Мысленный обмен фразами. Невнятно перечисляются запреты (начинающиеся со слова «нельзя»), завершает перечень отчетливо произнесенное «Нельзя курить». Следует вопрос: «А перед этим? Курить нельзя...» (вопрошающий выжидательно замолкает). После некоторого раздумья (припоминания) неуверенно говорю: «Сердиться?»

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Нет ... у меня это».

Мысленная фраза (женским голосом, неторопливо): «Около нее — мужчина, пытаясь ее перебить».

Мысленная фраза: «А так — в штаб».

Мысленная фраза: «Действительно ли она у них такая акрубическая?»

Мысленная фраза: «Потом: Пятьсот четыре мои».

«И быть впереди всего, отклоняя всякий контроль. Быть впереди всего, отклоняя контроль, а не...», - говорит участник сна (окончание сказанного не запомнилось). Не находясь в этом сне, вижу в произнесенном противоречие.

Куда-то иду. Внимание привлекает яркий прямоугольник солнечного света на земле и стоящая около него птица (типа ворона). Подумалось, что вот — солнце, и вот — птица, и именно сюда стоит выпустить птенца, которого ношу в своей сумке - я как бы вдруг вспомнила про него. Извлекаю из темной глубины сумки маленького птенца. Опять думаю, что недра женской сумки совсем не подходящая среда обитания для птицы. И что птенец хоть и не относится к породе воронов, ему все же будет лучше с птицами, на воле, на солнце, чем в тесноте сумки. P.S. Приснившаяся птица была похожа на птиц из сна №1247.

Нахожусь в гостях у Киры,  в Нью-Йорке. Каждое утро на вбитом в стену гвозде висит приготовленная для меня одежда — новая светлая нарядная ночная сорочка, а поверх нее — легкий светлый халат (тоже каждый день новый). Однажды, по невнимательности, я обрядилась не в свой, а в (точно такой же) комплект Киры. Когда это обнаружилось, в оправдание заявляю, что из-за этих Польши-Болгарии-Америки я перестала понимать, где я (имеется в виду вояж по этим странам?) В финале сна Юджин показывает мне фамильное золото (хранимое на черный день). Открывает простую старую деревянную вместительную шкатулку, наполовину заполненную крупнозернистым грязно-серым песком (якобы золотым). Осторожно сгребает его деревянной палочкой вправо — на дне левой половины шкатулки обнажается с десяток однотипных разновеликих литых металлических лягушек (под цвет песка, тоже якобы золотых). Юджин долго, подробно что-то мне объясняет, взяв в руки пару фигурок. Смотрю на них, потом снова на груду тех, что лежат на дне — одна из них, ОЖИВ, перебирает лапками (все, кроме Киры и Юджина, виделось совсем вживую). 

Мысленные фразы (уверенным женским голосом): «Не может быть. Не может быть, ведь там столько книг...» (фраза обрывается).

Кто-то рассказывает о благотворном действии какой-то науки (кажется, математики). Сначала человек говорит обобщенно, потом переходит на себя лично. Эта часть повествования начинается фразой "Я убил одну женщину".

Меня похищают два вооруженных молодых человека (сон не был агрессивным).

Несколько вырытых в земле цилиндрических лунок (диаметром с ладонь и глубиной с метр), имеющих отношение к селению Адамс.   [см. сон №3045]

Мысленная фраза: «Социальная ложь, две тысячи двадцать четвертый год».

Прихожу в цветочный магазин, на медосмотр. В глубине, среди цветов, видится еще один пациент, стул и два медработника. В нерешительности останавливаюсь. Мне указывают на кушетку, просят раздеться. Пробираюсь к ней среди цветов и ваз.

Мысленная фраза (женским голосом): «И она умерла. Тетя Аля* умерла».

