Сон об энергетических манипуляциях, производимых – во благо – группой людей, обладающих высокой энергетикой. Участвую в их действиях, но что мы делали и во имя чего, не запомнилось. Помню, что цель была благая, и еще помню, что там был "реанимационный хор" (но и про хор ничего не запомнилось).
Молодая девушка лежит в постели, одеяло чуть отброшено в сторону, на свободном краю кровати стоит блюдо с испеченным тортом. Намазываю на него крем, начала наносить второй слой, крем кончился, иду за добавкой. Вернувшись, не вижу торта. Девушка по-прежнему в постели, одеяло закрывает всю кровать, а торт исчез. С недоумением смотрю на то место, где он был, замечаю под одеялом его слабые контуры. Девушка отбрасывает одеяло. Торта мы не видим (есть еще простыня), но контуры проступают отчетливей. Отбрасываем край простыни, с легким омерзением ожидая увидеть испачканную кремом простыню и безнадежно испорченный торт. Но видим белую, без единого пятнышка простыню и неповрежденный торт.
0058
Предстоит тестирование. Вижу пачку больших белых листов со множеством вопросов (сложных) и пачку узких длинных листов с ответами. Обращаю внимание, что часть ответов повторяется из билета в билет.
0059
По ходу дела возникает толпа, в которой присутствует Дана Интернейшнл. Факт ее присутствия придает важность и ценность происходящему.
Живем с Петей в светлом красивом, окруженном садом доме (одноэтажном, многокомнатном). Кто-то дал нам трех больших беспородных котов. Они принимаются носиться по саду, оттуда через окна в дом, по всем комнатам, шкафам, кроватям, устроив бесконечную чехарду и затаскивая налипшую на лапы землю. Опасаюсь, что они могут переколотить мои безделушки, но самое неприятное, конечно же, это комья черной земли на покрывалах. Решив вернуть троицу обратно, обсуждаю этот вопрос с Петей.
0061
Снимаю красивый коттедж. Однажды слышу, что кто-то пытается открыть входную дверь. Перепугавшись, сажусь на пол в укромном углу между стеной и, кажется, книжным шкафом. Входит хозяин коттеджа с еще одним мужчиной. Что-то обсуждаем, прошу (в числе прочего) заделать безобразный несквозной пролом над входной дверью.
Сегодняшние сны можно объединить общим названием "Мухобойка карающая". В первом луплю огромной мухобойкой тех, кто мешает мне запоминать сны (понятие "те, кто мешает" являлось абстрактным). [см. сны №0063, 0064]
Во втором сне мухобойкой досталось тем, кто создает пробки на дорогах - смутно показаны пробки, а процесс с мухобойкой был так же абстрактен, как и в первом случае. [см. сны №0062, 0064]
В третьем сне луплю мухобойкой мачеху малышей, дурно с ними обращавшуюся. Помню детей и неотчетливые сведения о том, что они попали к жестокой мачехе. Помню, как нервничали бедные дети перед ее возвращением домой. При первых же признаках ее придирок к детям я налетела на нее и принялась лупить, вкладывая в удары всю свою силу и злость, удвоенные видом испуганных детей. Мачехе это не причиняет страданий - обряженная, на манер прошлого века, в пышные юбки и белоснежный фартук, она хоть и валялась во время экзекуции у меня в ногах, но не вопила, не стонала, не защищалась от ударов, и вообще была, как манекен. [см. сны №0062, 0063]
Чтобы понять суть трех, приснившихся прошлой ночью коробок (размером с кирпич, каждая своего цвета, но я не помню их из прошлой ночи), нужно на одну налепить аппликацию, и тогда все станет ясно. Вижу, как кто-то (возможно, я) приклеивает аппликацию, представляющую собой абстрактную вязь со множеством закруглений, но до сути трех коробок дело не дошло.
0066
Нахожусь в гостях у Пети, в селении Адамс. Запомнилось, что мне было там хорошо. В этом сне возникли три слова, разнородные, не взаимосвязанные. Первое означало абстрактное понятие, остальные – понятия предметные. Я повторяла их ночью в одном и том же порядке: то-то, то-то и "перекладина". А окончательно проснувшись поутру, помнила лишь последнее.
