Молодая пара, муж и жена, подходят к темному многоэтажному торговому центру. Жена направляется ко входу, муж говорит, что зайдет в отдел мужских товаров, но сворачивает в сторону (влево) и исчезает в редкой растительности. СОН НАЧИНАЕТ ЕГО ИСКАТЬ. Показывает большую белую стену, испещренную разноцветными самодельными надписями. Демонстрирует нижний участок, где одна из надписей сделана будто бы рукой этого мужчины (прочесть ее не удалось). Двумя мощными лучами от установленных на земле прожекторов медленно прощупывает внезапно окутавшееся сумерками пространство (было еще что-то, связанное с поиском).

Мысленные, неполностью запомнившиеся фразы (мужским голосом): «...алкоголем. Вот по этой строчке я повысил аж с четвертого этажа».

Мальчик лет шести, мой сновидческий внук, получил дома травму левого уха (судя по его объяснениям, от звукового удара при пользовании телефоном). Сон показывает телефон и скрученный пружиной шнур, по которому якобы прошла звуковая волна, травмировавшая (обратимо) барабанную перепонку мальчика. Мама ребенка занята, проблему перебрасывают на меня. Звоню, а потом иду в поликлинику, получаю требуемые талоны к врачам. Последний (к ушному) пришлось долго выпрашивать у невероятно беременной медсестры. Она по совместительству присматривает за двумя малышами, спящими на пеленальном столике в рекреационном зале. Дети просыпаются, начинают сходу драться, пытаюсь их успокоить. Беременная медсестра (ее живот был невероятных размеров) молча накрывает малышей, с головой, жестким оранжевым покрывалом. Они затихают, медсестра продолжает читать мне морали. Перепираемся. Покрывало вдруг шевелится, поднимается вверх, под ним обозначаются две человеческие фигуры. С удивлением вижу двух худых, очень высоких (метра под два с половиной) мужчин, стоящих в полный рост на детском пеленальном столике. Оранжевое покрывало болтается у них на плечах. Мужчины кажутся мне совсем не похожими на землян.

Обрывки мысленной фразы: «И теперь ... несмотря на ... в состоянии дикой агрессии».

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (недоуменно): «А этого-то почему обижать ...? Почему только раз в десять месяцев?»

Длинный сон, в какой-то момент которого я записываю дату «03.02.08.», то есть дату ИЗ БУДУЩЕГО.

Открытая дамская сумка. Внутри, в сложенной во много раз газете, находится пластиковый пакетик с тремя квадратными шоколадными конфетами без фантиков.

Множество участников вечеринки, и Петя в том числе, танцуют в полутемной комнате танго. Я на кухне сливаю из кастрюль бульон, в котором варилась рыба (готовая рыба с кубиками моркови выглядит очень аппетитно).

Над несколькими стоящими друг возле друга предметами (похожими на кегли) нависает что-то бесформенное, как бы сгущенное облако. В его окраске преобладают оттенки светло-серого цвета (с вкраплениями белого). Кегли имеют яркую глянцевую окраску, каждый свою, однотонную, густую, насыщенную — бордовую, фиолетовую, бутылочную, вишневую и прочие. На этом контрастном фоне следует бессловесный мысленный запрет облаку зависать над кеглями (не удалось понять, что те и другие символизируют).

Незавершенная мысленная фраза: «Самолет увидел его, решительно дернул...».

Мысленные фразы (женским голосом): «И не звонить. Сказал(а), что попозже звонить». Слово «сказал» непонятным образом воспринималось и как «сказала» - оно как бы мерцало то так, то так. Даже когда я, уже проснувшись, попробовала фразу на слух, результат был таким же.

Мысленная фраза: «И коридор останется открытым, чтобы смолчать». Предстает вид из квартиры предпоследнего этажа на светлую, с пустым пространством по центру, лестничную клетку.

Стоим с Петей перед ярмарочным балаганом. Сквозь широкий проем в стене видятся копировальные машины, столы и несколько девушек. Просим снять копию с заполненного Петей бланка, но без имеющихся там рукописных пометок. Копия отпечаталась неудачно, верхний левый угол затемнен, пометки не убраны, приходится возвращать его на переделку. В ожидании исполнения заказа обходим балаган, присаживаемся на уголу настила. Бланк похож на вопросник и представлял собой что-то типа Предсказателя Судьбы.

Мысленная фраза (мужским голосом, нерешительно): «Плохо дался подлинник».

