Находимся в открытом море, далеко от невидимого берега. В нашем распоряжении большие плоты, обтянутые яркой нарядной тканью. Мой находится дальше всех от берега, я распласталась, тихо блаженствуя, наслаждаясь колышущейся прекрасной живой водой, ощущая ее неизмеримую глубину. Мне нет дела ни до кого и ни до чего на свете. Слева появляется каменная гряда, у торца которой, в нескольких десятках метров от меня стоит женщина... заурядная тетенька в немыслимом бикини... вода не достает ей даже до пояса... И это в открытом море, толщу которого я так хорошо только что ощущала... Недоумение сменяется догадкой, что мелко там из-за гряды. Прикидываю, что если захочу вернуться на берег, смогу воспользоваться этой грядой. Предполагаю, что смогу доплыть до нее (хоть пловец я не ахти какой). Мне даже пришла идея попробовать проплыть, просто так, чтобы быть уверенной в случае чего (тут я впервые подумала, что на море могут подняться волны). Дальше идеи дело не пошло, оставляю эту затею, еще какое-то время бездумно блаженствую. Возвращается мысль о волнах, толща воды пару раз вздувается бугром. Нестрашным, сразу улегшимся, но показавшим, что в случае чего с морем шутки плохи. Деловито размышляю, что мы тогда будем делать. Раздается треск моторов. Со стороны берега подлетают два несуразных летательных аппарата, опускаются на крышу появившегося справа сооружения, частично торчащего над водой. Из аппаратов выскакивают похожие на десантников американцы, скрываются в подводной части строения. Наша группа тоже вроде бы там, все чем-то заняты, одна я не могу понять, в чем дело. Я уже нахожусь на крыше сооружения, вижу Лейлу, прошу объяснить, что происходит. Говорю, что сама понять не могу из-за слабого знания английского языка. Поколебавшись, Лейла соглашается объяснить, зовет меня для этого в подводную часть. Оказываемся там (не запомнилось, делали ли мы там что-нибудь, помню лишь, что в помещении больше никого не было). По инициативе Лейлы лезем опять наверх. Она впереди, с легкостью, я позади, с трудом (Лейла виделась условно, а женщина у каменной гряды — отчетливо, хоть и без лица, но со всеми своими жировыми складочками). [см. сон №7171]
|
Справа от меня женщина разговаривает по беспроволочному телефону. Какое-то время слушает, потом говорит, что, мол, нет, это ты беременна, так что иди на аборт и не бойся, их делают под общим наркозом, удачи тебе (судя по всему, женщина является врачом, а ее приятельница полагала, что заболела, и перечисляла симптомы).
В жутком месте, около завода (где наяву нет ничего подобного), в полуподвальном помещении находится что-то типа испытательной станции, тесной и загроможденной сверх всякой меры. Подъезжает телега, которую тащит удивительная лошадь - лошадиная голова ее непостижимым образом похожа на хорошенькую девичью головку. Ну и ну, думаю я, лошадь в центре Города, где только ее раскопали. Лошадь входит в тесное помещение, и проявляя не лошадиные, а человеческие смекалку и сноровку, втаскивает внутрь телегу. Но теперь ей самой не только не выйти, но даже не повернуться. Один из рабочих с необыкновенной ловкостью взгромождает лошадь на спину и передает находящемуся ближе к выходу второму рабочему (в их отношении к лошади сквозит поразительная доброта и покровительство).
Завожу будильник, проверяю, как он звонит. Выясняется, что очень тихо, почти просто трещит. Решаю, что, может быть, удастся все же услышать его, если как следует на это настроиться.
Обрывки мысленной фразы: «По распоряжению ... тридцать некоронованных королей Америки...».
Мысленная, с пробелами запомнившаяся фраза: «Вспомним ... и унизительную сцену в Саду...».
Гроб, из того вида пластика, из которого изготовляют заполняемые водой дорожные заграждения. Розовый, с белой крышкой, закрытый пустой гроб. Такое впечатление, что он ненастоящий.
