Около меня крутится небольшая собака. Скулит, а потом говорит (или телепатирует) мне, что у нее слишком туго затянут ошейник. Шарю по ошейнику в поисках пряжки - и просыпаюсь.
В квартире, где я нахожусь, появляется черная кошка, отношусь к ней вполне терпимо. Проходя мимо дверей одной из комнат, вижу на широкой кровати, рядом с этой кошкой, еще трех, в отличие от первой, шелудивых. Размахивая первой попавшейся одежкой, гоню кошек прочь, с этажа на этаж, все ниже и ниже. Дом был, кажется, башенного типа, спускались мы не по лестницам, а переходя из комнаты в комнату (все они, насколько я смогла разглядеть на бегу, были уютно обставлены). Какие-то люди помогают мне, добираемся почти до выхода из здания. Тут первая кошка и еще одна превращаются в напиток (похожий на кофе с молоком). Каждая - в своем стеклянном бокале, которые стоят рядом, на круглом темном столе. ПРЕВРАТИВШИЕСЯ В НАПИТОК КОШКИ ЧТО-ТО СООБЩАЮТ (кажется, бессловесно). В том числе - что они мне еще пригодятся.
Крупная птица с тусклым коричневатым, на шее частично выпавшим оперением и приоткрытым клювом (свидетельствующими о ее неважном физическом состоянии). Птица стоит слева от темной трибуны, в которой видится еле втиснувшийся тучный, в темном костюме бюрократ. Он холодно бросает птице: «Ты мне — горе, а я тебе — влюбчивость» (имеется в виду, что птица сообщает ему о горе).
Брожу по лабиринту заброшенных помещений. Краска там облезла со стен, пол замусорен, двери или сорваны с петель или раскрыты нараспашку (все это находится в первом этаже или в подвале). По пути попадаются кошки, котята и женщина в ватнике, вступаю со всеми в общение.
Смутно, в сероватых тонах видится группа худощавых людей, ожидающих результатов экзамена. Среди них (дело происходит в помещении) находится лошадь. Оглашаются (в неявной форме) результаты. Оказывается, что успешно прошла экзамен только она.
Вхожу в помещение, вижу на полу у стены белую крысу. Крыса спокойна и симпатична, помещение не является жилой комнатой (тем более, моей), и все же почему-то начинаю крысу изгонять. С помощью оказавшейся в руках лопаты удается отшвырнуть крысу к окну, пытаюсь выкинуть ее наружу. Крыса пассивна. Убедившись, что выбросить не удается, начинаю ее убивать. Упорно (без тени агрессии) машу лопатой, каждый раз непостижимым образом промахиваясь — лопата обрушивается то с одной, то с другой стороны, в считанных миллиметрах от крысы. Крыса неподвижно сидит передо мной, и вдруг я слышу (не ушами, а как-то по-другому), что она заговорила, тихо, спокойно, внятно. Люди добрые, говорит крыса, за что меня так, ведь я же ...(тут она употребила какой-то неологизм). Крыса хочет сказать, что поедая отбросы, способствует сохранению чистоты, то есть приносит людям пользу. Просыпаюсь, вспоминаю, что происходило во сне, испытываю неприятное чувство по поводу немотивированного нападения на симпатичного зверька. Утешает, что я все же не причинила крысе вреда.
В подвале жилого дома завелись змеи. Опасаясь, как бы они ни не проникли в мое жилье (прорвав противомоскитную сетку), иду в подвал. Туда ведет короткий лестничный пролет, но я и не спускаясь, прямо с площадки вижу на цементном полу пустого подвала нескольких крупных темных змей. Там же стоит жестяная банка из-под консервированной кукурузы, с остатками содержимого на дне. Значит, змей кто-то подкармливает (хоть объедками, но и то хорошо). В парадной появляется большая темная собака, молча цапает меня (не до крови) за пальцы лежащей на перилах руки. Поворачиваюсь к ней, далекой от шуток. Мягко (инстинктивно) заговариваю, она миролюбиво отвечает, ведем спокойный разговор. Оказываюсь в другом месте, среди нескольких людей в черной одежде, рассказываю им что-то - возможно, о собаке (в этом сне отчетливо виделась лишь банка).
