Трамвайные пути на высокой насыпи. Возле одной из остановок в насыпи имеется тайник, где находятся мои мелкие вещи и черная сумка с деньгами. Стою Петей около тайника. Петя говорит, что мы можем пойти в театр (или на концерт), что он сейчас поедет за билетами, а я чтобы приехала к началу. Вытряхиваю из сумки деньги, Петя берет бумажные купюры и уезжает. Оказываюсь далеко от трамвайной линии. Чтобы попасть на остановку, нужно взобраться по крутому зеленому склону, на котором разбросаны домишки. Мне известны удобные подъемы, но почему-то взбираюсь по старой, полуразрушенной лестнице. Преодолела почти половину, а дальше — никак. Решаю вернуться. Под моими ногами ступени ходят ходуном, осыпаются. С трудом удерживаю равновесие, хватаюсь за невысокий каменный забор (справа от ступеней). Цепляюсь за него изо всех сил, он раскачивается, разваливается, рассыпается. С невероятным трудом (к счастью, не упав) удается завершить спуск. На верхней губе появляется болячка. Оказываюсь около тайника, чтобы взять сумку. По дороге к трамвайной остановке захожу в туалет, взглянуть на болячку, убеждаюсь, что она зажила. Кто-то стучит снаружи в дверь туалета (он расположен в маленьком домике). Открываю, входит Грема.
Два слона привязаны к люстре, их хотят умертвить, они какают — так я записала ночью в блокнот, и больше ничего не вспоминается.
0309
Кто-то покончил с собой (выстрелом в живот). Одежда в области раны и постель испачканы темной кровью. Возникает мысленный комментарий: «Может ли быть что-нибудь более ужасное и более глупое».
0310
Наполовину разобранная картонная коробка. На одной из ее поверхностей красивым жирным шрифтом напечатано «Рооh» (это начало какого-то слова).
0311
Чья-то ступня в носке.
0312
Открытая дамская сумка. Внутри, в сложенной во много раз газете, находится пластиковый пакетик с тремя квадратными шоколадными конфетами без фантиков.
0313
Дно детского пластикового ведра засыпано слоем мелкого влажного светлого песка. Этим же песком покрыт верхний обод ведра. Чья-то рука счищает его (в моем ночном конспекте приписана фраза: «А мысли о прошлом...»).
0314
А на этот свой конспект я смотрю сейчас почти со страхом. Потому что абсолютно ничего не могу вспомнить по поводу сделанной по горячим следам записи: "Группа и Скорая помощь разминулись в лесу. Слепая девушка: «Гутник! Вы завтра дома!»"
Ощущаю толчки, как при землетрясении. Из проходящей в моей комнате трубы (парового отопления?) медленно течет вода. В квартире появляется Мими. На наши (с соседом) вопросы говорит, что вернулась сюда, потому что в том месте, где она была, очень жарко. Встречаем Мими приветливо (она лежит в кровати на колесиках), ласково разговариваем. Разворачиваем кровать то так, то эдак, чтобы ей было удобно. Все это происходит в моей комнате. Пол покрыт темно-оранжевым песком (или торфом), поверх которого идет слой чего-то такого же, но темно-коричневого. При движении кровати слои сминаются.
0316
Аппетитный свежий круглый каравай с румяной корочкой и торчащими во все стороны изюминками.
0317
Входим с Петей (ему лет шесть) в большой многолюдный универмаг. Вижу на полу монетку, подбираю ее. Чуть подальше вижу еще одну, и еще, и еще. Насобирала горсть, а сын куда-то подевался. Кричу: «Петя! Петя!» В конце концов он нашелся. Решаем, что нужно договориться, как находить друг друга, если мы снова потеряемся.
Мысленная фраза, медленно, упорно повторявшаяся, пока не оказалась записанной: «Содержание работы друза и хозяина на улице...» (с друзом что-то случилось у хозяина на незапомнившейся улице).
0319
Закупаю одежду для группы людей. Они упрекают меня, что одежда не лучшего качества. Отвечаю, что те, у кого есть деньги, могут не пользоваться приобретаемым мной. Людям же без собственных средств важно, чтобы была одежда, и в достаточном количестве. А качество, во-первых, не так уж плохо, и во-вторых, не так уж важно.
На стойке сидит кошка. Сидит спокойно, и вдруг разевает пасть и издает шипение в чей-то, повидимому, адрес. Поскольку положение тела при этом не изменяется, шипение не выглядит слишком агрессивным.
