Мысленная фраза (женским голосом, с оттенком ироничного восхищения): «У-у-у, какие ножки у мальчишек, а?» Бегло, условно видится несколько голенастых подростков.

Нахожусь в гостях у молодой семьи. Их маленький сынишка возвращается с прогулки вспотевшим, в песке. Веду его в ванную, где отец ребенка моет детскую ванночку. Ставлю мальчика под душ, убеждаюсь, что он начал ополаскиваться, выхожу. С недоумением слышу, как отец (до тех пор не проронивший ни слова) набрасывается на сына с грубой бранью.

Мысленная фраза: «Это я знал, знал, что надо заменить, но заменял сумку» (последнее слово звучит полувопросительно, с недоумением).

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы: «А иногда ... здорово. Как это их сняли?» (засняли).

Молодой человек с висящим на плече прибором в темном футляре говорит, что, по его мнению, прибор слишком груб для каких-то замеров.

Мысленные фразы (резковатым женским голосом): «Отметила буквами сэ. А разве ты...» (фраза обрывается).

Группе чем-то объединенных людей раздают одежду. Одинаковую, похожую на рабочую, новую, красивую, каждому по его размеру.

Высокая молодая женщина подходит и говорит: «Мне нужно два месяц». Потом добавляет: «Два месяц какого-то».

Жду у прилавка, когда молодой продавец выполнит мой заказ. Он берет горячую булочку, раскрывает ее, поворачивается влево, к противню, на котором, как я поняла, разогреваются недоеденные посетителями (крупные, аккуратно обрезанные) куски пиццы. Берет щипцами пару кусков, вкладывает в булочку. До меня доходит, что куски обрезаны после того, как побывали в чьих-то руках. Говорю: «Нет, я не буду это есть. Я не знаю, в чьих руках это было, мыли ли эти руки, и так далее и тому подобное». Бегло видится свернутый трубкой кусок пиццы, подносимый к чьему-то рту. Продавец молча возвращает куски на место и поворачивается вправо, чтобы наполнить булочку свежим содержимым.

Мысленная (моя) фраза: «У меня глаза прямо не открываются, спать, что ли, хочется».

Оказываюсь в конструкторском отделе. Пробравшись через нагромождение кульманов, вижу на стене в дальнем углу рекламный листок лечебного центра, занимающегося промыванием легких. Оказываюсь в соседнем конструкторском отделе, где должна, по просьбе Камилы, забрать ее сыновей. Пристраиваю на время тяжелую сумку в закуток, натыкаюсь на Еву. Она рассказывает, что у ее сына проблема с легкими, сообщаю ей про рекламный листок. Наконец-то обращаю внимание на своих подопечных - они стоят рядышком, такие маленькие по сравнению с кульманами. Медсестра в белом халате ввозит в отдел, с трудом лавируя между чертежными досками, больничную каталку. На каталке лежит конструктор Карандасов с загипсованными снизу доверху ногами (и угадывающейся верху некоей частью тела в виде темного треугольника). Между кульманами появляются еще две-три каталки с загипсованными людьми.

Прогуливаюсь с молодой местной женщиной по улочкам селения Адамс. Улочки то круто поднимаются вверх, то тут же сбегают вниз, так же неровно течет наша беседа. Когда я пытаюсь задавать вопросы (безобидные, нейтральные), собеседница выражает молчаливое недовольство. И в то же время парадоксальным образом не только поощряет задавать их (когда я, желая погасить ее недовольство, умолкаю), но и с готовностью на них отвечает. А потом все повторяется. Осознаю, что введена поведением этой женщины в противоречивую ситуацию, но не угнетена, поскольку пытаюсь лишь поддержать разговор. Женщина вдруг превращается в Петунью. Вскользь замечает, что испытывает тревогу в отношении мужа, живущего не в селении, и, кажется, в отношении самой себя тоже.

Мысленная фраза: «Значит, возвращение твое домой».

Мысленные фразы (женским голосом): «Что же мы недавно сделали, ребята? - бодро вопрошается, и тут же повторяется задумчиво: - Что же мы недавно сделали, ребята?»

Окончание мысленной фразы: «...а иначе почему ты не начинаешь с уроков этики?»