Извлекаю из клетки зверька, перемещаю в меньшую, передаю маме*. Мы собираемся на прогулку. Решаю заодно быстро почистить клетку, вытряхиваю крошки (похожие на крупицы гречневой каши). Чем больше вытряхиваю, тем больше их образуется. На земле, у крыльца, их уже солидная горка. Вижу на боковой стенке крыльца, почти у земли, небольшое круглое отверстие, с интересом осматриваю его. Продолжаю вытряхивать крошки. Отверстие плавно, незаметно превращается в пещерку. Крошки набиваются и туда, из глубины появляется маленькая аккуратная черно-белая мышь, копошится в груде крошек. Подтягивается еще несколько смутно видимых мышей. Не отрываю от них взгляда. Куча крошек вдруг начинает вздыматься мягкими, несильными толчками - будто какое-то Существо стремится пробиться на поверхность. Куча вздымается все выше, становится ясно, что Существо намного крупнее копошащихся в глубине пещерки мышей, и что оно вот-вот появится, пробьется. Зову маму, чтобы и она увидела это, прошу подойти тихо. Не внимая просьбе, мама громко топает, плавно и незаметно превратившись при этом в долговязого человека в темном костюме. Предостерегающе шепчу: «Тихо! Да тихо же!!»
Мысленный диалог (мужскими голосами). Басом: «Что это?» - Более высоким, быстро: «А там целая статья».
Мысленная фраза (озабоченным женским голосом): «Как это — заставить сына греть, как в прошлом порядке?»
Завершение мысленной фразы: «...языковое молчание».
Мысленная фраза: «Я еще неделю могу выполнять подобные обязанности». Фраза принадлежит молодому человеку, угадываемому около вороха темной верхней одежды, лежащей на столе химчистки.
Начало сна связано с маленьким мальчиком. Спрашиваю, почему что-то (незапомнившееся) происходит. Мне отвечают, что это нужно объяснить тем-то (тоже незапомнившимся). Что-то узнать? Что-то понять?
Брожу по магазину одежды с намерением пополнить свой гардероб. Но стойки заполнены такими нелепыми образцами таких нелепых, кричащих расцветок, что вообще непонятно, кто на такое может польститься.
Несколько раз повторившееся имя «Августин».
Сижу на диване, посреди просторной комнаты. Сосед (принявший образ Сефича*) раскладывает в ней чертежи Исаакиевского собора (их прислал ему друг, вознамерившийся построить ледяную, в натуральную величину, модель этого храма). Все мыслимые поверхности чертежами уже заняты. Когда один из полусвернутых листов ватмана оказывается на диване, с недовольным видом удаляюсь к себе, прихватив по дороге пару светлых деревянных ложек с длинными ручками. Войдя в свою комнату и случайно взглянув на стену над кроватью, вижу множество ползающих и перелетающих с места на место мух. В оцепенении замираю, не понимая, откуда они взялись и как от них избавиться. Мух было два вида — крупные темные и более мелкие полупрозрачные светло-коричневые (и те и другие совершенно непуганые). Решаю отправить их за окно, откладываю ложки, принимаюсь за дело. Каким-то образом становится известно, что если бы не ложки, я бы не обратила внимания на мух, и легла бы спать в полной мух комнате, бр-р-р! Раз за разом захватываю пригоршнями мух и выкидываю в окно. Мух, однако, становится все больше. P.S. Проснувшись, я была настолько ошеломлена приснившимся сонмищем мух, что не сразу поняла, где я. И глядя на освещенный утренним солнцем балкон, поначалу приняла это за свет электрической лампочки, с недоумением подумав, кто и зачем включил посреди ночи на моем балконе свет.
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом): «...и вернешься? Предлагаешь так снять свою обувь...» (фраза обрывается).
Мысленные, неполностью запомнившиеся фразы (женским голосом): «Забываю ... Первое время я забываю про рояль, вообще забываю про него».
Находимся с Петей (школьником) в подземных переходах метро. Там такая давка, что Петя чуть ли не напуган. Сон не цветной, в густо-серых тонах, персонажи виделись условными фигурами.
