Еду со знакомой женщиной в автобусе по пустынному пространству, между редкими кварталами многоэтажных однотипных жилых домов. Оказываемся на дощатых мостках, проложенных над опасной желтоватой топью. Ими пользуется много народу (почему-то лишь в одном направлении). Обращаю внимание, как безответственно огорожены мостки - любой ребенок по неосторожности может с них свалиться. Не успеваю об этом подумать, как белоголовый мальчуган цепляется за перила, качается и срывается в топь. Проваливается по плечи, и в считанные секунды его засасывает с головой. Все происходит так быстро, что малыш не успевает испугаться, его лицо оставалось спокойным, он не делал попыток выбраться. Недоумеваю, почему родители не бросаются его спасать. Прохожие стоят в оцепенении. Часть из них, в поисках ребенка, начинает шарить руками в топи (которая им чуть выше колена). Оказываемся, среди других людей, на утрамбованной желто-коричневой грунтовой дороге, ведущей к ничуть не приблизившемуся жилому массиву.
ЛЕЧУ, распластавшись на соответствующем моим размерам ковре-самолете. Он сделан из толстого, в ладонь, легкого серебристого материала (металла?) с волнистой (ребристой) поверхностью. Мысленно сообщается, что я ЛЕЧУ НА ЭЛЕКТРОНЕ ВНУТРИ ВЕЩЕСТВА. В этой фразе - она была от первого лица - звучало, если я не ошибаюсь, ликование. Фраза, добросовестно повторяясь, разбудила меня, но не смогла преодолеть инертности моего Я, и потому оказалась не записанной дословно.
0987
Потолок на балконе испещрен пятнами темной плесени. Думаю, что у нас с Петей есть опыт борьбы с ней, а когда знаешь, что делать, проблема не кажется страшной.
0988
Живой, насыщенный действиями и людьми сон. В финале, на фоне яркого голубого неба видим необыкновенно красивый белый летательный аппарат. Он был треугольной (в плане) формы, за ним развевалось широкое, прикрепленное к торцу, белое полотнище. Летательный аппарат имел отношение к смотрящим на него с земли участникам сна.
0989
Мысленная фраза: «Я видела во сне совершенно невообразимые потоки воды».
В этом сне все крутилась короткошерстная светло-рыжая собака среднего размера и веселого нрава.
0991
Медленно вывожу толстым фломастером в одной из строк правой колонки разграфленного листа: «Что такое?»
0992
Наблюдаем необычную ситуацию. Она символизируется толстостенной квадратной деревянной коробкой (без крышки), заполненной мелкими предметами. Окружающие находят ситуацию странной, и в этом есть резон. Мне видится простое, логичное доказательство заурядности наблюдаемого. Излагаю свою версию столпившимся вокруг коробки людям, как бы смещая их точку зрения (мне казалось, что их восприятие — это коллективная иллюзия).
0993
Снимаем на берегу моря большую комнату, из огромного, во всю стену, окна которой открывается великолепный вид. Комната не имеет отдельного входа, приходится пробираться через хозяйские апартаменты. И если наша комната чиста, светла и просторна, то у хозяев темно, неуютно и захламлено. Сдвигаю набросанные на полу хозяйского салона вещи, и только после этого оказываюсь на своей территории. Вижу старое металлическое кресло-качалку с ярко-красным каркасом. Значит, хозяйская бабушка опять любовалась морем из нашего окна (она позволяет себе это иногда, в наше отсутствие). Отношу забытое кресло старушке, попутно обменявшись с ней парой фраз.
Стою около веретенообразных светлых, чуть выше человеческого роста, Существ. Спрашиваю у ближнего, кто они такие. Их было порядка четырех, но лишь ближний виделся отчетливо. Остальные - гораздо хуже, возможно, из-за того, что они стояли позади и правей первого. Те, остальные, не виделись такими светлыми, они были как бы подернуты легкой серой дымкой.
0995
На крыше высокого здания стоит, опершись на металлическое ограждение, парень и методично плюет на тротуар. Плевки шлепаются то передо мной, то позади меня. Я уверена, что чтобы не заполучить плевок, нужно просто спокойно пройти этот участок. И оказываюсь права (парень виделся немного сверху; себя, идущую вправо, я тоже иногда видела сверху).
0996
Молодой человек с висящим на плече прибором в темном футляре говорит, что, по его мнению, прибор слишком груб для каких-то замеров.