Мысленная фраза (либо финальная фраза сна): «Сорока однозначно отказалась что-нибудь сообщить по этому поводу: об этой смерти никогда не говорю никаким образом» (речь идет о птице, вторая половина фразы цитирует слова сороки).
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы: «Нет, детки, это ... Вот сейчас, вот сейчас». Это говорит своим деткам РЫБА, которую сон после этого смутно показывает. Рыба разговаривает с мальками, которые должны «вот сейчас» вылупиться из икринок, их гроздь сон бегло демонстрирует.
Мысленные фразы: «Мы не считаемся. Мы не считаемся у людей за что-то, чего нужно стесняться». Это заявляется от имени то ли вещей, то ли насекомых, окружающих людей в быту и не принимаемых ими в расчет в своих действиях.
Ближе к концу сна в жилой комнате появляется ворона, которая четко произносит три короткие фразы. Они не имеют отношения к происходящему, ворона воспроизвела их бездумно (как когда-то слышанные?)
На кухне находимся я, кто-то из домочадцев и незабвенная наша Мицци, которая вдруг говорит мне (кажется, мысленно), что хочет есть. Перекладываю со сковороды в кошачью плошку часть аппетитной курятины с гарниром, удивленно вспоминая, что Мицци почти никогда не просит есть. Как она умудряется существовать без пищи, и при этом нормально выглядеть? Я все еще вожусь со сковородой, а сон показывает бодрую кошку. Не просит ни еды, ни даже питья, вспоминаю я, и решаю налить Мицци воды (впрок). Повернувшись к левой стене, вижу (без удивления), что широкая (с метр) полоса пола вдоль нее отсутствует. Сквозь прореху в глубине видится грунтовая дорога, полого уходящая вправо, вниз. Она вьется между невысокими буграми черной земли и множеством крупных валунов. По ней неторопливо шествует (вправо) сонмище одинаковых пепельно-черных жуков. Там, куда они идут, левый край дороги примыкает к видимому намеком водоему (реке?). На песчаной кромке стоят, аккуратно составленные рядом, носками к воде, белые босоножки. Полагаю, что это обувь madame Икс (а мельком замеченную правее пару коричневых мужских сандалет принимаю за обувь ее сына). Мицци спрыгивает на валуны и начинает, осторожно принюхиваясь, перебираться по ним вправо. Несколько раз предостерегающе окликаю ее — и просыпаюсь (все, кроме домочадцев, виделось вживую).
ИДИЛЛИЯ Старый добротный, неогороженный хутор, где живет Петя со своими домочадцами. Нахожусь у них в гостях (возможно, впервые). Бегло показанное семейство и два-три наемных работника занимаются своими делами, я брожу в стороне (слева), наслаждаясь природой и свежим воздухом. Справа появляется несколько крупных поджарых собак разной масти (решаю, что они появились на хуторе только что). Бегут легкой трусцой мимо меня. Последняя (беловатая) на ходу говорит мне: «Привет!» На миг удивившись, спрашиваю: «Откуда ты?» Собака, не останавливаясь, говорит: «Из Кирагата». Иду искать Петю, чтобы рассказать ему об этом. Обнаруживаю его в одном из укромных уголков, около старой крепкой темно-коричневой скамьи, полуприкрытой высокими разросшимися кустами. Там Петя (ребенком лет шести), стоя на коленках, придерживает на скамье смирного черного кролика. Не удивляясь (и отдавая себе в этом отчет) превращению Пети в ребенка, говорю (как взрослому): «Петя, ты знаешь, одна из ваших собак разговаривает. Она сказала мне: привет, я спросила: откуда ты, она сказала: из Кирагата» (сон был восхитительным и восхитительно натуралистичным).
