Читаем текст (напечатанный, кажется, готическим шрифтом). Куски текста соскальзывают со страниц фолианта, повисают перед нами, и по прочтении возвращаются на место. Кто-то говорит, что смысл читаемого не таков, каким мы его понимаем, совсем не таков.
По пустому пространству идут (влево) несколько человек в длинных темных одеждах. Один мысленно посылает просьбу, в ответ появляется с десяток больших, с мужской кулак, темных металлических кубов. Они парят в воздухе, между людьми, на уровне их голов, покачиваясь вверх-вниз. Мысленная фраза комментирует количество запрошенных предметов: «Странно, что десять, ведь столько нет, но и не требуется».
Во все поле зрения разбросано (в вертикальных плоскостях) множество одинаковых кадров с изображением сидящего на правом боку человека в бледно-зеленых брюках. Края кадров размыты, что создает впечатление, будто в воздухе висят видения сидящей фигуры.
Мысленная фраза: «Если одна женщина освободится от кошмара». Появляется молодая рыжеволосая, сидящая на пятках женщина в черных брюках и черной футболке. Из рта женщины горизонтально тянется светло-серый жгут, прикрепленный к висящему в воздухе серому, с футбольный мяч, шару. Поверхность шара оплетена чем-то, похожим на асбестовый шнур, а сам шар является чем-то вроде бомбы.
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «А я ... чтобы смогла взять себя в руки и расслабиться». Возникает роскошный раскрытый фолиант с белыми плотными листами и крупным красивым готическим шрифтом. На его фоне в воздухе висит благородная матово-черная бутылка вина. Она находится в наклонном положении, горлышком вниз, и разливает по капельке вина в буквы книги, являющиеся для нее рюмками. Между нею и книгой находится сильный источник чистого света. Расходящиеся в стороны лучи его видны из-за бутылки (чувствовалось, что вино — превосходно).
К небольшим, висящим (разрозненно) в воздухе белым бумажным кружкАм поочередно прикладывают светлый металлический диск-шаблон меньшего диаметра. Прижимая к нему очередной кружок, перегибают бумагу по периметру шаблона.
Раскрытая книга с белыми листами и четким шрифтом. Пробегаю глазами левую страницу, убеждаюсь, что воспринимаю то, на чем останавливается взгляд - значит, я понимала, что я ВО СНЕ. Решаю прочесть кусок текста. Это оказалась длинная фраза, переходящая на правую страницу. Читаю легко, совсем как наяву, и осознаю это. Начинаю просыпаться. Не открывая глаз, вижу фразу висящей в воздухе. Слова, одно за другим, вразнобой, выпадают из памяти и из самой фразы. Стоило мне сосредоточить внимание на начале фразы, как выпадало слово из ее окончания. А как только я кидалась туда, исчезало одно из слов покинутого мной участка. Уцелело несколько разрозненных слов, по которым смысл восстановить невозможно, и я их в блокнот не записала (а зря).
Мысленная фраза (медленно, с расстановкой): «У них крик очень натуральный, очень похожий на вопль этих птиц». Фраза произносится сдвоенно, с небольшим сдвигом по фазе. В качестве иллюстрации в воздухе повисают две одинаковые фигуры, что-то вроде синусоид (но, кажется, они были замкнутыми). Фигуры наложены друг на друга со смещением. Задняя изображает саму фразу, а смещенная вправо передняя — ее озвучивание. То есть имеет место фраза как таковая (первооснова) и фраза изреченная (ее производное).
В конце спокойного миролюбивого сна с энным количеством действующих лиц, наигрываю на пианино начало мелодии, как бы народившейся в душе. Прислушиваюсь. Повторяю эти шестнадцать нот еще раз, и еще. Говорю, что если сопроводить мелодию звуками и шумами окружающего нас мира, то мелодия обретет завершенность, проявится ее истинный смысл. В качестве иллюстрации в воздухе повисает длинная волнистая линия, окруженная с обеих сторон серой неширокой мохнатой полосой. Повторяю про шумовое сопровождение, смутно видимая молодая женщина соглашается со мной.