Сон про белокурую девочку лет шести. Она владеет одним языком и понимает еще один, на котором с ней разговаривает мама. Не могу сдержать по этому поводу удивления (девочка видится условно, ее мама - совсем невнятно; массив второго языка предстает в виде плотного прямоугольного куска текста).

Разговариваю с Петей в левой из смежных комнат. Через широкий распахнутый дверной проем вижу в правой комнате Александру. Она лежит на моей кровати, поверх опрятной постели, и прислушивается к нашему разговору. Использует, как я понимаю, возможность потренироваться в русском языке (оба персонажа виделись условно; комнаты были аскетичными, светлыми, чистыми).

Мысленные фразы: «Читать. Люди ведь и читать умеют. И требовать умеют».

Выхожу из нашей комнаты, вхожу в помещение, расположенное по другую сторону длинного казенного коридора. За столиком сидит регистраторша, рядом толпится несколько человек. Справа, на двух топчанах, кто-то спит. Узнаю в одном из спящих Петю (по фигуре, лица его не видно, он спит на животе). Из-за скопления людей здесь душновато, думаю, что спать в таких условиях не очень хорошо (непонятно, зачем я туда заходила). Возвращаюсь в нашу комнату, почти сразу же появляется Петя, спрашиваю: «Я тебя разбудила?» Он непонимающе переспрашивает: «Чего?» Повторяю: «Я тебя разбудила? Я заходила в ... и ты спал» (название помещения не запомнилось). Петя говорит: «Нет. То-то я думаю...» (фраза обрывается).

В числе персонажей сна фигурировала молодая женщина с сынишкой, оба светловолосые, в светлой одежде, с ясными, светлыми лицами. Было известно, что жизнь их не лишена невзгод, но они не делали из этого трагедии. В финале женщина показывает мне большеформатную тетрадь, где ими ведется нечто типа летописи, красиво оформленной, испещренной небольшими остроумными рисунками чистых, светлых тонов. Не могу скрыть удивления — настолько это похоже (по манере) на записи, которые ведем мы с Петей. Говорю об этом ему и остальным присутствующим (женщина, мальчик и тетрадь виделись, в отличие от остального, вживую).

Иду в баню, меня сопровождает кто-то, кто ждет на улице. Баня мрачная, темная, грязная. В предбаннике появляются грязные тетеньки (одна с забинтованной рукой или ногой) и долговязый мальчик, которому давно пора ходить в мужское отделение. Кто-то положил на ворох моей одежды купальный костюм, я его чуть по ошибке не одела (в последнюю минуту спохватившись и брезгливо отбросив). Думаю, что нужно немедленно отсюда уйти, но продолжаю копошиться. И все же мне не удалось там помыться, так как я не смогла стянуть с себя платье. Несмотря на длинную застежку-молнию, накрепко застреваю в нем (ощущения, при этом испытываемые, были пренеприятнейшими).

Владелица виллы по телефону просит меня придти. Сон показывает красивую виллу. Иду туда долго, через весь город, тоже красивый. Рядом оказывается женщина. В одном месте приходится преодолевать трясину черной грязи. Не запомнилось, преодолела ли я ее без труда или пришлось в нее окунуться - в любом случае это было не так, как у остальных. Продолжаем путь. Рассказываю, что у меня до сих пор нет своего жилья, так как я не могу решить, какая часть города мне больше всего нравится. Женщина говорит, что в соответствии с моим вкусом, мне подошла бы большая студия с высоким потолком. Сон показывает мансарду с высоким, сходящимся под прямым углом, потолком. Женщина добавляет, что такое жилище у меня обязательно будет. Говорю, что я в этом и не сомневаюсь.

Мысленная фраза: «Так что он далеко полетел — он полетел на Запад цивилизации».

Мысленная фраза (моя): «Аимна, сейчас» (намекаю Аимне, что настала пора).

Мысленная фраза (легкомысленным женским голосом): «Тут лево — лево, тут лево — право».

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Как только ... он перестанет быть Властителем».

Сквозь окно видятся (снаружи) редкие клубы тумана.

Мысленные фразы (женским голосом): «Можно, я проверю Петю? Ведь он мог и ошибиться» (впервые во сне появляется - самостоятельно - псевдоним моего сына, но у меня нет уверенности, что фразы имеют в виду именно его).

Мысленная фраза: «А раз в пять лет они начинают бунтовать».

Мысленное обращение (голосом, похожим на голос Яшмана): «Вероника!»

Мысленная, с пробелом запомнившаяся, издалека пробившаяся фраза (женским голосом): «И... пятая семья сюда приедет учиться».

