Окончание фразы (завершившей финальный диалог сна): «...где декларировано мной о Харлампе» (Харламп - это мужское имя). Участниками диалога были два смутно видимых мужчины.

Мысленная фраза: «Надо менее напряженно готовиться (к эксперименту), и тогда все пойдет как по маслу». Это звучит как умозаключение (за слова в скобках не ручаюсь).

Мягкий, размером с две подушки тюк, обшитый светлой тканью и не туго обвязанный веревкой. Тяну за один из концов (пытаясь развязать?) Веревка лишь затягивается туже, впиваясь в «талию» тюка. Начинаю ощущать (эту?) веревку на своей талии.

Мысленная фраза (энергичным женским голосом): «А не смотри, не смотри на нее!»

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «...для дополнительного риска повесила на спине...». Смутно виден небольшой темноватый рюкзак на чьей-то спине.

Полновесный сон, истаявший, как только я после него проснулась.

Мысленная фраза: «Наши звери освещают тебя светом планеты Земля».

Мы, трое (я, Петя и имеющая к нему отношение женщина) живем в коммунальной квартире, часть которой занимает неряшливая Шуша. В квартире страшный балаган, пол замусорен до невозможности, никому (кроме меня) нет до этого дела. Однажды натыкаемся на Шушу в парке. Она сидит на траве, около коляски с двумя симпатичными новорожденными. А мы и не заметили, когда она умудрилась их родить. Смотрю на выглядывающие из одежек рожицы малышей. Левый младенец улыбается, он смуглей братца, говорю, что смуглотой он пошел в мать. На обратном пути говорю, что ради детей нужно навести в квартире порядок. Дома обнаруживается чисто вымытый пол, новые занавески и хозяйничающая у плиты Шуша.

В финале сна раздается тихий стук в дверь моей сновидческой квартиры. Спрашиваю: «Кто там?» Слышу петин шепот: «Вероника, Лена зовет тебя» (то, что Александра названа Леной, не замечаю). Спрашиваю: «А почему шепотом?» Он шепчет: «Она хочет с тобой поговорить». Отвечаю: «Так скажи нормально» (в полный голос). Мое психологическое состояние в указанном эпизоде можно охарактеризовать как бдительное.

Вылезаем по очереди в маленькое оконце, находящееся в верхней части обитой старой жестью двери. Сваливаемся из него вниз по отвесному, покрытому мягкой землей склону (высотой с трехэтажный дом). Снова оказываемся перед дверью, пролезаем в оконце, сваливаемся вниз, и так раз за разом. Падать не страшно, просто к моменту приземления тело уж слишком разгонялось. Во время очередного падения чувствую, будто меня придерживает какая-то Сила, приземляюсь почти на нулевой скорости. Это было невероятно, потрясающе. Возбужденно рассказываю об этом другим прыгунам. Говорю, что в прыжке как будто кто-то подхватил меня снизу ладонью, и я в этой ладошке, как в люльке, плавно спустилась вниз. Рассказывая, вытягиваю правую руку, согнув ладонь чашечкой, но не помню, чтобы хоть кто-нибудь обратил на мои слова внимание. Все, как заведенные, сосредоточенно (или автоматически) лезут в окошко. Но на этот раз оно оказывается запертым. Точнее, из трех его параллельных дверц (металлической, решетчатой и стеклянной) запертой на замок оказывается средняя (решетчатая). Теперь мы можем лишь видеть свет по ту сторону железной двери, но выбраться наружу уже не можем. Не осознаем этого, в недоумении трясем решетку. P.S. Закончив (сейчас) описание сна, я поняла, что напоминает обитая жестью дверь с трехслойным окошком. Это похоже на дверь тюремной камеры, но никакой тюремной камеры там не было, была дверь, разделяющая пространство, с каждой стороны свое, особое, непохожее на другое.

Рабочий день в разгаре, все сосредоточенны, в комнате тишина. Изредка бросаю взгляды на нового сотрудника. Он сидит, чуть отодвинувшись от стола, ноги по колено утопают в раскрученных рулонах бумаги (распечатках?) Ими замаскирована толстая растрепанная книжка, которую он украдкой читает. Вдруг чего-то испугавшись (может быть, ему показалось, что кто-то входит?), человек поспешно сует книгу в глубину вороха. Поворачиваюсь, похлопываю по вороху (чтобы привлечь внимание книгочея), ободряюще говорю: «Не волнуйся насчет книжки. Мы все тут такими вещами развлекаемся. Только молчи».

