Мысленно, бессловесно сообщается, и как-то иллюстрируется, что сейчас у меня нет свободы выбора действий. Я могу действовать лишь по обстоятельствам.

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом, решительно): «И ты, конечно. ... Ира, через полтора часа».

Мысленная фраза (женским голосом): «Красивая крытая школа».

Мысленная фраза (с выпавшим словом): «Есть ... и сладкие бибеню типа Святой веревки» (в смысле, имеются).

Большое темноватое, замысловатой планировки служебное помещение со смутно видимыми сотрудниками. В правом переднем углу выгорожено место, где сидит женщина, выполняющая такую же, как и я, работу, и получающая надбавку за знание иностранных языков. Подхожу с какой-то целью к ее столу. Левая половина его заляпана птичьим пометом (чуть ли не свежим). С недоумением обращаю на это внимание женщины (в душе удивляясь, как можно сидеть за загаженным столом). Она, молодая, стройная, беззаботная, принимается небрежно вытирать стол, попутно объясняя, что ничего страшного, можно и тут посидеть, пока не начнут платить надбавку. Впадаю в недоумение, поскольку надбавку женщина уже получает.

Мысленная, с пробелом запомнившаяся, незавершенная фраза: «Разве ... стал бы потешаться над этими...».

Окончание мысленной фразы (кажется, моей): «...а я буду действовать в соответствии с моими инстинктами».

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы: «Потому что из СКАЗОК ... Ты знаешь, что она сказала?»

Кажется, сначала меня действительно кусали мошки, а потом все плавно перешло в сон. Во сне борюсь с ними, чем-то их опрыскиваю (а получалось, что и себя). Мошки перебираются на другие участки тела и снова кусаются.

Я увидела их издалека — Борвича* и Филечку*. И как только я их узнала (или за мгновенье до этого), Филечка узнал меня. Пришел в страшное возбуждение, все его тело заходило ходуном, он размахивал хвостом, делал несколько прыжков в мою сторону, тут же стремительно бросался к Борвичу, поскуливая и подлаивая. Он всеми силами старался сообщить новость хозяину, но тот ничего не замечал и неторопливо шел по тротуару Рябинной улицы. Останавливаюсь, заложив руки за спину, в ожидании момента, когда Борвич достаточно приблизится и узнает меня, и в то же время опасаясь, что он меня не узнает (такой, какой я стала). Не свожу глаз с суетящегося Филечки — он почти по пояс Борвичу, шерсть его короче и светлей, чем была наяву, на морде появилось белоснежное пятно (ни гигантскому росту Филечки, ни другим его отличиям не удивляюсь). Борвич узнает меня без проблем, говорю с улыбкой: «Я опять приехала ненадолго».

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (оживленным женским голосом): «Интересно... Вдруг мой понадобится?»

Мысленные, с пробелами запомнившиеся фразы (женским голосом, рассудительно): «А ... которая здесь ... Ей трудно от этого сентября считаться-то».

Мысленная фраза: «Что-то говорится за мелочным вопросом».

Мысленная, незавершенная фраза (мужским голосом, неторопливо): «Во-вторых, как бы при встрече мне не...».

Рассматриваю детскую книгу. Верхнюю часть левой страницы занимает рисунок, ниже идет диалог, местами выделенный жирным шрифтом. Он составлен на нескольких, чередующихся языках, в том числе на английском, удается что-то прочесть.

Расплачиваясь на рынке, протягиваю торговцу не деньги (хотя они у меня были), а пару только что купленных шоколадок. Продавец как ни в чем не бывало их принимает, что выглядит еще более непонятным (в смутном, в сероватых тонах сне шоколадки были в цвете).

Мысленный диалог (женскими голосами). Спокойно: «Что пять-четырнадцать-ноль пять».  -  Игриво: «Пять-четырнадцать-ноль пять?»

Мысленные фразы: «Эй вы, идите сюда! Вот тут, на пороге одного...» (фраза обрывается).

Окончание мысленной фразы: «...а только говорила, что надо было делать».

Незапомнившаяся мысленная фраза в развитие фразы предыдущего сна.   [см. сон №3899] 

Взбираюсь по топкой поверхности на невысокую кручу.

Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог (женскими голосами). «Нет, ... из-за дочки».  -  «Она свидетельница дочки?»

Обрывок мысленной фразы: «..на два года...».