Фесио Арфас* заезжает за мной, приглашает в селение Адамс. Отправляюсь с ним, прихватив лишь сумочку. По прибытии он спрашивает, где мои вещи. Отвечаю (лгу), что никогда не беру их с собой. Он говорит, что нужно было взять. Спрашиваю: «Сказать, почему я не взяла?» Добавляю, что с его проницательностью он мог бы сам догадаться - я приехала без вещей, потому что не поверила, что меня на самом деле зовут в селение, это показалось мне слишком невероятным. Фесио Арфас качает головой, повторяет, что вещи надо было взять. Он спокоен и доброжелателен (но видится неясно). В селении меня встречают приветливо. В большом, типа ангара, помещении с десяток женщин сидят на стульях в кружок, и я с ними. У некоторых на коленях дети. У женщины, что находится напротив меня, их даже двое — малышку она держит на коленях, а у той на руках грудничок. Мать бережно обоих поглаживает. Несколько селянок сидят поблизости, вне круга. Одна из них подходит, садится мне на колени (трогательно, доверчиво). Ее темные чистые пушистые волосы лезут мне в рот, то и дело их поправляю. У сидящей напротив меня малышки симпатичные тряпичные кольца на пальцах. Кто-то из женщин спрашивает, знает ли девочка, какая она красивая. Малышка отвечает: «Мне мама не разрешает говорить, какая я» (мама не разрешает ей обсуждать этот вопрос с другими). Любуюсь тряпичными колечками. Вижу перед собой то, из чего они сделаны - это полоски светло-серого холста с цветной продольной нитью, желтой на одной полоске, зеленой на другой (повисшие в воздухе полоски слишком крупны для детских пальцев, но на этом внимание не заостряется). Волосинки опять лезут в рот, поправляю их, задаюсь вопросом, с какой целью молодая женщина забралась мне на колени. Может быть, ей не удается забеременеть, и она полагает, что я каким-то образом могу помочь ей? Женщина напротив с улыбкой говорит, что пора кормить детей. Интересуется: «Знаешь, как мы делаем? Если она (малышка) играла с ниткой масляными руками, то мы эту нитку даем (ребенку, пососать) вместо масла». Улыбается, призывая оценить остроумную хитрость. На миг видится торчащий из небольшого тряпичного мяча обрывок нитки, которую теребят испачканные сливочным маслом детские пальцы. Атмосфера в ангаре мирная, доброжелательная. В очередной раз поправляю волосы продолжающей сидеть у меня на коленях женщины. Думаю, что, может быть, я и в самом деле способна приносить другим удачу? Что ж, если это так, буду только рада.
Преодолеваем с Петей массу искусственных препятствий. В частности, требуется взобраться по высокой вертикальной лестнице, огражденной лишь редкими горизонтальными обручами. С нее нужно перейти на длинные узкие, неогороженные мостки — как бы висевшие в воздухе и уходящие влево, за пределы поля зрения. Петя справляется легко, бесстрашно, мне все дается с трудом. Нахожусь на вершине забитой людьми лестницы, перед лазом, ведущим на мостки. Взбиравшийся за мной мужчина просит пропустить его вперед, он куда-то торопится. Пропускаю, однако теперь в лаз намерена пролезть без очереди женщина. Призадумываюсь. Проще, конечно, пропустить, но снизу напирают другие, так что, похоже, придется поработать локтями. [см. сон №2913]
Два массивных экструдера со сменными насадками. Оба висят в воздухе, как нечто невесомое. Это делает их похожими на компьютерные штучки (во сне этого не осознавалось). Акцентировалось наличие сменных насадок как достоинство устройств.
Рассматриваю висящее в воздухе изображение множества примыкающих друг к другу однотипных баклажаноподобных элементов, пытаюсь определить их цветовую гамму. Мне кажется, что предыдущее (незапомнившееся) изображение было подобных тонов. Говорю кому-то, находящемуся рядом: «Тоже болотно-...» и осекаюсь. Мне кажется, что это все же не болотно-серый, а иной цвет, для обозначения которого мне не подобрать слова.
