Молодежь на поляне играет в мяч, я нахожусь правее, в пределах видимости. Одна из девушек оказывается неподалеку, с недоумением смотрю на ее темное облегающее платье, надетое поверх темных облегающих брюк — и это в погожий летний день, во время игры! Боковым зрением замечаю, как Петя размашистым жестом, с силой посылает мяч вправо. Мяч, пролетев почти неправдоподобное расстояние, ловко попадает внутрь лежащего на земле старого вылинявшего пробкового спасательного круга (внутреннний диаметр которого лишь ненамного превышает диаметр мяча, размером с волейбольный). Поражаюсь снайперской точности броска. Со стороны горизонта беззвучно мчится несколько мотоциклов, седоки которых выглядят как бы нарисованными темными размашистыми штрихами. Преодолев невысокие холмы, банда оказывается на поляне, молниеносно расправляется с игроками в мяч и исчезает. Поверженные разбросаны по траве. В одном из них, лежащем ничком на взгорке, признаю Петю, почти сразу приходит осознание, что на самом деле с ним все в порядке. Я все там же, лежу с закрытыми глазами, в непосредственной близости от меня ходят взад-вперед несколько человек (светлые фигуры обоего пола). Не запомнилось, сон ли показывал их мне или я подсматривала сквозь ресницы. Каким-то образом мне известно, что я смогу спастись лишь сохраняя неподвижность и ни в коем случае не открывая глаз (сон был  натуралистичным, финал не запомнился).

В мое жизненное пространство (жилище) вторглась сестра со своими домочадцами и намерением пробыть непредсказуемо долго. Сон состоит из наших перепирательств. Когда они достигли апогея, мы с ней оказываемся стоящими по щиколотку в мутной грязной воде, ровным слоем покрывающей поверхность большой деревянной двухспальной кровати. Исчерпав словесные доводы, перехожу к попыткам выпихнуть сестру, и кажется, мне это удается (все, кроме грязной воды, виделось условно).

В старой запущенной избушке живет некое семейство. Места общего пользования мрачны, грязны, осклизлы. Появившись здесь недавно, думаю, что нужно все это отмыть. Там даже на полу разведена черная жидкая грязь.

Смутно, в блекло-серых тонах видится унылая казенная комната с несколькими темными столами в центре. Здесь находится посетительница, простая женщина с двумя маленькими детьми. Младший сует нос во все углы, старший тихо сидит, положив локти на стол. Мать внезапно подходит к нему и с угрюмым «У-у-у!» толкает его (не сильно) в лоб. Ребенок реагирует молча, набычившись (видно, что подобное отношение ему не в новинку). В этот момент комнату пересекает сотрудник учреждения, проходит позади матери с сыном и ничего не замечает, полностью сосредоточенный на чем-то своем.

Незнакомый мужчина привлекает меня себе в собеседники, это была сдержанная, вполне устраивающая меня форма общения. Но вот появляются две женщины, задавшиеся целью переманить меня (или заполучить параллельно). Такова идея сна, первая половина которого иллюстрируется чем-то невнятным на мутно-сером фоне. Затем четко, в светлых тонах предстают женщины: молчаливая (сзади),  и (крупным планом) безостановочно тарахтящая блондинка (я в этом сне не присутствую).

Мысленный диалог. «Вероника, ну а как у тебя дела?» - «У меня хорошо». Мысленно воссоздавая диалог при конспектировании, с удивлением выясняю, что обе реплики произнесены одним и тем же женским голосом (с характерными интонациями Мии).

Мысленный диалог (нейтральным и высоким женским полудетским голосами). «Их скрепляет сила мужчин».  -   «Скрепляет, скрепляет мужская сила» (возможно, речь идет о восточных женщинах).

Мысленная фраза (пожилым женским голосом, дрогнувшим на первом слове): «Марк сказал, чтО».