В нашей с Петей (ребенком) странной на вид комнате появляется посторонняя живность. Ожившая игрушечная зверюшка из сине-зеленого плюша, настоящий заяц, зайчонок, на шкафу притаился песец (и, кажется, кто-то еще). Принимаюсь их выгонять. Они проворно убегают, пользуясь только сейчас открывшейся мне особенностью комнаты. Наш громоздкий платяной шкаф придвинут к стене не вплотную, между ним и стеной существует непонятное пространство, куда и шмыгает зверье. В разгар беготни входит Петя, показываю ему этот зоопарк.
Мне стало скучно дома, решаю покататься на мотоцикле соседа. Сосед отсутствует, но, на мой взгляд, мотоцикл можно взять без спросу, ведь именно сосед научил меня на нем ездить и даже давал покататься. Жму на педали, тычу в кнопки, и в конце концов трогаюсь с места. Езжу из конца в конец по двору, потом отваживаюсь наведаться в соседний двор. Преодолеваю канавку, въезжаю по идущей вверх дорожке, упираюсь в низкое металлическое ограждение. Беру левее, мчусь вдоль соседского дома. Оказываюсь внутри этого здания (оставив мотоцикл во дворе). Брожу по пустым комнатам клуба, который когда-то посещала. Здесь собираются делать ремонт, мебель вынесена, остался лишь старый шкаф, стеклянные дверцы которого занавешены яркой клеенкой. Сотрудница клуба снимает ее и объясняет, что поскольку неизвестно, кому та принадлежит, она хочет взять ее для дочери, которой та приглянулась. Клеенку когда-то принесла сюда я, и теперь порадовалась, что это добро кому-то еще пригодится. Когда клеенку отделили от шкафа, нам открылась ее изнанка. Появившаяся около нас женщина прикасается к небольшому узору изнанки, говорит, что это магический символ (узоры разбросаны по светло-желтому полю в геометрическом порядке). Сотрудница клуба сворачивает клеенку, интересуется, как у меня дела (она меня узнала). Рассказывает, что недавно ее дочь спросили (в рамках специального опроса), что ей приснилось в первую ночь по прибытии в этот город. Я тут же, хотя меня никто не тянул за язык, сообщаю, что не только прекрасно помню свой первый тут сон, но и что благодаря своей исключительности он оказал влияние на мою последующую жизнь.
0999
Старый несуразный деревянный дом, за которым виднеется старый лес. К дому пристроен несуразный второй этаж (кстати, с чего я взяла, что второй этаж пристроен?) Стекло нелепого длинного, без переплетов окна пристройки выглядит как бельмо.
1000
Несколько раз повторившаяся мысленная фраза: «Мадам Безант».
Мысленно, бессловесно сообщается и символически иллюстрируется, что изначально не было разделения на Душу и Тело. Было что-то единое, которое потом разделилось.
1002
В общественном месте (около киосков или кабинок билетных касс) подбираю монетки и бумажные деньги разных стран.
1003
Газетная страница, заполненная цветными репродукциями. В центре - большая, в прямоугольной рамке, а по периферии — маленькие, в квадратных рамках.
Прихожу на примерку сарафана. Он практически готов, портной спрашивает, не хочу ли я, чтобы он опрыскал сарафан каким-то средством. Вижу, как он опрыскивает другие изделия, спрашиваю, для чего это делается. Для улучшения качества изделия, говорит портной, и не дожидаясь ответа, прыскает на сарафан. Верхняя часть его, особенно плечи, темнеет (увлажняется). Возникает число "12" (или 21), означающее сумму доплаты. Решаю, что это дорого, но когда приходит в голову сравнить доплату со стоимостью пошива, сумма оказывается сущей ерундой. [см. сон №1006]
Спускаемся по широкой светлой мраморной лестнице, находящейся под открытым небом и замусоренной. Мусор выглядит странно. Вижу две-три, в рост человека, банки из-под майонеза и такую же огромную пластиковую коробку из-под маргарина, в которой, подогнув ноги, лежит человек.
Нахожусь у Дженни, открываю дверь звонящему. Входит портной, вручает мне готовый серый сарафан. Объясняю, что это не мой дом. Еще один человек подходит к двери, он тоже явился ко мне. Возвратившаяся Дженни смотрит на нас троих с нескрываемым любопытством. [см. сон №1004]
1007
Вхожу утром в ванную. С удивлением вижу на внутренней поверхности ванны налет черной грязи. Перевожу взгляд на вторую ванну — там то же самое. Удивляюсь, как сосед умудрился испачкать обе. Мельком думаю, что может быть, нам стоит поделить их. Спешу на работу, но хватаю коробку с моющим средством, пытаюсь отмыть грязь. Взглядываю на третью ванну (стоящую перпендикулярно первым двум), вижу грязь и там. Время поджимает, откладываю наведение чистоты на вечер.