0321
Мысленная фраза: «Девочка предоставляла тело». Появляется «проверяющая машина» - похожее на танк сооружение, сквозь щель между башней и корпусом которого видно девочку (девушку). Она лежит между гусеницами и, кажется, раздавлена ими, но тело не повреждено.
Незапомнившийся сон, в котором фигурировала крупная собака по кличке Рики. Она играла с кем-то, поддавая носом большой мяч, перелетающий от ее ударов за плетень, в чей-то огород.
0323
Мы с Петей в подземном метро - запутанном, и состоящем, кажется, лишь из эскалаторов. Здесь много уровней и переходов, маловато света, многолюдно. Спускаемся на пустом эскалаторе. Вижу на своей ступеньке пару белых фаянсовых кружек. Возникает желание поддать их ногой, что я и делаю. Кружки летят по ступенькам и вдребезги разбиваются у подножья эскалатора. Стоящий там служитель останавливает меня, просит предъявить билет. Говорит, что за разбитые кружки, осколками которых могут пораниться пассажиры, полагается наказание. Велит ждать, куда-то отлучается. Петя, которому я это пересказываю, говорит, что глупо стоять и ждать, надо удирать. Мчимся, сворачивая то в одну, то в другую сторону. На бегу взглядываю на проездной билет, обнаруживаю, что держу лишь пластиковый футляр. Говорю Пете, что служитель изъял мой билет (и думаю, что придется покупать новый, а ведь сейчас еще только середина месяца). Вскакиваем на забитый пассажирами, идущий вниз эскалатор. Перед нами на ступенях лежит потерявший сознание человек (внизу его ждут санитары с носилками). Лысая смуглая голова его чуть ли не касается наших ног. Говорю, что нужно подняться повыше, чтобы внизу не наступить нечаянно на него. Подняться из-за тесноты невозможно. Внизу мужчину немного встряхивает, из него выплескивается рвота, брызги попадают на край петиного ботинка. Мы цепенеем. Петя медленно счищает ботинок. В его руке появляется ложка, которой он зачерпнул ЭТО, и теперь медленно, как в трансе, подносит ко рту. От ужаса отключившись, так же медленно протягиваю руку, тяну ложку на себя, и заторможенно, изо всех сил повторяю: «Нет! Нет! Нет!»
Планирую, чем заняться в предстоящий день. Один из вариантов более интересен, второй — менее, но именно он оказывается необходимым, только я не понимала, почему. Выскакивает (как бы в ответ?) мысленная фраза: «Потому что вранье кончилось». Фраза повторяется несколько раз, пока не доходит до меня. И там, во сне, мне становится все понятно.
0325
Сон, в котором в качестве доводов и контрдоводов использовались груды небольших, с ноготь величиной, кубиков. Чья кучка больше, тот и прав.
У соседа имеются приборы, позволяющие узнавать, правильно что-либо или нет. Приборы имели белый цвет, кубическую форму и выглядели тяжелыми. В них нужно что-то закладывать через верхнее входное отверстие, а на выходе оно появлялось (из решетчатой стенки) в виде фарша. Таким образом сосед получал ответы об истинности нематериальных вещей - фактов, предположений и тому подобного.
0327
Сон аналогичного содержания, только приборы были черными и имели конструктивные отличия.
0328
Фигура в форме уложенной на бок полувосьмерки сочного алого цвета, один из хвостиков которой был зубчатым.
Мысленное рассуждение о том, что ПЕРВООСНОВОЙ ВСЕГО являются маленькие одинаковые квадраты. Груда визуализируется, становится ясно, что рассуждение неверно, такого быть не может. В теории все выглядит бесспорным, но если смотреть на груду квадратов, ощущение правдоподобности теории исчезает. Возникает мысленная фраза (повторявшаяся до тех пор, пока я не осознала и не записала ее): «Как-то у меня тут наложилось».
0330
Мысленная фраза: «Десять, тринадцать и восемнадцать». Судя по тому, что я принялась высчитывать, на какие дни недели это выпадает, числа воспринялись мной как даты. А то, что за точку отсчета было взято «воскресенье, шестнадцатого числа», позволяет предположить, что я имела в виду нынешний ноябрь.
Мысленная фраза: «ЧТОБЫ УМЕТЬ ... С БОГОМ, НУЖНО УМЕТЬ ДОГОВАРИВАТЬСЯ С БОГОМ» (за то мгновенье, которое понадобилось, чтобы открыть авторучку, из памяти выпало одно слово).
Вдергиваю резинку в черные изношенные шаровары. Шаровары эти, в то же время, и не шаровары, а что-то, охватывающее большое пространство, вместе со всем, что на нем расположено.