Петя находится с краткосрочным заданием в селении Адамс. В его распоряжении схематичная карта, но поскольку она была составлена мной для задания предыдущего, я приложила к ней дополнительный лист. Лист содержит красочные символические фигуры, привязку которых к карте объясняю Пете в процессе выполнения им задания. Переговариваемся напрямую. Нахожусь вне селения (в укрытии, типа неглубокого окопа), однако не только слышу Петю, но и вижу его, слежу за его перемещениями. Сопровождаю подсказками в соответствии с листом символических фигур. Лист находится в петиных руках, и тем не менее, прекрасно виден и мне. Это был живой красочный, натуралистичный сон. Не запомнилось (или не было прояснено), что за задание выполнял Петя. На территории селения (условной) не было видно ни одного из селян, а у Пети я не видела лица. Карта была в бледных тонах, символические фигуры вспомогательного листа, как бы в противовес, были четкими, зримыми, выразительными. Я была удалена от селения настолько, что ни видеть, ни слышать Петю (если бы это происходило наяву) не смогла бы.

Обрывки диалога  о моей сестре.  Я: "...но это просто необходимо".   -  Петя: "Я знаю, знаю, а ... где?"   -   Я: "...в октябре или..." (фраза обрывается).

Нравоучительная книжка с картинками. Ее читают, медленно переворачивая страницы. На одной говорится о том, что в благонравных семьях принято одаривать нуждающихся милостыней. На другой - о семьях неблагонравных, в которых «...потом дурак съедает солдата».

Развитие сна предыдущей ночи про лекаря-МАГА. Там затрагивалась также тема болгарского освободительного движения [см. сон №0377].

Мысленная, незавершенная фраза (неторопливо): «Там нужно быть пятым в комнате...».

Мысленная фраза: «Ты уже знаешь — да? - что могут заштрахтовать?»

Мысленная незавершенная фраза (задумчивым мужским голосом): «У меня такой нос, что...».

За рабочим столом сидит бухгалтер, рыхлый чинуша, уткнувшийся в бумаги, ни на что больше не реагирующий. С изумлением вижу роскошного темноватого кота, пышношерстного, пятнистого, облепившего поясницу бухгалтера. Кот довольно жмурится, гримасничает, изображая улыбку. Энергично, как расшалившийся малыш, сучит задними лапами. С восхищением указываю на кота стоящему рядом мужчине. Говорю, что в жизни не видела ничего подобного (кот виделся вживую, бухгалтер — послабже, третья персона — условно).

В финале сна появляется двенадцать темных (возможно, черных) одинаковых, вытянутых в длину прямоугольников. Они расположены симметрично, в три ряда, не вплотную. Внезапно, как по команде, прямоугольники медленно сворачиваются в спиралевидные трубки - их нижние края синхронно приподнимаются и закручиваются внутрь. [см. сон №2474]

Пухлый, в сером костюме мужчина среднего роста несет на руках (в сидячем положении) долговязую женщину в темной одежде. Та на ходу уцепляется за угол козырька над парадной. Мужчина, в силу инерции, крутнулся на полоборота, не выпуская свою ношу.

Мысленная фраза: «Именно так они проверят...». В конце фразы речь идет о справедливости, подлежащей проверке.

Просыпаюсь поутру в большой светлой многоместной спальне Дома Отдыха. Смотрю на часы, чтобы определить, не пора ли вставать. Всякий раз вижу, что еще «слишком рано». Это начинает казаться странным, поскольку люди вокруг меня уже на ногах. До или после этого эпизода я нежно гладила очаровательного коричневого спаниэля.