Прихожу к Зонгам. Узнаю от них, что моя бабушка (сновидческая) попала в больницу. Идем туда. Стоим у входа - Зонги с котом, я и мужчина. Огромный жирный флегматичный кот с длинной спутанной тускло-черной шерстью, безвольно висит на животе одного из хозяев. Говорю, что кота могут в палату не пропустить, и, кажется, выражаю согласие остаться с ним здесь. Зонги погружаются в раздумье, не зная, что предпринять. Смотрю на свалявшуюся шерсть на кошачьих ляжках, и с сочувствием (к коту) думаю, что Зонги недостаточно хорошо за ним следят.

Едем с приятельницей (сновидческой) на велосипедах, влево, на мне новый красивый тонкий свитер болотного цвета.

Мысленный диалог (женскими голосами). «В другую сторону».  -  Неодобрительно: «Вы делаете такие вещи» (не заслуживающие одобрения поступки).

Двое темных, смутно видимых мужчин (на тротуаре?) Левый треплет за плечо правого, беззвучно вопящего что-то покаянное.

Мысленная фраза (быстрым женским голосом): «Да ничего же, там недалеко от вас».

Мысленные, с пробелами запомнившиеся фразы: «...мальчишка. Ох, сопляк, воображает еще...».

Мысленные фразы (женским голосом): «Нет, если не сильно. Надо пораньше немножко подойти».

Мысленная фраза (спокойным мужским полушепотом): «Ты веди себя тихо, не подведи». Смутно, в бледно-серых тонах видятся мужчина и женщина, лежащие (одетыми) друг возле друга.

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «А если ... будет знать еще одно правило написания писем».

Обрывок мысленной фразы: «И я, охваченная благодеянием деяний...» (благодеяние означает творение благих дел, а деяния являются плодами благодеяний). Это я творила благие дела и была эмоционально охвачена этим творением, это было что-то возвышенное.

Смутно условно, в сероватых тонах увиделся на миг новорожденный, после чего возникает убеждение, что сегодня его родители смогут выспаться.

Вхожу в свою комнату, замечаю какое-то движение на полу, около кровати, перевожу туда взгляд. Вижу осу, взмывшую в воздух после неудачного броска, и крупного паука, счастливо избежавшего нападения и теперь с отрешенным видом замершего на полу. Оса, погарцевав в воздухе, снова бросается на него, и после секундной борьбы вонзает в него жало. С зажатым в лапках пауком зависает под потолком (около голой, без абажура, лампочки), испытывая легкое отвращение от неприятного запаха, исходящего от разлагающегося под действием ее яда паука (комната и кровать виделись условно, остальное виделось и чувствовалось отчетливо).

В комнате, на большом красном ковре ест ребенок, я занята на кухне, куда-то спешу. В спешке собираю разбросанные малышом крошки. Тарелку и кружку мыть некогда, сую их пока что в стоящую тут же, на ковре, кастрюлю. Из нее выплескивается густая (цвета какао) жидкость, хватаю тряпку, собираю выплеснувшееся.

Мысленная фраза (женским голосом, отстраненно): «Попробуйте, может, вы сами себе поможете, поможете».

Пытаюсь в уме решить сложную математическую задачу.

Мысленная фраза (медлительным мужским голосом): «Да вот, в магазин понеслись».

Мысленная, незавершенная фраза (с энтузиазмом): «Молодым, взращенным...» (речь идет о молодых специалистах, инженерах).

Стою у шлагбаума ограждения виллы, снабженного переговорным устройством. Оно, как мне каким-то образом известно, предназначено для озвучивания предупреждения, что с домашними животными въезд запрещен. Мне захотелось прослушать сообщение. Становится каким-то образом известно, что для этого нужно бросить монетку. Монетку бросать не хочется (а возможно, у меня не было с собой денег). Осматриваю и ощупываю устройство. Подхожу к калитке, слегка трясу ее. В ответ, к моему удивлению, включается переговорное устройство. Раздается потрескивание, шипение, мужской голос произносит несколько фраз (на английском, кажется, языке). Ни слова не разобрав, понимаю, что говорится о том, что нужно бросить монетку. После последнего слова, переведенного мной как «несомненно», слышится гомон голосов, смех — как будто при записи сообщения не сразу отключили микрофон, и таким образом прихватился миг частной жизни людей на вилле.