0067
Молодая женщина с маленьким ребенком занимает пару смежных комнат. Одна комната не примыкает к внешним стенам, и посему не имеет окон. Условия в ней становятся так плохи, что женщина вынуждена переместиться целиком во вторую, стена которой намокает от дождей (чем оказалась плоха первая комната, неясно).
0068
Я должна срочно заказать для кого-то такси, а кого-то другого дожидаться на улице, чтобы передать несколько сумок с вещами (одним из этих людей - кажется, вторым, был Петя). Оставляю сумки на улице, захожу в заведение (типа билетных касс), чтобы заказать такси. Заказ принимают, но не выполняют. Иду снова, спорю. Служащие несут чушь - то, что у них не принимают такие заказы, то, что заказ исполнен, а несколько раз утверждают, что "заказы сегодня только на четвертое число". Издергавшись и так и не решив вопрос, возвращаюсь к сумкам. Время, назначенное для встречи, прошло, теперь придется идти в другое, запасное место. Вижу среди сумок сетку с черными сапогами. Не могу вспомнить, была ли она раньше. И если была, то почему я сейчас думаю, что ее не было, а если ее не было, то откуда она взялась. Вещи не мои, не помню, сколько их было, решаю, что сетка, наверно, была. Беру ее, но лишь только трогаюсь с места, подходят две девушки. Вежливо объясняют, что сетка принадлежит им, что они ненадолго оставили ее возле сумок. И я возвращаю им ее.
0069
Откуда-то из глубин сна выплывает мысленное слово "Индесит".
0070
Кем-то энергично проповедуется в массы тезис о дифференцированном отношении к женщинам, в зависимости от нравственности (или безнравственности) каждой из них.
0071
В бескрайней толпе демонстрируют меткость стрельбы. На голове человека из толпы укрепляют мишень. Сверху, издалека, производят выстрел. Попадают именно туда, куда было задумано.
В огромной толпе выделяется человек в ярком, типа клоунского, красном комбинезоне. Рядом с ним стоит двойник, одетый точно так же.
0073
Фрагмент сна. Большой, диаметром в несколько метров, пластмассовый стакан со светло-бежевым дном и скругленным ободом. Не запомнилось, находилась ли я внутри стакана.
0074
Случайно встречаю Лику, она с мужем расспрашивают меня про дела. Почему-то забираются для этого в свою машину, мне приходится последовать их примеру.
0075
Девушка истово молится, посвящая этому много времени. Замаливает свои грехи.
Мысленная фраза (женским голосом): «В течение нескольких мгновений что-то совсем преобразилось».
Слушаю нескольких Персон — они видятся условно и являются, повидимому, теми, кто нас (людей) изучает, задает условия нашего существования. Когда все умолкли, спрашиваю: получается, что жизнь человечества далека от совершенства, потому что принципиально не может быть совершенной? Потому что принцип неодолимого несовершенства заложен сознательно? Мне отвечают, что да. Спрашиваю, почему это скрыто от людей. Люди должны это знать. Мне отвечают, что нет. Возражаю, говорю, что если людей с пеленок воспитывать с осознанием этого факта, он станет само собой разумеющимся. Избавит людей от бесплодных иллюзий (и боли от их крушения). Переориентирует на поиск действенных средств смягчения их тяжелой ноши, поможет подойти к этому с открытыми глазами (во сне мои реплики были лаконичными).
Мысленные фразы: «Не так. Он всё сделал не так».
Некто обманом, под ложным предлогом, ведет другого. Тот спокойно идет по знакомому пути, добираются до известного места. Ведомый привычно сворачивает к парадной многоэтажного здания. Первый злорадно бросает: «Нет, не сюда». Отчетливо ощущается неведение, доверчивость ничего не подозревающего ведомого и затаившееся зло во фразе и помыслах первого (сон был смутным, в серых тонах).
Мысленная фраза: «Ну, у вас здорово — интернат знаний».
