Лицо восточного человека, смуглокожего, черноволосого. Не тот ли это человек, который улыбался мне в одном из снов, стоя на пороге хижины? Сейчас у него в верхней части левого уха находится третий глаз [см. сон №0466].
Вернувшаяся из парикмахерской девушка спрашивает: «Как я подстриглась?» Вижу на тыльной стороне ее головы второй лоб (ниже которого идут волосы), говорю: «Он (парикмахер) из тебя сделал двуликого Януса».
Смутно, не в цвете виден торс сидящего за столом крепкого мужчины. Взгляд сна направляется через его плечо, на раскрытую книгу. На ней покоится правая рука этого человека. Не сразу — уж слишком это невероятно — до меня доходит, что рука заканчивается ступней, бледной узкой ступней. Всматриваюсь, убеждаюсь, что действительно правая рука мужчины оканчивается ступней.
Стою на правой ноге, вытираю ножным полотенцем левую ступню. Ее пальцы шли (я это обнаружила лишь сейчас, излагая сон) в противоположном общепринятому направлении (мизинец находился справа). Начав его вытирать, с удивлением вижу, что он одновременно является мизинцем еще одной моей стопы. Отчетливо вижу, как вправо от этого мизинца идут остальные ее пальцы. С удивлением смотрю на сдвоенную ступню, не отвергая возможности подобного казуса.
Смутно, в сероватых тонах видится пара рук (до середины предплечья). Руки согнуты в локтях, в левой зажат бумажный кулек, доверху заполненный песком. Эти руки видятся в таком положении, как если бы они были моими, но они не были моими.
Мысленная, с пробелом запомнившаяся, незавершенная фраза: «Если бы ... я авторскую написала бы...».
Мысленная фраза, повторившаяся и разбудившая меня: «Напротив, Валентина имела хитрого и порочного брата».
Какие-то люди говорят, что могут предоставить нам с Петей возможность поразвлечься, дадут ключи от пустой квартиры в Москве и от пустующего жилья в Америке, где мы сможем остановиться. Беру ключи (или это был уже, кажется, другой ключ), иду в туалет - вхожу в парадную, поднимаюсь на последний этаж, ключ несколько раз падает на ступеньки, удивляюсь. Далеко не с первой попытки отпираю дверь туалета, слишком долго там задерживаюсь, чуть ли не физически чувствуя, как уходит время, бегло представшее в виде серого туманного внушительного параллелепипеда (в горизонтальном положении, в правой части поля зрения).
Семейство Икс досаждает соседям, с притворно наивным видом совершая мелкие пакости на лестничной клетке. Пытаюсь, прикинувшись простушкой, убедить их хотя бы не загромождать проход.
Речь идет об усыновлении подростков. Вижу на групповом фото их поясные изображения. Приводится информация по этой проблеме, выныривает и будит меня мысленная фраза: «А сейчас — без права усыновления».
Мысленная фраза (бесцеремонным женским голосом): «Короче говоря, на сковороде».
Из окна своей комнаты уже не раз вижу в окне противоположного крыла дома молодую женщину и девочку. Малышка с мамой (по моему приглашению?) оказываются у меня, вожу их по квартире.
«Двадцать пять и восемь», - называет цену смутно видимая молодая продавщица.
С легкостью читаю книжный абзац, в котором говорится про разбушевавшуюся реку.
В закрытой комнате враждуют (умеренно) две птицы - одна, размером с индюшку, нападает на другую, неуклюжую утку. А третья, белая, голенастая, более мелкая, подскакивает то к одной, то к другой и ловко, нахально выдергивает у них перья (те, поглощенные враждой, этого даже не замечают).
Рекламный призыв, завершивший сон, произнесенный мужским голосом и воспроизведенный визуально: «Широких дискуссий. Вы ничем не рискуете».