Мысленная, незавершенная фраза (задумчивым мужским голосом): «До сих пор не понимаю, чего вы там мудрили, когда вы ей отдали новую...».

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы: «Там уже началась война. ... по всем нашим магазинам».

Нахожусь в одной из комнат, в соседней находится мама*. Начинаю кричать, чтобы привлечь ее внимание. Кричать стараюсь изо всех сил, но крик получается сдавленным.

Обрывки мысленной фразы (моей): «Ни за что я не ... бы ... а также...». Начало фразы является итогом размышлений по поводу приснившейся в предыдущем сне (но не воспринимаемой как сон) командировки. Говорю себе, что не пошла бы на совершение каких-то действий, если бы меня принуждали к этому в командировке. Второй половиной фразы говорю себе, что не подчинилась бы никаким деструктивным (по отношению к моей личности и к моей жизни) указаниям, от кого бы они ни исходили.  [см. сон №3419]

Одна из Близнецов кому-то многословно возражает. Несмотря на грубость голоса и резкость тона, обращаю внимание на безупречно выстраиваемые фразы (и это в состоянии запальчивости!) Фразы визуализируются, повисают в воздухе, так что можно ими беспрепятственно любоваться и восхищаться.

Детская кукла, внимание сна направлено на ее лицо. Любознательные распахнутые голубые глаза, приоткрытый ротик. Смотрю на это искусно (натуралистично) выполненное лицо, вскользь замечаю, что мгновеньями оно оживает, тут же снова становясь кукольным.

Где-то сижу, вдруг меня охватывает предсмертная дурнота. Она нарастает, меня сильно, однократным толчком рвет, после чего вместо смерти наступает улучшение — очищение, просветление  (рвотные массы были символическими). С удивлением рассказываю об этом грузному молодому человеку. Говорю, что ощущение приближения смерти не вызывало неприятия, потому что в моем представлении Смерть — это возможность найти ответ на вопрос, что ждет нас там, по другую сторону Жизни.

Явилась куда-то по какому то делу, захотела в туалет. Несмотря на цивилизованное место, туалеты оказались во дворе. Это ряд старых покосившихся будок, запирающихся снаружи на висячие замки. Надписи на некоторых извещают, что ими могут пользоваться лишь определенные группы жильцов. Отыскиваю одну, предназначенную для посторонних, вскарабкиваюсь (пол выше уровня земли). Внутри вижу грубое дощатое возвышение с отверстием посредине, но самой удивительной является дверь. Снаружи она выглядела узкой, сколоченной, как и сама будка, из старых щелястых досок. Изнутри это широкая пластина толстого дымчатого пластика. Сквозь него, как сквозь обычное стекло, видны двор, заросший облезлой травой с редкими желтыми цветками, и стоящая перед будкой очередь мужчин.  Думаю, что не может же быть, чтобы и они видели меня, наверняка дверь односторонне проницаема. Очередь проявляет признаки нетерпения, раздаются понукающие возгласы. Думаю, что даже если эти люди меня не видят, все равно не смогу воспользоваться туалетом, если сама вижу их. Выхожу из кабинки, спрыгиваю на землю, никто мне ничего не говорит. Отойдя на пару шагов, оборачиваюсь, чтобы взглянуть на дверь. Она видится такой же, как и изнутри, сквозь нее просматривается интерьер будки. Значит, думаю я, люди в очереди видели, как я топталась в углу, и как хорошо, что я оттуда ушла.

Вижу переплетение балок (как на картинах Дюрера). Поворачиваюсь (наяву, не просыпаясь) с боку на бок, осознаю это во сне. Балки не исчезают. Констатирую, что несмотря на то, что я повернулась на другой бок, «они продолжают быть там» - в противоположность финалу сна про белку [см. сон №0412].