Обустраиваюсь в большой светлой больничной палате, где смутно видятся пациенты. Интерьер пастельных тонов, атмосфера спокойная, больные ходячие. Медсестра велит нам, трем новичкам, спуститься вниз, на обследование, и взять с собой направления. Дайна и вторая женщина уходят, я копаюсь в тумбочке в поисках нужных бумаг. Краем глаза вижу пациента другой палаты, по-свойски явившегося поболтать. Он непринужденно растягивается на одной из кроватей (на моей, между прочим). Приходит Дайна (за мной), спускаемся вниз по широкой красивой лестнице. Дайна говорит, что будет в процессе нашего со второй женщиной обследования помогать врачу (переводить ему термины с английского языка). Смутно видится медицинский кабинет с кушеткой, монитором и висящей в воздухе строкой английских терминов.
Строгий, безупречный геометрический орнамент, сплетенный из четырех линий ярких акриловых (или компьютерных) цветов — синего, желтого, зеленого, красного. Орнамент висел в воздухе, в вертикальном положении.
«Ужин еще не...», - отрезает пышнотелая женщина в ответ на мой вопрос (окончание фразы не запомнилось). Женщина исчезает, в воздухе повисает новый алюминиевый ковшик, запаянный в пластиковую оболочку.
Стою в широком подземном переходе, вижу в дальнем его конце с десяток уличных музыкантов. Подивившись на такое странное скопление, думаю, что когда они заиграют (каждый — свое), получится настоящий «кошачий концерт» (музыканты виделись условно, а черные футляры инструментов за их спинами, у стен — совсем вживую).
Мы, трое одиноких путешественников по жизни, волей случая оказываемся вместе — моя сестра, молодой человек и я. Теперь (временно) путешествуем по жизни втроем. Находим случайный, временный приют в апартаментах проникнувшегося к нам доверием буржуазно-благополучного семейства - молодой супружеской пары, наших ровесников и антиподов. Не запомнилось, что происходило в этот краткий период, в общем, ничего особенного. Помню, что сестра была в индийском прикиде, а наш сотоварищ — в постоянном легком кайфе от наркотиков. Но он изо всех сил держал себя в руках, чтобы хозяева апартаментов ничего не заметили (этот парень был весьма колоритной фигурой). Как-то раз он и мне предложил дозу, полрюмки похожей на коньяк жидкости. У меня не было не только тяги к наркотикам, но даже элементарного любопытства, я подумывала употребить предложенное только чтобы не выбиваться из стиля. Но так и не решилась, и посему до конца сна продержала рюмку в руках, зачем-то прикрывая ее клочком газеты. Не запомнилось, что послужило резкой перемене в отношении к нам хозяев апартаментов. Мы вели себя безупречно, и тем не менее в какой-то момент они вдруг набросились на нас (не выходя за рамки своей культуры). Набросились с обвинениями в пристрастии к наркотикам, что, в их представлении, сбрасывало нас на самое дно (из обличений с удивлением узнаю, что сестра когда-то ими баловалась). Наш сотоварищ, не видя теперь необходимости держать себя в руках, расслабился, стал самим собой, непринужденно расселся на паркетном полу посреди салона. Ему захотелось поведать драматическую историю своей жизни, приведшую к его теперешнему положению. Обличители не желают ничего слушать. Молодой человек, продолжая расслабленно сидеть на полу, делает еще пару попыток, обличители, не желая слушать «наркомана», продолжают нас обличать. Мы если и реагируем, то лишь слабым удивлением по поводу их жара.
Обрывки мысленной фразы: «Десять ... оказались в неестественных...».
Мысленная фраза: «Тысяча девятьсот девяносто третий, а потом тысяча девятьсот девяносто пятый год».
Ко мне, мирно беседовавшей с друзьями, являются несколько молодых пар. Бесцеремонно бродят по комнатам, без спросу берут мои вещи. «На время», - говорят. Выбор выпадал иногда на странные предметы. В руках одного вижу коньки (хотя на дворе стоит лето), у кого-то кое-что из моих книг, у кого-то деревянная поварешка. Я сбита с толку их странным, необъяснимым поведением. Достаю бумагу и карандаш, записываю отобранное. Пары прощаются со мной, некоторые благодарят. Петя (он тоже среди них) говорит, что вернет (взятое им) в ателье, находящееся в моем же доме (на миг визуализировавшееся). Все уходят. Смотрю на лист — вместо длинного перечня там лишь две-три строчки, лист вообще выглядит другим. Воспринимаю это как путаницу. Все в целом вызывает поток отрицательных эмоций, поскольку мне не удается объяснить себе поведение этих людей.