Окончание мысленной фразы: «... ...чуся, говорю, что это истинный крест» (первое слово запомнилось неполностью).

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «...потому что у тебя молодежь ориентируется».

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «И та сила, которая ... его не устраивала».

Подкорачиваю волосы темным дискообразным прибором, одна из сторон его прижата к ладони, а вторая покрыта густыми раскаленными шипами. Касаюсь ими волос, и кончики волос обгорают.  

Мысленная фраза: «Нет, это не то, это не то, мой милый мальчик».

Меня учат защищаться. Приемы защиты демонстрируются неторопливо, обстоятельно, терпеливо.

Узнаем с Петей о заинтересовавших нас публикациях. Однажды под вечер стоим (в ожидании чего-то) в центре города, около небольшой толпы, у меня в руках плюшевый Чебурашка. Вдруг вспоминаю, что на этом перекрестке по вечерам собираются любители амурных приключений. Забеспокоившись, как бы меня (из-за Чебурашки) не причислили к ним, прижимаю его к себе (чтобы он был меньше заметен). Петя протягивает экземпляр «Иностранной литературы», спрашивает, что ничего, что он не новый. Вижу в его руках еще один журнал, тоже истрепанный, в котором, повидимому, тоже есть что-то из интересующего нас. Думаю, каким образом журналы попали к Пете. Решаю, что книготорговцы приносят их сюда, в скопление людей, в надежде хоть что-нибудь продать. Мельком вижу их, бороздящих толпу, сующих людям свой товар. Отдаю должное их находчивости, листаю журнал и нахожу (или не нахожу) то, ради чего его стоило бы купить (люди виделись условно, а Чебурашка и книги — отчетливо).

Мысленная фраза: «Хватать кошку за задницу».

Нахожусь в одной из комнат, в соседней находится мама*. Начинаю кричать, чтобы привлечь ее внимание. Кричать стараюсь изо всех сил, но крик получается сдавленным.

Кого-то «бросили на произвол судьбы», проходившие мимо люди помогли этому человеку. А если бы не проходили? Или не помогли бы? Что тогда делать? (подробности не запомнились).

Фрагмент мысленной фразы: «...покрасили эту зеле(ную)...».

Мысленная, запомнившаяся с пробелом, ко мне обращенная фраза: «Запиши в ... беречь почву не стоит» (имеется в виду, чтобы я сделала пометку на полях своего экземпляра источника). Я удивлена, так как полагаю, что почву всегда нужно беречь.

Мысленное рассуждение о соотношении Души и Тела. О том, что Тела у всех одинаковы, а Души — разного возраста. Упоминался, в частности, кто-то, у кого очень молодая Душа.

Мысленные фразы (женским голосом, шутливо): «Сорок восемь. А вот от сорок восемь отнять...» (фраза обрывается).

Персонажами сна были Фуфу и Лучик. Он (в своем нынешнем, восемнадцатилетнем возрасте), в конце сна спящий под слишком легким одеялом, беспокойно ворочается от холода.

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «У меня тоже .... а потом грипп, словом, можно заболеть на десять копеек» (чем-нибудь чепуховым).

Мысленное, неполностью запомнившееся возражение (или оправдание?), выраженное в стихотворной форме (мужским голосом, с недоумением): «...в обиде/ За что же я же виноват/ Когда я их не видел» («когда» - в смысле, ведь).

Мысленная фраза (женским голосом): «Он слизывал посуды тысяча девятьсот...» (фраза приостанавливается). Мысленно осознается, что сейчас уже не тысяча девятьсот какой-то, а 2007-й год (речь идет о копировании дизайна посуды).

Белая, размером с визитку, карточка, содержащая символы и слова. Удалось уловить слово «ас-салями», не запомнилось, было ли оно написано или только помыслилось.

Фигура в форме уложенной на бок полувосьмерки сочного алого цвета, один из хвостиков которой был зубчатым.

Мысленные фразы (мои, в финале незапомнившегося сна): «Объявляю при всех: я в нокауте, -  и тут же поправляюсь: - В нокдауне» (имеется в виду материальное положение).