Крошечная душевая кабинка с пластиковой занавеской вместо двери. Стою, как бы и внутри (под душем), и снаружи (прикрываясь от брызг краем занавески).

Встречаю в тексте слово «foonman», немного поразмыслив, перевожу его как «фанаты Луны» (по невнимательности восприняв его как «moonfan»?)

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (мужским голосом, извиняющимся тоном): «Я не ... девять часов уже» (имеется в виду временной промежуток).

Мысленная фраза: «Как клевую щуку» (достойную внимания, одобрения).

Мысленный, с пробелами запомнившийся диалог (женским и мужским голосами). «Потом, когда ...  скажешь, ладно?»  -   «Ладно...» (речь идет о чем-то личном, непростом).

Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог (женскими голосами). «Трудно...?»  -  Мягко: «Ничего не трудно».

Худой больной изможденный человек в белой, болтающейся на нем рубахе лежит в постели и из последних сил пишет (или процарапывает) слово «больно». P.S. Этот сон был сверхреалистичным.

Мысленная, с пробелами запомнившаяся фраза: «Они ... перевернувшись за спины торчащего из...».

Мысленная фраза (мягким женским голосом): «Ребята, встаньте». Смутно видится скромная пожилая женщина, протянувшая руку к нескольким сидящим на скамье подросткам (обоего пола). Женщина деликатно просит уступить ей место, никто не реагирует, а та девушка, что находится напротив женщины, строит недовольную гримасу (чуть ли не оскалившись — сон отчетливо это показывает) и беззвучно что-то произносит.

Мысленная, незавершенная фраза (быстрым женским голосом): «А вчера на нашем английском — это ужас, сколько...» (речь идет о происшествии на занятиях английским языком).

Сон, среди активных персонажей которого были взрослая собака и щенок.

Несколько наклонно стоящих помятых пузатых металлических емкостей с узким горлом и остатками сыпучего содержимого. Мысленно сообщается, что для доказательства, что что-то брали именно из них, необходимо... (окончание фразы не запомнилось).

Кусты, растущие вдоль наружного края ванны, слишком разрослись, занавеска из-за этого оттопыривается, мешает свободному проходу. Решаю их подрезать. С легкостью извлекаю часть куста, на его корнях нет и следа грунта (воспринимаю это как должное). Обрезаю, втыкаю эту часть куста на место. Извлекаю следующую, и соизмеряя с первой, примеряюсь обрезать ее.

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (женским голосом): «Мультфильм ... мультфильм этот ягуль Петровым».

Адресованные мне наставления, все в серых тонах. Запомнилось начало одной из фраз: «И в конце обязательно ...». [см. сны №№ 0698, 0700 - 0702]

Мысленная фраза (энергичным женским голосом): «Ой, это далеко, а мне сказали, что надо близко».

Отдыхаем с Петей в Прибалтике, в этом же доме снимает комнату деловая, энергичная москвичка. Отдых замечательный, молочные продукты (хозяйские) превосходны, место красиво, воздух чист и свеж. Дом и пристройки расположены в обширной усадьбе. Раз, выйдя из своей комнаты, поднимаюсь на пригорок, заглядываю в комнату, где спит Петя. Лицо его во сне такое умиротворенное, чистое, ясное. Как-то иду по дорожке, пристально вглядываясь в светло-сиреневые, аккуратно уложенные каменные плитки. Однажды слышу, как сидящая рядом дачница говорит, что два дня назад узнала из газет о самоубийстве Жарка*. С упреком, с болью повторяю раз за разом: «Почему ты мне не сказала? Почему ты мне не сказала?» Женщина бросает в мою сторону газету, отыскиваю большую заметку, напечатанную мельчайшим бледным петитом, отчего весь этот участок выглядит серым. С трудом вчитываясь, думаю, что ведь Жарк умер от разрыва сердца (это произошло наяву много лет тому назад), и значит, смерть от разрыва сердца — это один из видов самоубийства? Однажды москвичка с довольным видом говорит, что только что узнала о смерти высокопоставленного чиновника, что открывает перед ней новые перспективы, лица высочайшего ранга будут по ряду вопросов обращаться теперь к ней. Появляется хозяйка с очередной порцией молочных продуктов. В конце сна прихожу к выводу, что отпуск прошел замечательно, и что эти «двадцать дней» пролетели очень быстро. P.S. Сон так глубоко захватил меня, что проснувшись, я не сразу сообразила, где я нахожусь.

