Мысленный совет (из нематериального источника). Мне рекомендуется перестать ворочаться по ночам из-за тревог и беспокойств, так как я буду иметь все, что необходимо. Ворочаться по ночам стоит только для пользы тела, чтобы оно не деформировалось от долгого лежания в одном положении.
На большой поляне, в обрамлении густых крон деревьев и высоких кустов возникает зверек. Крупный грызун спокойно стоит на задних лапках, красивая коричнево-рыжеватая шерстка прекрасно гармонирует с окружающей зеленью. Потом там же возникают, одна за одной, с десяток неподвижных человеческих фигур. Они отличаются лишь ростом - от утрированно маленьких (меньше стоящего в центре поляны зверька), до неправдоподобно больших, гигантских. Они выглядят искусственными, манекенами, не гармонирующими с природой, но являются живыми людьми. Понимаю это так (или мне дают понять?), что всю земную фауну можно символизировать одной симпатичной безобидной зверюшкой. Род же человеческий, несмотря на внешнее сходство людей, к одной фигуре несводим.
Кто-то говорит мне (говорящего не видно, может быть это вообще безлично): «Вот сейчас увидим ... врешь ты или нет» (часть фразы не запомнилась). Речь идет о чем-то, связанном с Богом.
Четырехгранный толстостенный, с высоким горлышком сосуд из чистейшего прозрачного хрусталя, заполненный (на три четверти) живой родниковой водой. От него и от воды исходит необыкновенное чувство чистоты, свежести. Это подчеркивается солнечными бликами, играющими на его гранях и на колеблющейся живой воде. Видение символизирует Петю. Был еще и небольшой текст, тоже о нем, без упоминания имени. Просыпаюсь, убеждаюсь, что сосуд запомнился хорошо, а из текста не вспоминается ни слова. Засыпаю, снова вижу этот сон, этот сосуд. Воспринимаю исходящее от него и воды чувство чистоты и свежести. Просыпаюсь, бегло конспектирую, зарисовываю сосуд, смотрю на часы — было без двадцати три часа ночи.
Советы-указания мне, все в серых тонах. В конце появляется изображенное крупными печатными буквами непонятное слово на иностранном языке. [см. сны №№ 0698, 0699, 0701, 0702]
Адресованные мне мысленные рекомендации (с визуальным рядом). Проснувшись, не могу ничего записать. Засыпаю, сон повторяется, просыпаюсь, не могу ничего записать. Засыпаю, вижу сон в третий раз, опять ничего не запоминаю.
Завожу (наяву) будильник, чтобы не опоздать на ужин. Засыпаю. Кто-то мысленно, с явной насмешкой (или легкой издевкой) начинает потешаться над уверенностью человека, воображающего, что он сам программирует свою жизнь. Этот Некто утверждает, что нет ничего проще, чем смешать планы человека (неясно, имелся в виду Человек вообще или конкретно я). В качестве доказательства многократно, мысленно твердится одно и то же: ты, мол, полагаешь, что сможешь проснуться в нужное тебе сегодня время, но ты не проснешься, ты проспишь, ты проспишь. Однако будильник (о котором Некто, возможно, не подозревал) дребезжит в нужное время, и я не опаздываю к ужину в том месте, где наяву гощу эти дни.
Находимся в помещении (кажется, у входа в лифт). Происходит что-то абсурдное (в духе того, что происходит со мной наяву после пережитого год назад потрясения). Мысленно отмечаю (совсем, как наяву), что опять произошло неправдоподобное. Иду куда-то с женщиной. Она говорит, что все, что я предпринимаю (наяву), не только неправильно, но и приносит вред. Говорит, что у нее есть связь с Высшим, поэтому сказанное является истинным. Со всей искренностью отвечаю, что все это время безуспешно ищу помощи, ищу кого-нибудь, кто объяснил бы мне, что происходит, и подсказал бы, что я должна делать. Повторяю это, кажется, несколько раз, но женщина молчит.
Мысленная, неполностью запомнившаяся, адресованная мне фраза (завершившая длинный сон): «...если хочешь увидеть начальную (форму) и форму его освящения».