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Якова надо простить, он ... и прощает» (простить надо потому, что этот человек и сам прощает).

Мысленные, с пробелами запомнившиеся фразы: «... правильно ли ты поступаешь. ... верую, потому так поступаю».

Нахожусь у Камилы (ее дом гораздо богаче, чем наяву, одна посуда чего стоит). Меня учат подавать рыбу, пользуясь специальными лопаточками, вилками, блюдами. С младшими сыновьями хозяйки припрятываем кое-что из еды (рыбу или что-то попроще) для тех, кому нечего есть (проделываем это не в первый и не в последний раз).

Прихожу (с какой-то целью?) к Камиле, в просторный светлый дом. Меня тепло встречают, разговариваем. Глядя на прекрасно выглядящего Кима, говорю, что он совсем не похож на свое фото, опубликованное как-то в городской газете. Добавляю, что периодически узнаю из этой газеты о членах их семейства (клана).

Мысленная фраза (женским голосом, оживленно): «Чрезвычайно интересно».

Молодая женщина, моя дочь (сновидческая) собирается в краткодневную поездку с молодым мужчиной. Поездка предпринимается по ее инициативе. Мужчина, на мой взгляд, внешне интересней, но она вот такая, напористостью компенсирует скудность внешних данных. По возвращении рассказывает, что они познакомились с талантливым, самобытным художником, а спустя немного времени сообщает, что снова уезжает на несколько дней. Спрашиваю, с кем, оказывается, что уже с художником. Дочь уезжает, а я, обескураженная ее взбалмошностью, удивляюсь, как она умудряется заполучить все, что ей приходит в голову. Успокаиваю себя тем, что она, наверно, таким образом взращивает уверенность в себе. Окончательно отстраиваюсь испытанным приемом — мысленно переношу ситуацию на другую семью, что позволяет взглянуть на происходящее со стороны, более беспристрастно. Дочь возвращается. Каким-то образом превращается в Петю, который оживленно рассказывает, что поездка была необыкновенной, что они только очень устали, потому что пришлось много выступать перед группами людей, и что «только бы никто не узнал, откуда они знают то, что рассказывали другим». Говорит, что должен быстро набраться сил, потому что выступления не закончены, сейчас только короткая передышка. Во время его рассказа сон бегло показывает берег озера, где много смутно видимых людей сидят на траве и слушают Петю и еще одного молодого человека. Сон возвращается в комнату, вижу Петю стоящим на фоне окна (против света) с вязаным пестро-светлым чехлом, полностью скрывающим голову. Петя раздувает щеки (как бы полоща рот воздухом) и прижимает к ним пальцы.

Еще один, совсем уж незапомнившийся мой монолог.

Мысленные, неполностью запомнившиеся фразы (мои): «... это плохой признак. Там, где раньше жили ... теперь живут...». Возникает газетный лист, в верхней части которого, на поле между заголовком и столбцами текста, мной что-то вписано.

Помогаем с Петей немощной лежачей старушке. Приходим в ее маленький запущенный, окруженный лесом дом, чтобы очистить его от грязи и приготовить еду. На нашем попечении оказывается и старушкино домашнее животное. Оно похоже на чайку, но является животным, проявлявшим безмерную радость, когда я пару раз заходила в его пустую комнату, чтобы взять его на прогулку. Варим старушке еду на газовой плите, отмываем шкафы и столы на кухне. Одновременно слушаем непонятно откуда поступающую информацию о некоем семействе. Отец семейства так безответственно относился к своему маленькому сыну, что тот развивался лишь физически. На третьем году жизни дитя (цветом кожных покровов и пухлостью тела похожее на мучного червя) - сон мельком его показывает — попало к узнавшим об этом индийцам. Индийцы поработали над ним и превратили комок плоти в нормального ребенка — согнали вес, пробудили интеллект. Судебная инстанция приговорила отца малыша к большому штрафу (за безответственность). В прослушанной информации речь шла лишь о штрафе, предыдущее будто бы было известно раньше, но в то же время вся информация как-то воспринялась и во сне.

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (молодым мужским голосом): «Надо же ... Это холодильник у вас, да?» Смутно видится молодой мужчина, что-то выбрасывающий в пластиковый мешок с мусором.

Мысленная фраза (энергичным женским голосом): «Вы не представляете себе, что это такое».