Возвращаясь домой, вижу на лестничной площадке серо-белого котенка. Крошечный, он неуклюже топает в сторону уже открытой мной (сновидческой) квартиры. Забавный, славный котенок, но у нас дома уже есть кошка (и сон мимолетно показывает ее в прихожей). Смотрю на котенка, а он вдруг говорит детским голоском: «Я хО-о-очу гулять. Гулять. А ты умеешь гулять?» Чтобы не вводить его в заблуждение, с сожалением закрываю дверь — мы не можем взять его, у нас уже есть кошка. P.S.Излагая сон, испытываю неловкость по поводу того, что закрыла дверь перед носом крошечного, да к тому же говорящего Существа. Но этот необычный котенок не выглядел беспомощным. Может быть он просто хотел поговорить со мной?
На фоне чего-то темноватого мысленно сообщается о (прижизненном) психическом здоровье (нездоровье) Саши*.
Мысленная фраза: «Всё, на чем останавливалось мое внимание, на моих глазах изменялось» (возможно, вместо последнего слова использовано идентичное по смыслу).
Мысленное восклицание (как реакция на рассказ или перечисление): «А яблок нету! Забудьте о яблоках!»
Мысленная фраза: «Мы улавливаем десятью пятыми своего...». Фраза приостановлена, идет мысленный выбор между словами «тела» и «организма».
Внушительных размеров картина в темной раме композиционно разделена по диагонали на две части. Слева изображена толпа молодых женщин с грациозно склоненными головами. Справа, за широкой полосой дороги - толпа мужчин. На переднем плане, в нижнем левом углу - молодая беременная женщина, на губах ее блуждает мягкая улыбка. Лица остальных персонажей освещены светлой радостью и обращены к беременной.
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (спокойным мужским голосом): «Я массирую ... ну, вижу обстоятельства».
Фрагмент мысленной фразы: «...что семья — это главная и единственно правильная ячейка».
Мысленная фраза (мужским голосом): «Это называется карсинел?»
Стою в широком подземном переходе, вижу в дальнем его конце с десяток уличных музыкантов. Подивившись на такое странное скопление, думаю, что когда они заиграют (каждый — свое), получится настоящий «кошачий концерт» (музыканты виделись условно, а черные футляры инструментов за их спинами, у стен — совсем вживую).
Мысленная фраза, сопровождавшаяся изображением, и истаявшая вместе с ним при попытке ее зафиксировать.
Мысленный вопль (женским голосом): «И ... они взяли?!» (часть фразы не запомнилась).
Мысленные фразы: «Мы не считаемся. Мы не считаемся у людей за что-то, чего нужно стесняться». Это заявляется от имени то ли вещей, то ли насекомых, окружающих людей в быту и не принимаемых ими в расчет в своих действиях.
Нянчу малышку в сквере, где находятся, в том числе, ее родители. Малышка видит на дереве темные, похожие на вишню ягоды, хочет их отведать. Куда-то спешу, но будучи не в силах отказать ребенку, прошу стоящую под деревом пару молодых людей нарвать ягод. Набралась горсть, вижу среди них примесь других, мелких, тоже темных. Оставляю малышку с ягодами, устремляюсь к автобусной остановке. Допуская, что мой автобус уже ушел, прикидываю, не стоит ли подскочить к остановке другого маршрута, но втайне надеюсь, что сейчас появится мой.
Преодолеваем с Петей массу искусственных препятствий. В частности, требуется взобраться по высокой вертикальной лестнице, огражденной лишь редкими горизонтальными обручами. С нее нужно перейти на длинные узкие, неогороженные мостки — как бы висевшие в воздухе и уходящие влево, за пределы поля зрения. Петя справляется легко, бесстрашно, мне все дается с трудом. Нахожусь на вершине забитой людьми лестницы, перед лазом, ведущим на мостки. Взбиравшийся за мной мужчина просит пропустить его вперед, он куда-то торопится. Пропускаю, однако теперь в лаз намерена пролезть без очереди женщина. Призадумываюсь. Проще, конечно, пропустить, но снизу напирают другие, так что, похоже, придется поработать локтями. [см. сон №2913]
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом): «Утром, - с укором повторяется, и спокойно отвергается: - Утром было ... как всегда временно».