Несколько крепких субъектов наседают на худощавого человека. Их агрессия вербальна, это вид психической атаки, имеющей целью дезориентировать, сбить с толку (явно не останавливаясь на этом). Они засыпают человека ворохом слов, они напористы, всё разыгрывается как по нотам. Человек захвачен врасплох, ошеломлен. Но несмотря на неравенство сил, капля здравого смысла им не утеряна. На утверждения Угнетающих он отвечает не пассивным «Да», а более разумным «Да, а что?» (в смысле, ну и что). Не находясь в этом сне, воспринимаю субъектов именно как Угнетающих — угнетающих психику человека.
Обрывки мысленной фразы (неторопливым женским голосом): «...зеленью. ... оконная зелень». Смутно видится стоящий на подоконнике цветочный лоток со странного вида растением, похожим на приплюснутую румяную булочку. Из его сердцевины торчит что-то ярко-зеленое, напоминающее свежепроросшую курчавую траву.
Мысленная фраза: «И это сделало ее ... менее бессмысленной, чем это кажется на первый взгляд» (не запомнилось, о каком деянии идет речь).
Нам нужно перебраться из помещения в помещение через небольшое, высоко расположенное оконце. Для этого приходится взбираться на подставку, отодвигать темную одежду, висящую перед окошком, и протискиваться в него. Это удается мне без проблем (хоть и не без труда). Но в финале сна я в окошке подзастреваю, приходится протискиваться более энергично (просыпаюсь до того, как это завершилось).
Мысленная, с пробелом запомнившаяся, издалека пробившаяся фраза (женским голосом): «И... пятая семья сюда приедет учиться».
Столбик из двух чисел, указанная под чертой сумма которых равна "581". К ней прибавлено (в столбик) какое-то число. Выведенной под чертой новой суммой является четырехзначное число, в котором первой была цифра "2".
Мысленные, неполностью запомнившиеся фразы (мужским голосом): «...алкоголем. Вот по этой строчке я повысил аж с четвертого этажа».
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом): «...тебя зовут. Подчеркнуто в тридц...» (фраза обрывается).
Мысленная фраза: «Переболел этим возрастом, этой полосой жизни».
Несколько молодых женщин (и я среди них) любознательно обсуждают вопрос о соблазнительных ямочках на женских телах (демонстрируя свои собственные).
Пара ломтей белого хлеба на красивой фарфоровой тарелке.
Мысленная фраза: «Неправым духом они, однако, выступили».
Меня выжили из отдела, вынужденно перехожу в другой. Через какое-то время сотрудники начинают ложно жаловаться на меня директору, утверждая, что ко мне, якобы, приходит много посторонних лиц. Директор оказывается у нас, слышу, как в соседней комнате пара сотрудников плетет на меня наветы. Стоящая рядом со мной Рена спрашивает, не хочу ли я вернуться в старый отдел. Отвечаю (имея в виду и ее саму): «Но ведь вы меня выжили». Выходит директор, угощает идущих рядом с ним сотрудников конфетами. Оказываюсь около него, ожидая услышать его решение. Он пока что молчит и протягивает мне леденец на палочке, который я тут же сую в рот (на протяжении сна я сохраняла граничащее с безразличием спокойствие).
Мысленные фразы: «И кто скажет? Носите столько, сколько смотрела» (в смысле, кто осудит).
Мысленная фраза (спокойным женским голосом): «Только больше не попадай в такие ситуации».
Мысленная фраза (женским голосом, спокойно, неторопливо): «Да утром лучше под лежащим не попасть».
Одна из Близнецов кому-то многословно возражает. Несмотря на грубость голоса и резкость тона, обращаю внимание на безупречно выстраиваемые фразы (и это в состоянии запальчивости!) Фразы визуализируются, повисают в воздухе, так что можно ими беспрепятственно любоваться и восхищаться.
Мысленная, незавершенная фраза: «И его одолела шумная тревога по поводу...».
Мысленный зов (мягким мужским голосом): «Анаф!»