Мысленная фраза (мужским голосом, как фрагмент радиосообщения): «Возле Шхори пропали две девочки».
Брожу по незнакомому городу, наш поезд сделал в нем длительную остановку. Сейчас я в центре. Внимательно осматриваюсь, чтобы выделить и запомнить какой-нибудь ориентир (именно здесь я должна буду позже встретиться с кем-то из попутчиков). У идущей навстречу женщины спрашиваю, как называется город. Она говорит, что не знает, это не ее город. По каким-то признакам догадываюсь, что мы в Украине, спрашиваю наугад: «Это Ивановск?» Женщина отвечает, что нет. Пытаюсь вспомнить названия других украинских городов, выуживаю из памяти еще одно: «Ивано-Франковск?» Женщина отвечает, что нет. Все исчезает. Перед моими глазами написанное на листе бумаги имя. Внимательно смотрю на него. Оно изображено тщательно прорисованными знаками, похожими на геометрические, и напоминает пиктографическое письмо. Сосредоточено обдумываю его. Оно превращается (в воображении) в трехмерное, удается его прочесть: «Яхмидт». Сообщаю о своем открытии сотрудникам: «У Таньки трехмерное имя. У всех двухмерное, а у нее трехмерное».
Мысленная рифмованная фраза: «В каменной стене/ Прочел когда-то/ Дырки я во сне».
Рассматриваю детскую книгу. Верхнюю часть левой страницы занимает рисунок, ниже идет диалог, местами выделенный жирным шрифтом. Он составлен на нескольких, чередующихся языках, в том числе на английском, удается что-то прочесть.
Мысленные фразы (женским голосом): «Сначала он стоял, и было холодно. Чё-то было холодно».
Мысленные фразы (женским голосом): «Что он получил? Мяч?»
Брожу в знакомом месте, среди красивых, не совсем обычных зданий. Вхожу в одно, вспоминаю, что была когда-то здесь, вхожу в зал. На сцене мальчик-калека декламирует стихи, сопровождая это пантомимой — неуклюже размахивает длинными безвольными руками. Ему помогает находящийся позади него взрослый. С моего места мальчик видится над краем сцены лишь по пояс, напоминая управляемую куклу. Концерт этим заканчивается. Возникшие около меня несколько человек расхваливают мои волосы, уверяют, что «ни у кого нет таких». Сон бегло показывает мою (профессионально выполненную) прическу - торчащие в стороны короткие волосы яркого (как у клоуна) красновато-каштанового цвета. Незнакомцы исчезают, остается одна, коротко стриженная женщина. Хвалит мои волосы, потягивая через соломинку напиток (соломинка зажата зубами, бутылочка болтается на ней, как рожок на соске). Спрашивает, почему я ношу шапку, которая мне велика. Сон бегло показывает разноцветную, крупной вязки шапку, скрывающую мои волосы. Говорю: "Чтобы голова дышала". Женщина уверяет, что это неправильно. Присматривается к моему лицу. Сон бегло показывает шелушащуюся кожу. Женщина говорит, что это дело поправимое, в ее руках появляются авторучка и бланк. Посасывая напиток, спрашивает (приготовившись писать направление): «Так тебя послать к доктору Корнеру?» Сбитая с толку, не имея понятия о докторе, машинально, неуверенно киваю. Женщина начинает писать (всё, кроме людей, виделось натуралистично; люди были полупризрачными, темными; нескладное тело мальчика, напоминающее тряпичную куклу, виделось более-менее ясно).