В просторной танцевальной студии идут занятия. Видны обтянутые трико нижние половины тел танцоров и вишнево-коричневый дощатый пол. В одной из его досок небольшое отверстие (от выпавшего сучка). Во время напряженных, энергичных движений танцоры то и дело оступаются, попадая ногой в это отверстие. Сон несколько раз показывает очередную, в белом балетном тапочке пятку, проваливающуюся в на миг расширяющееся отверстие. Однако все обходится без последствий — после секундной заминки запнувшийся продолжает репетицию. По окончании занятий ученики окружают руководителя (всех видно неотчетливо, полупризрачно, в коричневых тонах). Руководитель комментирует запинки, вызванные, по его словам, неопытностью и недостаточной ловкостью танцоров, а потом говорит: «То, что они оступались, это еще ничего. А вот видели вы меня, несущего в кресле себя самого? Это - настоящее искусство».

Мысленные фразы (спокойным женским голосом): «Два дня ушли. А теперь как будет хорошо».

В последнем эпизоде длинного красочного сна наклоняюсь к малышке, застегнуть кнопки комбинезона. Малышка говорит, что скажет няньке (приходящей), что та всегда приносит грудного младенца у себя на груди, засунутым под одежду. Сон бегло показывает молоденькую симпатичную девушку с засунутым под одежду младенцем. Удивляюсь, поскольку ни разу не видела, чтобы к девочке приходила нянька, да еще с дополнительным подопечным. Предполагаю, что девушка вынуждена так поступаеть ради заработка.

Мысленная фраза (женским голосом, обличающе): «И вы считаете это нормальным?» (речь идет о неправдоподобно малом количестве стариков, нуждающихся в помощи в зимний период).

Мысленные фразы: «А меня сегодня на переменке петь учили. Я не знаю, хорошо это или плохо» (переменка имеется в виду школьная).

В бескрайней пустыне, на песке, головой вправо возлежит в величественой позе Сфинкса Петя. Он (возможно, не целиком) покрыт черной блестящей материей, правый угол откинут, открывая лицо, левый край материи Петя подтягивает вперед, чтобы лицо виделось на ее фоне, все выглядит необычайно живописно - песок, яркое солнце, покрытая блестящей черной тканью человеческая фигура в такой величественной позе, и неописуемо прекрасное светлое, очень живое петино лицо на оттеняющем черном фоне. Идет кино- (или фото-) съемка, снимается эпизод, где Петя должен лизнуть отпечатанный перед ним на песке след, Петя медленно склоняется к следу и как бы лижет его (было сделано три-четыре дубля).

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (неторопливым мужским голосом): «...этой квартирой. Над всем этим, над этой квартирой».

Разбираюсь в инструкции к какому-то механизму.

Мысленная, незавершенная фраза: «И лекарство, тут же оставляете ее (пациентку) на втором этаже, затыкаете все пробки...». Видится (в чьих-то руках) флакон с жидким лекарством, небольшие отверстия в крышке тщательно затыкаются затычками.

Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог (женскими голосами). Озадаченно: «...мужчины моются».  -  Снисходительно-пренебрежительно: «О-ой, ты что, мужчин не видела? Мойся!»

Мысленная фраза: «До всего этого, что такое мясо - вообще не поняли».

На дне кухонной раковины вода (хотя сливное отверстие открыто). В ней лежит лист бумаги, с которого смыло текст. Связанный с ним, очень нужный квадратный листок случайно обнаруживается там же, под первым. Его текст тоже, к сожалению, смыт.

Мысленные фразы: «Зачем говорят? Чтобы утвердить кого-то в чем-то, да?»

Демонстрируется принцип, гласящий, что то, что ничего не стоит, не стоит ничего. Появляется груда мелких светло-желтых квадратов. Над ними возникает число "2.12", означающее их низкую (суммарную) цену. Под ними образуется воронкообразная дыра (с закругленными, грязно-коричневыми кромками), в которой они исчезают. Изображение было плоским, как на экране.

Въезд в подземный транспортный туннель. К арке примыкает идущий параллельно шоссе участок высокой серой стены. Перед ней видится (такой маленький на ее фоне) человек, обращенный лицом в сторону туннеля.

Мысленная фраза (женским голосом): «И чтобы вы помнили первоначальную раскладку сил, напомню первую фразу: РАБЫ НЕ МЫ».

Смутно видятся ребятишки на просторном, уставленном детской мебелью крыльце. Один малыш отделяется от остальных, решительно идет вправо, к раскладушке и ложится на нее ничком, вытянув руки по швам и повернув влево голову.

Мысленная фраза (бойким молодым голосом): «Лучше всего кататься на велосипеде».