Петя дает мне, одну за другой, пару покрытых аппетитной корочкой цыплят табака. Они странно мягки на ощупь и воспринимаются чуть ли не как тряпичные (на что я бегло обращаю внимание). Я должна буду повесить их (на просушку?) на балконе, на плечики для одежды. Мое будущее действие смутно, бегло визуализируется.
Мысленная фраза: «Напишет примерно полторы или две страницы».
Мысленно, бессловесно сообщается, что мы с Петей принимаем что-то одно за совершенно другое (имеется в виду явление жизни или одна из ее сторон).
Находясь в очень преклонном возрасте, сижу на приеме у Мигра. Он предупредительно выслушивает мои незатейливые пожелания (типа поставить стул в коридоре, около одной из комнат). Вынужденный мне отказывать (по объективным причинам), Мигр каждый раз мягко это разъясняет. Не особо вникая, принимаю отказы неизменным «Ну и ладно».
Вопросы и пожелания администратору сайта и/или сновидцу (Веронике) отправляйте на: 1001son.adminСОБАКАgmail.com замените слово СОБАКА на @
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом, протяжно): «Ну-у, раньше чем ... Вот этой вот куриной ножки».
Мысленная фраза (спокойным мужским полушепотом): «Ты веди себя тихо, не подведи». Смутно, в бледно-серых тонах видятся мужчина и женщина, лежащие (одетыми) друг возле друга.
Мысленно сообщается об ошибочных действиях того, кто проложил прямую широкую дорогу к сокровенному источнику (тем самым направив туда толпы, которым до источника нет дела). Среди красивой дикой, заповедной чащобы бьет из земли (в правой части поля зрения) маленький хрустальный ручеек. Слева, как бы прямо к нему, ведет асфальтовая дорога. По ней бессмысленно бредет (вправо) неразличимая масса одинаковых, в темной одежде людей.
Лист бумаги, исписанный черными чернилами, в три столбца. Шрифт правого мелкий, бледный. В центре среднего несколько слов подчеркнуто расплывшейся голубой чертой.
Речь идет о пяти самых сильных врачах. Они демонстрируются в процессе проводимого ими лечения. Демонстрируются не в телесной форме, а в абстрактной. Мысленно сообщается, что недаром эти пять самых знаменитых врачей находятся под постоянным, тщательнейшим контролем. [см. сон №6003]
Мысленные фразы: «Я знаю, что я рада. Я всегда рада».
Обрывки мысленных фраз (неторопливым мужским голосом): «И их ... ...жали как ... минусовую. Положение минусовое».
Мысленный диалог (мужским и женским голосами). «Он сказал, чтобы я тебя сужал?» - Неторопливо, убежденно: «Нет, он не говорил этого, он сказал другое».
Мысленная фраза (женским голосом, с возмущением): «Это еще что такое?»
Одна из Близнецов кому-то многословно возражает. Несмотря на грубость голоса и резкость тона, обращаю внимание на безупречно выстраиваемые фразы (и это в состоянии запальчивости!) Фразы визуализируются, повисают в воздухе, так что можно ими беспрепятственно любоваться и восхищаться.
Мысленная фраза: «Полно дней, забитых ночами, и ночей, забитых днями» (заполненных до предела).
Два малыша миролюбиво играют в песочнице с какой-то вещицей, один нечаянно забрасывает ее в сторону. Просят прохожего принести ее. Получив, начинают истошно кричать, каждый вопит, что игрушка - именно его.
Мысленная фраза (женским голосом): «Мне учиться еще много чему можно из головы».
Кто-то кладет мне на руки грудного ребенка нескольких дней от роду, он еще не открывает глаза. Опускаю его в кроватку (или люльку), сажусь рядом. Петя (в студенческом возрасте) в этой же комнате занимается своими делами. Ребенок беспокойно заворочался. Беру его на руки, с удовольствием ощущая, какая удивительно приятная на ощупь у него кожа (на мне было что-то без рукавов). Удивительно приятная, но странного оттенка (с сероватым налетом) и чуть более плотная, чем должна была бы быть. Держу малыша, пытаюсь расправить сбившуюся пеленку. Только было собралась попросить Петю помочь, как дитя вдруг отчетливо произносит слово «мама». С удивлением пересказываю это Пете. А дитя внятно говорит: «Идет время. Время идет. Идет время». Обращаюсь к Пете: «Ты слышишь? Это говорит только что родившийся ребенок». Петя отвечает: «Ничего себе».