Мысленный диалог. «Ты не обглодок», - доносится издалека мужской голос. Я повторяю: «Я не обглодок». И снова: «Ты не обглодок». - «Я не обглодок».
P.S. Дело в том, что после того, что со мной произошло (и происходит) с 26 августа 1999 года, у меня часто бывает ощущение, что те, кого я полагаю повинными в произошедшем, обглодали меня (энергетически).
Мысленная, запомнившаяся с пробелом, ко мне обращенная фраза: «Запиши в ... беречь почву не стоит» (имеется в виду, чтобы я сделала пометку на полях своего экземпляра источника). Я удивлена, так как полагаю, что почву всегда нужно беречь.
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Но в ... жизнь казалась ей (приемлемой)» (последнее слово передает смысл дословно не запомнившегося).
Мысленный диалог (женскими голосами). «Конечно, происходит это не всегда». - «А я это помню».
Иду (с женщиной с ребенком) к выходу из квартиры. Для этого нужно пересечь ванную комнату, переступив там через белоснежную ванну. В ней стоит обнаженный мальчик лет шести. Это Лучик. Ясно видится верхняя часть его тела (от талии до плеч). Бросается в глаза четкая, идущая на уровне солнечного сплетения линия раздела, разграничивающая шоколадно-загорелый животик и нетронутую солнцем грудь. Смотрю на эту контрастную расцветку и, не удержавшись, вежливо перебиваю смутно видимого мужчину в темной одежде (он сидит на противоположном от Лучика краю ванны и о чем-то с ним разговаривает). Говорю Лучику (шутливо, имея в виду расцветку его тела): «Знаешь, на кого ты похож в таком виде? На домино. Мсье Домино» (в этом сне вживую виделось белоснежное нутро ванны и кожа мальчика, остальное было смутным, неразборчивым).
Приглашаю незнакомого человека зайти в гости и заодно что-то починить. Он говорит: «Только без свидетелей».
Мысленная фраза: «Вот кто теперь преградил ей путь». Появляется подвальное помещение со множеством низких широких прилавков с семечками, сухофруктами и т.п.
Нахожусь с визитом в селении Адамс. Что-то происходит в темном зале, где расположились на полу селяне (и я среди них). Не запомнилось, чем вызвано наше там пребывание, что приковало наше внимание. Фесио Арфас протягивает ко мне руку. Действие перемещается к жилой зоне. Фесио Арфас громогласно, насмешливо прохаживается по поводу моего состояния: «Она сейчас...» (окончание не запомнилось). Парирую дерзким «Однако!» Оказываюсь на строительной площадке, где несколько селян заняты работой. Два молодых человека останавливаются около грузовика. Один попадает рукой в щель распахнутой дверцы, прищемляет палец (не сильно). Совсем недавно молодой человек уже умудрился где-то прищемить палец, обвязанный сейчас бинтом. Пристально всматриваюсь в лица обоих, пытаясь подтвердить (или опровергнуть) посетившую меня догадку.
Мысленная фраза: «Без музыки нет света, а в свете нет души».
«Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять», - пересчитываю я количество вертикальных линий заполненной таблицы. Оцениваю на глаз ее высоту, сопоставляю с шириной, делаю вывод, что таблица почти квадратная.
Мысленная фраза: «Мудрости вам что-нибудь надо». Фраза произносится спокойным мужским басом, с вопросительной интонацией, которая внезапно нарушается тем, что последнее слово звучит совсем по-иному — глухо, издалека, утвердительно, как ответ, вялым женским голосом.
Мысленная фраза: «Самовольный сон развратил старуху» (имеется в виду физиологическое, неограниченной продолжительности состояние).
Мысленная, незавершенная фраза: «Такое (решение) обошло бессознательными путями то, что...». Видятся крупные металлические кольца, часть которых насажена на горизонтальный стержень, а часть — на изогнутый дугой гибкий шнур под этим стержнем.