Вдоль задней стены одной из наших комнат проходит часть ствола живого дерева со старым, уходящим в темную глубину дуплом. Дупло находится на высоте с полметра от пола, случайно обнаруживаю, что его облюбовала симпатичная бело-коричневая мышь. Отношусь к этому благосклонно. Мышь пуглива, осторожничает, не покидает пределов дупла. Стараюсь не делать резких движений, чтобы иметь возможность понаблюдать. Со временем мышь освоилась, появляется в обозримой части дупла по-свойски, запросто. Это кажется забавным. Подойдя к дуплу, с любопытством легонько дую на мышь, чтобы посмотреть, как она среагирует. Реакция была отменной — в мгновенье ока мышь скрывается в темном жерле, создав при этом воздушный поток, втянувший в дупло кое-какую мелочь из комнаты. Озадаченно призадумываюсь, так ли безопасно иметь в комнате дупло, неизвестно куда ведущее, и мышь, создающую такие воздушные потоки. Тем более, что этим ее потоком сейчас чуть было не унесло мою одежду, висящую справа от дупла. И вообще, с некоторой опаской начинаю думать я, что способны утягивать за собой, вытягивать из человеческого жилья такие воздушные потоки? Решаю, что стоит осведомиться в «Словаре символов» о символических значениях дупла.

Фрагмент улочки. Несколько строений разрушены, здесь собираются возводить новые дома. Площадка частично расчищена, начата прокладка подземных коммуникаций. Точка обзора сдвигается (к моему удивлению) с места, неторопливо перемещается вперед.

Смутная сценка из века паровых машин. Один человек, встретив другого на вокзале, куда-то сопровождает его.

Иду к выходу с рынка, терзаясь, что оставила Петю одного (он в младшем школьном возрасте). Впрочем, он уже вполне самостоятелен и спокойно относится к моим отлучкам. Знаю, что он завел будильник на 11 часов, чтобы не опоздать в школу. Сон бегло показывает Петю в центральной части кишащего покупателями рынка (там, у одного из прилавков, мы и живем). Вижу сына спокойным, не внушающим тревоги, и все же материнский инстинкт заставляет повернуть обратно. Вот я уже дома, стою в толчее покупателей у того самого прилавка, мою посуду над возникшей кухонной раковиной. Ополаскиваю кастрюлю под краном (не видя и не ощущая воды, и не отмечая этого сознанием). Появившаяся справа  madame Икс незаметно перехватывает кастрюлю, начинает споласкивать сама. Пытаюсь кастрюлю забрать, хладнокровно говорю, что заберу, «даже если для этого понадобится сломать ее (madame) пальцы». Сон бегло, крупным планом показывает черные, вцепившиеся в мою кастрюлю пальцы. В какой-то момент кастрюля просто оказывается в моих руках, ополаскиваю ее под по-прежнему не ощущаемой, подразумеваемой водой, ставлю на просушку (в борьбе за кастрюлю чувство осязания не участвовало, как не участвовали и отрицательные эмоции, я действовала деловито, напрягая лишь физические силы).

Обдумываю предыдущий сон, испытанный страх и свою на него реакцию. Умозаключаю, что СТРАХИ во сне существуют, «чтобы разрядить накопившееся в подсознании» (избыток скопившейся там энергии)  - и просыпаюсь. [см. сон №7900]

Мысленная, на полуслове оборванная фраза (почти мечтательно): "А девушки — они всегда раз девушки, потом они будут тё(теньки) ...".

Мысленная фраза: «Даже могут сказать, а чё это они там занимались».

Дверцы лифта раздвигаются, из кабины выходит несколько человек. Они показаны отчетливо, крупным планом, деловито шагающими по коридору. Дверцы раздвигаются еще раз. На этот раз из кабины выходят двое-трое взрослых по виду людей ростом с карандаш. Идут по коридору с таким же деловым видом, как и предыдущие.

Мысленный диалог (женским и молодым мужским голосами). Бестолково: «Сюда?»  -   Энергично: «(Да.) Он же постарался!» (за слово в скобках не ручаюсь).

В конце сна стою с приятельницами у буфетной стойки, намереваюсь заказать кофе и пирожное. Стоящие передо мной приятельницы, все, как одна, говорят буфетчице: «Капучино и кофе». Автоматически повторяю за ними: «Капучино и кофе», не очень представляя, что такое капучино. Смутно припоминаю, что это что-то из взбитых сливок. А как же пирожное? Спохватываюсь, заказываю и пирожное. Получаю на маленькой тарелке бисквитное пирожное с несъедобным на вид, ядовито-желтым кремом.