Пустынная (дальневосточная?) местность, американская военная база. Иду по ее территории к контрольно-пропускному пункту (одиноко торчащей арке). Туда подносят и осторожно опускают на землю легкие армейские носилки. На носилках лежит хрупкая молоденькая беременная китаянка. Ее осторожно чем-то накрывают, оставив неприкрытыми родовые пути. Догадываюсь, что предстоит публичная демонстрация появления на свет нового человека... В следующем эпизоде являюсь в организацию (за пределами базы). В небольшой каморке молодая неразговорчивая служащая извлекает из каталожных ящиков несколько моих старых, истрепанных формуляров. Выписываю (по распоряжению пославшей меня сюда инстанции) требуемое, отдаю листок служащей. Она пробегает его глазами, дает понять, что это не то, что нужно, роется в других ящиках. Бормочу, что сделала выписки из отобранных ею же формуляров (имею в виду, что в мои функции входила лишь техническая сторона дела — перенести на лист содержание определенных пунктов формуляров, отбор которых производился не мной). Появляется еще одна служащая, такая же молоденькая и деловая. Сообща отыскивают и дают мне нужный формуляр. Бросается в глаза крупным почерком обозначенный у верхней кромки год: «1985». В нижнем углу наклеена фотография, на которой я и похожа и не похожа на себя. Отчетливо видимая, черно-белая, не вспоминаемая мной фотография вызывает замешанное на любопытстве желание как следует ее рассмотреть. Но пока что, еще раз пробормотав ранее озвученное, собираюсь приступить к выпискам... В третьем, финальном эпизоде возвращаюсь из организации на базу. Носилки на прежнем месте, вокруг (на почтительном расстоянии) собралось энное количество людей, роды начинаются. Сон наглядно демонстрирует медленно появляющегося младенца в оболочке околоплодного пузыря. Роженица (ее почти не видно) молчалива и неподвижна. Вот ребенок вышел уже почти наполовину (головкой вперед). Происходит что-то, повидимому, неожиданное, вызвавшее какие-то намерения со стороны находящихся вне поля зрения врачей, но в итоге вмешательства не потребовалось. Ребенок родился, и на наших глазах начинает расти. Вот он уже сидит, уже одет (во что-то светлое), вышел из грудничкового возраста, его светлые вихрастые волосы отросли, кто-то вслух удивляется, как быстро после родов они обсохли. Малыш растет, оставаясь на том же месте. У него удивительно смышленное ясное, одухотворенное лицо, белокожее, с тонкими благородными чертами (сон какое-то время демонстрирует его как бы специально). А потом ребенок — мгновенно — превращается в мощного молодого мужчину. Это примитивное, почти до безобразия (но вроде бы не агрессивное) существо высокого роста, с торчащими ежиком жесткими черными волосами, низким лбом, грубым темноватым бугристым лицом, маленькими раскосыми глазками и щербатым ртом. Он одет во что-то темное, типа военной формы. В какой-то момент он оказывается стоящим, расставив ноги, над матерью (по-прежнему лежащей на носилках, но теперь одетой). Смутно, условно, в темных тонах видится ПУПОВИНА, и по сю пору соединяющая мать с сыном (у меня это вызвало ассоциацию со связью вышедшего в открытый космос космонавта с космическим кораблем). Мужчина оказывается в стороне от носилок, правее. В руке у него появляется камешек, мужчина поддает его внутренней боковой поверхностью стопы (как это делают футболисты и мальчишки во дворах). Камешек взлетает вверх, мужчина его ловит. Второй камень, запущенный менее удачно, отлетает в сторону зрителей (все более многочисленных, широким кольцом окруживших место происшествия). А в руках мужчины появляется третий, более крупный камень, который он тоже намеревается поддать ногой. Толпа беспокоится, как бы камень не угодил в кого-нибудь (сон был не цветным, толпа виделась темной, условной, пуповина выглядела, как два перекрученных шланга, или троса, и выходила, насколько можно было разобрать, из нижнего края ширинки мужчины).