Кто-то покончил с собой (выстрелом в живот). Одежда в области раны и постель испачканы темной кровью. Возникает мысленный комментарий: «Может ли быть что-нибудь более ужасное и более глупое».
Мысленные фразы (женским голосом): «У меня — кризисный на прощанье. Кризисный на прощанье».
Прихожу сдавать анализ крови. Проходящая по залу ожидания медсестра, с небольшим белым подносом в руках, приветливо кивает мне.
Мысленная фраза: «Произошла трагедия на марафонском беге...». В окончании фразы говорится, что был затоптан попавший под ноги бегунам ребенок (возможно, это было мельком показано).
Мысленная фраза (неспешным женским голосом): «Не знаю, почему это вдруг наступает так внезапно».
Мысленная фраза (женским голосом): «Однажды вечером произошла замечательная встреча за цветами отечественными».
Сижу в огромном ангаре, рассеянно наблюдаю за выгружаемыми и погружаемыми кипами спрессованного мусора. Замечаю в одной блестящий предмет (похожий на нижнюю часть баллона от термоса) и шныряющего между кипами незнакомого мужчину. Он подходит, возбужденно спрашивает, есть ли в ангаре молотки. Изъясняется жестами — делает размашистые движения, будто в руках у него молоток (или даже кувалда). Отвечаю (тоже, кажется, без слов), что молотки и кувалды лежат неподалеку. Мужчина зовет меня присоединиться к нему, объясняет, что нашел среди мусора что-то ценное, чуть ли не золото (все это сообщается без слов). Сон показывает пару кип с торчащими кусками искореженных золотых труб. Мужчина, кажется, и кувалду для меня прихватил, но именно его настойчивость меня и настораживает. Мне кажется, что он намерен обмануть меня, стащить сумку, пока я буду выбивать золото. И хотя определенно знаю, что все выбитое мной из кип мне же и достанется, а ни моя сумка, ни ее содержимое не представляют никакой ценности, я не сдвигаюсь с места.
Возвращаюсь домой, звоню в дверь. Петя не слышит звонка из-за громко включенного телевизора. Смутно, бегло видится комната на Рябинной улице с орущим телевизором и сидящим перед ним Петей. Звоню снова и снова, то длинным звонком, то серией коротких. Слышу, что звук телевизора понизился, воспринимаю это как ухудшение ситуации. Звонок почти потерял голос, не знаю, что делать. Подумалось кидать камешки в окно, но решаю, что не доброшу (все же седьмой этаж), да и промахнуться можно, угодить в чужие окна. Предполагаю попробовать позвонить домой от соседей, по телефону. Но услышит ли Петя телефонный звонок?
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (быстрым мужским голосом): «Вот когда ... будешь ходить» (куда-то).
Исследование исследования, анализ анализа, подробный и скурпулезный.
Стою перед входом в свою квартиру, заторможенно смотрю на связку своих ключей, валяющуюся справа от двери (они виделись отчетливо). Пытаюсь сообразить, кто это мог сделать и зачем.
Окончание мысленной фразы: «...а иначе почему ты не начинаешь с уроков этики?»
Подхожу к небольшому настенному зеркалу, вытянув шею смотрю в него. Вижу - совсем этому не удивляясь - лишь контур, в котором узнаю себя. Отмечаю, что зазеркальная комната освещена ярче, чем реальная (речь идет о естественном освещении).
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (мужским голосом): «А ты чё не даешь...? Почему нельзя сейчас моментально решить...» (фраза обрывается).
Соседи по двору периодически сотворяют мелкие пакости, безобидные, но действующие на нервы. Подходим с Петей к сараю, повесить на просушку махровое полотенце. Крыша сарая обтянута новым черным тентом (вместо блеклого пестроватого старого). Думаю, кто бы мог это сделать. Петя сдвигает на глаза капюшон футболки. Говорю: «И вы думаете, что хоть кто-нибудь подумает, что это не вы? Вы глубоко ошибаетесь».