Мысленная фраза: «Тысяча девятьсот девяносто третий, а потом тысяча девятьсот девяносто пятый год».

Дело происходит в нашей бывшей квартире на Рябинной улице (на седьмом этаже). Вижу на кафеле, вокруг раковины ванной, тучу мельчайших черных насекомых, смываю их. В руках оказываются обнаруженные там же пара земноводных (лягушка и что-то среднее между головастиком и рыбкой без чешуи) и насекомое (помесь кузнечика с толстопузым пауком). Все симпатичные, светлые, крупные, а насекомое — фантастическое. Длинные тонкие паучьи лапки придавали ему эфемерный вид, и оно было усыпано слабо светящимися белыми искрами. Показываю маме*, говорю, что их нужно выпустить на волю. Сбрасываю с балкона лягушку. Она падает на газон, надеюсь, что она не расшиблась. Второе, более хрупкое земноводное бросаю осторожней. Рука случайно дрогнула, с огорчением вижу, что Существо должно шлепнуться на тротуар (и разбиться!) Сердце мое заныло. Однако перед приземлением траектория полета, как бы под воздействием Невидимой Силы, изменяется, Существо благополучно опускается на мягкие ветки куста. Сбрасывать оставшееся в руках насекомое я уже не могу (хотя именно насекомые наиболее приспособлены к планированию с высоты). Опускаю его на пол балкона, говорю, что оставлю здесь, пусть улетает само.

«Как это делают?» - мысленно переспрашивает кто-то и объясняет: «Выбрасывают листок с чьим-то именем». Появляется листок бумаги, выбрасываемый в форточку с высокого этажа. Листок падает на тянущийся вдоль фасада здания козырек, прибивается к кучке потемневшего снега (речь шла о бросании жребия). Видится часть комнаты со стоящей в углу кроватью. На ней, на спине, головой к двери, лежит человек в спортивном костюме. Он расслабленно-сосредоточен и пытается левитировать.

Мысленная фраза: «Успехи были оплачены».

Мысленная фраза (весело, нараспев): «У нас тут есть, у нас тут есть семейство Шарлерой».

Мысленная фраза: «Шестьсот, восемьсот, восемь тысяч».

Нахожусь в общине, где мне становится все менее комфортно (психологически), решаю это место покинуть. Члены общины виделись смутно, не помню, чтобы хоть кто-нибудь из них вступал со мной в контакт. Решение вызвано, повидимому, неприемлемостью атмосферы этого места как таковой. В последний миг спохватываюсь, что сестра, находящаяся здесь на излечении, не может покинуть это место. Из сочувствия решаю остаться.

Оказываюсь свидетельницей разговора немолодой женщины с молодым мужчиной. Женщина напористо внушает ему необходимость немедленного (не буквально) исполнения действий, которые, на мой взгляд, совсем не должны совершаться в человеческой жизни по чьей-либо указке, да еще в непонятной спешке. Речь идет о женитьбе (причем в отсутствие на данный момент конкретной претендентки) и еще о чем-то. Нахожусь поблизости, слушаю протестующе, досадую, что речь женщины так некритично воспринимается мужчиной. Появляется вторая женщина (кажется, его мать). С раздражением излагаю ей действия первой, переполняясь сочувствием к слишком чистому душой и потому чрезмерно доверчивому молодому мужчине. Оказываюсь одна в комнате (не запомнилось, в той же ли самой). Держу листки, исписанные красивым размашистым почерком, принадлежащие тому молодому мужчине. Читаю (хотя они не предназначены для посторонних глаз). Читаю с единственной целью — попытаться понять, что лежит у него на душе. Читаю легко, без проблем (и отдаю себе в этом отчет). Читаю торопливо, лихорадочно, пытаясь охватить взглядом лист целиком и понимая, что в любой миг могу утратить способность читать (значит, я понимала, что это происходит ВО СНЕ?) Было ощущение, что и удержать его удастся ненадолго. Прочитываю все, целиком, от начала до конца, именно таким образом. Это было что-то типа страничек дневника, размышление, посвященное наркотикам. Запомнилось окончание одной из фраз, в которой говорилось о принятии наркотиков, в результате чего «и приходит успокоение».

Активный полнометражный, незапомнившийся сон.

Мысленная фраза (женским голосом, категорично): «Никто не знает, что у нас есть вообще».