Не запомнившееся дословно мысленное сообщение о положительных качествах вегетарианства.
1010
Тройное поясное изображение молодого, коротко остриженного мужчины. Внизу они сливаются, вверху расходятся. Одно расположено вертикально, другое отклонено вправо, третье, немного затененное, находится между ними, чуть позади.
Мысленно, бессловесно сообщается, что энергия отрицательных человеческих эмоций используется некими Сущностями. Все устроено так, чтобы создать у людей впечатление, что они не могут изменить ситуацию. Смутно видится незамкнутый густо-серый тор.
Мысленный протест, что так никуда не годится, что если было что-то обещано, оно должно быть предоставлено. Мысленный отклик, что, мол, раз так, то разумеется, обещанное будет предоставлено. Видится серия мелких предметов. Диалог велся Высшими Существами, а обещалось что-то кому-то из нас, человеков (у меня создалось впечатление, что диалог не предназначен для восприятия простым смертным, так что я оказалась в роли неумышленно подслушавшей).
Пара небольших диких зверьков (типа ласки). Один темно-коричневый, другой светло-коричневый. Осторожно поглаживаю то одного, то другого, и они совсем не боятся.
Сон о превращениях, трансформациях, сопровождающихся восхитительными, потрясающими ощущениями. Превращения повторяются несколько раз, и каждый раз я ощущаю НЕВЫРАЗИМОЕ БЛАЖЕНСТВО. Были и другие действующие лица, превращения наши виделись со стороны, в дымчато-серых тонах.
1017
Мысленная фраза: «Одиннадцать — пятьдесят три - шестьдесят».
1018
Ищу работу. Почти договорилась на заводе, но в нужном отделе не оказывается вакансий, меня направляют в другую службу. Плутаю между корпусами, с трудом нахожу искомое помещение. Кто-то говорит (по секрету), что здесь имеют дело с радиоактивными веществами. Решаю подыскать что-нибудь другое, по дороге встречаю Петю. Идем на трамвай. Петя поднимается в тамбур заднего вагона, дверь закрывается. Цепляюсь на ходу за поручни, вскакиваю на подножку. Трамвай набирает скорость, на подножке, снаружи вагона, ехать страшно, поручни узкие, за них трудно держаться. За спиной оказывается разбойничьего вида парень, требует купить у него косяк (наркотик). Отвечаю, что не употребляю этого, он требует, чтобы купила. Лгу, что у меня есть знакомые, которым могу это предложить. Парень свирепеет, заявляет, что сейчас изнасилует меня. Судорожно цепляясь за поручни и не зная, что делать, смотрю через застекленные двери в тамбур. Петя и еще несколько пассажиров безмятежно беседуют, никто ни разу, хотя бы случайно, не взглядывает в нашу сторону. Парень уже, кажется, начинает задирать мне юбку, но медлит, опасаясь свидетелей (мы едем по широкой улице, из окон его могут увидеть). С тоской жду следующей остановки, и когда трамвай до нее добирается, изо всех сил барабаню в дверь. Петя приоткрывает ее верхнюю половину, безуспешно пытаюсь влезть в тамбур. В отчаяньи решаю, что пропала, что на следующем перегоне парень осуществит угрозу. Буквально в последнюю секунду открывается и нижняя часть двери, и я вхожу в вагон, к людям, к Пете, к спасению.
1019
Фрагмент мысленной фразы: «...русской песни...».
1020
Отправляюсь на несколько дней в гости к Пете, в селение Адамс. Спохватываюсь, что не взяла ничего из одежды. Удивившись, решаю вернуться за вещами. Плутаю по улочкам и проходным дворам в районе Мушинской улицы, не могу найти свой дом среди похожих мрачных зданий этого квартала. Выхожу на Главный проспект, в изумлении замираю. Вижу его необычайно живо (в отличие от всего предыдущего), он ослепительно, фантастически прекрасен, сверкающ, переливается всеми красками, рекламными огнями, полон неиссякаемой энергии. Смотрю вправо, вдоль Гиловки, вижу и там светящиеся веселыми красками дома. Разговариваю по телефону с Петей, рассказываю про увиденное, про свою оплошность и намерение приехать попозже.
1021
Манипуляции с двумя грудами шариков темно-коричневого и светло-коричневого цветов.
Осторожно извлекаю из картонной коробки длинноногую светлую птицу с поврежденной лапкой. Дикая птица не выказывает нервозности, как бы полностью мне доверившись.