В просторной вилле прием у Мага, по окончании располагаемся в отведенных комнатах. В мою входит один из помощников Мага, говорит: «Там кто-то стонет», просит следовать за ним. Крадучись поднимаемся на чердак, разгороженный на несколько помещений, тихо расходимся в стороны. Почти сразу вижу посреди пустой комнаты простую железную кровать и Мага - он лежит на спине, старое темное байковое одеяло закрывает его с головой. На миг становится не по себе, прислушиваюсь. Дыхание Мага тихое, ровное, и никаких стонов (как и никакой больше мебели на этом чердаке). Бесшумно выхожу из комнаты, натыкаюсь на своего спутника. Обмениваемся информацией, убеждаемся, что на чердаке больше никого нет.
Окончание мысленной фразы: «...над способной ко всему рощей».
Мысленные фразы (энергичным женским голосом): «Звонят телефоны каждый день. Очень трудно...» (фраза обрывается).
Пришла в клинику, чтобы подбодрить какого-то мужчину. А когда, после достаточно длительного визита, направилась к выходу, меня из клиники не выпустили, кто-то из администрации заявил, что я тут останусь (не объяснив причины). Я в растерянности. Дело происходит сначала в палате, потом — в больничном коридоре. Интерьеры были светлыми, просторными. Пациенты (все ходячие) и персонал — в светлой одежде. Все виделось натуралистично (я лишь не видела ничьих лиц).
Коллективный краткодневный выезд на пригородную базу отдыха. Наше подразделение прибыло полностью и заняло один из коттеджей, просторно разбросанных по обширной, заросшей старыми деревьями территории. Мы не выходим наружу. Только Ганна однажды ушла прогуляться и рассказала, что наши играют в футбол, даже Верон в красивом спортивном костюме гоняет с ними мяч. Сон бегло показывает спортплощадку с невнятно видимыми игроками, один из которых в новом спортивном костюме. Настает пора возвращаться домой. Укладываю вещи, смутно удивляясь, почему мы все дни безвылазно просидели в помещении.
Неуверенно топающий малыш оказывается около заднего крыла медленно проезжающего автомобиля. Ребенок толкает крыло, поворачивает влево, и убыстрив ход, нетвердо идет, почти бежит, за машиной. Все это, возможно, произошло оттого, что малыш на машину налетел, в результате чего произошло изменение скорости и траектории его движения.
«Ну а если бы он сказал об этом, он бы успокоился?» - спрашивает меня женщина (судя по тону, психолог). Говорю: «Если бы он сказал, он бы успокоился. Я так думаю по крайней мере». Демонстрируется (в сокращенном виде, абстрактно) то, что тяжелым грузом носит в душе тот, о ком мы ведем речь. Моя собеседница введена в курс дела в незапомнившемся начале сна (когда то, что гнетет человека, было показано подробно). Сейчас она имеет в виду, что проговаривание, озвучивание того, что произошло (или происходит), могло бы облегчить психологическое состояние этого молчальника.
Окончание моей (возможно, мысленной) тирады (завершившей сон): «... ЧТО ЯВЛЯЕТСЯ ПОДТВЕРЖДЕНИЕМ РЕАЛЬНОСТИ МОЕГО СУЩЕСТВОВАНИЯ». Речь идет о подтверждающих факторах, ни один из которых не запомнился (см. сон-антипод №5271).
Мысленная фраза: «Я демилитаризован на границе».
Мысленная фраза (женским голосом, выспренно): «А у тебя от слез горят лучи».
Смотрю в книгу, удается прочесть фразу: «Как я создащал (Реальность)» (последнее слово если и отсутствовало в тексте, то сразу домыслилось; глагол «создащал» является гибридом глаголов «создавал» и «ощущал»).