Окончание мысленной беседы (мужским голосом, с усмешкой): «Девочка так красиво сделала фокус этому празднику».
Знакомый рассказывает мне по телефону анекдот про корзину для грязного белья. Около меня оказывается еще один знакомый, передаю ему трубку, чтобы он выслушал анекдот из первоисточника. А то, говорю, я могу исказить в пересказе. Посреди комнаты появляется корзина для грязного белья. Объясняю появившимся гостям, что эта вещь - иного назначения, но мы приспособили ее для грязного белья. Гости интересуются, действительно ли мы пользуемся ею постоянно и с ней ничего не случилось. Подтверждаю, что она у нас уже «десять лет», и с ней все в порядке, мы только периодически... «Моете ее?» - завершает мою мысль самый догадливый. Бегло демонстрируется стоящая в ванне корзина, омываемая обильными струями воды из душа. Нет, говорю я, вполне достаточно изредка обтирать ее изнутри смоченной в уксусе тряпкой. Бегло демонстрируется и эта процедура. Я солгала гостям, постеснявшись признаться, что корзину мы не моем и не обтираем. [см. сон №3858]
Мысленный разговор трех лиц. «Кто? Кто этим занимается?» - «Аленка». - «Я с Аленкой».
Мысленная, с пробелами запомнившаяся фраза: «Когда ее ... так она ... ну как тут можно было ее найти». Предстает цветущая Розочка в нарядном белом костюме.
Мысленные фразы (женским голосом): «Я нисколько не обижусь, если... Я нисколько не обижусь» (первая, незавершенная фраза произнесена спокойно, деловито, вторая - капризно).
Огромный черный куб, содержащий мои СНЫ. Стою к нему спиной, с каким-то словом на устах. Ночью, проснувшись, я несколько раз повторила его, нашла ему синоним, стала повторять их вместе. Наутро в памяти остался лишь синоним: "совокупление".
Снимаю случайно замеченную крупинку отварного риса с одежды мужчины. Присматриваюсь, вижу и снимаю еще несколько, добродушно приговаривая что-то типа того, что «А вы, оказывается, рис ели» или «Так-то вы рис едите».
Мысленная фраза: «Спусти это, пожалуйста».
Обрывки мысленной фразы: «Кроме ... утилитаризм...» (имеется в виду художественное направление).
Мысленная, незавершенная фраза: «Куратор Люба вошла в комнату и спросила...».
Кубический эталон единицы объема помещают в большой темный, неопределенной формы сосуд. Намереваются сосчитать, сколько раз кубик уложится там, чтобы определить объем сосуда. Возникает мысль, что эталон не годится, он во всех измерениях меньше полагающегося. Сосуд встряхивают, кубик приходит в движение, каким-то образом становится очевидным, что он действительно чуть меньше требуемого.
Демонстрация человека, внезапно резко, сильно (но не необратимо) потерявшего силы. Неясная фигура видится на фоне фрагмента невысокой стены. Стена состоит из крупных темных саманных кирпичей и еще каких-то, алых. Все они что-то символизируют.
Верчу в руках левый мужской сандалет, пытаясь выяснить размер. Как только решаю, что размер не указан, он тут же попадается на глаза. Вижу его с внутренней стороны, у пятки, это цифра «6». Мысленно говорю: «Шестое», пытаясь сообразить, какому размеру привычной шкалы это соответствует.
Мысленная фраза: «Как только тонкие его части разорвут его».
Мысленные, неполностью запомнившиеся фразы (женским голосом): «Ожидалось, что ... имеет ... Ан нет».
Человек вырвался из плена, меня охватывает волна радости. К ней добавляется множество единичных радостных всплесков, сопровождающих каждый эпизод преодоленных Человеком препятствий на пути к освобождению. Непонятно, каким образом становились они мне известными, так как не помню, чтобы Человек что-либо рассказывал. Он просто стоял передо мной, худощавый, высокий, смутно видимый, и придерживал у левого бока велосипед. В некоторые моменты мы виделись со стороны (сверху) — две неясные фигуры, стоящие лицом к лицу, я левее, он, с велосипедом, правее.