Из расположенной на крыше дома комнаты с железной дверью непостижимым образом исчезли двое запертых там мужчин. Подходим к запертой на замок двери, осторожно открываем, видим большую светлую пустую комнату, без окон. Внимательно осматриваем ее, пытаясь понять, куда могли деться мужчины. Мое внимание привлекает антресоль над дверью. Она забита вещами, но я вижу, что она настолько мала, что ни двум, ни даже одному человеку туда не втиснуться. P.S. Конспектируя сон, я вдруг осознала, что антресоли там быть не может, так как снаружи над дверью виделась ровная стена. И значит, во сне произошло искажение пространства.

На расположенном у жилого дома газоне, тронутом начинающей прорастать травой, барахтается малыш. Мать наблюдает за ним из окна нижнего этажа. На какое-то действие ребенка предостерегающе произносит: «Ой, не, не, не».

Идет контрольная (кажется, по истории). У задней стены на длинной низкой скамье сидят Алина (учительница) и несколько ребят (в том числе я). Сосредоточенную тишину нарушает какой-то шерох. Одна из девушек привстает, намереваясь отнести выполненную работу на учительский стол. Алина вполголоса дает девушке дополнительное задание, та усаживается на место, в классе водворяется тишина. Алина полушепотом наводит меня на посторонний разговор, зорко следя за порядком в классе. Девушка снова встает. Алина вполголоса, более твердым тоном дает ей еще одно задание. До меня доходит, что и посторонние разговоры со мной и дополнительные задания девушке преследуют одну цель — сохранить в классе атмосферу сосредоточенности. Алина пресекает нас, чтобы мы не мешали классу работать - чтобы девушка не возбуждала дух соперничества, а я тоже чем-то (что не было прояснено).

Забегаю в гости к знакомым, они сетуют, что их взрослый сын до сих пор не женат (повидимому, это у них дежурная тема). Дождавшись, когда он выйдет из комнаты, советую прекратить муссировать эту тему, воздерживаться даже от завуалированных намеков, поскольку они подпитывают в их сыне что-то, что мешает ему жениться. Советую предоставить все естественному ходу событий, вот тогда-то их сын и женится.

Мысленные фразы: «Глупость, глупость. Отсутствие терпения» (причины, по которым некие категории людей могут оказаться в рядах безработных).

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «Лейтенант, не является ли в известных случаях...».

Одним из действующих лиц сна был Лучик.

Потеряла в поезде попутчиков, в растерянности отправляюсь на поиски. Иду (к хвосту поезда) сквозь череду мрачных темных вагонов с неотчетливыми черными пассажирами. Вижу на этом фоне изумительное светлое пятно — вот они, те трое, которых я ищу - Нора, Стася и Саша*, светлые, реальные. Лица Норы и Стаси не видятся, а лучезарно улыбающийся, в белоснежной майке на загорелом теле Саша видится отчетливо. Главным в этом сне был переход от мрачного унылого темного фона к живому, полному нежных светлых красок пятну, которое составляли мои утерянные было и вновь обретенные попутчики.

Нахожусь с визитом у родителей*, замечаю, что у них расплодились тараканы. Помогаю уничтожать тех, которые появляются на виду, пользуясь для этого газетными листами, с трудом подавляя отвращение и вспоминая, что у нас дома тараканов нет — мы пресекли это явление в зародыше (родители виделись более чем условно, интерьер комнаты — получше, а тараканы и газеты — совсем как наяву).

Ем сдобу над изящной закусочной тарелкой. Случайно замечаю на тарелке мелкие, почти незаметные осколки прозрачного стекла, осторожно стряхиваю их в мусорное ведро.

Мысленная, с пробелом запомнившаяся, незавершенная фраза: «Солдаты ... наносили точечные удары на...». Удары имеются в виду психические, неназванной целью — психика высших армейских чинов.

У меня завязались личные отношения с мужчиной (высокого роста). Он говорит, что не станет возражать, если я оповещу об этом всех, кого только можно (он сформулировал эту мысль изящно, но дословно она не запомнилась).

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (задумчивым женским голосом): «...в киоске. Или одну можно купить или десятки, - мысль притормаживается и завершается тем же тоном: - Или тысячи» (речь идет о газетах).