Мысленная фраза: «Как, например, Ивонка» (имя произносится не без злорадства).

По диагонали большой комнаты стоит стол с темным гробом. Изголовье упирается в дальний левый угол, где выставлено несколько цветочных горшков с живыми белыми цветами (типа гортензий). Не находясь в этом сне, хочу (и страшусь) увидеть, кто лежит в гробу. Бросаю опасливые взгляды, тут же отводя глаза. Вижу темную, почти черную ткань, складки которой скрывают от взгляда изголовье. Полупроснувшись, предполагаю, что, возможно, в такой форме приснились мои умершие иллюзии.

В многокомнатной квартире живем мы с мамой* и, возможно, еще какие-то люди. Мама ведет несвойственную ее преклонному возрасту, активную жизнь (это причиняет неудобства, но я мирюсь с ними). На пике очередного всплеска активности, когда я и еще кто-то помогаем ей, она вдруг, без видимой причины, утрачивает интерес к жизни, превратившись в беспомощное (психически) существо, нуждающееся в опеке иного рода. Впадаю в растерянность, недоумеваю по поводу необъяснимо резкого изменения в мамином состоянии (прежняя ее активность состояла в организации свиданий с лицами противоположного пола, она была поглощена этим и только этим).

Мысленная фраза: «За что перед ребенком вырастает мир». Фраза повторяется в видоизмененой (отредактированной) форме: «За что вырастает перед ребенком мир».

Мысленная фраза: «Муки карнавальной ночи».

Мысленная фраза: «Но как же можно объяснить такие горячие случаи у Наташи?»

Мысленное размышление: «У пня. Пень. Пень. Здесь видится элемент культуры» (слово «пень» произносится на разные лады).

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Значит ... но след от ее нападения останется».

Мысленная фраза: «Это они всегда придумывают, если хотят кого-то вытурить».

Мысленное заключение (по поводу завершившегося сна): «Для новичка приучиться к неторопливости — самое трудное».

Стою у прямоугольного цементного водоема, перед фасадом красивой старомодной больницы. Появившийся Петя настоятельно просит меня войти в здание. Вхожу, приближается врач в белом халате, отрывисто велит следовать за ним. Проводит по нескольким кабинетам нижнего этажа, приводит в подвал и исчезает. Вижу в подвале огромную больничную палату, множество кроватей застелены блеклым светлым постельным бельем и пепельно-серыми одеялами. Пациенты (молодые мужчины и женщины) облачены в серую, под цвет одеял, больничную одежду. Все выглядят спокойными, свободными, не похожими на больных. Бросается в глаза лишь печать безучастности на их лицах, как будто эти люди напрочь забыли, что жизнь существует и вне больничных стен. Поворачиваю к выходу, но в ведущем туда длинном коридоре происходит нечто неожиданное. Сплошной поток людей в серой больничной одежде хлынул мне навстречу. Приостанавливаюсь. Люди неторопливо идут мимо меня, такое ощущение, что поток их нескончаем. Он не был сильным, в крайнем случае для его преодоления потребуется затратить немного дополнительной энергии. Но пока что, во власти легкого ошеломления, я не сдвигаюсь с места, омываемая этим потоком, который течет через входную дверь в подвал (лица людей были неразличимы). P.S. Сон этот, явившийся в ту пору, когда я отказалась записывать сны, продержался в памяти три года. Понимаю это так, что он хочет, чтобы я его записала, что я и делаю в пятницу 20-го июня 2003 года.

Окончание мысленной тирады (женским голосом): «...не надо. Будьте девчонками из России».

Мысленная фраза, состоящая из двух частей (противопоставлений), соединенных союзом «а», в первой части содержится отрицание, во второй — позитивное утверждение с интонационным выделением слова «интерфернально» ("инфернально"?).

Общаюсь с крупной (типа лабрадора) собакой светлой масти.

Завершившая сон фраза (принадлежащая маленькому мальчику): «Мама, как ты жила на этой однолампочковой земле?» В этом сне были темные старые избы, грязь, черная земля, потоки воды, люди в простой грубой одежде. Была четырехугольная пирамидальная бревенчатая вышка, используемая для сушки выстиранного белья, люди вешали его на горизонтальные бревна-распорки, каждый со своей стороны, мужчина — на левой распорке, женщина — на передней. Верхушка вышки выходила за пределы поля зрения, а мальчика там не было - он был не из того времени, а из Будущего.