Мысленная фраза (довольным женским голосом): «У ребеночка». Условно, в бледно-серых тонах видится выходящая из родовых путей головка новорожденного.
Мысленно сообщается об ошибочных действиях того, кто проложил прямую широкую дорогу к сокровенному источнику (тем самым направив туда толпы, которым до источника нет дела). Среди красивой дикой, заповедной чащобы бьет из земли (в правой части поля зрения) маленький хрустальный ручеек. Слева, как бы прямо к нему, ведет асфальтовая дорога. По ней бессмысленно бредет (вправо) неразличимая масса одинаковых, в темной одежде людей.
Обрывки мысленной фразы: «От... к ..., от ... к ..., от ... - к религиозной жизни, от религиозной жизни - к Реальности».
Мысленная, завершившая сон фраза (одно слово не запомнилось): «СКАЗКА про инвульсию, Дутикову и...».
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза (завершившая сон): «Когда замена произведена...» (фраза имеет отношение к тюремной тематике).
Мысленная фраза: "Пять шесть одна шесть тринадцать".
Мысленная фраза (быстрым женским голосом): «Ведь он же не знает, сколько человек попадется».
Сажусь отдохнуть на стоящую не лестничной площадке скамью, обнесенную невысоким барьером (сторожевой пост?) Открывается дверь квартиры, выходит элегантная женщина, жена высокопоставленного человека. О чем-то заговаривает со мной (вызвав удивление). Из соседней квартиры появляется еще одна, они что-то по-приятельски обсуждают. Двери остаются открытыми, дамы переходят с места на место. Значит, это семейство перебралось сюда? Как они не боятся жить в неохраняемом месте, куда смотрит Служба Безопасности? Присмотревшись к двери и изучив доступную взгляду часть салона, выясняю, что апартаменты замаскированы под заурядную контору. Делаю вывод, что это, пожалуй, остроумное, надежное решение.
Мысленная фраза (мужским голосом, напористо): «Зачем ты переписываешь эту бумажку?»
Мысленная фраза (деловитым женским голосом): «Вероника, может, через Москву?»
Мысленная, незавершенная фраза (женским голосом): «Хорошо, что мы не в центр, а вот сюда съехали, потому что вот видите...». Смутно видится несколько что-то мастерящих людей. Они склонились над массивным брусом, на верхней грани которого размечен квадрат и точкой помечен его центр — тот самый, о котором говорится в вышеприведенной фразе.
Стараюсь незаметно разминуться с идущей навстречу Лэлой, и мне это удается - даже если она меня заметила, то, к моему облегчению, не окликнула.
Мысленная тирада: «Вам не стыдно?! Вам не стыдно?! Сколько лет...», - с пафосом, сдавленным от гнева голосом восклицает мужской голос (к концу незавершенной тирады пафос иссякает).
Смутно, не в цвете видна красивой формы голова молодой женщины с гладкими темными волосами. На голове — белая крахмальная замысловатая повязка (напоминающая наколку медсестер или монахинь). Она состоит из двух треугольников (с отворотами), сходящихся на переносице и прикрывающих верхнюю часть глаз.
Петя, Арамис, Белг и я ведем серьезный, дружелюбный разговор. Несколько раз полупросыпаюсь, сон прерывается, успеваю это осознать, снова засыпаю. Сон как ни в чем не бывало продолжается (персонажи виделись условно).
У меня в гостях подружки (мы все в молодом возрасте). Снуша вдруг, как одержимая, набрасывается на мои художественные изделия, хватает одно за другим. Остальные смотрят с недоумением, я громко протестую (тем более, что это происходит не впервые). Жалуюсь маме*, мама удивлена. Снуша жадно, неконтролируемо цапает одно, отбрасывает другое, хватает третье. Доводит меня до того, что я пытаюсь ее задушить. Несколько раз налетаю, изо всех сил стискиваю ее шею, которая переносит это без ущерба (как гуттаперчевая). Снуша продолжает безумствовать, последней вещью, которую она схватила, была чеканка по меди (изделия виделись натуралистично).