Наш отдел устроил вылазку на природу, делаем привал в редком светлом лесу. Там что-то происходит, одной из молодых женщин (кажется, ею была Амалия) устраивают незаслуженную обструкцию. Заступаюсь за нее, беру на руки, уношу. Несу, не чувствуя веса, в вертикальном положении (как переносят детей). Долго иду по обширному пустому пространству, по темной влажной, расползающейся под ногами земле. Дует ветер, спохватываюсь, что Амалии, должно быть, холодно. Оказываемся на окраине городка, ставлю Амалию на каменную ограду, натягиваю на нее свою куртку. Появляется несколько парней (уличная шпана), спокойно, по-хозяйски окружают нас. Один неторопливо берет Амалию (в вертикальном положении), намереваясь похитить. Преисполненная чувством бессилия перед похитителями (больше всего сражает их спокойствие), разражаюсь — или это мы обе разражаемся? — отчаянными воплями. Кричу безостановочно, на одной ноте: «Помогите! Помогите!!» Редкие прохожие не обращают на нас внимания. Кричу, не умолкая некоторое время даже после того, как шпана оставляет нас в покое. Без видимой причины (ведь никто не вмешался и не спугнул их) они спокойно ставят Амалию на каменную ограду и исчезают, предоставляя нам возможность двигаться дальше. [см. сон №4467]
Мысленные фразы (задиристым женским голосом): «В ящик иди отсюда! Да, в ящик, и всё!» (имеется в виду секретное учреждение).
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (энергичным женским голосом): «Еще больше ... Ее посетители всё выходили, и я в этом не сомневалась».
Мысленная фраза (женским голосом): «Вы в такую грязь вкапываетесь». Смутно видится женщина.
Садимся в машину и едем — я и двое детей, мальчик и девочка. Сидим вплотную друг к другу, занимая высокое открытое сиденье, за которым находится лишь пустой открытый кузов (больше у этого транспортного средства ничего нет, но во сне это выглядело нормальным). Машина уверенно едет вправо (мы откуда-то возвращаемся). Движение транспорта становится все более оживленным, пересаживаюсь в середину, крепко обхватываю детей за плечи. Мальчик объясняет, что движение стало интенсивным, потому что уже наступил день (по сравнению с нашей утренней поездкой, когда улицы были пусты).
Мысленные фразы: «Пока никого. Должна история подкармливать мышьями» (имеются в виду мыши).
Дважды повторившаяся мысленная фраза (несерьезным тоном): «Господину Кюарэ».
Длинное узкое, плохо освещенное фойе кинотеатра. Молчаливые зрители в темной одежде сидят на старых темных фанерных сиденьях. В углу, на подмостках, собираются музыканты, тоже в темной одежде. Сейчас начнется концерт, традиционно предваряющий киносеанс.
Бокал белого вина.
По широкому шоссе проезжают редкие автомобили. Автобус, забрав одинокого пассажира, трогается с места. Кто-то (я?) подталкивает автобус сзади, как бы желая сообщить дополнительное ускорение. Две возникшие перед автобусом женщины (больше на тротуаре никого нет) с улыбкой, как хорошему знакомому, машут отъезжающему пассажиру. Сразу за остановкой шоссе круто идет под уклон, а потом так же круто вздымается еще выше. С гребня подъема по встречной полосе движения спускается автомобиль с ярко светящимися фарами.
На островерхом холме, поросшем темно-зеленой травой, живописно лежат три овцы. Непринужденно развалились на животе, вытянув передние и задние ноги. Темно-коричневая шерсть их, густая, курчавая, на морде была короче и светлей. На всех овцах красуются бордовые шорты на длинных лямках — это был живой и красочный сон!
Мысленная фраза: «Хотя нередко после таких занятий вес превосходил семьдесят — восемьдесят процентов своего первоначального значения». Имеется виду, что в результате каких-то практик вес человека снижается до указанных значений или еще ниже.
Мысленная фраза (женским голосом): «Утвержден на вторую степень».
Брожу по лабиринту заброшенных помещений. Краска там облезла со стен, пол замусорен, двери или сорваны с петель или раскрыты нараспашку (все это находится в первом этаже или в подвале). По пути попадаются кошки, котята и женщина в ватнике, вступаю со всеми в общение.
Мысленная фраза (вялым женским голосом): «Что еще делать я не знаю».
Небольшая, заполненная числами таблица. Запомнились стоящие в двух крайних клетках одной из горизонтальных строк числа «2» и «9», и число «8» в последней клетке нижеследующей строки. С числами производятся тут же, на листе, манипуляции (вычисления?) и подводится мысленный итог: «Значит, правильно».