Книга (или журнал) на качественной бумаге, с четким красивым шрифтом. По тексту разбросаны цветные иллюстрации, изображающие структурные соединения. В одном месте это пара горизонтальных, находящихся друг под другом рядов шариков, с двумя-тремя, отличавшимися по цвету от остальных. Страницы несколько раз сами по себе перелистывались, но я не рассмотрела больше никаких подробностей (и даже не сделала такой попытки).
Пара фраз из длинной мысленной тирады: «...пусть все вернется. Мне даже хочется, чтобы он снова разбил ту чашку».
Мысленная фраза: «Ему снимается его наказание».
Мысленная фраза (игривым женским голосом): «Я так понимаю, что она ошиблась номерком».
Рекламный проспект на плотной глянцевой бумаге. Он складывается гармошкой, но сейчас частично раскрыт. Крайняя правая секция испачкана кровью, аккуратно стираю ее влажной сероватой тряпкой.
Незавершенная мысленная фраза: «Честь, совесть, гордость каждого ученого...».
Мысленная фраза (задорно): «То есть в двенадцать уже будет два часа?» (речь идет о времени как таковом).
Находимся на плоской крыше относительно невысокой цилиндрической башни, окруженной водяным рвом. Обороняемся от стремящихся на нее вскарабкаться. Один из нападающих ухватывается зубами за свисающую с башни штуку, и помогая себе руками, карабкается вверх. Смотрю в его широко разинутый рот, вижу даже горло (несмотря на то, что в зубах что-то зажато). Смотрю в это горло и изо всех сил, метко плюю туда. Тип сваливается вниз, я рассказываю, как ловко отбила нападающего.
Фрагмент фразы из сна: "...по числу участников этой передачи".
Мое кому-то сообщение: «Да, я разделяю Мир на Внешний (враждебный или, в крайнем случае, равнодушный) — и мир Внутренний (семьи, соседа, общины, доброжелательный)». Вижу Внешний мир — безграничный, темный, и Внутренний мир — он был, как яйцеобразная капсула, там тоже было темновато, но было ощущение уютного тепла и безопасности.
Темный, покачивающийся на волнах свинцового моря корабль. С него во все стороны разлетается множество белых листков бумаги с текстом. Мысленно сообщается, что с какого-то корабля «сбросили большое количество спасательных листовок» (просьб о спасении).
Садимся в машину и едем — я и двое детей, мальчик и девочка. Сидим вплотную друг к другу, занимая высокое открытое сиденье, за которым находится лишь пустой открытый кузов (больше у этого транспортного средства ничего нет, но во сне это выглядело нормальным). Машина уверенно едет вправо (мы откуда-то возвращаемся). Движение транспорта становится все более оживленным, пересаживаюсь в середину, крепко обхватываю детей за плечи. Мальчик объясняет, что движение стало интенсивным, потому что уже наступил день (по сравнению с нашей утренней поездкой, когда улицы были пусты).
Активный сон, по ходу которого несколько раз приходится мыть голову. В последний раз совершаю это в дальнем углу комнаты. Молодой человек щедро льет мне воду из ковша. Энергично тру и ворошу свои короткие волосы, но вода, к моему удивлению, сохраняет белесый оттенок, так и не становясь прозрачной.
Жильцы квартиры выясняют отношения, среди них находится временно живущая здесь беременная женщина, которая с какой-то целью передвигала мебель.
В финале незапомнившегося сна говорю: «Но я его так люблю».
Мысленная, незавершенная фраза: «Именно спасая свою Душу, он...».
Мысленные, неполностью запомнившиеся фразы (женским голосом, приветливо): «...Сергеева. А где ваш сынок?»
Мысленный диалог. Задаются однотипные вопросы, последним был: «А в декабре?» Предыдущие отличались названием месяца. Первым был назван один из месяцев первого полугодия, и так, последовательно, месяц за месяцем (в хронологическом порядке) вопрошающий добрался до декабря. Ответом на все вопросы была одна и та же, монотонно произносимая короткая утвердительная фраза.
На тротуаре, в ожидании зеленого света светофора, спокойно стоит несколько человек. Лишь молодой мужчина приплясывает, то ступая на проезжую часть, то отдергивая ногу обратно.
Фрагмент мысленной тирады (женским голосом): «И меня вызвали голосовать. Представляете, у меня еще незаполненная анкета...».
Мысленное число: «Сто пятнадцать» (означающее количественную, весовую или стоимостную оценку).