Служащая стоит в кабинете начальства. Прижав к груди папку с бумагами, говорит, что что-то (или кто-то, не запомнилось точно) вызывает у нее острое беспокойство. Начальник велит ей молчать и не сообщать об этом матери сослуживца, с которым это связано. Проникаюсь сочувствием к женщине. Увидев слезы на ее глазах, говорю, что молчать не нужно, нужно сказать о происходящем матери, только осторожно, в мягкой форме. Выходим из кабинета, хочу поговорить подробней. Но тут появляется секретарша с бумагами, сообщает: «Туманный поток информации есть». В воздухе повисает туманный поток. Говорю: «Давайте его мне». Секретарша указывает на ведомость, где мне нужно за него расписаться. Отмечая нужную строку, добавляет: «Каждое слово (этой информации) стоит двадцать (денежных единиц)». Говорю, что это не имеет значения, готовлюсь поставить подпись.

Мысленно, бессловесно сообщается, что энергия отрицательных человеческих эмоций используется некими Сущностями. Все устроено так, чтобы создать у людей впечатление, что они не могут изменить ситуацию. Смутно видится незамкнутый густо-серый тор.

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «Он говорит с ... которую я не ожидал от него после долгой разлуки».

Мысленная фраза (мужским голосом): «Весь двор засажен растениями, от которых он получает цветок». Смутно, в серых тонах видится просторный прямоугольный двор, где вдоль каждого здания тянется пышная растительность.

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Когда вещь ... то вещь закрывается». Речь идет о том, что вещи могут «закрываться» от фотообъектива, если не хотят, чтобы их фотографировали. Смутно демонстрируется один из таких примеров.

В конце сна меня осматривает врач (перед предстоящей операцией). Говорю, что из-за простуды у меня затруднено дыхание, он неопределенно отвечает, что это бывает. Вдруг отчетливо вижу его лицо и далеко не идеальные зубы.

Смутно видимая, сидящая за служебным столом женщина выписывает что-то на клочке бумаги и протягивает его мне. Вижу текст, но прочесть ничего не удается.

Начало сна не запомнилось, а сейчас мне нужно вернуться домой из незнакомой части города. Вижу рельсы внутригородской электрички, не имею представления, моя ли это ветка, и если моя, в какую сторону ехать. Появляется электричка (новая, красивая). По каким-то соображениям решаю, что она мне годится, но билет не покупаю (просто так). Электричка подходит и плавно разворачивается в обратную сторону. Только сейчас замечаю изгибающиеся крутой дугой рельсы (тоже новые). Удивляюсь, что остановка оказалась конечной, вхожу в последний вагон, поезд трогается с места. Иду по составу, редкие пассажиры видятся темными неподвижными, полупризрачными. Подгадываю, чтобы при приближении к остановкам оказываться около дверей (и выйти, если появится контролер). На одной из остановок входит девушка в черной форменной одежде. Я чуть было не вышла, посчитав ее контролером и от этого не сразу заметив в ее руках большой лоток со сдобой (всё, кроме людей, виделось реалистично).

Открытая старинная книга с пожелтевшими от времени листами. На левой странице, вверху, восточная вязь. Не умея ее прочесть, предполагаю, что это перечень авторов. Ниже, через широкий пробел, идет заголовок, напечатанный на другом языке (во сне я его определила, но сейчас не могу вспомнить). Под ним - заключенное в рамку смутное изображение, занимающее оставшуюся часть листа. На правой странице идет уже сам тест (на каком-то, не арабском языке).

Смутно, в бледно-серых тонах видны три гитариста, выступающие на маленькой сцене. На этом фоне возникает мысленное слово: «Бензогитара».

Решила покататься на велосипеде. Еду вдоль набережной. Свернув пару раз наобум, неожиданно оказываюсь в центре города. Вдоволь накатавшись по площадям, отправляюсь в обратный путь. Город фантастически, сказочно красив и пуст. Лишь однажды, на узкой улочке меня обогнали два-три велосипедиста, у одного из которых велосипед был неправдоподобно высок.

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза, протараторенная женским голосом: «...работа, я сейчас по телефону запишу, по телефону запишу, запишу по телефону, пожалуйста».

Мысленная фраза: «И укрепили у них гортензию, куда они идут» (имеется в виду укрепление осознания пути, по которому идут).