Мысленная фраза (женским голосом): «Сдо..вого, совсем еще не забытого, институтского» (первое слово запомнилось неполностью).
Забегаю в гости к знакомым, они сетуют, что их взрослый сын до сих пор не женат (повидимому, это у них дежурная тема). Дождавшись, когда он выйдет из комнаты, советую прекратить муссировать эту тему, воздерживаться даже от завуалированных намеков, поскольку они подпитывают в их сыне что-то, что мешает ему жениться. Советую предоставить все естественному ходу событий, вот тогда-то их сын и женится.
Мысленное возражение (мужским голосом, мягко, спокойно): «No, no. Y am beauty».
Мысленная, незавершенная фраза: «Юнец попал в эту просьбу таковым...».
Больничная каталка с измятой пластиковой пленкой, покрытой бурыми засохшими полосами крови предыдущего пациента. На этой каталке меня собираются везти в операционную, но я отказываюсь на нее ложиться. Медсестра в белом халате оттирает влажной тряпкой кровавые полосы. Вижу, что и руки мои испачканы кровью, только кровь эта свежая, алая. Стираю ее (возможно, с чьей-то помощью), стоя на площадке перед больничным лифтом.
Мысленная, с пробелом запомнившаяся, незавершенная фраза (женским голосом, нравоучительно): «Сначала ... а потом беритесь финансировать...».
Мысленные фразы (женским голосом): «Ясно, что он направлен. Почему вчера нельзя было сделать».
Мысленный диалог: «Эти деньги надо все истратить», - степенно говорит мужской голос, а женский игриво подтверждает: «Исторически оставить нельзя».
Смутно, в темных тонах видно мужчину, усаживающего укутанного малыша (оказавшегося таким образом около меня). Спрашиваю: «Куда это ты собрался?» Малыш отвечает: «К дяде Боре». Говорю: «К дяде Боре собрался? Подожди, подожди, папа придет».
В конце сна решаю переодеться у садовой скамьи безлюдной городской аллеи. Когда было снято почти все, справа появляется пешеход. Поспешно хватаю с земли ворох одежды, прикрываюсь. Пешеход, проходя мимо, бормочет: «Надо же, как...». Опускаю одежду, вижу на земле небольшую пластмассовую коробку, заполненную белесым инеем. Необдуманно вытряхиваю его, иней засыпает часть валяющейся на земле одежды. Начинаю одеваться. Вижу стоящую почти вплотную к скамье газовую плиту. Одна горелка светится живым оранжевым, красиво смотрящимся пламенем, на огне стоит ковш. Он будто бы поставлен мной, чтобы растопить иней из коробки(?) Закипающая вода вздымается белой пеной, бросаюсь к плите уменьшить огонь. Сон был живым, натуралистичным, лишь прохожий виделся условно, темновато (и я не припомню, чтобы у меня там был запасной комплект одежды).
Мысленная фраза (мужским надсадным, издалека донесшимся голосом): «А положения — в нормальном положении». Такое впечатление, что говорящий докладывает о состоянии дел в том далёко, куда откомандирован для проверки.
Мысленная, на полуслове оборванная фраза (спокойным женским голосом): «Ты знаешь, не сосредоточиться, в нет...».
Дешевая прямоугольная серебристая пепельница на углу темного пустого стола роботическим голосом делает сообщение.
Мысленная фраза: «Женщина носила экологически чистые юбки только п(о требованию ее мужа)» (заключенное в скобки не произнесено, но уже заготовлено).
Мысленный бессловесный, мне адресованный совет не допускать вИдение многогранной действительности сквозь лишь одну грань призмы, даже если на данный момент грань эта является сосредоточием непереносимо тяжелого. Предстает нецветная мозаичная плоскость. Фрагмент ее выскальзывает, и на лету увеличиваясь, приближается к моим глазам. Вижу окружающее через этот, самый темный в мозаике фрагмент. Дается понять, что такого допускать не следует, это искажает восприятие действительности (имеются в виду не только темные, но любые фрагменты).