Фрагмент мысленной фразы: «...мясо, растворившееся в желудке...».
Мысленная, незавершенная фраза: «У этой девушки такое лукавое лицо...».
Мысленная фраза: «А завод, тем временем, закончил ремонт». Мне не хотелось ее записывать (из-за ее прозаичности), но фраза не давала покоя до тех пор, пока я не сдалась.
Мысленное слово (женским голосом, врастяжку): «Пелефлерными».
Сон с незапомнившимся содержанием, в котором промелькнуло упоминание о наркотиках.
Мысленная фраза, мягко, настойчиво пробивавшаяся в сознание (не исключено, что она связана с чем-то снившимся): «А сейчас — медленно, но рано».
Окрашенные эмоциями взаимоотношения. Сугубо человеческие эмоции эти направлялись на кошек. Из-за кошек сон выглядит неправдоподобным, абсурдным (отмечаю это, полупроснувшись). Еще раз повторяется нечто подобное. Опять полупросыпаюсь с мыслью, что в приснившемся не было бы ничего, достойного внимания, если бы не кошки. И в третий раз все повторяется, и, кажется, в четвертый. Возникает мысленная результирующая фраза: «Такое было давным давно».
Яркий красочный, натуралистичный сон о том, как в большую квартиру, где в тот момент находилась лишь я, входит несколько пестро одетых, незнакомых мне людей. Это вызывает довольно острое чувство тревоги, которое спадает после того как незнакомцы просят у меня всего лишь какую-то мелочь (типа коробка спичек), и получив просимое, исчезают. Тревога полностью рассеивается, весело рассказываю о произошедшем появившимся в комнате друзьям (все мы молоды и живем вместе). Завершаю рассказ шутливой, двусмысленной фразой (о себе): «Девочка хорошая дала всем».
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «...взяла метлу, чтобы неспешно, таким же образом учиться (летать на ней)» (слова в скобках не произнесены, но уже заготовлены). Смутно видится швабра со светлой ручкой.
Смутно видятся три женщины, конвоирующие четвертую. Та вдруг бросается наутек, они мчатся за ней. Это происходит на городской улице, покрытой грязным, подтаявшим снегом. Беглянка схвачена. Одна из преследовательниц, потрясая вздернутыми руками, темпераментно сообщает: «Журналистское расследование показало, что только что сбежавшая...» (окончание не запомнилось). С досадой говорю: «Ну зачем они так», полагая, что вполне можно было позволить женщине убежать.
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (спокойным женским голосом): «Я тогда знаете что? Вы извините, что я ... Я тогда...» (фраза обрывается).