0334
Раздается стрельба по столикам пиццерии (но не по людям, там находящимся).
0335
Вожусь в дряхлой ванной, пытаясь устранить течь воды из соединительных труб. Один элемент стыка конический, второй цилиндрический, не понимаю, как их скрепить. Лишь почти потеряв терпение, вижу в устье конуса резьбу, в которую и ввернулся цилиндр, тоже, оказывается, снабженный резьбой (мудрено было это обнаружить на старых, чуть ли не ржавых трубах). Как только неисправность устранена, появляется пришедший мыться Фил.
0336
Петя (в младшем школьном возрасте) возвращается из школы, бросает на пол красивый портфель, красочные папки, тетрадки, и заявляет, что все это можно выбросить. На мой вопрос объясняет, что их класс снимали для телевидения и раздали ребятам этот реквизит. Говорю, что кое-что может пригодиться, откладываю нужное в сторону.
0337
Мы с Васей, бывшие одноклассники, оказались (в нынешнем возрасте) на Мушинской улице, где когда-то жили. Вася медленно едет на велосипеде, я иду рядом. Он говорит, что только что сдал экзамен по философии. Спрашиваю, помнит ли он, что в школе всегда пользовался моими конспектами, он отвечает, что помнит. Приступаю к делу, говорю, что хочу попросить у него конспекты (по сданному предмету) для сына. Вася признается, что так и не научился их писать, к экзамену готовился по книжкам, они у него с собой. Прошу - и получаю - хотя бы книги (наяву Вася был отличником, и никакими моими конспектами не пользовался).
0338
Захожу под одну из уличных арок, в правой стене ее находится вход в спортивный магазин. Польк (молодой) играет под аркой с двумя девушками в мяч. Дверь магазина открывается, мяч влетает в торговый зал. Польк идет за ним, выбрасывает его девушкам, садится на пол (завязать шнурок кроссовок). Девушки со словами «Ну сам и сторожи его» отфутболивают мяч ему. Удивляюсь языку, на котором они разговаривают.
Стараюсь незаметно разминуться с идущей навстречу Лэлой, и мне это удается - даже если она меня заметила, то, к моему облегчению, не окликнула.
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (спокойным мужским голосом): «Ну, наверно ... обманул. Он вернулся и сказал им».
Мицци за что-то не на шутку разгневана на меня. Ласково протягиваю к ней руки. Оказавшись в их широком кольце, она тут же привычно прижимается к одной из них (кажется, к правой), энергично мурлычет. Не меняя положения, умильно говорю кому-то: «Ой, сразу прислонилась и запела» (Мицци была непривычного серого цвета).
Мысленная фраза: «И коридор останется открытым, чтобы смолчать». Предстает вид из квартиры предпоследнего этажа на светлую, с пустым пространством по центру, лестничную клетку.
Вхожу в ванную. Вижу крупную черную муху, потом еще одну, помельче, рыжеватую, потом — слабо шевелящуюся колонию черных мушиных личинок. Преодолевая отвращение, давлю их первой попавшейся под руки тряпкой.
Развитие сна предыдущей ночи про лекаря-МАГА. Там затрагивалась также тема болгарского освободительного движения [см. сон №0377].
Мысленная фраза: «Станут спрашивать».
Мысленная фраза: «Зуи, отец этого Зуи, который гостит у них».
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза (мужским голосом, категорично): «...ша, доктор — ничего не понимает».
Сон-поучение, в котором фигурирует раскрытая книга и мысленно толкуются абзацы ее текста.
Мысленная фраза: «Уникальный пилигрим».
Мысленная фраза (с незапомнившимся словом): «Я гляжу и вижу — вот оно...».
Сочиняются стихотворные строчки. Первая уже готова и мысленно произносится: «И тут такое, Пушкин, дело». К ней придумана рифма, теперь идет формирование второй строки под заданный ритм.
Вытираю пыль с петиного стеллажа, забитого папками. Некоторые так ветхи, что рассыпаются от прикосновений, так что я предельно осторожна. Часть листов находится вне папок. Чувствую под верхним что-то твердое. Поднимаю лист, вижу кастет (вижу такую вещь впервые, но знаю, что это кастет, и что Петя хранит его для самообороны). Еще два-три кастета обнаруживаются (на ощупь) внутри папок. Оказываюсь перед яркой, залитой солнцем, излучающей жизненную силу клумбой. В центре высится агава, на нижнем листе которой, у ствола, сидит девочка в ярко-красном платьице (она так мала и так неподвижна, что принимаю ее за куклу). Подошедший Петя говорит, что учит ее чему-то, занимается с ней, что она смышленная и способная. Вижу около нее ветви с иглообразными листьями, возможно, мягкими, но все же спрашиваю Петю, не может ли малышка уколоться. Он отвечает, что девочка абсолютно все понимает, с ней все в порядке, и беспокоиться не о чем.