Сегодняшние сны можно объединить общим названием "Мухобойка карающая". В первом луплю огромной мухобойкой тех, кто мешает мне запоминать сны (понятие "те, кто мешает" являлось абстрактным). [см. сны №0063, 0064]
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом): «У меня ... Хотя я их видела только в день приезда, и всё» (речь идет о вещах).
Мысленное двустишье: «Сняли корки с апельсина, я пришла из магазина».
«Заходи (почаще)», - приветливо говорит хозяйка уходящему механику, чинившему лифт (оба видятся нечетко, в серых тонах).
Мысленные фразы: «Вот мы, например. Почему мы держимся?» (интонация предполагает продолжение высказывания).
Последняя фраза спокойного, цивилизованного диалога, произнесенная миролюбиво, почти нараспев: «Ну и заткнись тогда».
Обрывки мысленных фраз (женским голосом): «Никакой ... не было? Эта, как ее, ... насмешки над собой?»
Спокойный сон в мягких, светлых тонах. Ближе к финишу смотрю на заговоривших со мной трех человек (одной из них была девушка, а двое других, незапомнившихся, были постарше). Они стоят у правой границы поля зрения, и я совсем вживую (кажется, отдавая себе в этом отчет) вижу их чистые, светлые лица .
Мысленная фраза: «Вот в этом ящике лежал костюмы и пальто» (речь идет о картонной коробке). Смутно видится высокий худощавый мужчина, стоя на балконе вглядывающийся в глубину антресолей.
Блуждаю в разветвленной сети переходов (кажется, подземного метро), оказываюсь беседующей с хозяином квартиры на тему предстоящего переезда.
По какой-то причине не могу покупать яблоки. Петя предлагает приехать за яблоками к нему, в селение Адамс. Оказываюсь там, в просторных общественных помещениях. Между мной и селянами что-то происходит, по их настоянию переходим в другое помещение. Появившиеся яблоки были зеленого сорта. Говорю, что с удовольствием всегда бы покупала яблоки здесь, если бы была возможность оказии для доставки.
Мысленная фраза (с упущенным словом), отчеканенная глуховатым женским голосом: «Ни ... ни весной корреспонденты не принимают участия».
Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог (женскими голосами). Спокойно: «Да, я уже вижу, (что) мой ребенок...». - Спокойно: "...". - Возмущенно: «Да ты что?!»
Мысленные фразы (энергичным тоном): «Здравствуйте! Валерий есть? Щенка отдам».
Вхожу в квартиру, где находится моя маленькая дочь (сновидческая). Голенькая малышка лежит на спине и бурно проявляет радость, дрыгая ручками и ножками и издавая пронзительные звуки. Ей месяцев девять, она крупна, упитанна, загорела. В этом же помещении присутствует еще несколько человек, в том числе молодая женщина, что-то вроде второй мамы ребенка. Она объясняет мне потрясающий загар девочки тем, что побывала с ней на отдыхе в Иране.
Мысленная фраза: «Я долго искала студию подвижного танца, я была в подростковом возрасте».
Чудесное живое море в ряби мелких, освещаемых солнцем волн. Видна покачиваемая волнами яхта. На палубе — с десяток крепких мужчин в темной одежде. У одного куртка (или толстый жилет) красивого темно-зеленого цвета, оживляющего всю картину. Берег не виден, солнце угадывается на переднем плане. Не находясь в самом сне, с удовольствием смотрю на оживленные солнечными бликами волны.
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (бесстрастным женским голосом): «Те, кто ... не уплатил налоги, рублей сорок в новом исчислении».
Мысленно сообщается, что условия были вмиг изменены. Там, где раньше заключенные жили парами, теперь стало как-то по-другому.
Мысленно сообщается, что сон (как физиологическое состояние) является очень своеобразным явлением. Достичь этого состояния волевым усилием невозможно, сон своеволен, и приходит только сам. Сообщение иллюстрировалось абстрактными изображениями.
Кто-то быстро приоткрывает (изнутри) дверь чулана, где стоит (наяву) стиральная машина. В образовавшуюся щель видно, что в чулане никого нет, и тем не менее, несомненно, что дверь энергично приоткрыта именно изнутри.