В большой полутемной комнате наблюдаем с мамой* за мышью. Высвечиваемая лучом петиного фонаря (находящегося позади нас) мышь бегает вдоль стены, иногда взбираясь на стоящий на ее пути предмет (мышеловку?) Бегает, не обращая внимания на свет, в ярком кружке которого она напоминает персонаж театра теней. Слежу за ней, не отрываясь. Мышь исчезает, появляется другая (такая же), восклицаю: «Вот она, вот она!» Набегавшись, исчезает и эта. Фонарь уже не светит. Во всю заднюю стену предстает нецветное (как и весь этот сон) изображение темного обширного поля, покрытого комьями рыхлой земли. По нему бредут несколько неясных фигур. В одной, придерживающей правую руку, узнаю (как мне кажется) маму. Говорю ей об этом, она отвечает: «Нет». Продолжаем смотреть — изображение приподнято над уровнем пола и воспринимается как реально происходящее. Мама вдруг говорит: «Тяжело идти». Говорит так, будто все же является той, бредущей по рыхлому полю женщиной.
Мысленная фраза: «Вот это там, второе сердце».
Смотрю в книгу, отпечатанную на низкокачественной бумаге. Прочла что-то внизу правой страницы, перелистнула. Продолжение текста не увязывается с прочитанным. В недоумении переворачиваю страницу назад, лишь со второй или третьей попытки понимая, что пролистывается пара страниц (между которыми, к тому же, утрачено несколько листов).
Выхожу утром из комнаты унылой квартиры (общежития?), иду по общему коридору в туалет. Обнаруживаю, что я голая, поворачиваю обратно. Сон повторяется (с вариациями) несколько раз. Вариации касаются моей реакции на наготу (они запомнились не все). Один раз спокойно поворачиваю обратно. В другой раз так же спокойно прикрываю наготу оказавшимся в руках допотопным чайником. Записываю в блокнот содержание сна, помечаю, что он снится несколько дней подряд. Тут я просыпаюсь по-настоящему и случайно вдруг осознаю, что конспектирование сна приснилось.
Мысленная фраза (женским голосом): «Пусть разрешен, тебе надо с разрешающей квартиры смотреть на себя».
Держу внушительную пачку денежных купюр (одного достоинства). Купюры, длиной с четверть метра, под действием собственного веса свешиваются по обе стороны моих пальцев.
Мысленная фраза (женским голосом): «Ну а вас сколько?»
Раз за разом чиркаю спичкой, но она не зажигается. Присмотревшись, говорю находящимся поблизости людям, что Шон* зачем-то покрыл парафином поверхность коробка. Меняю спички, поворачиваю коробок то одним, то другим боком, нащупываю на краях шероховатые участки, и в конце концов зажигаю спичку, а ею - две свечи. Коробок и спички были чуть ли не с ладонь. Свечи (длиной с палец) закреплены по краям коробка и выглядели, как небрежно сделанные факелы, но загорелись хорошо и сразу.
Мысленные фразы: "Они меньше. Они меньше. И ростом и вообще" (последнее слово звучит ернически).
Мысленная фраза (женским голосом, оживленно): «И вот наша соседка случайно узнает из автобуса телефон Эмиларского». Смутно видится салон автобуса, в котором, с прижатым к уху сотовым телефоном, стоит неразличимая женщина.
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (женским голосом): «А ... с одной стороны, никто же этого не знает».
Фраза из сна: «Первый раз после шести лет».
В узком столбце газетного листа читаю начало одной из фраз: «Говорят, что от старых монет исходит...» (дальше прочесть не удается). Текст будто бы имеет отношение к предыдущему сну. [см. сон №5157]
Мысленная фраза: «A start forme for снов». Имеется в виду, что данный момент является оптимальным для восприятия снов. Неясно, относилось ли это к моему состоянию или к состоянию любого спящего (сон приснился в 5:45).
Мысленная, частично запомнившаяся фраза (женским голосом педанта): «... чтобы ... не будет ... чем равномерное питание в целом».
Обрывки мысленной, незавершенной фразы: «...считая ... но все в такой запущенной форме...» (в смысле, полагая).