Присматриваем за группой малышей (это была вылазка на природу). Не лишая детей самостоятельности, терпеливо, незаметно помогаем (в случае необходимости). На обратном пути один малыш приотстал. Из-за недостаточно еще развитой координации движений ему трудно удержать в руке два предмета — небольшой пакет памперсов и пустой пластиковый мешок (ребенок несет их по собственной инициативе). Оглядываюсь, вижу совсем потерявшего скорость (но не сдающегося) малыша. Прошу одного из мужчин «вставить одну вещь в другую», чтобы помочь упорному малютке.

Мысленное слово: «Саама».

В большой круглой чаше заброшенного фонтана и на земле около него лежит несколько мертвых птиц.

То и дело просыпаюсь, пытаясь вспомнить фразу из предыдущего сна. В результате снится красивая дебелая обнаженная женщина (вид со спины). Она сидит на пятках, томно запрокинув руки за голову. [см. сон №5414] 

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «... которые описал в своей книге «Конченый я человек»».

Мысленная фраза (моя): «Мне никак не сбросить иго».

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза (женским голосом): «...и мальчишки затащили все к себе, в одну комнату».

Стоим у телефонного аппарата, набираем номер, начинающийся с «14-04».

Нахожусь с мамой* в лечебном учреждении. Она настойчиво склоняет меня к тому, чтобы я прошла медицинское обследование. Не обращаю внимания, моя позиция в этом вопросе противоположна. Около нас возникает доктор, высокий худощавый мужчина в сером. Неторопливо, молча иду с ним по территории. Думаю, что, пожалуй, пора высказать свою точку зрения в отношении обследования. Объясняю, что я против профилактических обследований - без них Дух человека спокоен, и это благотворно влияет на физическое состояние (врач виделся условно, мама лишь ощущалась).

Спускаемся с Петей на эскалаторе (или я только об этом думаю?), тревожусь, что Петю может затянуть в механизм. Спокойный, внушающий доверие мужчина уверяет, что опасения мои напрасны, и что ничего не случится. [см. сон №1653]

Мысленная фраза (деловитым женским голосом): «Сдала в эту, в библиотеку, с опозданием».

Мысленная фраза (мужским голосом, в мажорном тоне): «Давайте почему-то даже поцелуемся».

В финале сна фигурируют что-то символизирующие пушистые шарики сочного темно-зеленого цвета.

Мысленная фраза (небрежной скороговоркой): «За все надо платить».

Подравниваю волосы. Состригла кончик одной пряди, берусь за следующую. Непонятным образом ножницы режут уже не волосы, а неотчетливо видимую ткань (волосы не были похожи на мои реальные даже цветом, но это прошло мимо внимания).

Мысленная фраза: «Спусти это, пожалуйста».

Мысленно сообщается, что две психологини даны мне «не для материального блага, а для духовной закалки».

На островерхом холме, поросшем темно-зеленой травой, живописно лежат три овцы. Непринужденно развалились на животе, вытянув передние и задние ноги. Темно-коричневая шерсть их, густая, курчавая, на морде была короче и светлей. На всех овцах красуются бордовые шорты на длинных лямках — это был живой и красочный сон!

Небольшой продолговатый участок взрытой темно-коричневой земли и пучок тонких черных волнистых стержней. Верхние концы стержней уходят куда-то наверх, нижние погружены во взрытую землю. Изображение иллюстрирует, как в разум (в сознание?) вводят что-то страшное, но необходимое для его пользы.

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Уже никто туда не ходит, через ... все говорят, что ноги там сломают» (про ноги — идиома).

Окончание мысленной фразы: «...было построено по принципу: содружество систем рождает содружество наций».

Обустраиваюсь на новом месте работы, в большом светлом зале с рядами столов, за которыми сидят аккуратные сотрудники (в основном, молодые женщины) в светлой одежде. Выбрала стол в пустом правом углу, под широким окном, иду за стулом влево, где имеется еще несколько незанятых мест и сидит одна из сотрудниц. Извиняюсь за беспокойство, беру свободный стул, он оказывается складным, проверяю его на прочность. Стул потрескивает, но не ломается, решаю, что сойдет. Несу его к себе, и вдруг вижу в срединной части зала сотрудника в аккуратных блекло-синих трикотажных трусах. Это высокий молодой мужчина с солидным животом, мощной грудной клеткой и обильным волосяным покровом. Он держится так естественно, что мое кратковременное удивление сменяется спокойным  предположением, что ему, наверно, жарко (хотя жары не чувствовалось). Все в этом сне виделось ясно и выглядело реалистично, я лишь не видела ничьих лиц.