Летом в деревне снимаем половину старой темной избы. Временными соседями является многочисленное семейство, с которым мы не имеем точек соприкосновения. Но однажды, выйдя за калитку, вижу, что мужчина этого семейства собирается куда-то отправиться на взрослом трехколесном велосипеде. В передней части велосипеда укреплена внушительная корзина, в ней напряженно полулежит моя мама*. Догадываюсь, что сосед взял ее покататься. Зарождается смутное подозрение, что в ситуации есть что-то для мамы опасное. Только когда она возвращается, положительно отзываясь о поездке, беспокойство уходит. Как-то, когда Петя сидел у стола и я подошла к нему, к столу приблизилась соседская девочка. Смотрим на петины светлые волнистые, схваченные резинкой волосы, спускающиеся почти до лопаток. Одобрительно оцениваем их, я замечаю лишь один недостаток — из-за них шея не загорит. Петя убедительно (и неправдоподобно?) доказывает обратное.

Возвращаясь домой, вижу на лестничной площадке серо-белого котенка. Крошечный, он неуклюже топает в сторону уже открытой мной (сновидческой) квартиры.  Забавный, славный котенок, но у нас дома уже есть кошка (и сон мимолетно показывает ее в прихожей). Смотрю на котенка, а он вдруг говорит детским голоском: «Я хО-о-очу гулять. Гулять. А ты умеешь гулять?» Чтобы не вводить его в заблуждение, с сожалением закрываю дверь — мы не можем взять его, у нас уже есть кошка. P.S.Излагая сон,  испытываю неловкость по поводу того, что закрыла дверь перед носом крошечного, да к тому же говорящего Существа. Но этот необычный котенок не выглядел беспомощным. Может быть он просто хотел поговорить со мной?

Мысленная фраза (мужским быстрым четким голосом): «Тысяча девятьсот семьдесят третий год».

Зашла к Пете в гости, обращаю внимание на тарелку с крупными темными сливами (они видятся натуралистично, аппетитно). Смотрю на них, говорю, какие они замечательные. Петя отвечает, что они купили их в пригороде (Петя и стоявшая рядом с ним женщина виделись условно).

Мысленно произносится (мной) и пишется (возможно, кем-то другим) незавершенная фраза: «И тут дверь из стены...».

Мысленная фраза: «И скажу тебе, что стало с твоим воробьенком».

Мысленная фраза (женским голосом): «По статье «Бесхозность, исключительность»». Смутно видится птица, о которой идет речь.

Мысленная фраза (спокойным женским голосом): «Во-первых, ни я, ни врачиха не знаем, что произошло, а во-вторых, не знаем, что делать».

Мысленный диалог (мужским и женским голосами). «Если воспользоваться..., - бормочется нерешительно, после чего, как бы обретя уверенность (или надежду), повторяется твердо: -  Если воспользоваться».  -  Мягко: «Да, если позже не быть, то...» (фраза обрывается).

Прихожу к Камиле (оказать какую-то помощь), что-то делаю наверху, в детских комнатах. Камила, Додо и Ролл находятся внизу, сон бегло, смутно показывает их (мальчики были в младшем подростковом возрасте). Этажи квартиры соединены внутренним лифтом, таким тесным, что я оба раза вынуждена была стоять там навытяжку. Перед уходом говорю Камиле, что приходила, кажется, зря, так как почти ничего не сделала.

Мысленная фраза: «Представьте, вдруг Мир заполняет сплошная Божья Благодать». Этим обезличенным обращением предлагается представить, что тогда будет.

Меня учат защищаться. Приемы защиты демонстрируются неторопливо, обстоятельно, терпеливо.

Из незапомнившегося сна сохранились слова «Высшая олигархия».

Мысленные фразы: «Он возвращается, вместе со мной. Он возвращается вместе со мной».

«Вот, вот этот», - говорю я, показывая монету, извлеченную мной из лежащего на столе кляссера (монета видится неотчетливо, а люди совсем условно).

Мысленные фразы: «Кроме как поорать на себя, - говорит спокойный женский голос и тут же поправляется:  - На тебя».

Мысленная фраза: "Их можно назвать Ангелами вне Периодической системы" (имеется в виду Периодическая система Менделеева).

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (женским голосом): «В... нелегко найти (рыжее), так что все пересекается немножко вперед» (начало фразы было неторопливым, конец — более оживленным).

Мысленные фразы: «Начинается неожиданно. Неожиданно. Час начинается с неожиданности» (последняя фраза произнесена энергично, четко, возможно, кем-то другим).