Яркий красочный, натуралистичный сон, в первой половине которого угощаю нескольких незнакомых женщин. Сную между тесно стоящими столами, попутно забрасывая вопросами находящуюся тут же мадам Робин. Она отвечает все более кратко (повидимому теряя к ним интерес). Сон показывает ее округлившийся животик, переключаю внимание на него, она подтверждает, что ждет ребенка. Мысленно прикидываю, насколько третий малыш будет старше двух ее первых, успевших повзрослеть сыновей. Во второй половине сна мы, несколько человек, едем гуськом вдоль тротуара перерытой (в связи с ремонтными работами) улицы. Едем по одному, по двое на самоходных транспортных средствах типа самокатов (с широким деревянным полозом вместо колес). Едем довольно быстро и довольно плотно. Мне из-за широкой спины наездника первого самоката дорога не видна, приходится довольствоваться коротким отрезком под самым носом, что вынуждает находиться в состоянии неослабного внимания (и напряжения). Чудом справляюсь, в глубине души этому удивляясь. Сзади раздается голос мадам Робин: «Вероника, это ты харкнула?» Не запомнилось, обернулась ли я или сон сам показал едущего на четвертом самокате Юджина, стирающего со лба плевок (водителю этого самоката тоже досталось). Говорю: «Нет, я так не делаю» (не поступаю), последние четыре слова произношу уже проснувшись. (Надо знать мадам Робин, чтобы оценить, насколько грубое уличное слово «харкнула» не вяжется с мелодичным голосом интеллигентной мямли. Во сне это прошло мимо внимания, но наяву мне пришлось несколько раз приостанавливать описание сна, чтобы унять смех.)
Мысленная фраза (женским голосом): «Я думаю, что всё определяется судьбой».
Мысленная фраза: «Сто тридцать шестой год Новой эры».
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «...это подойдет к ... принято решение ничего не добавлять к слоганам».
Мысленная, незавершенная фраза (деловитым женским голосом): «Стоит вот эту вот математику лучше там...».
Мысленная фраза (женским голосом, деловито): «При начальнике отдела кадров можно у вас начальником отдела устроиться?» (имеется в виду отдел, входящий в структуру отдела кадров).
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза (женским голосом, деловито): «...и снять эти». «Препоны», - мысленно добавляю я, как бы завершая фразу (и тут же проснувшись, понятия не имею, о чем идет речь).
Мысленные фразы (женским голосом): «Не слышу. ГОлоса не слышу, - доносится вяло, издалека, после чего четко повторяется: - ГОлоса не слышу».
Подметаю пол. Непонятным образом оказываюсь (с метлой и мусором) в соседней квартире. Выйти не могу. Звоню в дверь - то есть находясь внутри, звоню снаружи. Из глубины жилища появляется сосед. Он сильно хромает, опирается на палку. Извиняюсь за беспокойство, он добродушно отвечает, что ничего, «по-простому всё теперь». Открывает мне дверь, на его месте вдруг оказывается диковинная собака с головой, похожей на мордочку енота.
Мысленная фраза: "И не заплатил (за своих работников)" (речь идет о фондах, в которые должен вносить деньги работодатель).
Мысленная фраза (растерянным женским голосом): «А нельзя как-нибудь их объединить в одном экз(емпляре)?» (последнее слово вымолвлено неполностью). Фраза сопровождается смутной, невнятной иллюстрацией.
Мысленная фраза (женским голосом, деловито): «О новейшей говорили значит».
Брожу по большому универмагу (при подходе пришлось преодолевать участок взрытой земли, там велись дорожные работы). Одной из целей является поиск подсвечника, несколько раз промелькнувшего в воображении. Присаживаюсь отдохнуть в одном из закутков. Рядом сидит девушка, перед ней стоит подружка. При разговоре стоящая то и дело спотыкается о мои ноги. В конце концов говорю (с улыбкой): «Сколько раз я вас споткнула? Раз пять, наверно?» Девушка в том же тоне отвечает: «Хорошо, наверно, раз пять» (девушка, увлекшись разговором, слишком приближалась к моим ногам).
Молодежь на поляне играет в мяч, я нахожусь правее, в пределах видимости. Одна из девушек оказывается неподалеку, с недоумением смотрю на ее темное облегающее платье, надетое поверх темных облегающих брюк — и это в погожий летний день, во время игры! Боковым зрением замечаю, как Петя размашистым жестом, с силой посылает мяч вправо. Мяч, пролетев почти неправдоподобное расстояние, ловко попадает внутрь лежащего на земле старого вылинявшего пробкового спасательного круга (внутреннний диаметр которого лишь ненамного превышает диаметр мяча, размером с волейбольный). Поражаюсь снайперской точности броска. Со стороны горизонта беззвучно мчится несколько мотоциклов, седоки которых выглядят как бы нарисованными темными размашистыми штрихами. Преодолев невысокие холмы, банда оказывается на поляне, молниеносно расправляется с игроками в мяч и исчезает. Поверженные разбросаны по траве. В одном из них, лежащем ничком на взгорке, признаю Петю, почти сразу приходит осознание, что на самом деле с ним все в порядке. Я все там же, лежу с закрытыми глазами, в непосредственной близости от меня ходят взад-вперед несколько человек (светлые фигуры обоего пола). Не запомнилось, сон ли показывал их мне или я подсматривала сквозь ресницы. Каким-то образом мне известно, что я смогу спастись лишь сохраняя неподвижность и ни в коем случае не открывая глаз (сон был натуралистичным, финал не запомнился).