Вышла на минутку из дома и заблудилась в квартале одинаковых темных двух-трехэтажных домов, окруженных буйной растительностью. Иду по дорожкам, потеряв ориентацию. Беспокоюсь, что не закрыла на замок входную дверь, ведь дом не принадлежит мне (он, будто бы, принадлежит Камиле, у которой я, на паях с соседом, его арендую). К тому же сосед сейчас отсутствует, так что на моей ответственности не только сохранность дома, но и сохранность имущества соседа. Да и своих вещей жалко, если что. Разыгравшееся воображение представляет, как дом обкрадывают, при этом оказывается, что красть особенно нечего. Тревожась и продолжая плутать, вдруг вижу проспект, испытываю облегчение — появился хоть какой-то ориентир. Но как вернуться домой сообразить все равно не могу. Спрашиваю у попавшихся женщин, как пройти «к дому номер 29 на Пальмовой улице». Женщины взмахом руки указывают направление. Радуюсь, что помню адрес, какое счастье, что я помню адрес, и опять теряю ориентацию. Огибая один из домов, слышу людские голоса. На крыльце, среди густой зелени, две сморщенные древние старушки разговаривают с высунувшимся из окна мужчиной. Одна рассказывает про свою знакомую, у которой была «связь» (мистическая) с Лениным, не оборвавшаяся и после его смерти. Старушка пускается рассказывать, как ее знакомая что-то косила с Лениным. Перебиваю ее, спрашиваю, как пройти «к дому номер 29 на Пальмовой улице». Опять радуюсь в душе, что помню адрес. Старушки выражают готовность помочь, по-детски берут меня за руки, при этом обнаруживается, что одна из них (не рассказчица) очень маленького роста, и вообще они обе походили на Лесовиков из СКАЗОК. Ступени высокого крыльца плавно поворачивают направо, за выступ каменной стены, и загромождены вещами, в том числе большим темным чемоданом. Мне кажется, что пройти тут невозможно, но старушки, не выпуская моих рук, спускаются с крыльца, доводят почти до дома и исчезают. Продолжаю путь одна, иногда навстречу попадаются люди, от которых исходят волны неприязни. Вижу на дорожках шмыгающих мышей, много маленьких быстрых темных мышей, это кажется мне предвестником надвигающейся разрухи.
Укладываю в ряд какие-то предметы. Делаю не так, как было сказано (разворачиваю их другим концом), потому что убеждена, что на результат это не влияет.
Мысленная, незавершенная фраза: «Каждый раз тут же появляется...».
Идем по громадному карьеру. Сажусь на движущуюся вправо вагонетку, спустя какое-то время вижу остальных у левой границы поля зрения. Покидаю вагонетку, пробираюсь к группе, преодолевая сложные препятствия. Наконец меня отделяет от нее только неширокое глубокое ущелье. Мне остается перешагнуть через него, но я не могу решиться - очень уж страшно. С той стороны кто-то готов мне помочь, протягивает руку. Цепляюсь за какие-то трубы, с диким страхом делаю над ущельем шаг, с той стороны меня подхватывают за руку. Оказываюсь там, страх отпускает. Испытываю непонятное удовольствие от того, что страх был, что я его испытала, что теперь он не кажется таким ужасным, каким только что казался, - и просыпаюсь. [см. сон №7901]
Мысленная фраза (ритмично, полушутливым тоном): «Любительница крупных и теплых помидор».
Окончание мысленной фразы: «...так же, как появляется боль или болтливость» (судя по заминке перед последним словом, упоминание болтливости первоначально не планировалось).
Зацепилась юбкой за дверь редакции газеты, мешаю людям туда войти.
Обрывок мысленного диалога. Я, с улыбкой: «...это я помню». - Собеседник: «Помнишь?»
Мысленная фраза (женским голосом): «Как там крысы?»
Самыми загадочными, на мой взгляд, являются Мысленные Фразы. Часть из них обезличена настолько, что даже невозможно определить, чьим голосом это произносится. В произношении других не составляет труда уловить все, вплоть до интонаций, что делает их похожими на обыденные обрывки речи, доносящиеся до человека из окружающего пространства. Но я не могу понять, каким образом мне становиться известным содержание недоговоренных частей чужих фраз и смысл неоднозначных высказываний. И если можно предположить, что само по себе улавливание Мысленных Фраз становится доступным, когда система восприятия человека доведена до соответствующей кондиции, то «доразгадка» чужих мыслей все же кажется непостижимой.
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы: «...типа карточка. Я не очень люблю писать».
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Стало быть не ... ли какой-нибудь психиатрической больницы».
Две светлые красивые соосные цилиндрические ширмы вращаются в разные стороны. По их оси стоит человек. Высота ширм метра три, диаметры, соответственно, порядка шести и семи метров. Сквозной ажурный резной узор (в восточном стиле) делает их, вращающихся с разной скоростью, полупрозрачными.