Мысленная фраза (задиристо): «А вы видели, по крайней мере?»

Оформляю в ателье заказ на копирование некоторых фотографий из альбома. В следующем эпизоде нахожусь в своей комнате, замечаю что-то светлое на подоле юбки. Выясняется, что это прилипшие штрих-код какого-то товара и несколько полученных в ателье копий. Отлепляю, кладу на край стола, слабо осознавая, что копии могут слипнуться. Фотографии виделись прекрасно (единственная запомнившаяся была реальным снимком моей бабушки*). Опять оказываюсь в фотоателье (эпизоды в ателье виделись расплывчато, в густо-серых тонах, а в моей комнате — совсем как наяву).

Мысленная фраза (протараторенная женским голосом): «А если бы у тебя денег не было, и ты у меня не взяла?» (что бы тогда было).

Сон, в котором среди большого количества лиц весьма преклонного возраста была и я.

Мысленное имя: «Уильям Шалль».

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (женским голосом): «Он ... и там ничего нету ничего нету» (последние четыре слова произнесены слитно, почти пропеты).

Мысленная фраза: «Триста двадцать грамм мяса» (количество мяса для приготовления какого-то блюда). Появляется сковородка с жареным фаршем.

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (молодым мужским голосом): «...не получается. Если там диск меньше, то ничего не получается».

Мысленный разговор, состоящий из вопросов и ответов. Последние вопрос и ответ касались отношения к армии.

Теплым летним днем сидим небольшой компанией за столиком открытого уличного кафе. Нам ставят несколько необычных бутылок с прохладительными напитками. На внешней стороне их горлышек укреплены миниатюрные вентиляторы, о существовании которых свидетельствуют лишь создаваемые потоки воздуха. Рабочий кафе, рослый, примитивный повадками детина, как бы желая подставить руку под струйку воздуха, слегка и как бы невзначай касается локтем моей груди. Спокойно отстраняю его руку.

Мысленная, незавершенная фраза (женским голосом, озабоченно): «Ударил — Наташу, а потом до меня ...».

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «И он сидел напротив Ионы ... и предателя».

Окончание мысленной фразы, которое я строю медленно, слово за словом: «...точно, вы увидите - так это разрушение Старого, слом его, и сооружение Нового». Предстает разрушенное здание, превращенное в груду камней и бревен (мощные бревна привлекли особое внимание).

Незавершенная мысленная фраза: «В письменном столе — все...».

Пришла (впервые) в новую квартиру Близнецов (на одном из верхних этажей). Хожу, рассматриваю. В одном из ответвлений коридора распахнутая двухстворчатая дверь ведет в салон соседней квартиры, вижу там занятых своими делами людей. Говорю об этом Близнецам, они идут в ту сторону с недовольным, озабоченным видом. Выходим на лестничную клетку. В ее длинных коридорах слоняются сомнительного вида мужчины. Близнецы дружески, привычно перебрасываются с ними фразами. Один из этих типов с помощью Близнецов безобидно меня разыгрывает (Близнецы лишь ощущались, мужчины на лестнице виделись яснее, а жильцы смежной квартиры и доступный взгляду интерьер ее — совсем ясно).

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «И ... он, и, я думаю, и стадион тоже».

Мысленные фразы (молодым мужским, похожим на петин, голосом, мягко, оптимистично): «Я вот не знаю, что делать. Всё окончится...» (фраза выжидательно обрывается).

Мысленная фраза: «Человек, впавший в сон».

Ночь. Сосед тихо входит с приятелем в мою комнату (полагая, что я сплю и не глядя в мою сторону). Их внимание направлено на полку книжного шкафа, где хранятся мои сокровища — альбомы с фотографиями, папка с записью снов и т.п. Сейчас там будто бы находятся документы, составляющие государственную тайну (или, по крайней мере, полутайну). Приятель соседа перебирает и просматривает документы, благо свет из кухни достаточно освещает этот угол. Говорит, что кое-что сосед должен будет переснять.

Маленький симпатичный серый котенок перебирает лапками в углу, возле большого зеленого бака. Слева появляется голова динозавра на длинной шее, наклоняется к котенку, осторожно берет его своей пастью.

Мысленные фразы (мужским голосом): «Только сюда нужно положить...». Неспешная, задумчивая фраза притормаживается. Спустя мгновенье следует другая, энергичная (как бы в ответ на чью-то реплику):

Мысленно сообщается, что сон (как физиологическое состояние) является очень своеобразным явлением. Достичь этого состояния волевым усилием невозможно, сон своеволен, и приходит только сам. Сообщение иллюстрировалось абстрактными изображениями.