На небольшой площади на перекрестке узеньких улочек, облепленных невысокими домишками, ждут прибытия религиозной машины, которая отвезет больных туда, где их обязательно вылечат. Было известно, что она не сможет вместить всех нуждающихся, беспокоюсь о своем подопечном (его должны откуда-то доставить сюда). На краю площади дремлет на стуле упитанный молодой человек, поставленный тут дежурным, голова его свесилась на грудь, тело обмякло. Прибывает темный, с металлическим кузовом фургон. Все зашевелились, распорядитель с упреком тычет в бок задремавшего дежурного, вокруг машины толкотня. Стою в стороне, мне известно, что моего подопечного уже привезли. Решаю пробраться к машине, выяснить, там ли он, пожелать всего хорошего. Лезу по вертикальной плоскости, цепляюсь за переплетения труб, все время срываясь вниз. Упорно лезу снова и снова, беспокоясь лишь о том, что машина может уйти. Справляюсь с подъемом, забираюсь на задние ступеньки медленно тронувшегося с места фургона. Ступенек было три, незакрытые дверцы кузова болтаются над ними из стороны в сторону, из проушины для навесного замка свисает массивная металлическая цепь. Пустой тамбур, тоже с открытой дверью, ведет в темное нутро фургона. Оттуда, спустившись с нар, выходит тот, кого я ищу. Он одет в выцветшие чистые, болтающиеся на нем светло-коричневые штаны и рубаху (похоже, казенные). Радуюсь, что вижу его, что он попал в машину, говорю: «Пиши!» На ступеньки вскарабкивается мужчина, спрашивает находящихся в фургоне: «Стукнул и упал - это художник тот?»
Фрагмент мысленной фразы: «...я скоро приду...».
Хороший, активный сон, главными действующими лицами которого были я и Додо (школьник).
По темной бугристой земле бескрайнего пустого пространства едет, в сторону горизонта, открытый военный джип. В нем стоит плотная группа людей — главы правительств, решающих проблемы Ближневосточного региона, и их помощники. Джип внезапно оказывается в луже грязи, зачерпывает ее, все выходят, чтобы привести в порядок испачкавшуюся обувь. Вот они сгрудились под большим деревом, на поросшем травой пригорке. Правее, невдалеке, под еще одним деревом стоит, спиной ко всем, с выражением отстраненности и смиренного достоинства, Ясер Арафат. Башмаки его доверху облеплены комьями коричневой земли. Вижу в нем человека, нуждающегося в помощи, отторгнутого от остальных (и еще меня поразило выражение его лица). Подхожу, прошу разрешения помочь. Он, не отвечая, отстраненно смотрит вдаль. Говорю, что только принесу воды, чтобы смыть с обуви налипшую землю. И хотя он по-прежнему молчит, понимаю, что помощь будет принята. Набираю воду из крана над большой квадратной раковиной, находящейся под еще одним, последним тут деревом. Набрала полную сковородку (старую, темную, с длинной, под метр, ручкой), приношу Арафату. Он, все с таким же отсутствующим видом, опирается на мою левую руку, смывает грязь. Вода кончается, предлагаю принести еще, он без слов дает понять, что это совсем не обязательно. Все же снова набираю полную сковородку, но по дороге вода вдруг начинает убывать, хотя я ее почти не расплескивала. Подумала было вернуться к крану, но не делаю этого, и когда подхожу к Арафату, вода (почему-то с примесью песка и соринок) плещется на самом дне. С удивлением вижу в сердцевине дна штырек со сквозным отверстием, сквозь которое и выливалась вода. Показываю это Арафату — и просыпаюсь (Ясер Арафат виделся ярко, отчетливо, в цвете, в том числе рельефно виделись комья земли на его обуви, остальные персоны являли собой условные схематичные темные фигуры, а кем они были, было просто каким-то образом известно).
Мысленная фраза (настырным девчачьим голосом): «А вот ты, а ты вот смотрела на мальчишек после того, как они на тебя посмотрели?»
«Это примерно пятьсот», - прикидываю я мысленно сумму.