Живу временно в светлом молодежном пристанище, делю с двумя малознакомыми мне девушками просторную комнату одного из верхних этажей. Перед отъездом проводим какое-то время в гостях, на нашем же этаже. Мои компаньонши вдруг встают и идут в нашу комнату. Это вызывает неопределенное беспокойство, решаю тоже вернуться. Выхожу в коридор, не могу вспомнить номер нашей комнаты, в замешательстве не знаю, что делать. Вижу небольшую группу постоялиц, окруживших медработницу. Та выкликает (для сдачи анализа): «Щедрина, тридцать первая». Я встрепенулась — девушка по фамилии Щедрина является одной из моих компаньонш, а число означает номер комнаты (без указания этажа). С облегчением иду в нужном направлении, говорю девушкам про анализ.

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Дедушка ... является сыном двух моих двоюродных сестры и брата».

Два-три человека обсуждают чьи-то красивые «музыкальные» пальцы, которые сон  бегло показывает. Обсуждение переходит на чьи-то еще, тоже чем-то характерные пальцы, также показанные (все виделось смутно, в серых тонах).

Мысленная фраза: «И именно к ней она чувствует большое притяжение».

Бокал белого вина.

Молодая женщина безуспешно пытается добиться, чтобы ее дочь, бледная худенькая малышка, уснула. Девочка сидит в коляске, которую тихо везет эта женщина. Малышка наконец засыпает, а проснувшись выглядит преображенной. Теперь это красивый ребенок с округлившимся, посмуглевшим лицом. Сообщаю о метаморфозе ничего не подозревающей матери (видящей ребенка со спины).

Мысленная фраза (женским голосом): «Это прошло всего несколько секунд с тех пор, как я вышла из кабинета директора».

Под круглым абстрактным изображением идет относящаяся к нему подпись. Легко читаю ее, но когда пытаюсь мысленно повторить (чтобы записать), прочитанное улетучивается.

Мысленные фразы (брюзгливым мужским голосом): «Одеваться! Одеваться надо» (подобающим образом).

Обрывки мысленной фразы (энергичным женским голосом): «Хм ... халупу?»

Вселившись в новый дом, спускаюсь со своего этажа, иду изучать окрестности. Иду наугад, между такими же новыми светлыми домами, по незаасфальтированной, с редкой растительностью земле. Неожиданно вижу озеро. Я ошеломлена. Смотрю на него с кручи, почти не веря глазам. Как оно могло оказаться так близко от моего дома? Испытываю почти восторг. Редкие купальщики бродят по воде — я тоже теперь смогу ходить сюда купаться. Справа видится несколько больших ярких, туго натянутых палаток. Спускаюсь к воде, сероватой, не очень прозрачной, с сыпуче-земляным берегом. Вижу мужчину, осторожно несущего в поднятых руках ребенка. Тело ребенка по горло засыпано прибрежной землей, глаза закрыты, лицо неподвижно. Мужчина входит в озеро, осторожно опускает руки в воду, земля постепенно опадает, малыш открывает глаза и довольно, хитровато улыбается. Поворачиваю обратно. Застреваю на участке крутого, почти отвесного склона, под которым идет дорога. Я и спрыгнуть боюсь и сползти тут нельзя (не за что ухватиться) и обойти не могу (мне не сдвинуться с места, сижу на корточках, не шелохнувшись, рискуя свалиться). После нескольких осторожнейших пробных телодвижений оказываюсь внизу, на дороге. Краем глаза замечаю на обочине, под деревьями, белобрысого малыша. Въедливым пронзительным писклявым голосом он кричит своей маме: «Да?! Голосуем обувью в Москву!» Смутно видимая молодая женщина, смущенная тем, что оглашаются семейные секреты, ненатуральным тоном бормочет: «Да я вроде бы тут уже привыкла». Мельком, условно видятся сидящие за круглым, покрытым белой скатертью столом родители малыша и он сам. Они называют числа — запомнилось число «Сорок один». Предполагаю, что это размер обуви, что так семейство привыкло «голосовать обувью», гадать, стоит ли им вернуться в Москву. А у меня — своя проблема, я не помню (или не знаю) название своей новой улицы и не помню дорогу домой. Упрекаю себя, что не записала адрес. Вспоминаю кое-какие приметы, появляется слабая надежда, что эти ориентиры (с помощью прохожих) мне помогут. Нерешительно иду в ту сторону, откуда пришла. P.S. Этот сон подпитал меня энергией.