Мысленное слово: «Спортинос». Мысленный женский голос с удовольствием расшифровывает его как «Спорт и нос».
В конце сна мысленно напевается: «Я землю оставил, пошел воевать/ Чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать/ .../ Гренада, Гренада, Гренада моя» (третья строка не запомнилась).
Мысленная, незавершенная фраза (энергичным женским голосом): «Вам надо немедленно говорить немедленно...».
Мысленный диалог (мужскими голосами). Рассудительно: «Да нет, это же мёдик мёда». - Капризно, требовательно: «А мне - мёдик мёда настоящий».
Мысленная фраза: «Держись немножко наверху».
Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог. «Где...?» - «Тебе нужно выйти на автобусной остановке и ждать».
Идем куда-то (Лейла, Мона, МонЪ и кто-то еще) в поисках работы. Отстаю ото всех, натыкаюсь на них лишь на остановке транспорта. Они говорят, что подали документы на работу в Университет и заказали билеты «на шестое число». Я уязвлена их предательством до глубины души.
Фесио Арфас* заезжает за мной, приглашает в селение Адамс. Отправляюсь с ним, прихватив лишь сумочку. По прибытии он спрашивает, где мои вещи. Отвечаю (лгу), что никогда не беру их с собой. Он говорит, что нужно было взять. Спрашиваю: «Сказать, почему я не взяла?» Добавляю, что с его проницательностью он мог бы сам догадаться - я приехала без вещей, потому что не поверила, что меня на самом деле зовут в селение, это показалось мне слишком невероятным. Фесио Арфас качает головой, повторяет, что вещи надо было взять. Он спокоен и доброжелателен (но видится неясно). В селении меня встречают приветливо. В большом, типа ангара, помещении с десяток женщин сидят на стульях в кружок, и я с ними. У некоторых на коленях дети. У женщины, что находится напротив меня, их даже двое — малышку она держит на коленях, а у той на руках грудничок. Мать бережно обоих поглаживает. Несколько селянок сидят поблизости, вне круга. Одна из них подходит, садится мне на колени (трогательно, доверчиво). Ее темные чистые пушистые волосы лезут мне в рот, то и дело их поправляю. У сидящей напротив меня малышки симпатичные тряпичные кольца на пальцах. Кто-то из женщин спрашивает, знает ли девочка, какая она красивая. Малышка отвечает: «Мне мама не разрешает говорить, какая я» (мама не разрешает ей обсуждать этот вопрос с другими). Любуюсь тряпичными колечками. Вижу перед собой то, из чего они сделаны - это полоски светло-серого холста с цветной продольной нитью, желтой на одной полоске, зеленой на другой (повисшие в воздухе полоски слишком крупны для детских пальцев, но на этом внимание не заостряется). Волосинки опять лезут в рот, поправляю их, задаюсь вопросом, с какой целью молодая женщина забралась мне на колени. Может быть, ей не удается забеременеть, и она полагает, что я каким-то образом могу помочь ей? Женщина напротив с улыбкой говорит, что пора кормить детей. Интересуется: «Знаешь, как мы делаем? Если она (малышка) играла с ниткой масляными руками, то мы эту нитку даем (ребенку, пососать) вместо масла». Улыбается, призывая оценить остроумную хитрость. На миг видится торчащий из небольшого тряпичного мяча обрывок нитки, которую теребят испачканные сливочным маслом детские пальцы. Атмосфера в ангаре мирная, доброжелательная. В очередной раз поправляю волосы продолжающей сидеть у меня на коленях женщины. Думаю, что, может быть, я и в самом деле способна приносить другим удачу? Что ж, если это так, буду только рада.
Солидный увесистый том в богатом коричневом переплете. В центре обложки вытиснено три крупных, одинаковой длины, расположенных друг под другом слова, заключенные в рамку. Удается прочесть (точнее, полупрочесть-полупочувствовать) нижнее слово: «ГРЕШНИК».
Мысленные фразы (уверенным женским голосом): «Больше уже нельзя верить. Она грязная» (последнее слово сопровождается гнусным довольным смешком).