Мысленный диалог (женскими голосами): «Ты это сняла, а вдруг она постирает?» - «А вдруг пойдет на завещание?»
На вделанном в стену темно-коричневом столе лежит темноватое тыквенное семечко.
Мысленные фразы: «Чинить хотите? Мы вам дадим денег».
В перерыве между занятиями выхожу из избы. Вижу в Небе огромное изображение Девы, тщательно прорисованное тонкими светящимися голубоватыми линиями. Оно расположено горизонтально (кажется, головой вправо), а над ним - еще какие-то, незапомнившиеся. Возвращаюсь в классную комнату. Она еще пуста, лишь за учительским столом сидит одна из учениц, молодая религиозная девушка. Склонившись над листом бумаги, ловко обводит пунктирной линией какую-то фигуру. Фигура расположена горизонтально и имеет отношение к виденному мной в Небе. Изображения на листе наложены друг на друга, девушка выделяет из этого переплетения какое-то одно.
Мысленная, незавершенная фраза (женским голосом): «Потому что было для него объяснение, что ужинать...».
Фраза из незапомнившегося сна: "У него нет ложа, у него есть только ложе приклада".
Читаю инструкцию (печатный лист с серым, нечетким текстом): «Получается соединение внутри ...».
Мысленные, неполностью запомнившиеся фразы: «Чудо же сотворил, безусловно, Лев Толстой. Несколько лет тому назад он сотворил историю...».
Мысленная, незавершенная фраза (взвинченным женским голосом): «Но разве я хочу пусть еще накормить».
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Я говорю ... он отвечает, что он должен что-то предпринять, чтобы это не повторилось».
Вношу коррективы (улучшения) в недавно открытый нами (наяву) Форум сайта. На экране моего компьютера — одна из страниц с несколькими короткими записями посетителей (сознательно записи я не читала, но судя по тому, что перемещала именно их, содержание, повидимому, было мне известно). Четырехзначная, разделенная посредине точкой нумерация записей вызвала у меня (там, во сне) легкое удивление и попытку как-то себе это объяснить.
Мысленная, незавершенная фраза (женским голосом): «Ну зачем Володю сюда отпустили...».
Мысленная фраза (вялым женским голосом): «Я так думаю — или он позвонит мне, или что» (что-нибудь другое).
В конце полнометражного сна (с рядом действующих лиц) лежу в своей постели (реальной). Чувствую, что по тыльной стороне ноги ползет паук. Нога прикрыта одеялом, и тем не менее каким-то образом вижу паука. Опознаю тот тип, представители которого изредка проникают в комнату и наяву. Паук доползает до ягодицы, приостанавливается, как бы под ее укрытием. Просыпаюсь. В панике, с омерзением ощупываю ногу. С облегчением убеждаюсь, что паук приснился.
Спешащяя Дореми просит отвести малышку в детский сад, передает мне нарядные носки и башмачки для девочки. Не сразу это поняв, натягиваю и то и другое на себя. Спохватившись, снимаю. Убегая, Дореми напоминает, чтобы я не забыла самое главное, посудину с водой - плескать по дороге, на забаву ребенку. Бегло предстает посудина (кажется, лейка).
Повисшая в воздухе овальная рама (как бы верхняя часть автобусного окна). Пространство ее заполнено схематичными изображениями пешеходов, выполненными линиями ярких акриловых цветов.
Из соседнего дома внезапно доносятся отчаянные, протестующие крики мальчишки: «Бой, бой, они специально там...!» (фраза обрывается). С беспокойством говорю находящемуся за пределами поля зрения собеседнику: «Слышишь? Они там, мерзкие, бьют ребенка» (слова «бой, бой» воспринимаются мной как «бей, бей»). Подхожу к окну, смотрю на соседнюю темную многоэтажку. В окне (напротив нашего) вижу маленького мальчика, стоящего на четвереньках на придвинутом к окну столе. Полагаю, что его в такой позе бьют по попе. Почти сразу убеждаюсь, что это мне померещилось. Вижу там сидящую за столом молодую женщину, сосредоточенно склонившуюся над книгами. У противоположной стены комнаты сидит спокойный малыш, подоконник над его головой уставлен мягкими игрушками. Атмосфера в комнате так спокойна, миролюбива, что я предлагаю взглянуть туда своему собеседнику (а сама думаю, что может быть какого-то другого ребенка бьют в другой квартире, хотя крики уже смолкли).