Прихожу на предмет вступления в Духовное общество. Бесцельно глазею по сторонам, томлюсь в коридорах, получаю бумаги, с которыми нужно куда-то придти для окончательного решения. Каким-то образом становится известным, что бумаги получают те, кто успешно прошел первый этап. Он состоит в том, что за человеком наблюдают, когда он топчется по коридорам (ставшее известным не влияет ни на мое настроение, ни на поведение, оно как бы находится в иной плоскости сознания). Кладу бумаги в портфель, отправляюсь в путь. Там было все — бестолковые плутания, преграды, внезапный дождь. Блуждаю, что-то преодолеваю (долго), прихожу в машинописную контору. Отдаю машинистке для перепечатки (это входит в задание) три заполненных бланка (один был, кажется, подробной анкетой). С готовым материалом иду в следующую инстанцию. Передаю там все молодой симпатичной секретарше, жду, рассеянно посматривая на ворох бумаг, громоздящихся на столе в приемной. Вижу среди них немало других анкет и бланков. Из любопытства (и чтобы скрасить ожидание) решаю на них взглянуть. В этот момент выходит секретарша, говорит, что части моих бумаг не хватает, что что-то перепечатано не с моих бланков. В растерянности не могу понять, как это произошло. Впадаю в замешательство, поскольку идти к машинистке за новой перепечаткой поздно, и что же мне делать? О том, что казус сводит насмарку проделанную часть работы, не думалось. Сознание, как и на предыдущих стадиях, занято лишь сиюминутным. Тут оказывается, что секретарша подрабатывает перепечатками. Обращаюсь к ней за помощью, она доброжелательно откликается. Берет мои листки, говорит, что один из них принадлежит «Оле». Значит, секретарша знакома с теми, кто поступает в Духовное общество? Очень интересно. Сажусь около нее, диктую: «Настоящий акт представляет из себя...».

Мысленный диалог (молодыми мужскими голосами). «Один восемьдесят девятый на улице?»  -  «Не сладкий?»

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (ритмично): «Всё просыпано, про...но, пропущено про Гущина» (неполностью запомнившееся слово ритмом созвучно предыдущему).

Мысленная, с пробелом запомнившаяся, незавершенная фраза (женским голосом): «Хотела в ... общего развития, однако (преуспела только в)...» (слова в скобках не произнесены, но уже заготовлены).

Мысленные фразы: «Малюток, маленьких детей. И очень быстро они отучились...» (фраза обрывается).

В конце сна приближаемся к лесной избушке. Солнечный луч, вошедший в ее заднее окно и вышедший в боковое, высвечивает на земле разыскиваемый нами предмет, по виду напоминающий темную книгу (всё в этом сне виделось темноватым, условным, кроме солнечного луча — живого, яркого, узконаправленного, с оранжевым отливом).

Сон, в котором было море и несколько больших кораблей, стоящих неподалеку друг от друга.

На упаковке (кажется, электродрели), на фоне рисунка в серо-голубых тонах, крупными буквами напечатано слово «YIOE», которое нужно почему-то читать справа налево.

Странная, похожая на Снушу женщина уверяет, что нос человека должен располагаться не на лице, а на темени. Сон смутно это демонстрирует.

Ночую у Камилы (она в командировке). Раннее утро, хлопает входная дверь - значит  Камила вернулась. Не могу открыть глаза, хоть и понимаю, что нужно встать. Меня хватает лишь на то, чтобы пригладить волосы (не хочу, чтобы Камила увидела меня всклокоченной). Чувствую на плече ее руку, слышу шепот: «Вероника, маленькая, вставай». В полусне бормочу: «М-м-м, сейчас». «Вставай, маленькая», - повторяет Камила. «Я большая», - бормочу я. Звучит глупо, но сказать «Я взрослая» кажется еще нелепей. «Я большая», - бормочу я, и Камила шутливо осведомляется: «А не маленькая?»

Возле одного из домов небольшого селения устанавливают осветительный фонарь. Осуждают владельца соседнего жилища, убравшего свой фонарь, из-за чего тут и стало так темно. Фонарь собираются подвешивать к невысокому, по пояс человеку, столбу, посредине небольшого горбатого мостика. Это выглядит странным, так как на мосту и без фонаря с трудом можно разминуться. Процесс установки тоже странноватый — в настиле моста проделаны четыре круглых отверстия, из которых сейчас торчат четыре головы в скафандрах, еще пара человек копошится рядом.

Мысленные фразы: «Вот. И кому это надо?» (вопрос риторический).

Мысленная, незавершенная фраза (моя): «Когда мое внимание притянул этот ребенок...».

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Уже никто туда не ходит, через ... все говорят, что ноги там сломают» (про ноги — идиома).

Мысленная фраза (женским голосом, укоризненно): «Вся оголенная».