Мысленная фраза: «Я думал, что доставляю тебе приятное».

В этом сне все крутилась короткошерстная светло-рыжая собака среднего размера и веселого нрава.

Незнакомый город с широкими проспектами и монументальными зданиями. Выйдя из одного из них, бреду наугад, захожу в небольшой магазин. На низком прилавке выложена уйма газет, о существовании которых я и не подозревала. С любопытством осматриваю, пытаясь что-нибудь выбрать и не зная, на чем остановиться. В магазине то и дело появляются покупатели (видимые, в отличие от газет, условно, полубесплотными). Неиссякаемый ручеек их наводит на мысль, что я забрела в спальный район. Выхожу на улицу, радуясь, что ничем не соблазнилась — нечего засорять свое жилье подобной макулатурой. О жилье думаю не о временном (в этом городе), а о своем стационарном, которое в этот миг вскользь предстает. Пускаюсь в обратный путь, с беспокойством размышляя, смогу ли найти дорогу в незнакомом городе.

«Пять пятьдесят семь», - говорю я, глядя на настенные часы и отмечая необычный вид стрелок. Я назвала время в соответствии с показаниями часов, хотя «на самом деле» (как мне каким-то образом известно) в этот момент было «полдевятого утра».

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом): «Придурок. ... принципиально не нужна».

Просторная жилая комната, в задней части которой  находится мама*. Наклоняюсь над двумя стоящими бок о бок спальными местами (только что, как подразумевается, обновленных обивщиком мебели). Ложе каждого, покрытое серой, похожей на дерюгу, обивочной тканью, утоплено в массивный прямоугольный остов (высотой с треть метра) из гладкого, похожего на мрамор камня. Нажимаю ладонями на безупречно натянутую ткань правого ложа, и с удивлением прощупываю под ней крупный строительный мусор — кирпичи, деревянную балку и т.п.  Провожу руками вдоль ложа, с недоумением везде нащупывая мусор. Он не только ощущается, но и каким-то образом отчетливо видится (что не вызывает удивления). Выпрямляюсь, смотрю на мусор.  Сквозь его прорехи теперь видится ярко освещенное желто-оранжевым светом непонятное обширное подпольное пространство, где находится смутно различимая madame Икс (сон был натуралистичным; лиц персонажей я не видела).

Ставлю сковороду (в качестве груза) на что-то, лежащее на загроможденном кухонном столе. Собираясь продолжить какое-то дело, произношу: «Раз, два, три!»

Необычайно светлая (в прямом и переносном смысле) квартира, где миролюбиво и взаимонезависимо сосуществуем я, Петя и мистер Krack. Демонстрируется насыщенная светом просторная комната со светлой, радующей глаз мебелью. Выразительно, однозначно дается понять, что обитатели ее — полностью автономны. Упор сделан на обилие света в этой удивительной квартире (для меня это было, повидимому, так же привычно, как и наша там миролюбивая взаимонезависимость).

Мысленные фразы: «Когда. Сколько лет пояснению».

Мысленные фразы (возможно, мои, жеманные): «Подожди! Меня обуял страх».

Иду по Мушинской улице. На противоположной стороне, чуть впереди, бандитского вида парень волочит на веревке скорчившуюся от боли молодую женщину в черном платье. Она тихо взывает к нему и прижимает руки к животу, к тому месту, куда он (до того, как я их увидела) пнул ее. У подворотни парень останавливается, как-то по-особому укладывает женщину (лишившуюся платья и, кажется, скончавшуюся). В руках парня оказывается обнаженный ребенок (не новорожденный). Парень нагромождает тела друг на друга и думает, что наконец-то отомстил всем, эти двое были в цепочке последними.

Мысленная фраза (мужским голосом, спокойно, с расстановкой): «Я не говорю про СНЫ, которые лежат, вот они, все здесь, без остатка» (сны подразумеваются мои, но имеется в виду, что дело совсем не в них).

Мысленная, незавершенная фраза: «Пока в Знатике крутилась пустышка, в...». Знатик является (фамильярным?) обозначением понятия Знак Зодиака, а пустышкой пренебрежительно обозначена какая-то личность. В недоговоренной части фразы должна пойти речь о том, что в то время, когда пустышка крутилась, где-то происходило что-то серьезное.