По бескрайнему пустому пространству, покрытому темной бугристой землей, спокойно, неторопливо шагает Чужеземец. Одежда его напоминает комбинезон, голову прикрывает шлем (на запомнилось, закрывал ли шлем лицо; сон был не цветным).
Мысленно произносится название кинофильма: «Джентльмены удачи». После небольшой выразительной паузы многозначительно добавляется: «И не только они».
Просыпаюсь после мысленной фразы. Полусонное Я решает ее не записывать (на том основании, что фраза возникла не из неведомых глубин, а соскользнула с поверхности, как оценка сна). Более ответственная часть сознания добивается, чтобы фраза была записана (к сожалению, лишь фраза, и ничего о самом сне, а к еще большему сожалению, в сокращенном виде): "К/м фильм А корабль плывет...".
Аккуратно сажаю на унитаз длинноногую тряпичную куклу. Думаю о своих ногах, мысленно произношу: «Только не...» (конец фразы не запомнился).
«Двадцать пять и восемь», - называет цену смутно видимая молодая продавщица.
Мне снится, что я СПЛЮ. Сквозь сон чувствую легкие, почти невесомые шаги — кто-то пробирается по примыкающей к стене кромке моей кровати, к изголовью. Останавливается, обильно опрыскивает мою голову спреем. Лежу, не шевелясь, не открывая глаз. На ничтожный миг перехватывает дыхание. Задумываюсь о финале, который меня ожидает. Спокойно, деловито думаю о сопутствующей ему агонии, которую предстоит перенести, но никуда от этого не денешься. Чуть приоткрываю глаза - и без никаких эмоций обнаруживаю, что все это было лишь сном.
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: "А это ... двойник-то, наш двойник».
Кровать (якобы моя) покрыта вместо одеяла толстым слоем сухого песка. Наша кошка вспрыгивает на кровать, принюхивается в нескольких местах. Беспокоюсь, уж не нагадить ли она собралась. Но кошка, добравшись до изножья кровати, энергично роет нору. Слышу, как ее лапы, прорыв песок, скребут по лежащему под ним картону. На миг отчетливо предстает эта поверхность (кошка виделась смутно-серой, четко чувствовались ее сила и энергия, направленные на рытье норы).
Мысленные фразы: «Тыща сто сорок восемь. Тыща семьсот» (вторая фраза является поправкой).
Медленно печатаю на компьютере слово «хамелеон». Собираюсь добавить несколько слов с находящегося передо мной (слева) листа, читаю верхнюю строчку (четкую, рукописную), задумываюсь, что выбрать — и просыпаюсь, мгновенно забыв эти слова.
Хороший (незапомнившийся) сон.
Нахожусь в неплотной толпе, на рынке. У меня на руках два мальчика лет шести - беленький (на правой руке) и темноволосый (на левой). Один из прилавков ломится от груды светло-зеленых, похожих на яблоки предметов. Мальчики как-то нас обманывают. Беленький исчезает, второго я осторожно сажаю на прилавок. Вскоре ребенок снова оказывается у меня на руках, склоняет мне на плечо голову, говорит, что болен (кажется, гриппом). На секунду думаю, как бы мне не подцепить эту болезнь (запомнившиеся эпизоды не являлось, кажется, главным содержанием сна).
Стою на остановке, из ворот стоящего напротив частного дома кто-то машет. Узнаю Нески, она приглашает зайти. Вешаю сетку на крючок наружной стороны входной двери, вхожу. Вижу Оливию и еще двух-трех женщин. Нески прекрасно выглядит, имеет деловой вид и почти сразу нас покидает (что меня удивляет). После ее ухода какое-то время разговариваем, потом забираю сетку, оказываюсь на прежней остановке. Взбираюсь на высящуюся за ней кручу, не могу спуститься. Топчусь по выступам черной земли, вижу смутных людей, но шагнуть вниз не отваживаюсь. Опущу ногу, и сразу отдергиваю обратно. И вдруг легко и незаметно оказываюсь внизу.