С трудом ориентируюсь в незнакомом городе, периодически мысленно отмечая схожие с моим городом ориентиры, расположенные здесь по-иному (то есть город этот был, в каком-то смысле, запутанным двойником моего), мне нужно попасть на автобусную остановку. Иду по жилому кварталу, дохожу до широкого длинного крутого спуска. Останавливаюсь, изучающе осматриваюсь, замечаю каменистый V-образный водосток, решаю спускаться по его, сухому сейчас, дну. Чуть ли не неожиданно для самой себя лихо съезжаю по камням, почти без усилий сохраняя равновесие. Внизу, у тротуара, устье водостока расширено, там, по левую руку от меня, лежит живой крокодил (которому, как я тут же представляю, ничего не стоит сожрать меня в этом V-образном устье). Лягнула его разок, и примерялась пнуть еще раз (другой ногой). Крокодил не реагирует, оказываюсь на тротуаре. С автобусом вышла накладка, чувствую, что опаздываю, прибавляю ходу. Мимо проезжает старая разболтанная легковушка, хватаю ее за дверцу багажника, та откидывается вверх, машина останавливается. Сажусь рядом с водителем, трогаемся в путь (с поднятой дверцей, что меня слегка беспокоит), долго не могу замкнуть пряжку ремня безопасности. Спустя некоторое время продолжаю путь пешком, поглядывая на истрепавшиеся при спуске по камням туфли и прикидывая, как их можно привести в порядок. Добираюсь до нужного места (оказавшегося музеем), вхожу в просторный, украшенный экспонатами холл. Служительница музея, навалившись грудью на черную мраморную мемориальную плиту, стирает с нее заметный слой пыли, что-то думаю по этому поводу (сон был цветной, все виделось живьем).
Воркование-стон голубя (или горлицы), будто бы имеющее отношение к сну про дом на улице Красных Крыш [см. сны №0501, 0502].
Мы с Петей (он в студенческом возрасте) напросились в компанию к незнакомой женщине в путешествие по городам Средней Азии. Поездка оказалась интересной, все было ярким, самобытным, удивительным. В конце путешествия составляю список совершенных нами покупок. Не помню, разделила ли я свои и петины покупки, но покупки женщины вывела отдельным столбцом. Этот акт незаметно переходит в конспектирование сна.
Мысленные фразы (недовольным женским голосом): «Надо будет списывать потом. Это песенка появится на тысяче торцов».
Мысленный диалог. «Это вы ...щаете. Скажите просто: в этом доме». - «В этом доме» (одно слово запомнилось неполностью).
Мысленная фраза (мужским голосом, с полуулыбкой, о ком-то): «Тавригу танцевал с одной из лучших сорокапятилетних женщин».
Мысленная фраза (мужским голосом, задумчиво): «А может быть, они не, потому что у них слишком большая программа».
Сон, в котором участвовала (в необычном амплуа) пани Деянира.
Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог (женскими голосами). Бормочуще: «...поведет туда». - Быстро: «Не поведет. Потом еще раз придется уйти».
Мысленная фраза:
Сон про самовольные проделки плоского прямоугольного предмета. Он был размером с ладонь, походил (внешне) на вафельную плитку и лежал на краю комода в принадлежащей мужчине комнате. Как бы ожив, предмет срывается с места, летает мягкими рывками и совершает мелкие, не всегда безобидные пакости. Это творится в присутствии хозяина комнаты, которому и самому изрядно достается. ОДНОВРЕМЕННО хозяин комнаты с мрачноватым юмором излагает данный инцидент — как бы уже после его завершения. Вербальное изложение глаголами прошедшего времени синхронизировано с реальными действиями мелкого пакостника. То есть происходит наложение, совмещение времен — настоящего (в котором совершаются пакости) с будущим (в котором о проделках ведется рассказ как о свершившихся). Мужчина виделся на переднем плане, как бы вне комнаты. А то, что в ней творилось, виделось на заднем плане. Временами мужчину не было видно, слышался только его голос.
Мысленно напевается: «Вот где, вот где, вот где шар растопился, растопился» (растаял).
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Вскоре Алекс увлек за собой бело-... полутигра».
Мысленная фраза (женским голосом, рассудительно): «Как все еще стараются компенсировать отрицательную возможность, отрицательную возможность, у меня ее нет».