Мысленные слова (в конце сна): «Дафна», «керен» и «посмотреть».
Меня и моего спутника подвозят на машине. Сон показывает, как в это время наш собственный автомобиль, мирно стоявший на обочине какой-то трассы, внезапно (самостоятельно) приходит в движение, резво срывается с места, перемещается (не разворачиваясь) на противоположную полосу и устремляется (задом наперед) влево. Новый элегантный, в стиле ретро автомобиль, покрытый черным лаком, проделывает это самовольно, совсем как живое существо.
Мысленная фраза: «Концы их торчат наружу и выходят в тамбур».
В конце сна мысленно сообщается, что у молодой женщины, молящейся на белом снегу, а до этого благополучно родившей ребенка, что-то произошло. Сообщение сопровождалось неотчетливой иллюстрацией, из которой запомнилась земля, припорошенная белым сверкающим снегом.
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «...радостный весь, у меня почти всегда начинается с этого».
Мне снится, что я СПЛЮ. Молодая женщина читает мне текст. Догадываюсь, что таким образом, иносказательно, мне сообщается о предстоящей свадьбе. В тексте о свадьбах речь не идет, но было нечто, что я уловила и приняла за соответствующий намек (не проронив ни слова). Сон во сне заканчивается. Оказываюсь в квартире, где живут мужчина и эта женщина. Мужчина дает женщине текст, она садится и читает его, беспрестанно запинаясь. В тексте о свадьбах речь не идет, но по неуловимым намекам догадываюсь, что таким образом мне сообщается о предстоящей свадьбе. Тут же вспоминаю сон. Говорю заговорщикам, что могли бы и не стараться, так как я это уже видела во сне. Переходим в салон, бросается в глаза отсутствие ковра на полу. Мужчина говорит, что они решили после женитьбы перебраться в поселение «Окаявоя» и уже начали упаковывать вещи. Сон смутно, бегло показывает поселение. Вспоминаю, как они жаловались на трудности первого своего переезда. Учитывая, что у них сейчас больше вещей, спрашиваю: «Не боитесь снова переезжать?» Мужчина бормочет что-то оптимистичное. С сочувствием думаю, какая все же морока эти переезды. И тут до меня доходит, что всё это лишь СОН, и я просыпаюсь (пол в салоне виделся ясно, остальное - условней, в том числе персонажи, чьих лиц я не видела вообще).
Мысленная, неполностью запомнившаяся, незавершенная фраза: «Я ищу ... - беру картину и иду, пока картина...». Речь идет о том, что картина приводит говорящего туда, куда ему нужно. Смутно видится человек, держащий картину лицевой стороной к себе, на уровне груди (левой рукой за нижний край, правой за верхний). Тыльная сторона картины представляет собой белый квадрат.
Мысленные, завершившие сон фразы (глуховатым женским голосом, с расстановкой): «Расскажите мне словами. В переднем слове. Расскажите всё».
Действие развивается в моем бывшем отделе программирования, но мне казалось, что это Научная Лаборатория (еще одно место бывшей работы). Спустя немного времени с удивлением обнаруживаю эту накладку. Запомнилось, что что-то происходило с Амалией; что у меня была крупная (очень крупная) сумма денег, и я ее чуть не лишилась (была угроза хищения, но все обошлось). А остальное (многое) не запомнилось.
Мысленная фраза (мягким женским голосом): «Из дома, восемнадцать прищепок».
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза (молодым мужским голосом): «...поломаем ... поломаем ... поломаем, все равно же ломать».
Открываю (наугад) книгу, читаю в нижней части правой страницы: «Мы видимся не зря, какая-то отметина...». Книга в твердой коленкоровой обложке напечатана на плотной качественной бумаге, четким шрифтом. Не могу сказать, на каком языке, потому что не видела ни слов, ни букв, то есть читала необычным способом, но во сне это не выглядело удивительным. [см. сон №1620]
Захожу в студенческую столовую, больше из любопытства, чем по нужде. Изучив ценники, почитаю за лучшее удалиться не солоно хлебавши.