Читаю пару глав, занимающие пару листов в середине книги. Отчетливо вижу буквы, отмечаю это (понимая, что нахожусь ВО СНЕ?) То же самое происходит с процессом чтения - я как бы примеряюсь, удастся ли мне прочесть.

Книга с плотной картонной (как у СКАЗОК) обложкой. Она называется «ЧИСТКА ЛЮДЕЙ. ...опыт...» (подзаголовок прочитан мной неполностью).

Мысленные фразы: «Они стояли за нашей спиной. Слишком часто они стояли за нашими спинами».

Большая светлая комната верхнего этажа двухэтажного особняка, куда ведет крутая деревянная лестница. У задней стены набросаны диванные подушки, коврики, одеяла. Укладываю на них спать Ролла (ему лет шесть), раскрываю большую яркую растрепанную книжку, читаю ему Маршака. Ребенок засыпает. На меня внезапно наваливается непреодолимая сонливость. Даже услышав, как внизу открывается дверь, как входит Камила, как она поднимается к нам, не могу заставить себя проснуться. Открыть глаза удается лишь ценой неимоверных усилий.

Мысленная фраза (протараторенная женским голосом): «А если бы у тебя денег не было, и ты у меня не взяла?» (что бы тогда было).

Мысленные фразы (скороговоркой, женским голосом): «Хотя бы по одному ряду. Если на все это хватит денег...» (фраза обрывается). Речь идет о размещении мягких игрушек на полках магазина. Смутно виден тянущийся до потолка стеллаж на задней стене, около которого стоят мужчина и произнесшая фразы женщина.

Мысленная фраза (женским голосом, озабоченно): «Сегодня двенадцатое или тринадцатое?» (речь идет о дате).

Мысленный зов (полувопросительно): «Наташа».

Мы с Петей и друзьями (ощущаемыми) проводим летний отпуск в деревне. Приближается время отъезда, заводятся разговоры об обратных билетах. Все вдруг решают вернуться по домам, не дожидаясь конца отпуска, и если не окажется билетов напрямую, добираться через Москву. Бегло видятся полустанок в чистом поле и московский вокзал. Кто-то приносит несколько одинаковых флаконов духов. Кто-то говорит, что было бы лучше, если бы духи были разными. В комнате остаюсь я одна. Входит Петя, говорит, что совершит сейчас превращение. Берет флакон, проделывает пассы, и вот в его руках уже другой флакон. Интуитивно чувствую, что это фокус, ловкость рук. С недоверчивой улыбкой говорю, что это было не превращение, а фокус. Петя небрежно соглашается: «Ладно, все равно пролилось». Он имеет в виду духи, вижу следы влаги на пальцах его все еще не опущенных рук. Петя виделся неотчетливо, лица его я не видела, но воспринимала спокойное, безмятежное состояние духа и отстраненное, равнодушное отношение к результатам попытки превращения флакона.