Две светлые красивые соосные цилиндрические ширмы вращаются в разные стороны. По их оси стоит человек. Высота ширм метра три, диаметры, соответственно, порядка шести и семи метров. Сквозной ажурный резной узор (в восточном стиле) делает их, вращающихся с разной скоростью, полупрозрачными.

Мысленная фраза: «ИЗ ПОЛЯ НЕТ ВЫХОДА». Речь идет о поле как пространстве, в пределах которого проявляется действие каких-то Сил.

Окончание мысленной фразы (женским голосом): «...разъехалось, против него, единственного».

Мысленная фраза (спокойным женским голосом): «След от зеленого, доброго».

Как только я уснула, потянулась череда человеческих фигурок. Разновеликих, подвижных, некоторые делали танцевальные па, некоторые улыбались. Всё видится туманно, прилагаю усилия, чтобы рассмотреть получше. А что значит рассмотреть получше, когда глаза закрыты? Но было ощущение, что напрягается именно зрение. Запоминаю, чтО при этом чувствуют глаза. Наутро, проснувшись, воспроизвожу это движение. Оказывается, я закатывала глаза вверх и внутрь (назад).

Читаю фразу на странице прекрасно изданной книги: «Вместо этого толпа потребовала от него Стройнберга». Верхний правый угол страницы занят заключенным в изящную квадратную рамку рисунком (что-то вроде старинной гравюры).

Мысленный диалог невидимых Существ (на фоне неразборчивых дымчато-серых изображений). Спокойно: «Они, конечно, не успели выучить уроки за первую смену».  -  Удовлетворенно:  «И значит, завалили уроки». Невыученные уроки (как повод для наказания) отдавали тех, о ком идет речь, во власть этих Существ (хотя уроки не выучены исключительно из-за козней этой парочки).

Мысленный диалог. Неторопливо: «Лопатка такая мокрая».  -  Возбужденно: «Такая мокрая! Такая мокрая!»

Молодая красивая стройная блондинка, моя знакомая, делится огорчением по поводу того, что не смогла заполучить вожделенный набор косметики, продаваемый лишь по талонам для пенсионеров. Советую не переживать попусту, а попросить помощи у какого-нибудь пенсионера. Красотка оживает и игриво говорит: «Ну что, подкатимся к Акимову?».  [см. сон №1701]

Мысленные фразы (мужским голосом, с усмешкой): «Ни у кого же из нас нету, чтобы поиграть. Для того, чтобы дальше...» (фраза обрывается).

Умывальник в углу нашего дачно-деревенского двора. Под ним, в крошечном (с кулак) закутке случайно замечаю два крупных куриных яйца, надбитых и наполовину выпитых какой-то зверюшкой. Понимаю, что хозяйская курица облюбовала себе здесь новое место для кладки, выбрасываю поврежденные яйца. Зачем-то снова сую туда нос, вижу еще пару яиц - целых, матово-белых, бугристых, более крупных. Хочу их присвоить (хозяйка понятия не имеет об этом закутке). В телефонном разговоре признаюсь Пете, что хотела стащить яйца, просто из-за того, что они свежие. Петя моего дурного порыва не одобряет.

Мысленная фраза: «Добродушное равноправие».

Мысленная фраза (женским голосом): «Минеральская столица — столица Народной Демократической Республики».

Хожу из квартиры в квартиру глав нашего города, веду какие-то разговоры (возможно, на одну и ту же тему). В том, что говорят собеседники, мне каждый раз видится несуразность.

Представление началось, подошедшая к сцене женщина объявляет, что пока идет пролог, зрители могут перекусить в фойе, там для них выставлено угощение. Ощутив дикий голод, я была готова  ринуться туда немедленно, но для маскировки спрашиваю у рядом сидящих, не хотят ли они, чтобы я им что-нибудь принесла. Они (трое) охотно принимают предложение, вхожу в фойе, окидываю взглядом угощение, подавляю желание наброситься на все подряд. Соблюдая приличия, аккуратно вытягиваю четыре ломтика хлеба, потом, не удержавшись, прихватываю для себя еще один. Неторопливо намазываю маслом, осматриваю еще раз содержимое ваз и останавливаю выбор на мясном паштете, наиболее соответствующем моему чудовищному аппетиту.