Из своей больничной палаты вдруг слышу петин голос. Поневоле прислушиваюсь или даже мельком заглядываю (через окошко в стене) в смежную палату, пациенткой которой является средних лет женщина. Петя жестко (но не грубо) требует, чтобы она оставила его в покое. Обдумываю ситуацию, выхожу в коридор, подхожу к петиной палате (расположенной за палатой женщины). Как бы невзначай говорю, что может быть нам пора вернуться домой. Петя говорит, что хочет выждать еще немного, «чтобы проверить временем». Иду по коридору дальше, дохожу до пышного живого дерева с несколькими (разнопородными) птицами. Одна (ворон) бесшумно слетает мне на грудь, нежно ласкает крыльями щеки. Птица (я воспринимала ее как самку) излучает безграничное дружелюбие, и все гладит крыльями мои щеки. Думаю, что такую удивительную птицу хорошо бы чем-нибудь угостить. Перебрав в уме все, чем располагаю, останавливаю выбор на твороге. Призываю Петю полюбоваться птицей (она ластилась, как кошка, ласки не осязались, я их просто видела, и воспринимала настроение птицы).
Мысленная фраза (мужским голосом, с подначкой): «Не знаешь, кто за чем отходил?»
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «... - и скоро излечишься».
Полнометражный сон, оставшийся в памяти как серо-дымчатый клубок (размером с баскетбольный мяч).
«Это мой самый лучший друг, мы с ним дружим», - говорит Лейла по поводу смутно видимого мужчины в толстом темно-зеленом спортивном костюме. С живейшим интересом откликаюсь: «Да? Это твой любовник, а, Лейла?» Она не отвечает, и я взываю: «Лейла!» (сама она лишь ощущалась).
Вижу в Небе необычное явление, впадаю в восторженное возбуждение. В бледно-голубом Небе медленно кружит из стороны в сторону гигантская белоснежная, похожая на радар конструкция. Вижу ее четко, восторг мой возрастает с каждым мгновеньем. Рукотворная конструкция плавно, незаметно превращается в светлую Планету. Размеры позволяют разглядеть элементы рельефа и несколько движущихся в разных направлениях темных поездов. Смотрю, не отрываясь, вижу достаточно отчетливо. Около меня стоит условно воспринимаемая мама*. Перед этим она лежала на кровати, и возможно, находится одновременно и там и там (или даже только в кровати, но каким-то образом видит происходящее). От Планеты отделяется почти неразличимая точка. Постепенно увеличиваясь, приближается по дугообразной (или более сложной) траектории к Земле. Превратившись в девушку с ангельским лицом, оказывается на берегу спокойного голубого моря. Девушка была совсем молоденькой, не помню, вошла ли она в воду, спрашиваю об этот маму, она что-то отвечает. Обсуждаем лицо девушки, похожее на чье-то, нам знакомое. Сон показывает его крупным планом. Это лицо Прекрасной Девушки из кинофильма «Здравствуйте, я ваша тетя», но мы имеем в виду кого-то из наших знакомых. Оказываемся на своих, рядом стоящих кроватях (впрочем, я, кажется, около своей стою). На одну из них плюхается матово-бронзовый жук. Накрываю его первым попавшимся предметом (парой светлых резиновых перчаток), несу к окну. Жук шевелится в руке, отмечаю, что шевеления более мощны, чем полагалось бы. Возвращаюсь к кровати, случайно замечаю в своем шлепанце большую (очень большую) темную мохнатую гусеницу. Показываю маме, говорю, что это странно, и что это связано с только что виденной нами Планетой. Гусеница размерами и формой напоминала виденные нами на Планете поезда, но я имею в виду что-то другое, нематериальное, мистическое. Иду с тапком к окну, чтобы вытряхнуть гусеницу.
Мысленная, с пробелами запомнившаяся фраза (завершившая сон): «Под ... я понимаю вспыльчивость, справляюсь с ней на месте и...».
Ко мне, мирно беседовавшей с друзьями, являются несколько молодых пар. Бесцеремонно бродят по комнатам, без спросу берут мои вещи. «На время», - говорят. Выбор выпадал иногда на странные предметы. В руках одного вижу коньки (хотя на дворе стоит лето), у кого-то кое-что из моих книг, у кого-то деревянная поварешка. Я сбита с толку их странным, необъяснимым поведением. Достаю бумагу и карандаш, записываю отобранное. Пары прощаются со мной, некоторые благодарят. Петя (он тоже среди них) говорит, что вернет (взятое им) в ателье, находящееся в моем же доме (на миг визуализировавшееся). Все уходят. Смотрю на лист — вместо длинного перечня там лишь две-три строчки, лист вообще выглядит другим. Воспринимаю это как путаницу. Все в целом вызывает поток отрицательных эмоций, поскольку мне не удается объяснить себе поведение этих людей.