Мысленная фраза: «Эту девочку я знала (с юности)» (за слова в скобках не ручаюсь). Это задумчиво мыслится мной, стоящей у кухонного стола и неторопливо крошащей ножом сыр над тарелкой с отварными макаронами.
Мысленная фраза: «Она вывозила старых и завозила новых больных». Смутно видится большой больничный (возможно, подвальный) коридор.
Приезжаю в гости к сестре. Она с мужем живет в колхозе, где старые темные избы и жирная рыхлая, ничем не засаженная черная земля. Гуляем по голому полю, они рассказывают, что у них была овчарка, которую они по какой-то причине вынуждены были куда-то деть. Появляется симпатичный щенок-подросток той же породы. Они говорят, что это их щенок, и какой он славный, милый - нет, он не от той овчарки. И снова о том, какой он славный. Вкрадчиво, елейными голосами предлагают щенка мне. В моих руках оказывается обрывок веревки, к которой привязан щенок, иду с ним по черной рыхлой земле. Спохватываюсь, что щенок привяжет меня к дому, придется менять образ жизни, к чему я не готова (и не вижу в этом нужды). Поворачиваю обратно, говорю, что брать щенка передумала. Сестра с мужем грубо набрасываются на меня. Поначалу опешив, беру себя в руки. Холодно заявляю, что раз они, безо всякого основания, позволяют себе такое, я знать их не хочу. Выпускаю из рук поводок и, не удержавшись, швыряю им вслед пару темных бесформенных диванных подушек, непонятным образом оказавшихся у меня и принадлежащих тем, в кого я их запустила (сестра и ее муж лишь ощущались, а щенок, жирная земля и подушки виделись ясно).
Забредаю на окраину незнакомого города, оказываюсь в унылом, обшарпанном помещении, где в беспорядке стоят блоки старых темных фанерных сидений. Вижу неотчетливых людей, похожих на неприкаянных обитателей общежития для фабричных рабочих - женщину в темной одежде и двух мужчин (высокого мрачного костлявого брюнета и еще одного, пониже ростом, покрепче, посветлей). Сажусь неподалеку от женщины. Кажется, мы смотрели телевизор (не помню, чтобы экран его светился). Входит еще одна работница, белокурая привлекательная оживленная, в светлой (безвкусной) одежде. В какой-то момент посиделок у меня исчезают деньги (кажется, я держала портмоне в руках), мне известно, что их похитил сидящий в отдалении мрачный брюнет. Случившееся не вызывает эмоций, еще какое-то время сижу тут, потом собираюсь обратно. Мне нужно попасть в метро, но я не помню дороги. Делюсь проблемой с женщинами. Одна безучастно молчит, вторая (блондинка) с готовностью берется помочь, объясняет дорогу. Бегло видится (сверху) мегаполис с высокой светлой, увенчанной куполом башней станции метро. Поняв, что словесного объяснения недостаточно, блондинка вызывается довести меня до места. Сходим с широкого крыльца, идем вперед, я спохватываюсь: «Подожди, у меня же нет денег, ни копейки, как же я доберусь?» Поворачиваем обратно. Вижу, что один из бывших в комнате мужчин удаляется влево, второй (брюнет) спускается с крыльца. Со всей страстью, на какую была способна, со страстью человека, попавшего в безвыходное, отчаянное положение, говорю ему: «Деньги! Давай деньги!» И наставляю на него портмоне (как пистолет). И хотя этому человеку ничто не мешало уйти, он молча, спокойно протягивает мне солидную пачку купюр. Беру, поворачиваюсь, чтобы уйти. Тут же снова разворачиваюсь к не успевшему сдвинуться с места брюнету, дружелюбно протягиваю ему руку, он в ответ тянет свою. Молча, серьезно пожимаю ее (но не осязаю, что во сне прошло мимо внимания).
Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог (мужскими голосами). «...а максимум сто сорок человек». - «Ого!» (имеется в виду, что еще совсем недавно количество учеников того, о ком идет речь, исчислялось единицами).
Спрашиваю Петю, провел ли он согласительное совещание с соисполнителями по своей теме. Он говорит, что принципиальное согласие получено. Говорю: «Не тяни с этим, чтобы осталось время для выполнения (в срок) самой работы».
Мысленная фраза: «Шестьдесят два».
Смутно видится мужчина, на ладони опущенной руки которого лежит сырое индюшачье крыло (ощипанное, натуралистичное). Человек сдвигается с места, подходит к темной стойке.
Мысленно произношу: «И обед», записывая последнее слово на листке отрывного календаря.