Мысленный диалог. «А какой нос у европейцев?»  -  «Сто сорок пять».  -  С недоумением: «Сто сорок три-и-и?»

Мысленные фразы (неторопливо, глуховатым женским голосом): «Не отошла, не ... не справилась. Не справилась, и даже не пыталась» (не вернулась в обычное состояние; один глагол не запомнился).

Обвожу красной линией один из абзацев своих записей.

Мысленные фразы (четко): «Новую рубашку. Новую кристаллическую рубашку».

Ускользающе смутный сон про лекаря-МАГА («Калиостро», записала я ночью, но это слово, кажется, не из сна, а просто возникшая при записи ассоциация). Метод лечения весьма своеобразен. Пациентки в живописном беспорядке лежат на разбросанных на полу ковриках, МАГ расхаживает между ними. Завершив объяснения, приступает к манипуляциям. Первой пациенткой должна была стать я, но до этого дело не дошло [см. сон №0379].

Полнометражный красочный сон, посвященный предпринимательской деятельности Жарка* и его товарищей. Прошел слух, что они организовали кооператив по сбору залежей ненужных книг (в жилых квартирах). Демонстрируются стеллажи, ломящиеся от обилия старых книг, намеком показывается их эвакуация. Мысленно радуюсь предприимчивости этой молодой, энергичной компании. Задумываюсь, можно ли будет (пользуясь знакомством с Жарком) порыться в книгах и что-нибудь купить. И можно ли будет, в случае крайней нужды, устроиться к ним на работу (персонажи виделись условно, остальное, особенно книги — совсем вживую).  [см. сон №7540] 

На упаковке (кажется, электродрели), на фоне рисунка в серо-голубых тонах, крупными буквами напечатано слово «YIOE», которое нужно почему-то читать справа налево.

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Основное ... - штурм, в самом широком смысле этого слова».

«В какой дружеской стране скорость снизит мысль?» - спрашивает один из нечетко видимых солидных персонажей, возможно имеющих отношение к предыдущему сну.  [см. сон №5880]

Под круглым абстрактным изображением идет относящаяся к нему подпись. Легко читаю ее, но когда пытаюсь мысленно повторить (чтобы записать), прочитанное улетучивается.

Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог. «Тут...». - «Скоро костюм».

Сижу за письменным столом, на котором находится картонная коробка. Один из ее углов выступает за пределы стола, почти упираясь мне в грудь. Вдруг коробка пошатнулась, начала падать. Чуть ли не в панике подхватываю и выправляю ее (коробка пришла в движение самопроизвольно и падала неестественно медленно; для паники не было причин, коробка была пуста, но эти несуразности прошли мимо сознания).

Мысленный зов (женским голосом, издалека): «Вероника!»

Мысленная фраза (женским голосом): «Ответ диалогу».

В открытой в самом начале книге одно из предложений заканчивается числом "7.40", находящимся как раз посредине строчки.

«Подожди, ... играть, ... игрушки», - говорит мне женщина (часть слов не запомнилась). Объясняет: «Когда ей было восемнадцать лет»,  и осекается, спохватившись, что сболтнула лишнее. Ошарашенно шевелю мозгами над тем, чтО может означать услышанное. Говорим мы о девочке, которой нет еще и двух лет. В голове зарождается недоверчивое предположение, что если малышке уже было когда-то восемнадцать, как это могло произойти.

На развороте глянцевого журнала переливающийся всеми цветами радуги каталог образцов воды. Образцы заключены в прозрачные герметичные кармашки. Заинтересованно вглядываюсь — наполнение кармашков видится то водой, то ее искусной имитацией.