Жилой массив с несколькими выступающими над общим уровнем высокими зданиями, одно выделяется своим серым цветом, на этом здании останавливается внимание сна, и в его же адрес произносится мысленная фраза: «А вот этот дом покрасят» (последнее слово произнесено врастяжку).
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «И ... и у тебя литр молока».
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом): «Давай к следующему ... Белье все уже уложено».
Мысленный, с пробелами запомнившийся диалог (женским и мужским голосами). «Потом, когда ... скажешь, ладно?» - «Ладно...» (речь идет о чем-то личном, непростом).
Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог (женскими голосами). «Вы теперь...». - «Хорошо, но дай им (возможность) позавтракать».
Стою на стремянке перед антресолями в ванной, подравниваю стопку постельных принадлежностей. Пока занимаюсь ватным одеялом, лежавшая на нем (углом) подушка вдруг оживает и медленными прыжками, переваливаясь с боку на бок, скачет к задней стене (чему я во сне не удивилась).
Мысленный диалог, в котором кто-то подвергает сомнению правдивость только что услышанного. Оппонент в качестве неопровержимого (на его взгляд) довода говорит, что это же самое ему «снилось». Первый скептически замечает: «Но ведь это можно и придумать». Он имеет в виду, что поскольку сны неподвластны проверке, нет ничего проще как апеллировать к ним, проверить все равно не удастся.
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Конечно, .... принять (наркотики), чтобы хоть один раз оказаться выше» (вместо слова «наркотики» использовано жаргонное слово).
Расплывчатый квадрат нерезких дымчато-серых строк текста. Кто-то (невидимый) с выражением зачитывает его вслух. Речь там идет, в числе прочего, о козе, являющейся объектом вымещения (что-то вроде козла отпущения, но не в библейском, а в обыденном смысле). Читающий чуть ли не с пафосом произносит: «И знала ли коза, что она является...» (окончание не запомнилось).
Нахожусь среди гостей у Моны. Нас угощают экологически чистыми продуктами (на которые перешло это семейство). Блюда имеют яркие сочные, непривычные для пищи цвета, из-за чего выглядят искусственными, малосъедобными. В процессе застолья читаю подвернувшуюся под руки газету. Внимание привлекает фрагмент статьи, в котором описывается, как экскурсанты в горах почесывали спины кабанам. Откладываю газету, говорю Моне, что нечто подобное про почесывание спин видела во сне. Говорю, что со мной довольно часто бывает, что я что-нибудь вижу во сне, а потом сталкиваюсь с этим в какой-либо форме наяву. [см. сон №3244]
Три заурядных сюжета, параллельно пересказываемые с мягким лукавым юмором, преобразующим их во что-то забавное. Законспектировать сон не удается - как только я в достаточной мере просыпаюсь, он тут же из памяти улетучивается. То есть дал собой насладиться, но не позволил себя зафиксировать. Это произошло на рассвете, слышалось пение ранней птицы, которое в одном из сюжетов было чем-то другим.
Сон, в котором я что-то делаю (действую) и сама себе мешаю.
То ли склад, то ли пункт снабжения, расположенный в просторном помещении с высоким потолком. Смутные, темные фигуры посетителей (и я в их числе), столы с наборами продуктов. Люди неторопливо выбирают себе нужное, расплачиваются, и на этом фоне регулярно повторяется совет о пользе молока (оно своим аппетитным белым цветом контрастно выделялось на темном фоне всего остального).
После ухода гостей привожу в порядок квартиру. Лихорадочно кручусь, орудуя веником не только по полу, но и по левому кухонному столу, покрытому, к моему удивлению, толстым слоем пыли. Переключаюсь на комнату, слышу призыв: «Вероника, ну что ты там все ... давай поболтаем» (одно слово не запомнилось). Это говорит кто-то из условно видимой супружеской пары, оставшейся пообщаться. Иду на кухню, вижу там еще и Берберов. Они сидят за правым, уставленным посудой столом (а левый стол исчез).
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (серьезным женским голосом): «А ... скажи, что я хочу с тобой играть».