В конце сна один из идущих небольшой группой персонажей говорит (как бы подводя итог): «Таким образом, я вижу, что Человечество пришло на нашу планету организованно ...» (окончание фразы, предварявшееся союзом «а» или «но», не запомнилось). Речь идет о планете Земля, на которой находятся персонажи сна, относящиеся (по крайней мере судя по внешности) к когорте ученых.
Соседи по двору периодически сотворяют мелкие пакости, безобидные, но действующие на нервы. Подходим с Петей к сараю, повесить на просушку махровое полотенце. Крыша сарая обтянута новым черным тентом (вместо блеклого пестроватого старого). Думаю, кто бы мог это сделать. Петя сдвигает на глаза капюшон футболки. Говорю: «И вы думаете, что хоть кто-нибудь подумает, что это не вы? Вы глубоко ошибаетесь».
Мысленная фраза (быстрым женским голосом): «Ничего не написано, получается».
Кто-то рассказывает о благотворном действии какой-то науки (кажется, математики). Сначала человек говорит обобщенно, потом переходит на себя лично. Эта часть повествования начинается фразой "Я убил одну женщину".
Мысленная фраза: «Специально для нее был создан Ледяной институт».
То ли вступаю во взаимодействие с клоуном-иллюзионистом, то ли становлюсь клоуном-иллюзионистом во взаимоотношениях с каким-то человеком. Предстают два густо-серых человеческих силуэта, стоящих друг против дуга (видимых в профиль, кажется, по пояс).
Подъезжаем с Петей на джипе к соблазнительному морю с живой, мелкой у берега водой. Предлагаю Пете выкупаться (ему, а не нам), он отказывается. Спрашиваю, почему. Он отмалчивается. Понимаю, что не хочет отвечать. Оказываемся в учреждении, где на стене висит афиша, приглашающая на концерт-викторину (но оказалось, что на тот день, когда Петя мог бы пойти на концерт, билетов уже нет). Оказываемся в другой организации, где меня привлекает выставка поделок, особенно композиция из кусочков разноцветной ткани, на которых красуются короткие любопытные, остроумные фразы-определения. Маленький мальчик сбрасывает с дивана еще одну работу - трех ярких тряпичных кукол (тряпичную "семью"), возвращаю их на место. Входит распространительница билетов из предыдущей организации, приветствуем друг друга, она нам что-то говорит. Появившийся Фил начинает приготовления к трапезе, накрывает белой скатертью стоящий в правой половине комнаты длинный стол.
Завожу (наяву) будильник, чтобы не опоздать на ужин. Засыпаю. Кто-то мысленно, с явной насмешкой (или легкой издевкой) начинает потешаться над уверенностью человека, воображающего, что он сам программирует свою жизнь. Этот Некто утверждает, что нет ничего проще, чем смешать планы человека (неясно, имелся в виду Человек вообще или конкретно я). В качестве доказательства многократно, мысленно твердится одно и то же: ты, мол, полагаешь, что сможешь проснуться в нужное тебе сегодня время, но ты не проснешься, ты проспишь, ты проспишь. Однако будильник (о котором Некто, возможно, не подозревал) дребезжит в нужное время, и я не опаздываю к ужину в том месте, где наяву гощу эти дни.
Мысленные фразы: «Нет, так не годится. Тогда бы спасатели...» (фраза обрывается). Смутно видится вертолет, на длинном канате которого висит в воздухе что-то неразличимое.
Смутно, в сероватых тонах видна часть комнаты. У задней стены, на разложенных на полу подушках степенно пьют чай солидные восточные мужчины в широчайших шароварах и пышных чалмах.
