухих, неломких листьев). В этом слое, будто бы, и проходит ненастоящая жизнь человека. Шар представлялся мне большим, толщина верхнего слоя - на порядок меньше радиуса шара. Невидимый, подразумеваемый в верхнем слое человек был будто бы крошечной точкой.

Мысленная фраза: «Создавал know» (жаргонное обозначенное слова knowledge).

Нахожусь (в числе незнакомых мне людей) в гостях у Лорэны, ведем беседу. Я обмолвилась, что неважно себя чувствую. Стив предлагает для улучшения самочувствия выпить чаю. Наливаю в чашку кипяток, он (к моему удивлению) окрашивается в цвет глазури чашки. Стив бормочет извинения, предлагает другую чашку.

Мысленная фраза (возможно, моя): «Колокольным звоном».

Груженый воз неторопливо движется среди полей, по безлюдному тракту. Мужик в подпоясанной блузе, широких шароварах и разношенных сапогах шагает справа от лошади. На укрытом черной попоной возу сидит паренек в бедной серой одежде и в картузе. Повидимому, воз приближается к селу, паренек ловко соскальзывает на землю, нахально бросив мужику (своему приемному отцу): «Расплатишься ты сам» (за товары на возу).

Мысленные фразы: «Ищите по головам. По головам своих метриков».

Большой белый почтовый мешок, частично заполненный. В центре мешка - крупное черное число «192», поверх которого, со сдвигом и помельче, выведено ярко-красное, тоже трехзначное.

«Мерзкая, нет чтобы сказать что-то ...», - говорю я с добродушным осуждением (прилагательное не запомнилось).

Мысленная фраза (завершившая обстоятельный анализ ситуации, сложившейся действительности): «Ага, среду ОНИ разлагают, а что ОНИ делают с людьми?» (ага - в смысле, понятно; среда имеется в виду окружающая, а кто такие ОНИ прояснено не было или содержалось в незапомнившейся части сна).

Пробираемся по немыслимым дорогам сложного рельефа фантастического места. Оказываемся в глухомани, находим временный приют в одной из изб. Хозяином жилья является высокий худощавый пожилой мужчина. По закону этих мест мне необходимо представить справку о работе. Хозяин заполняет соответствующий бланк (вписывает несколько слов). Прежде чем отдать бланк в контору, взглядываю на него. Отчетливо вижу, легко читаю, и даже запоминаю вписанные слова (к утру забывшиеся). Они были странными, как бы не имеющими отношения к теме, но в то же время из них следовало, что работа моя состоит в ухаживании за хозяйским Драконом. Сон смутно показывает стоящую справа от избы светлую дощатую решетчатую клетку. Сквозь щели видится бледно-светлый, трудно различимый Дракон, похожий на гигантского, с меня ростом, морского конька (он может находиться там лишь в вертикальном положении). Настает пора возвращаться домой. Оказываемся в поезде. Без проблем и тягот пешего пути, быстро, комфортно преодолеваем сложный путь. Прибываем на конечную станцию местного поезда, к несказанному удивлению видим там давешнего хозяина. Не можем понять, как ему, отправившемуся в путь позже нас, на велосипеде, удалось прибыть одновременно с поездом (и даже не запыхаться, могу добавить я сейчас, излагая сон).

Мысленная фраза (женским голосом): «Давай тогда положим так, а потом я найду». Смутно видятся ссыпаемые в мешочек специи.

Хвостик мысленной фразы (спокойным женским голосом, немного гулко, издалека): «...подожди секундочку».

Мысленные фразы (издалека донесшимся женским голосом): «А ты не подавай. Ишь, какие дядьки нетронутые».

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «Он ... и на сене — мы».

Мысленная, незавершенная фраза: «А учительница для рыбок — всегда учительница говорит так, что...».

Вхожу в магазин сувениров. Внимание привлекает выставленный на полках высокого стеллажа фигурный шоколад (без оберток). Пытаюсь выбрать что-нибудь для подарка, но шоколадные композиции смахивают на наглядные пособия к курсу деталей машин. В смежном зале образцы выглядят привлекательней. Подхожу вплотную к этому полю чудес, отдаю должное фантазии и мастерству художников. Напоследок вижу, у самых своих ног, прелестную шоколадную рыбку. Решаю, что она будет замечательным подарком для Пети. Беру ее, иду платить.

Мысленные фразы (женским голосом, спокойно): «Ну вот. Ну вот. Дайся» (отдайся чему-то).