Помогаю старику уложить в небольшой фибровый чемодан книги, чтобы чемодан можно было закрыть. С первого раза это не удается.
Начало мысленного описания: «В натуральную величину...». Не дослушав, удивляюсь, но поняв, в чем дело, успокаиваюсь.
Обрывок мысленной фразы: «И я, охваченная благодеянием деяний...» (благодеяние означает творение благих дел, а деяния являются плодами благодеяний). Это я творила благие дела и была эмоционально охвачена этим творением, это было что-то возвышенное.
Сижу, в числе прочих гостей, за столом в некоем семействе. Чинную безмолвную трапезу внезапно нарушает появившийся в дальнем углу молодой человек, точнее, его грубый рык: «Я сказал тебе, не трогай ложку!» Гости от неожиданности замирают, но с похвальным видом благовоспитанных людей тут же, как ни в чем не бывало склоняются над тарелками. Гостям известно, что один из членов семейства болен, не владеет собой и нуждается в постоянном присмотре. Присмотр осуществляет этот молодой крепкий примитивный, знающий свое дело человек, почему-то позволивший себе такую выходку с непонятно кому адресованной фразой.
Одевая носок, замечаю на пятке дырку. Пораженная тем, что не заметила ее раньше, в панике прикидываю, не сверкала ли я вчера голой пяткой, и как это могло выглядеть со стороны. Гипотетический вариант смутно визуализируется — индифферентные прохожие (светло-серые, условные) и более чем конкретная вопиющая пятка, торчащая из темно-синего носка. Успокоение обретается лишь после того, как в результате углубленного исследования удается установить, что дырка приходится на подошву.
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом): «...родилась первая дочь. Рассказала, что роды были трудные...» (фраза обрывается).
Чем-то занимаюсь среди каких-то людей. Обнаруживаю исчезновение сумки (украли?) Вяло огорчаюсь, предпринимаю вялые попытки ее отыскать. Куда-то иду, натыкаюсь на других людей. Около меня оказываются девушки. Идут рядом, как бы между прочим говорят, что в селении Адамс недовольны тем, что я приезжаю только по праздникам. Все еще думая о пропаже, переспрашиваю, слишком часто или слишком редко я, по мнению сельчан, приезжаю. Девушки повторяют, что там недовольны тем, что я приезжаю только по праздникам, и дают понять, что сообщают мне это конфиденциально (сон был призрачно-неуловимым).
Мысленное слово: «Эсхатологический».
Писатель (с изуродованными кистями рук) впал в творческий кризис. Тонкими надрезами ножа делает на внутренней стороне правой руки пространную запись, отражающую свое состояние (это показано условным намеком). Запись видится отпечатанной изящным курсивом на листе бумаги. Удается прочесть (или воспринять как-то по-иному) два первых слова: «Получилось плохо...».
Мысленная фраза: «Товарища Юру...», - произносится энергичным тоном, и я подхватываю фразу, медленно, тщательно подбирая слова: «...адресовали здесь как...» (фраза обрывается).
Мысленный диалог (мужскими голосами, деловито). «У нас есть тема». - «То есть мы вас разорим?»
Мысленная фраза (мужским голосом, начавшаяся решительно и продолжающаяся все более неуверенно): «Карл, городской вор и убийца».
Мысленные фразы (молодым мужским, похожим на петин, голосом, мягко, оптимистично): «Я вот не знаю, что делать. Всё окончится...» (фраза выжидательно обрывается).
Шахматная доска. В нижней правой четверти, на двух близлежащих черных полях выведены белые цифры — на одном «7», на другом (том, что ниже и правее) «3».
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (деловито): «...думает. Ну, пусть сидят, послушаем, что говорят».
Мысленная фраза: «И укрепили у них гортензию, куда они идут» (имеется в виду укрепление осознания пути, по которому идут).
Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог (женскими голосами): «...и оставила его на улице». - «Чтобы кто его прочитал?»
Мысленная фраза: "Ведь он нашелся, его искали и нашли". [см. сон №0855]
Мысленный диалог (мужским и женским голосами). «Я, пожалуй, на работе сделаю такую». - «Фильтюшку осилить».
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза (спокойным мужским голосом): «Вы еще там подольше подождите — я бы не сказал, что ...».
Необычный сон, какое-то время державшийся в памяти, но к утру забывшийся.
Мысленная фраза (мужским голосом, смачно, но это не эротика): «Я люблю свое тело».
Сон о событиях в жизни какого-то человека. Они создавались намеренно, как бы по чьей-то указке. В связи с этим возникает мысленная фраза: «Этот стресс такой ужасный, что возможно...» (окончание не запомнилось).
Мысленная, незавершенная фраза (женским голосом, энергично): «Определенно встало это имя...».
Мысленная фраза (мужским голосом): «Только неспокойна у меня правая сторона спокойна». Здесь слиты, частично перекрываясь, взаимоисключающие суждения (в отношении «правой стороны»). Переход от негативного к позитивному передан интонацией — в начале фразы слышится мужественная констатация факта, в конце — непререкаемая уверенность (фраза явилась в тот час ночи, когда меня обычно одолевают тягостные мысли, инспирированные дневными неприятностями).
В конце спокойного полнометражного сна готовлю для кого-то овощное блюдо. Горячие тушеные овощи в стеклянной миске стоят передо мной на столе общественной кухни. Нарезаю полосами свежие красные перцы, ломтики падают в миску, поверх овощей, и прямо на глазах, в ускоренном темпе переходят в состояние тушеных, что меня слегка заинтересовывает и удивляет.
По широкому шоссе проезжают редкие автомобили. Автобус, забрав одинокого пассажира, трогается с места. Кто-то (я?) подталкивает автобус сзади, как бы желая сообщить дополнительное ускорение. Две возникшие перед автобусом женщины (больше на тротуаре никого нет) с улыбкой, как хорошему знакомому, машут отъезжающему пассажиру. Сразу за остановкой шоссе круто идет под уклон, а потом так же круто вздымается еще выше. С гребня подъема по встречной полосе движения спускается автомобиль с ярко светящимися фарами.
Мысленная фраза (быстрым женским голосом): «Взять на экспресс имаго». Медленно повторяю ее, изменив порядок слов и синхронно записывая: «Имаго взять на», - и не успев завершить, просыпаюсь.
В нецветном, смутном сне, действие которого происходит в просторной квартире, сестра поглощена амурными делами, самозабвенно ведет соответствующие телефонные разговоры. Оказавшись невольной свидетельницей, с осуждающим недоумением думаю, как можно увлекаться такими вещами в таком возрасте.
Длинный светлый, незапомнившийся сон, в числе персонажей которого были мы с Петей. [см. сон №8784]
Обрывки мысленных фраз: «Вы же знаете, Надбут ... Так вот, в На-а-адбут...».
Смутно, в серых тонах видится малыш, приближающийся к уличному ларьку. У ребенка сосредоточенный вид, руки по-наполеоновски сложены на груди. Он останавливается, величественно вскидывает голову, устремляет на ларек грозный взгляд. Из ларька на ребенка смотрит, пригнувшись, рослый мужчина. Его правая рука с безвольно опущенной кистью робким указующим жестом направлена в сторону мальчика.
Мысленная, незавершенная фраза: «Я до того измучила, не веря ни в какие пожертвования...».
Идет речь о подборе кадров (кажется, в планетарном масштабе) на руководящие должности, требующие высоких интеллектуальных качеств. Подбор производится среди молодых лиц. Кем были осуществлявшие подбор Существа или Силы, я не поняла.
Мысленный счет: «Восемьдесят шесть и десять — девяносто шесть, девяносто семь, девяносто восемь».