Вхожу утром в ванную. С удивлением вижу на внутренней поверхности ванны налет черной грязи. Перевожу взгляд на вторую ванну — там то же самое. Удивляюсь, как сосед умудрился испачкать обе. Мельком думаю, что может быть, нам стоит поделить их. Спешу на работу, но хватаю коробку с моющим средством, пытаюсь отмыть грязь. Взглядываю на третью ванну (стоящую перпендикулярно первым двум), вижу грязь и там. Время поджимает, откладываю наведение чистоты на вечер.
Спускаемся по крутой, загроможденной валунами тропе. Передо мной идет Веста, за мной - Мия (мои двоюродные сестры, все мы очень молоды). Идем легко, без напряжения, с разговорчиками. Веста (в связи с чем-то?) говорит, что над их семейным кланом неотступно висит угроза страшной кары. Спонтанно (без какого-либо явного умысла) толкаю ногой большой камень. Он летит вдоль тропинки, отскакивая от валунов, разгоняясь, и все выше подлетая. Вот он уже совсем близко от Весты. Хладнокровно слежу за его полетом, с одинаковой вероятностью допуская любой исход. Отскочив от очередного валуна, камень по широкой дуге пролетает высоко над головой Весты. Она испуганно оборачивается. Говорю, что "знала", что камень ее не заденет. Она переводит дух: "Ух, как ты меня напугала".
Мысленная, незавершенная фраза (отчеканенная женским голосом): «И везти из южной страны...» (возможно, было сказано не «везти», а «вести»).
Любительское представление с участием людей и животных (кошек и других, некрупных). Я тоже участвую (кажется, впервые). По окончании один из актеров, красивый молодой человек, говорит о том, как замечательно, что я была среди них, как они рады этому, и что это удивительно, что я оказалась с ними.
Мысленные фразы (женским голосом): «А это что, случайно купили, что ли. Семь с половиной тысяч» (речь идет о стоимости покупки).
Мысленное слово (размеренным женским голосом): «Самосвал».
Мысленный диалог (женским и мужским голосами). Вяло: «Ой, сейчас вырвет меня». - Возбужденно: «Не надо! Не надо!»
В финале сна спохватываюсь, что вставши с постели, не причесалась, и представляю, как всклокочены мои волосы.
Мысленная, незавершенная фраза: «Считалось, что господствующий слуга служит...».
Мысленный, неполностью запомнившийся диалог. Кто-то: «Это может показаться ... но по средам...». - Я, скептически: «А по вторникам? А по понедельникам?»
Кто-то с силой подбрасывает вверх маленького загорелого ребенка. Тот, сгруппировавшись и ловко сделав два, или даже три, быстрых переворота, приземляется в те же руки.
Нахожусь в бывшей квартире на Рябинной улице. Вижу там кошек, ящериц, длинного (с ладонь) богомола, еще кого-то. Начинаю спокойно выпроваживать. Млекопитающих за дверь, насекомых в окно, и ящериц туда же. Одна с громким стуком шлепается на асфальт, вызывая явственные угрызения совести.
Мысленная фраза: «Отдельная квитанция».
Мысленный диалог. «Когда лили в шестьдесят первом году». - «В шестьдесят первом году?»
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза (артистично, тоном конферансье): «...сказал, что выступает на поле особа особого пола Алла...».
Видна чья-то кисть руки, лежащая на исписанном листе для записи снов (моем). Из крошечной ранки на безымянном пальце выступила капля крови. Думаю, что ранку нужно залепить лейкопластырем, чтобы кровь (натуралистично видимая) не испачкала лист.
Мысленная фраза (мужским голосом): «Читайте, читайте, я не собака».
Нежусь (в юном возрасте) поутру в постели. Мама* открывает кому-то дверь, входит мой приятель, спрашивает: «Вероника дома?» Мама говорит: «Сейчас», идет в мою комнату. Даю знать, что не хочу вставать, мама говорит молодому человеку, что я нездорова. Он не уходит, идет в мою комнату, садится около кровати, тихо кладет руки мне на грудь. Не открывая глаз, как бы во сне, медленно сдвигаю их. Он тихо повторяет свое, а я — свое. Притворяюсь спящей, надеясь, что он уйдет. Он уходить не собирается, чувствую себя со своим притворством все глупее.