Мысленная фраза: «Открытие всегда принадлежит Будущему». Смутно, в серых тонах видится старое темное помещение с низким потолком и несколькими грубыми старыми темными столами. На краю одного кто-то (видны лишь руки) небрежно составляет в кренящуюся на бок стопку оловянные миски. [см. сон №2815]

Смутно видимая женщина прогуливается с сидящим в коляске ребенком, неторопливо приговаривая: «...срочно. Срочно. Если нам понадобится срочно мама, мы позвоним ей. Пока — не срочно» (начало не запомнилось; имеется в виду мать ребенка).

Предстоит писать научные работы по химии, при распределении тем сообщаются имена руководителей. По истечении порядочного срока спохватываюсь, что еще ничего не сделала. И все потому, что руководитель не дает о себе знать (умышленно).

Кратко сообщается, что женщина-врач слишком долго работает без отпусков. Бегло видится женщина в белом халате.

По словесному портрету (содержащему три-четыре признака, в том числе "тонкие губы") следует опознать совершившую проступок девушку. Признаки кажутся мне бесспорно указывающими на некую персону, говорю об этом. Вероятность ее пребывания в месте, где произошел инцидент, подвергается сомнению. Наслушавшись возражений, начинаю так же искренне считать, что словесный портрет не соответствует указанной мной персоне, и заявляю об этом.

Сон, в котором действовали мы с Петей.

Окончание мысленной фразы (индифферентным женским голосом): «...эту противную, любимую всеми Ирку».

Думаю о билете на самолет (из второго сна этой ночи). Проанализировав ситуацию, умозаключаю (мысленно): "Я не виновата".  [см. сны №4937, 4939]

Мысленный диалог (мужскими голосами). «Вот так вот сидишь хорошо сидишь».  -   «При нём».

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза (женским голосом, резко): «А уходишь — я ... когда она уходила, надо сразу сказать, что».

Мысленные фразы (женским голосом, с крайним недоумением): «По Азе ? А как же ты приехала?»

Мысленная фраза (строгим женским голосом): «Ну-ка, пошли-ка домой-ка, действительно!» (похоже, что это адресовано непослушной ребятне).

Сижу за круглым ресторанным столиком, покрытым белой скатертью и уставленным всевозможными яствами. По обе стороны от меня стоят два пустых красивых стула. То и дело подходящие мужчины, вежливо взявшись за спинку свободного стула, спрашивают разрешения сесть. Неизменно отвечаю: «Занято», потому что пришла с двумя, ненадолго отлучившимися спутниками (сон начался с момента, когда их уже не было рядом со мной).

Повторяется (все отчетливей внедряясь в мое сознание) мысленная фраза: «Рука Пети». Фраза воспроизводится и визуально - на листе бумаги, в верхней левой части поля зрения, крупным красивым светлым курсивом. Она держится достаточно долго, чтобы я смогла как следует рассмотреть и прочесть ее (выражение использовано в переносном смысле — как дело рук, манера исполнения).

Мысленный рифмованный финал сна: «На невесту все любуясь, но не видя, говорят/ Громким шепотом твердят/ Ну загадка, ну загадка, ну загадка, ну загад». Бегло видится темноватая толпа около условно видимой невесты в пышном белом свадебном платье.

Сначала я увидела цепь гор с пологими вершинами, горы задрожали, но не рассыпались, потом позади гор стало видно море, воды его были серые, и высокие редкие волны набегали, одна за другой, на берег у подножья гор, а над всем этим с неба медленно спускались три или четыре светящихся белым светом больших шара, внешняя поверхность их была неплотной, состоящей из слоя мелких светящихся частиц. P.S. Этот сон не вызвал у меня никаких эмоций, но утром, спустя пару часов после того, как я спокойно записала его, я пережила тяжелейшее потрясение. А много позже вычитала, что такого рода сны, сны-катаклизмы, предсказывают потрясения психики.

Мысленные фразы (мужским голосом, спокойно, неторопливо): «Ну что я могу сделать тебе? Наехать на тебя с твоим отцом?» (судя по интонации, тирада не завершена; трудно понять, успокаивает или угрожает говорящий).

Мысленная фраза: «(Ничего подобного), вот уже третий год существует эта программа» (за слова в скобках не ручаюсь).

Внося свою лепту в обсуждение монеты (полагаемой нами фальшивой), говорю: «Здесь "огород" написан по-другому».

Мысленная фраза (задумчивым женским голосом): «Мне кажется, что уже всё, наверно, всё».

Мысленный инструктаж: «В сторону налево, в левее стороне. Так, теперь дальше» (к следующим этапам).