Мысленные фразы (спокойным женским голосом): «Два дня ушли. А теперь как будет хорошо».
Обрывок мысленной фразы (женским голосом): «... и с цветочками».
Мысленная, с пробелом запомнившаяся, незавершенная фраза: «Где бы ... хоть одну газетную статью про поддельную рыбу: папа...» (после двоеточия — начало цитаты газетной статьи).
«В чем дело?» - спрашивает работодательница по поводу того, что я пришла позже обычного. Поскольку я явилась позже именно по ее телефонной просьбе, не могу сразу сообразить, как реагировать. Решаю впредь такого рода указания перепроверять.
Фесио Арфас говорит, что я могу повидать Петю. Оказываемся на турбазе, среди простых одноэтажных многоместных строений. Иду в солнечных очках по припорошенной снегом земле. В какой-то момент понимаю, что мы в селении Адамс, думаю: «Вот я все же и оказалась тут (опять), незаметно для себя». Спрашиваем у повстречавшихся селян, где Петя, нам отвечают: «На горке». Там его нет, понимаю, что нас обманули. Задаем этот же вопрос сидящим у одного из строений мужчинам. Они совсем было начинают лгать, но вдруг один неохотно говорит: «Он здесь, в моей комнате». Входим в дом, проходим одну комнату, открываем дверь во вторую. Напротив двери, у окна стоит кровать. На ней, закрытый до подбородка одеялом, лежит больной Петя. Глажу его по лбу, говорю, что помогу ему. Обернувшись к Фесио Арфасу, спрашиваю: «Послушайте, Семен, а мы могли бы отвезти его в город с вашей помощью?» (Фесио Арфас виделся абстрактно, а петино бледное лицо - отчетливо, но это было не его, или почти не его, лицо).
Находящемуся (запертому?) в комнате мужчине необходимо помочиться. Он приближает пенис к месту стыка дверной ручки с дверью, роняет несколько капель. Кто-то Невидимый говорит: «Нельзя». Мужчина пробует сделать это у другой двери, ему опять запрещают. Он повторяет попытки еще пару раз, с тем же результатом. Виделись (смутно, условно, не в цвете) части дверей с ручками (во всех случаях это были левые края дверей) и часть мужской фигуры.
Пришиваю тесьму вдоль плечевого шва светлой футболки, говорю кому-то, находящемуся рядом: «...хочет получить ... тщится...» (фраза не завершена, часть слов не запомнилась).
Раскрытая брошюра, содержащая всевозможного вида небольшие рекламные объявления, некоторые из которых заключены в рамки. Все это похоже (внешне) на относящееся веку к восемнадцатому.
Сон с рядом персонажей, в котором демонстрировалась и подчеркивалась безупречная фигура Альбы.
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом): «Здесь нельзя держать ... Здесь температура воздуха, наверно, минус пять».
Нахожусь в гостях у Кадане и Жан-Клода. Они рассказывают про благополучно разрешившееся судебное разбирательство. Бегло предстает американская улочка со старинными двух-трехэтажными домами, среди которых здание, где рассматривалась тяжба. «Зато появилась возможность решить проблему сараев», - говорят супруги. «В каком смысле?» - не понимаю я, сбитая с толку переходом от тяжбы к сараям. «Освободить их», - отвечают мне (расчистить от скопившегося барахла). Жан-Клод хватает шмат одежды из кучи, перекочевавшей из сарая в салон, запуляет им в стену, одна из одежек застревает на уголке картинной рамы. Бегло предстает пара пустых металлических сараев. С недоумением спрашиваю: «А что, нельзя было эту проблему раньше решить? Сколько лет вы уже тут живете? Десять?»
Мысленная фраза (молодым деловитым мужским голосом): «Вот видите, себя еще не охватили тогда еще, до праздников».
Говорится что-то положительное о компании «RTL-пистолет» (в опровержение сказанного о ней до этого).
Мысленные фразы (задумчиво): «Все равно я узнаю. Все равно».
Мысленный диалог. Плотоядно: «Только нет мяса. Только мяса нету». - Бегло, равнодушно: «Всё равно нет мяса».
|
|
|
|