Пара избушек на вскопанном участке земли. В центре - обнесенное легким ограждением молодое деревце. Из левой избы выбегают два ребенка, мальчик и девочка, барахтаются у деревца, сминают ограждение. Выхожу из второй избы, намереваясь сделать детям замечание. На пороге появляется их бабушка, говорю, что дети не должны тут бегать, так как это общественная, а не частная территория. Старушка отвечает, что они этого не знали, потому что только что въехали в это жилище, которое им «купила секретарь, совсем недорого».
Вижу на полу длинного (с четверть метра) упругого червя (гельминта?) с тянущейся по хребту и животу бахромой (похожей на спинной плавник рыб). Сквозь прозрачное тело просвечивает канал, заполненный цепочкой крошечных черных шариков (яиц). Упруго, энергично перегибаясь из стороны в сторону, червь извергает и разбрасывает их вокруг. В страшной панике смотрю на него, мечусь в поисках чего-нибудь, чем можно его схватить. Куском газеты (или пластиковым мешком, не запомнилось) подцепляю. Он и в моих руках энергично перегибается и разбрасывает яйца. Несу его к мусорному ведру, делая все возможное, чтобы не прикоснуться к нему, и думая, что сейчас же нужно тщательно вымыть всю квартиру.
Гуляю (с двумя приятельницами) по красивому, нарядному центру Города. На пути попадается незаасфальтированный участок. Останавливаюсь, внимательно смотрю, ступаю на один из бугорков серой земли (чтобы свести к минимуму контакт с этим участком) — и вмиг оказываюсь по грудь в густой отвратительной черной жиже. А сразу после этого — стою на прежнем месте, облепленная зловонной грязью, в растерянности не зная, что делать. Эта же участь постигает Люси. Оказываемся в каком-то служебном помещении, где санитарка дает мне коричневатые пижамные штаны и белую рубаху (не новые). Оказываюсь чистой в этой чистой одежде. Санитарка достает комплект чего-то подобного и для Люси. В нерешительности думаю, можно ли будет нам в этом одеянии продолжить прогулку. Появляются Додо, Ролл и их приятель (младшие школьники). Лица Додо и Ролла залиты слезами — якобы по поводу случившегося со мной. Успокаиваю мальчиков (их лица, наша сменная одежда, бугорки серой земли и темная грязь виделись совсем вживую).
Раздается высокий однократный звон небольшого, невидимого колокола.
Мысленные фразы (женскими голосами). Бормотание: "Ванька...", "Ванька...", "Ну Ванька...". - Трезво: «Куда смотрели, когда Ваньку брали?» (раньше надо было думать).
Мысленный диалог (женскими голосами). Неуверенно: «Восемнадцать». - Твердо: «Пусть это будет стоить восемьдесят шесть тысяч».
Мысленная, незавершенная фраза (бодрым тоном): «Это внутри, а внутри...».
Мысленная, с пробелом запомнившаяся, незавершенная фраза: «Во имя ... во время недвижия...».
Мысленная фраза: «Вероника, холодно тебе?» Смутно видится озабоченная женщина, которой будто бы принадлежит фраза. Женщина что-то держит в руках и смотрит мне в ноги.
Окончание моей (возможно, мысленной) тирады (завершившей сон): «... ЧТО ЯВЛЯЕТСЯ ПОДТВЕРЖДЕНИЕМ РЕАЛЬНОСТИ МОЕГО СУЩЕСТВОВАНИЯ». Речь идет о подтверждающих факторах, ни один из которых не запомнился (см. сон-антипод №5271).
Полнометражный, насыщенный незапомнившимися разговорами сон (нецветной, в темноватых тонах), среди персонажей которого была и я.
Деревяной человеческой фигуре (в натуральную величину) рассверливают грудную клетку, имеющую форму параллелепипеда. Только это и видно — расширяющуюся воронку по центру грудной клетки. Фигура воспринимается как женская (несмотря на отсутствие опознавательных признаков).
Уголок запущенного переулка. Разбитый выцветший белесый асфальт, мусорный темно-зеленый бак, выпавшие камни у основания старой покосившейся стены.