Окончание мысленного диалога. «Надолго?»  -   «Нет, к счастью, ненадолго. Если бы у меня все время так было...» (фраза обрывается).

Мысленные фразы (женским голосом): «Пораньше, наверно. Немножко поболтаюсь...» (фраза обрывается).

Деревяной человеческой фигуре (в натуральную величину) рассверливают грудную клетку, имеющую форму параллелепипеда. Только это и видно — расширяющуюся воронку по центру грудной клетки. Фигура воспринимается как женская (несмотря на отсутствие опознавательных признаков).

Мысленные фразы: «Искать?» - с легким удивлением вопрошает чистый женский голос. И напоминает: «А ведь она имеется на нашей же Земле».

Нахожусь на Проспекте, где меня преследуют, мне грозит нешуточная опасность. Мчусь по тротуару, чувствую, что не спасусь. Вижу в шествующей (в том же направлении) карнавальной толпе огромного черного быка с блестящей шерстью. Вскакиваю на него, усаживаюсь на носу, недосягяемая для преследователей доезжаю до Мушинский улицы. Соскакиваю на землю, предварительно дав быку обнаруженный в кармане пальто кусочек белого хлеба (с быком нужно было рассчитаться за помощь). Украдкой, дворами и переулками добираюсь до своего дома, вхожу в квартиру. Вижу Снушу и молоденькую девушку, рассказываю, что произошло (когда дохожу до описания эпизода с быком, он воспроизводится еще раз). Решаем, что девушке лучше уйти (для безопасности). Снаряжаем ее в дорогу (даем чем-то заполненную корзинку), девушка уходит. Углубляемся в рассчеты, то ли полагая, что все обойдется, то ли не желая думать о том, что может случиться. Слышим, что кто-то открывает снаружи входную дверь. В комнату входит аляповато одетый парень с ножом в руке, за ним - еще один, тоже с ножом. Понимаем, что нас ждет расправа, шанса на спасение не видим и (возможно, поэтому) не чувствуем страха. Было лишь спокойное (смиренное?) осознание неизбежности предстоящего. Парни с отвратительными ухмылками рассказывают, где и как им удалось схватить нашу девушку. Значит, думаем мы, и ей не удалось спастись.

Мысленно произношу и почти одновременно вижу слово «Bilenid» (или что-то в этом роде).

Окончание мысленной фразы (энергичным женским голосом): «...преподавателя гОры лизинга».

С карниза свешивается мягкая коричневая штора. Нижний край ее, прихваченный под подоконником резинкой, мерно колышится от ветра, приоткрывая угол окна, за которым видится непроглядная темень.

ИДУ на роликовых коньках по умеренно заполненной пешеходами площади. Иду самым естественным образом. Иду, потому что не умею на них ездить. Начинаю по этому поводу комплексовать. Вдобавок, у меня на глазах кто-то промчался на роликах, ловко лавируя между прохожими. Все это приводит к тому, что я решаюсь проехать. Отталкиваюсь — и еду. Еду без проблем, самым естественным образом.

Мысленная фраза (спокойным мужским голосом): «О! Но по телефону я и брать не буду».