Брожу по крытому круглому двухэтажному рынку, темному, запущенному, со множеством рядов и переходов. Некоторые части его многолюдны, некоторые почти пусты. Хочу что-то купить, но не могу найти нужного, несмотря на то, что рынок мне знаком, и я знаю, где что искать. P.S. Этот рынок я вижу во сне не впервые.
Нахожусь с приятельницами в маленьком симпатичном гостиничном номере городка. Решаю перебраться в другое жилье. Неспешно иду по пестрой оживленной симпатичной улице, тесно уставленной узкими двух-трехэтажными домами с островерхими крышами. Обнаруживаю в одном из зданий помещение с душевыми кабинами, а чуть дальше - гостиницу. Свободная комната выглядит светлой, опрятной, решаю тут обосноваться.
Пристаю к соседу с расспросами по поводу простыни (она у меня в руках). Он отмахивается, так как занят покупательницей, собирающейся купить зимнее одеяло.
Мысленный диалог. Сспокойно: «В биньяне». - Задорно: «Биньян-чик».
В течение оставшейся части ночи неоднократно полупросыпаюсь, силясь воссоздать предыдущий сон. Под утро возникает будто бы имеющая к нему отношение мысленная фраза (женским голосом, с поспешной готовностью): «Конечно, конечно». [см. сон №4436]
Мысленная фраза: «Я верю». Фраза не была законспектирована по горячим следам, но упорно держалась в памяти, периодически повторяясь, и успокоилась лишь оказавшись в конце концов записанной.
Мысленная фраза (с выпавшим словом): «Только ... превращает жертву в психическое явление».
Со старого грязно-серого бревна соскабливают темно-коричневую краску, которой оно было довольно аккуратно окрашено.
Мысленная фраза: «И стал его город независимым». Речь идет о том, что город обрел независимость усилиями этого знаменитого человека, и произошло это несколько веков тому назад. Фраза сопровождается смутной, невнятной иллюстрацией.
Стою в очереди к киоску, где продают оконные уплотнения, прикидываю нужную длину. Прежде всего нужно утеплить окно, около которого стоит секретер, где Петя делает уроки. Мысленно вижу секретер и окно в квартире на Рябинной улице. Подходит моя очередь, спрашиваю у продавщицы, сколько стоят уплотнения. Внезапно просыпаюсь, вижу себя в другом месте. Где это я? Не сразу соображаю, что это мое нынешнее реальное жилье. Не сразу соображаю, что Рябинная улица осталась в прошлом. И значит, Петя уже не делает уроки за секретером? Получается, что не делает. А что с ним, где он? Медленно вползает ответ: он уже вырос, и он в селении Адамс. А что с оконным уплотнением? Оказываюсь опять у киоска, перед продавщицей. Решаю, что купить уплотнения все же следует, чтобы утеплить на зиму окно в комнате, где ночует Петя, когда приезжает из селения Адамс ко мне в гости. Прикидываю длину уплотнения.
Мысленная фраза: «Вы мне все посчитаете» (первые слова растянуты, последнее произнесено энергичной скороговоркой).
Совершается АКТ ТВОРЕНИЯ. Он состоит в череде манипуляций над неодушевленными предметами. На одной из стадий вырезают ножницами множество более-менее однотипных элементов.
И все-таки я сообразила, как можно легко и просто скрепить два черных квадрата. Нужно загнуть их углы, наложить квадраты друг на друга, пробить в согнутых углах отверстия и стянуть их бечевкой. Все это не только мыслится, но и видится.
«И я вам ничего не могу. Посмотрите», - приговаривает женщина, разглядывая поднесенный к глазам небольшой цилиндрический сосуд из тонкого прозрачного стекла (отчетливо видится лишь он).
Мысленная фраза: «Он не хочет вносить разлад ни в чьи души».
Два ребенка, мальчик и девочка, бегут вверх по улице Блиц, осторожно перебегают проезжую часть напротив театра Таро. Вместо того, чтобы войти в него, на бегу разворачиваются и устремляются прочь, вниз, пересекая улицу по диагонали.
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза (женским голосом): «Часы для туалета» (уборной). Смутно видится мужчина, коснувшийся рукой стены помещения.
Убежденно говорю: «Сон, сон это приходил ко мне...» (окончание фразы не запомнилось).
Мысленно, протяжно произносится: «Го-о-ол!» (спортивный). И, после небольшой паузы: «Физик!»
На крышке зеленого уличного мусорного бака громоздится гора керамических облицовочных плиток. По мере того как я на них смотрю, они превращаются в книжки, примерно такого же размера, в той же, песочно-коричневой цветовой гамме.