Мысленная, незавершенная фраза: «Они что-то задержали ответ, но я...».
Мысленная фраза (завершившая сообщение): «Наверно (эта) история разъяснит появление на свет маленького Гелиоса, которого родители назвали Евгением» (слово в скобках, как минимум, подразумевается, речь идет о истории частной). Последнее слово произнесено невнятно. Фраза визуализируется, занимая полторы строчки текста. Прочесть ее не удается, но я знаю, что это она (поэтому особо и не пытаюсь прочесть). Последнее слово затенено серым облачком, сквозь которое слово просвечивает достаточно, чтобы его можно было опознать. Фраза исчезает. Видится голенький (или полуголенький) ребенок. Держа что-то в руке, он стоит около сидящей в пляжном кресле женщины на песчаном берегу, у кромки прекрасного живого моря.
Обрывки мысленной фразы: «Для ... заболевшей матери» (речь идет о сиделке). Смутно видится больничная палата с сиделкой около одной из пациенток.
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Не ... чтобы узнать его положение». Фраза сопровождается неразборчивой иллюстрацией.
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (басовитым женским голосом): «Это ... медвежонок. У которого День Рождения».
Мысленная фраза (мягким женским голосом): «Ребята, встаньте». Смутно видится скромная пожилая женщина, протянувшая руку к нескольким сидящим на скамье подросткам (обоего пола). Женщина деликатно просит уступить ей место, никто не реагирует, а та девушка, что находится напротив женщины, строит недовольную гримасу (чуть ли не оскалившись — сон отчетливо это показывает) и беззвучно что-то произносит.
Находимся в небольшом городище (состоящем из низких толстостенных примитивных домов), обороняемся от отряда враждебных сил. За неимением других средств используем для этого овощи (кажется, полувареные, твердых видов, таких, как репа). Этими боевыми средствами нас снабжают по указанию руководителя. Перед каждым лежит кучка овощей, мечем их в находящихся неподалеку (около одного из строений) врагов. Швыряем овощи хладнокровно, деловито. Единственной моей эмоцией было удивление, что все до одного броски наши попадают в цель (не нанося, впрочем, видимого ущерба врагам, но этот факт не вызывал реакции сновидческого сознания). Мои сотоварищи ощущались светловатыми, под стать более ясно видимому городищу (оно смахивало на стилизованные крепости-городки для ребятишек). Лучше всего виделись половинки овощей, преимущественно желто-оранжевых, крепкие, свежие, аппетитные. Трудно сказать, к какой эпохе относилось происходящее, скорей всего, не к нашей нынешней (а сейчас, завершая описание сна, я подумала, что может быть это аллегория о пользе овощей).
Мысленная фраза (женским голосом, с сомнением): «Ну, это не очень посильная работа».
Мысленная фраза (женским голосом): «Эти три года — что?»
Мысленный диалог (женскими голосами). «Четыре. Он больше не выдержит». - «Он больше не выдержит» (речь идет о мешке, могущем вместить не больше четырех смутно видимых вещей).
Смутно, в серых тонах видится щенок, жадно, с неуемным любопыством обнюхивающий все, до чего позволяет дотянуться поводок. Из того же любопытства начинает жевать большой, не помещающийся во рту осенний кленовый лист.
Мысленная фраза: «Тщательней одевайтесь». Фраза будто бы принадлежит появившемуся долговязому мужчине в вязаной светлой шапке. Слегка взмахнув рукой, он неуклюже запахивает полы темного короткого плаща.
Мысленная фраза: «Это самая трудновоспринимаемая мысль - что есть где-то самоотождествление нас самих». Фраза сопровождается незапомнившейся иллюстрацией.
Мысленная фраза: «Кунц окончательного диагноза».
В нашей с Петей (ребенком) странной на вид комнате появляется посторонняя живность. Ожившая игрушечная зверюшка из сине-зеленого плюша, настоящий заяц, зайчонок, на шкафу притаился песец (и, кажется, кто-то еще). Принимаюсь их выгонять. Они проворно убегают, пользуясь только сейчас открывшейся мне особенностью комнаты. Наш громоздкий платяной шкаф придвинут к стене не вплотную, между ним и стеной существует непонятное пространство, куда и шмыгает зверье. В разгар беготни входит Петя, показываю ему этот зоопарк.