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «За ... шестинедельной давности» (речь идет о прегрешении).

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «... а (информация) эта была... не очень вкусной».

Мысленный диалог (женскими голосами). Издалека, успокаивающе: «Живой остался, живой».   -  Близко, четко: «ФрЕда».

Мысленная, незавершенная фраза (женским голосом, издалека): «Сказал, что больше так не будет — как только...».

Мысленная короткая, практически не запомнившаяся фраза, касающаяся персонажей предыдущего сна: «Они...». [см. сон №7539] 

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Заглянула в ... посмотрела в ванную комнату».

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза (решительным женским голосом): «А что, если (не) ...  а поместить мои сожаления?»

В глубокой, квадратного сечения яме растет дерево, его верхушка не выступает над поверхностью земли. Вижу, что дерево почти засохло, решаю его полить.

Мысленная фраза: «Они были здесь не по нашей ведомости» (без ведома говорящего и тех, кого он представляет).

Ищу работу. Почти договорилась на заводе, но в нужном отделе не оказывается вакансий, меня направляют в другую службу. Плутаю между корпусами, с трудом нахожу искомое помещение. Кто-то  говорит (по секрету), что здесь имеют дело с радиоактивными веществами. Решаю подыскать что-нибудь другое, по дороге встречаю Петю. Идем на трамвай. Петя поднимается в тамбур заднего вагона, дверь закрывается. Цепляюсь на ходу за поручни, вскакиваю на подножку. Трамвай набирает скорость, на подножке, снаружи вагона, ехать страшно, поручни узкие, за них трудно держаться. За спиной оказывается разбойничьего вида парень, требует купить у него косяк (наркотик). Отвечаю, что не употребляю этого, он  требует, чтобы купила. Лгу, что у меня есть знакомые, которым могу это предложить. Парень свирепеет, заявляет, что сейчас изнасилует меня. Судорожно цепляясь за поручни и не зная, что делать, смотрю через застекленные двери в тамбур. Петя и еще несколько пассажиров безмятежно беседуют, никто ни разу, хотя бы случайно, не взглядывает в нашу сторону. Парень уже, кажется, начинает задирать мне юбку, но медлит, опасаясь свидетелей (мы едем по широкой улице, из окон его могут увидеть). С тоской жду следующей остановки, и когда трамвай до нее добирается, изо всех сил барабаню в дверь. Петя приоткрывает ее верхнюю половину, безуспешно пытаюсь влезть в тамбур. В отчаяньи решаю, что пропала, что на следующем перегоне парень осуществит угрозу. Буквально в последнюю секунду открывается и нижняя часть двери, и я вхожу в вагон, к людям, к Пете, к спасению.

Что-то обдумывая, говорю сама себе мысленно: «Ага, понятно».

Слышу чьи-то слова: «Маму с дочкой». Вижу печатный текст, над которым небрежным почерком написано несколько вкривь и вкось идущих строк. Глаза выхватывают в этих, на английском языке написанных строках слова «mother» и «daughter».

Мысленная, незавершенная фраза (женским голосом): «Хотя она, Лиза, ничего этого не делала...».

Жду у прилавка, когда молодой продавец выполнит мой заказ. Он берет горячую булочку, раскрывает ее, поворачивается влево, к противню, на котором, как я поняла, разогреваются недоеденные посетителями (крупные, аккуратно обрезанные) куски пиццы. Берет щипцами пару кусков, вкладывает в булочку. До меня доходит, что куски обрезаны после того, как побывали в чьих-то руках. Говорю: «Нет, я не буду это есть. Я не знаю, в чьих руках это было, мыли ли эти руки, и так далее и тому подобное». Бегло видится свернутый трубкой кусок пиццы, подносимый к чьему-то рту. Продавец молча возвращает куски на место и поворачивается вправо, чтобы наполнить булочку свежим содержимым.