Мысленно, многократно повторяю: «Иржи и Ганзелка».
Мысленная фраза (эпически выпеваемая женским голосом): «И радость и покой» (это был финал чего-то).
Мысленные фразы (мужским голосом, деловито): «А сыну как? Двадцать четыре года?» (речь идет о возрасте).
Молодежь (студенческого возраста) галдит в просторном темноватом предбаннике купальни со множеством старых каменных лавок (я тоже нахожусь там). Некоторые застирывают над темными раковинами запачканные кровью предметы нижнего белья. Все видится смутно, единственным отчетливым штрихом была бьющая через край энергия молодости.
Молоденькая служащая отправляет на почту большую белую упитанную собаку (в специальном наморднике). Та возвращается с пачкой корреспонденции в зубах. Удивляюсь, но еще большее удивление вызывает, что девушка, не обращая внимания на собаку, легкомысленно устремляется наружу. Говорю, что почту у собаки нужно забрать, чтобы она ее не изгрызла. Девушка на ходу, не оборачиваясь, что-то беззаботно отвечает и исчезает. Собака ложится на пол и неспешно, с удовольствием изгрызает пачку разномастных белых конвертов. Потом предпринимает слабые попытки попробовать на зуб махровое полотенце, которое находится у меня в руках и которое я вынуждена из-за этого поднять над головой, после чего собака теряет к нему интерес.
Мысленная, незавершенная фраза: «Человек, который истолковывает, имеет такое же отношение к Богу, как и...».
В просторном салоне моей квартиры появляются (небольшими группами и поодиночке) незнакомые мне люди. Рассаживаются на кресла и диваны, заполняют принесенные с собой опросные листы. Сидят, в них уткнувшись, а тем временем подходят все новые и новые. Чувствую, что ситуация выходит из-под контроля, что эти люди могут что-нибудь у меня стащить. Тут же вижу, что те, кто справился с опросниками, озираются (скорей всего, от нечего делать), кое-что потихоньку прихватывают. В руках небольшой, стоящей в дальнем углу группки моя книжка (новая, ясно видимая, с цветными закладками). Деликатно (несмело) протестую. Они дружно, бесцеремонно дают мне отпор. Вспоминаю, что когда-то где-то сама стащила эту книгу. Видя, что мне ее не заполучить, думаю, что раз так, вина за похищение теперь «падет на их головы» (персонажи виделись темными, полупризрачными).
Мысленный диалог (женскими голосами, зрелым и молодым). Глуховато: «Я это всё выясню. И квартиру». - Приветливо: «Может быть, ты пойдешь к нам?»
Сортировка (систематизация?) предметов. На роскошной плотной мелованой бумаге напечатан (на незнакомом мне языке) перечень признаков. Предметы подлетают по воздуху к соответствующей строке перечня, а потом исчезают. Вижу старинную дудочку теплого темно-коричневого цвета и еще пару предметов. Они поочередно откуда-то выныривают, мягкими зигзагами скользят над текстом, зависают над соответствующими строчками и незаметно исчезают, был — и нет его.
Страничка с текстом. В верхней половине два столбца пронумерованных описаний. Лихорадочно читаю (понимая, что текст в любой миг может исчезнуть?) Так тороплюсь, что не считаю нужным начать с первого пункта, вцепляюсь глазами в ближайший край. Прочла правую колонку (сверху вниз), потом (снизу вверх) - левую. Многие слова исковерканы, многие бессмысленны, но общий смысл понятен. Это что-то типа перечня чьих-то действий.
Мысленная, незавершенная фраза (женским голосом, деловито): «Попробовали ящик выковыривать, и ничего-ничего, знаешь, хоть сильнее...».
Мысленный диалог (неопределенным и женским голосами). Неопределенно: «Чтобы это удАлось?» - Вяло: «Ну я посмотрю еще раз».
Обрывок фразы из сна: «Международные сорок».
В финале полнометражного сна мучительно пытаюсь вспомнить (в связи с происходящим) хорошо известное мне слово (кажется, слово «период»).