Проехала свою остановку, спохватываюсь на кольце. Оставшийся позади город видится отсюда темным городом-крепостью. Здесь же, где я оказалась, необычный, странный пейзаж, редкие строения странной архитектуры, и все вокруг белое. Белый снег, белые здания, лишь автобус оклеен снаружи темно-серым рельефным покрытием. Ландшафт холмистый, на холмах оборудованы катальные горки, где много полубесплотных людей в темной одежде. Под некоторыми горками имеются подземные спуски для собак, слишком, повидимому, тесные - собаки вываливаются оттуда немного сплющенными. Вижу пару собак, подвывихнувших себе во время спуска заднюю лапу (но благополучно вправившие вывих, немного пробежавшись). Глазею по сторонам, автобус, тем временем (он находится в левой половине поля зрения), заходит на посадку. К нему устремляется толпа пассажиров в темной одежде, такой контрастной на белом снегу. Когда я очнулась, посадка уже закончилась. Бросаюсь к трогающемуся с места автобусу, стучу по закрытой двери, но тщетно. P.S. Этот сон, слишком живой и яркий для сна, был каким-то таким, что я проснулась после него с необъяснимым неприятным, тягостным чувством. Не оттого, что не смогла сесть в автобус (этим я не была огорчена), а оттого, что сон этот, как мне кажется, вообще не был сном — я на самом деле была куда-то перенесена, и это забрало у меня много энергии, опустошило меня.
Мысленная фраза (быстрым женским голосом): «Ведь он же не знает, сколько человек попадется».
Нахожусь в гостях у Пети, в селении Адамс. На территории развернуто строительство, вырыты котлованы, возводятся кирпичные фундаменты. На подготовленном под футбольное поле участке собираются высаживать высокие живописные экзотические саженцы. Опушенные, как страусы, светло-серым пушком, они походят на одушевленные. Позже вижу их высаженными, расставленными на поле, как игроки. Обструганные (и аляповато раскрашенные) верхушки их напоминают спортивные, со стрижеными затылками головы. Нахожу это безвкусным — такую красоту испортили. Потом вижу их пересаженными на другой участок, в стороне. Опять оказываюсь у котлованов. Вижу среди мужчин Петю в белой футболке. Вижу новые части кирпичной кладки, поражаюсь, как неправдоподобно быстро они возведены. Слоняюсь среди занятых делом людей, и именно среди занятых остро чувствую неприкаянность, от которой портится настроение. Подумываю незаметно уехать, не делаю этого из опасения причинить вред Пете. Вижу его несколько раз издали, мельком. Слышу, как он рассказывает селянам, что не получил третий завтрак. Что тот, кто разносит завтраки - «не офицер» (определение используется в переносном смысле). Совсем не офицер, поскольку принес Пете вместо третьего завтрака кружку воды и камень. Смутно, бегло видятся кружка воды и вытянутый сероватый, размером с ладонь камень-голыш. Петя говорит спокойно, миролюбиво. Думаю, что вот он находится в коллективе, занят делом, и может быть, я напрасно беспокоюсь. Оказываюсь в неохваченной строительством части селения, рядом с одной из селянок. Бредем медленно, не спеша, держусь левой рукой за ее карман (или за ее засунутую в карман руку). Нарушив молчание, спрашиваю: «Я еще не приросла к тебе?», с улыбкой осведомляюсь, знает ли она переносный смысл этого выражения. Женщина отвечает утвердительно. Опускаю руку. Женщина рассказывает про восточного магната (отца Барни), который подарил (или собирается подарить) селению средства для теннисного корта. Описывает принадлежащий ему многоэтажный доходный дом с невероятным количеством комнат. Больших по площади, чем комнаты селения, добавляет она важным тоном, и я вежливо выказываю удивление. Она ведет рассказ к тому, что в пустых комнатах доходного дома будто бы играют в большой теннис. Смутно, призрачно видится описываемое здание, где все двери (и, кажется, окна) раскрыты нараспашку, и где необыкновенно красивые отполированные серо-голубые мраморные полы. Они видятся отчетливо, я пристально их рассматриваю.