Молоденькая девушка, моя дочь (сновидческая) стала вдруг непонятно скрытной, без объяснений периодически исчезает, ведет непонятные завуалированные телефонные разговоры. Делаю вывод, что ей грозит смертельная опасность, что ее шантажируют, ей угрожают. Под влиянием нарастающей тревоги принимаю защитные меры, отправляюсь с ней искать спасения. Долго пробираемся по фантастическим местам, находим убежище в какой-то квартире. Ложусь отдохнуть в передней комнате. Сквозь сон слышу, что дочка разговаривает по телефону в задней комнате (соединенной с моей дверью и проемом в стене). Каким-то образом вижу ее там (с телефонной трубкой в руке) и полностью слышу диалог. Узнаю из него, что сейчас кто-то придет и пользуясь тем, что я сплю, сделает мне усыпляющий укол. Сон вмиг слетает, лежу, не открывая глаз, приготовившись к защите. Входит грузная женщина в темной одежде, склоняется надо мной с большим шприцем в руках. Мгновенно выхватываю его и впрыскиваю женщине предназначенное мне содержимое. Шприц был без иглы, но прозрачная жидкость под напором поршня легко входит через одежду в тело женщины (в области солнечного сплетения). Женщина падает. Соскакиваю с кровати, поспешно одеваюсь. Натягивая колготки, думаю, что в них, наверно, будет жарко, и лучше бы одеть носки, но мои носки на ногах этой женщины. Подумала было снять их с нее, но решаю, что использовать носки, снятые с трупа, конечно же, не стоит. Каким-то образом вижу за спиной эту женщину бездыханной на кровати (с которой я только что соскочила) и белые носки на ее ногах. Да, эта женщина, лежащая темной грудой на полу (она виделась то на кровати, то на полу) мертва. Ее облик изменился, она стала привлекательней, моложе, стройнее. И тут до меня доходит, что она была сексуальной партнершей дочери. Непонятное поведение дочери находит объяснение в том, что этот факт ею скрывался, и вот к какому ужасному финалу это привело. Не знаю, что теперь делать. Входит дочь, ожидающая увидеть нечто противоположное тому, что сейчас увидит. Желая ей помочь, смягчить шок от ужасного зрелища, смотрю на нее, и заметив, как начинает меняться выражение ее лица, говорю: «Падай быстро в обморок». Она падает в обморок (впрочем, и без моей подсказки произошло бы то же самое). Стою и думаю, ну, хорошо, самый острый момент дочь проведет в бессознательном состоянии, но что будет потом? Что будет потом? И насколько несоизмеримо преходящее потрясение, которое я испытала бы, узнав правду, в сравнении с этим непоправимым ужасом, свалившимся на дочку, посчитавшую за лучшее утаивать истинное положение дел. Машинально иду в заднюю комнату, вижу лежащую на столе трубку черного телефонного аппарата, беру ее в руки и после непродолжительного раздумья опускаю на рычаг.

На кухне находимся я, кто-то из домочадцев и незабвенная наша Мицци, которая вдруг говорит мне (кажется, мысленно), что хочет есть. Перекладываю со сковороды в кошачью плошку часть аппетитной курятины с гарниром, удивленно вспоминая, что Мицци почти никогда не просит есть. Как она умудряется существовать без пищи, и при этом нормально выглядеть? Я все еще вожусь со сковородой, а сон показывает бодрую кошку. Не просит ни еды, ни даже питья, вспоминаю я, и решаю налить Мицци воды (впрок). Повернувшись к левой стене, вижу (без удивления), что широкая (с метр) полоса пола вдоль нее отсутствует. Сквозь прореху в глубине видится грунтовая дорога, полого уходящая вправо, вниз. Она вьется между невысокими буграми черной земли и множеством крупных валунов. По ней неторопливо шествует (вправо) сонмище одинаковых пепельно-черных жуков. Там, куда они идут, левый край дороги примыкает к видимому намеком водоему (реке?). На песчаной кромке стоят, аккуратно составленные рядом, носками к воде, белые босоножки. Полагаю, что это обувь madame Икс (а мельком замеченную правее пару коричневых мужских сандалет принимаю за обувь ее сына). Мицци спрыгивает на валуны и начинает, осторожно принюхиваясь, перебираться по ним вправо. Несколько раз предостерегающе окликаю ее — и просыпаюсь (все, кроме домочадцев, виделось вживую).

Иду с двумя спутницами (одна из которых что-то рассказывает) по светлому лесу с могучими высоким лиственными деревьями, под которыми растут папоротники и кое-где стоит чистая вода. Идем (вправо) то по левой обочине дорожки, то по папоротникам. В очередной раз выйдя на дорожку, вижу сидящую там крупную, с павлина, птицу. Перед ней, в условном, обозначенном несколькими зелеными ветками гнезде лежит большое белое яйцо. Подзываю спутниц, с любопытством рассматриваем яйцо (птица не выказывает беспокойства). Трогаемся дальше. Женщина продолжает что-то рассказывать, слушаю ее и вдруг поднимаюсь в воздух. Вытянув вперед руки и совершая телом волнообразные движения, ЛЕЧУ вдоль дорожки, на высоте в полтора-два метра. Лечу, не переставая удивляться и убеждая себя, что действительно лечу, а не зависла случайно, на миг, над землей. Снова оказываюсь около женщин. Они показывают компьютерные, в желто-коричневой гамме снимки летящего птенца, вылупившегося, будто бы, из виденного нами яйца. Птенец летит высоко в небе, рядом с диковинным летательным аппаратом, между которым и птенцом подразумевается какая-то связь. В правом верхнем углу снимков записаны компьютерным шрифтом, в шутливой форме звуки, будто бы издававшиеся птенцом при полете.