Адресованные мне указания, все в серых тонах. Запомнились фрагменты фразы: «Кто-то ... а кто-то другой разъясняет его». [см. сны №№ 0698 - 0700, 0702]
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «...радостный весь, у меня почти всегда начинается с этого».
Кто-то проверяет мое биополе (на уровне живота), говорит, что оно сильное, очень сильное. Иллюстрацией был лежащий на полу светло-вишневый, диаметром с метр диск.
Водим человека по пространству (или по его дорожкам). Ведем от одного темного пятна на земле к другому, третьему, четвертому. Похожие на кляксы Роршаха пятна (или тени?) свидетельствуют о темных сторонах жизни этого человека. Не можем поверить, что в жизни одного человека может быть столько темных пятен (или что они могут быть такими большими).
Спокойное, обстоятельное мысленное рассуждение, бойко начатое мужским голосом и сопровождавшееся смутными изображениями в сероватых тонах. Воспринимаю информацию сонным, постепенно пробуждающимся сознанием. И как только достигаю, повидимому, какого-то порога восприятия, все происходящее вмиг шмыгает влево, за границу поля зрения, стерев заодно из моей памяти запомнившуюся часть.
Мысленный диалог, принадлежащий не находящимся на Земле персонам (женскими голосами). Глуховато, спокойно, о себе самой: «Увидела, наконец-то, Землю». - Бойко: «А то было занавешено окно» (космического корабля).
Мысленный диалог (мужским и женским голосами). «Я, пожалуй, на работе сделаю такую». - «Фильтюшку осилить».
Мысленная, незавершенная фраза (уверенным тоном): «На этом нашем динамизме, динамизме мы будем давать объявления...».
В финале сна спонтанно говорю что-то по поводу какого-то петиного деяния. Спохватываюсь, что высказалась опрометчиво. Мгновенно одумавшись, формирую мысль в нейтральной форме: «Очень жалею, что не проследила как следует, что он там написал» (первоначальная моя фраза несла осуждающий оттенок).
Обрывки мысленной, незавершенной фразы: «Вы поймете - ... двух наших девочек нет, лучших...».
Обрывок мысленной фразы (в быстром темпе): «Зато этот звук...».
Мысленные фразы (женским голосом): «Можно, я проверю Петю? Ведь он мог и ошибиться» (впервые во сне появляется - самостоятельно - псевдоним моего сына, но у меня нет уверенности, что фразы имеют в виду именно его).
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «...насколько у тебя терпения хватает».
Мысленная фраза: «Скрипит, с какой-то прочностью соединяется».
Мысленная фраза (мужским голосом, нерешительно): «А Хоменко — не так его назвали как-то» (имеется в виду имя, полученное при рождении).
Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог (женскими голосами). «Трудно...?» - Мягко: «Ничего не трудно».
Мысленная фраза (женским голосом): «По статье «Бесхозность, исключительность»». Смутно видится птица, о которой идет речь.
Администрация общежития составила расписание посещения душа таким образом, что ребята одного пола должны входить сразу же после выхода ребят другого пола. Горячо, не выбирая выражений, возмущаемся (в своем кругу): «Нет, ну какие сволочи! Знают, что в подростковом возрасте пробуждающаяся сексуальность неуправляема и готова вспыхнуть, как порох, и специально провоцируют молодежь». Это происходит на фоне плавной череды унылых однообразных школьных зданий с темными угрюмыми стенами и зарешеченными окнами. [см. сон №7328]
Мысленная, незавершенная фраза: «Она и отложила-то его на неопределенный срок для того, чтобы...».
Мысленная фраза: «Обеспечивать более чем половину населения манной кашей по утрам».
Мысленные фразы: «Тебе 'кажется'. Тебе 'кажется', - передразнивая кого-то, грубо говорит молодой мужской голос, и издевательски вопрошает: - А может, и не кажется, а?» (на словах «не кажется» сделано многозначительное ударение). Проснувшись утром, не могу понять, уж не ко мне ли была обращена эта пугающая грубость. Беспочвенное предположение действовало угнетающе до тех пор, пока мне не удалось (не без труда) ОТПИХНУТЬ от себя этот сон.
Мысленная фраза: «Создавал know» (жаргонное обозначенное слова knowledge).
Мысленная фраза: «Ты зачем привел ее так преданно?»