Мысленно, на разные лады произносится слово «Вишня».
Мысленная фраза: «Ничего, самое главное — знать, как они подъехали» (с какой стороны).
Незапомнившаяся мысль иллюстрируется заполненной до краев тарелкой супа и последним объектом какого-то перечисления. Этим объектом являлись «бродячие собаки», две-три которых смутно, бегло показаны.
Мысленные фразы (женским голосом): «Одинаковые. По объему. По объему».
Мысленная фраза (грубоватым женским голосом): «Кому спать не даешь?»
Мысленная фраза: «Да, по крайней мере по подписке она никому не рассылалась?»
Большая светлая плоская тарелка, на которой лежат (в два слоя) коричневые куриные яйца.
Мысленная фраза: «Еще одна дискриминанта».
Мысленная фраза: «О куклах».
Мысленная фраза (спокойно): «Народ, который видит меня, очень привязан ко мне своими душевными силами».
Спускаюсь по узкой каменной лестнице в подвал (или полуподвал), в тущебных клетушках которого находятся две организации. Мне нужно получить чеки за работу, выполненную субподрядчиком. Проблема в том, что мы просим заплатить раньше срока (по объективной причине). В первой организации имею дело с двумя мужчинами. Удается убедить их пойти на уступки, и тут выясняется, до чего эти типы безалаберны. Чеки заполнены с таким количеством помарок, что неясно, пройдут ли они в банке. Вторую организцию представляет молодая симпатичная образованная женщина. Чувствуется, что здесь не будет ни длинных дебатов, ни грязных чеков, все решится быстро и четко. Идем по подвальным переходам, она говорит, что занимается только вопросом учета и оформления чеков. С грустью думаю, что мне приходится заниматься уймой всяких вопросов, и чеки — лишь малая часть моих служебных обязанностей.
Находимся в помещении (кажется, у входа в лифт). Происходит что-то абсурдное (в духе того, что происходит со мной наяву после пережитого год назад потрясения). Мысленно отмечаю (совсем, как наяву), что опять произошло неправдоподобное. Иду куда-то с женщиной. Она говорит, что все, что я предпринимаю (наяву), не только неправильно, но и приносит вред. Говорит, что у нее есть связь с Высшим, поэтому сказанное является истинным. Со всей искренностью отвечаю, что все это время безуспешно ищу помощи, ищу кого-нибудь, кто объяснил бы мне, что происходит, и подсказал бы, что я должна делать. Повторяю это, кажется, несколько раз, но женщина молчит.
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом, с тяжелым вздохом): «Ой, ... Делать теперь нечего».
Начало мысленной фразы: «Смертью...». Заготовлены, но еще не произнесены слова «у мамы» (речь идет о ее смерти; окончание фразы еще не выработано).
Нахожусь в гостях, разговариваем. В комнату входят, бок о бок, две серые кошки. С улыбкой спрашиваю, что это за парочка. Хозяйка отвечает, что парочка вот-вот ожидает прибавления семейства, и что третья кошка, акушерка, уже готова принимать роды. Парочка продолжает двигаться бок о бок. С удивлением отмечаю, что у кошки нет видимых признаков беременности.
Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог (мужскими голосами). Рассудительно: «...так после двадцатого марта». - Жизнерадостно: «После двадцатого мая».
Стою посреди просторной комнаты, обставленной старой темной мебелью. Находящаяся рядом женщина многословно, с повторами, с энтузиазмом расхваливает мою шубу. Расхваливается цвет (белый), покрой (в талию), форма воротника (мысиком), длина (макси), и снова цвет, покрой, воротник, и снова. И вроде бы даже искренне.
Мысленная фраза (женским голосом): «По-моему, ему надо найти, к кому обращаться».