Вокруг меня в необычной, светлой атмосфере совершают четкие взаимосвязанные движения с десяток среднего размера предметов. Запомнилось, что одним из них была почти кубическая коробка (размером с обувную). Светлые предметы составляют как бы одно целое со светлой атмосферой сна. Происходящее кажется мне знакомым. Внезапно все прекращается, предметы исчезают. Стою, обуреваемая недоумением. Довольно быстро догадываюсь, почему все исчезло, причем внезапно. Понимаю, что прервали демонстрацию развивавшегося в окружающем пространстве кинофильма. Такого рода демонстрации, как я уверена, я вижу не впервые, и именно поэтому мне показалось знакомым круговращение предметов.

Мысленная, незавершенная фраза: «Человек, который истолковывает, имеет такое же отношение к Богу, как и...».

Мысленная фраза: «Рассказ о Дионисе».

Напечатанный на листе перечень, состоящий из трех позиций. Удается прочесть и осознать все три, но запомнилась последняя: «Родители всегда чувствуют, когда колют их детей» (имеется в виду любое истязание вообще).

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (женским голосом): «В... нелегко найти (рыжее), так что все пересекается немножко вперед» (начало фразы было неторопливым, конец — более оживленным).

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (возможно, завершившая сон): «Как показало ... аптилона не мешает».

Несколько темных непрозрачных стаканов (раза в полтора больше обычных, чайных), в каждом с десяток темных стержней. Стаканы переносятся с места на место, перемещаясь друг относительно друга, то исчезая за правой границей поля зрения, то появляясь оттуда снова. Кто-то (или что-то?) стремится расщепить стержни - каждое исчезновение стаканов означает, что осуществляется такая попытка. Стержни каждый раз возвращаются неповрежденными. Не запомнилось, остались ли они целыми в последнее появление - кажется, некоторые частично расщепились. Слово "расщепление" не мое, оно из сна, а стержни были как бы душами или иным подразумеванием людей.

Иду вдоль высокой железнодорожной насыпи, земля покрыта тонким слоем воды, решаю не обходить, топаю по лужам в босоножках. Вода постепенно становится глубже, превращается в топь, приходится брать правее, ориентируясь на редких прохожих в черной одежде. Добираюсь до ведущей на платформу лестницы со странно низкими (по колено) перилами, оказываюсь в электричке, проезжаю пару остановок. Выйдя, убеждаюсь, что сделала ошибку, нужно было проехать всего одну, а теперь меня отделяет от дома большое поле. Иду к автобусу, разглагольствуя со своим спутником (кажется, это был мальчик) о льготах (уверяю, что сплошь и рядом люди, не имеющие права на льготы, заслуживают их ничуть не меньше тех, кто этим правом наделен).

Разрозненные мысленные фразы: «Были»(это глагол) и «Я говорю».

Приезжаю в гости к Пете, в селение Адамс. На этот раз Петя показывает мне не стройплощадки и плантации, а Психологические Зоны необычайной, исключительной напряженности. Не успеваю испугаться за него, как он их преодолевает. Восхищаюсь артистизмом, с которым это проделывается. Зоны представляли собой вертикальные ломти пространства (высотой в два-три человеческих роста и толщиной в пару метров). Внутри пространство было спрессовано и чем-то заполнено, вертикальные границы были четкими, а образующие не имели строгой геометрической формы. Отчетливей всего запомнились обуревавшие меня чувства. Сначала, при виде Зон, сильнейшая тревога за Петю, потом, когда Петя их преодолел, восхищение, смешанное с осознанием, что я, кажется, недооценивала запас сил своего сына.

Речь идет о куда-то внедренном провокаторе, о его возможных провокативных действиях. Озабоченно говорится, в том числе, что «в девяти случаях из десяти» провокатор будет поступать в соответствии со своим предназначением.

Мысленный диалог (женскими голосами).  Бесстрастно: «Второй раз она накурилась».  -  Возбужденной скороговоркой: «Она накурилась! Ты видела?»

Мысленная, незавершенная фраза (спокойным женским голосом): «Первый — русский, а второй ...».

И еще один сон про нечто похожее. [см. сны №4644, 4645] 

Мысленная фраза (женским голосом): «Чем дальше, тем больше народу».