Первая половина сна насыщена эмоциями - требовалось решить проблему Важного Выбора, проблемы с транспортом (выбор правильного маршрута) и многое другое. В конце концов мне удается попасть в нужный автобус, трассы его и еще двух автобусных маршрутов четко и далеко просматриваются на расстилающемся равнинном пространстве. Видно, что они сближаются на конечном участке, ведущем к общему пункту назначения (неясному силуэту города), отмечаю, что сближение выглядит симметричным. В одном месте трассы имеют по темному поперечному участку, полагаю, что это и есть те участки, где осуществляется Важный Выбор. Оказываюсь в служебном помещении, мне нужно зарисовать схему, беру лежащую на столе копию чертежа, зарисовываю ее на его поле (верхнюю часть чертежа не трогаю, она совпадает с моей схемой). За этим занятием меня застает вошедший в комнату Фесио Арфас (входная дверь находится у меня за спиной). Смутившись, извиняюсь за испорченный лист, Фесио Арфас добродушно пресекает извинения, говорит, что чертеж устарел, они собираются делать новый, для которого Петя сейчас делает фотоснимки. Продолжая чувствовать неловкость и пытаясь выйти из положения, полушутливо спрашиваю, какой выкуп могу я заплатить за испорченный лист. Фесио Арфас в том же тоне отвечает, что это может быть, например, бокал его любимого напитка. Спрашиваю, что это за напиток, он говорит, что этот напиток всегда готовит ему... (называется имя человека селения Адамс). Спрашиваю рецепт напитка (мы продолжаем разговор в шутливом тоне). Он говорит, что сначала составитель напитка произносит над бокалом заговор, бегло предстает текст заговора - короткое четверостишье, такое расплывчатое, туманное, в серых тонах, что невозможно было даже понять, на каком это языке (то есть мне совершенно недоступное). А потом, продолжает Фесио Арфас, этот человек почти доверху заполняет бокал спиртом и добавляет туда... (называется незнакомый мне компонент). Спрашиваю, что это такое, он отвечает, что я должна это знать - это... (повторяется непонятное слово), бутылки которого обычно загружают в известные мне контейнеры. Видится крупногабаритный контейнер из твердого светлого пластика, частично заполненный пузатыми литровыми бутылками вишневого сиропа, действительно прекрасно мне знакомого (Фесио Арфаса я не видела, а лишь ощущала его присутствие).
Мысленный диалог (женскими голосами). Недоверчиво: «Ну да...». - Энергично, проясняюще: «У Лоры скрестили ноги» (возможно, было сказано «У Норы»).
По бедности мы лишились теплой накидки из белого густого шелковистого меха. Теперь вместо нее (которую, повидимому, были вынуждены продать) кто-то из пожилых членов семьи (мама*?) использует толстый слой сахарного песка.
Мы с Петей и друзьями (ощущаемыми) проводим летний отпуск в деревне. Приближается время отъезда, заводятся разговоры об обратных билетах. Все вдруг решают вернуться по домам, не дожидаясь конца отпуска, и если не окажется билетов напрямую, добираться через Москву. Бегло видятся полустанок в чистом поле и московский вокзал. Кто-то приносит несколько одинаковых флаконов духов. Кто-то говорит, что было бы лучше, если бы духи были разными. В комнате остаюсь я одна. Входит Петя, говорит, что совершит сейчас превращение. Берет флакон, проделывает пассы, и вот в его руках уже другой флакон. Интуитивно чувствую, что это фокус, ловкость рук. С недоверчивой улыбкой говорю, что это было не превращение, а фокус. Петя небрежно соглашается: «Ладно, все равно пролилось». Он имеет в виду духи, вижу следы влаги на пальцах его все еще не опущенных рук. Петя виделся неотчетливо, лица его я не видела, но воспринимала спокойное, безмятежное состояние духа и отстраненное, равнодушное отношение к результатам попытки превращения флакона.
Все части сна мысленно комментировались краткими остроумными фразами. Каждый эпизод — своей фразой, после которой шло подробное пояснение.
Мысленно напевается (женским голосом): «... ...ел/ ... непохожий/ Тут его кто-то узрел» (часть слов не запомнилась).
Начало сна связано с маленьким мальчиком. Спрашиваю, почему что-то (незапомнившееся) происходит. Мне отвечают, что это нужно объяснить тем-то (тоже незапомнившимся). Что-то узнать? Что-то понять?
Мысленный гомон: «Милиционер», «Милиционер», «А где же милиционер?»
Мысленно сообщается, что высококлассный специалист по сбору материалов для составления биографий и такого же уровня специалист-биограф на этот раз (при выполнения совместной работы) не нашли общего языка.