Мысленные фразы: «Вот. И кому это надо?» (вопрос риторический).

Три светлые просторные больничные палаты с высокими потолками, большими окнами и условно видимыми светлыми ходячими больными. Я (тоже ходячая больная) брожу по палатам. Медперсонал нижнего ранга состоит из условно видимых мужчин, от которых веет строгостью, граничащей чуть ли не со свирепостью. Но когда доходит до дела, всякий раз с удивлением убеждаюсь, что под маской неприступности таится разумная доброжелательность, почти безотказность. Маска принимается мной за чистую монету, что не располагает злоупотреблять просьбами. Прибегаю к ним лишь в крайних случаях (никогда не будучи уверенной в положительном исходе). Однако каждый раз получаю просимое с обескураживающей легкостью. В конце концов проскакивает мысль, что я могла бы получать много больше того, что получала.

Ищу работу. Почти договорилась на заводе, но в нужном отделе не оказывается вакансий, меня направляют в другую службу. Плутаю между корпусами, с трудом нахожу искомое помещение. Кто-то  говорит (по секрету), что здесь имеют дело с радиоактивными веществами. Решаю подыскать что-нибудь другое, по дороге встречаю Петю. Идем на трамвай. Петя поднимается в тамбур заднего вагона, дверь закрывается. Цепляюсь на ходу за поручни, вскакиваю на подножку. Трамвай набирает скорость, на подножке, снаружи вагона, ехать страшно, поручни узкие, за них трудно держаться. За спиной оказывается разбойничьего вида парень, требует купить у него косяк (наркотик). Отвечаю, что не употребляю этого, он  требует, чтобы купила. Лгу, что у меня есть знакомые, которым могу это предложить. Парень свирепеет, заявляет, что сейчас изнасилует меня. Судорожно цепляясь за поручни и не зная, что делать, смотрю через застекленные двери в тамбур. Петя и еще несколько пассажиров безмятежно беседуют, никто ни разу, хотя бы случайно, не взглядывает в нашу сторону. Парень уже, кажется, начинает задирать мне юбку, но медлит, опасаясь свидетелей (мы едем по широкой улице, из окон его могут увидеть). С тоской жду следующей остановки, и когда трамвай до нее добирается, изо всех сил барабаню в дверь. Петя приоткрывает ее верхнюю половину, безуспешно пытаюсь влезть в тамбур. В отчаяньи решаю, что пропала, что на следующем перегоне парень осуществит угрозу. Буквально в последнюю секунду открывается и нижняя часть двери, и я вхожу в вагон, к людям, к Пете, к спасению.

Пришиваю тесьму вдоль плечевого шва светлой футболки, говорю кому-то, находящемуся рядом: «...хочет получить ... тщится...» (фраза не завершена, часть слов не запомнилась).

Девушка истово молится, посвящая этому много времени. Замаливает свои грехи.

Мысленные, неполностью запомнившиеся фразы: «...чтобы они не ... Чтобы они так не палили мое воображение» (не возбуждали).

Мысленно напевается (задорно): «Шаловливый носик выглянул из травки».

Мысленные фразы: "Они меньше. Они меньше. И ростом и вообще" (последнее слово звучит ернически).

На моем попечении четверо малышей. Кручусь с ними, попутно занимаясь чем-то еще. Кто-то сочувственно спрашивает, что, наверно, тяжело справляться. Искренне фыркаю, давая понять, что для меня это не предел.

В Научной Лаборатории кто-то заявляет, что настало время узнать по секрету некоторые скрываемые сведения, которые помогут нам в чем-то разобраться. Все потихоньку потянулись в одну из подвальных комнат, чтобы услышать их из чьих-то уст. В какой-то момент сна я касалась кончиками пальцев столба в этом здании и пачкала (неумышленно) об него пальцы (это было что-то липкое, вязкое, черного цвета, отдававшего темно-красным).

По какой-то причине не могу покупать яблоки. Петя предлагает приехать за яблоками к нему, в селение Адамс. Оказываюсь там, в просторных общественных помещениях. Между мной и селянами что-то происходит, по их настоянию переходим в другое помещение. Появившиеся яблоки были зеленого сорта. Говорю, что с удовольствием всегда бы покупала яблоки здесь, если бы была возможность оказии для доставки.

Мысленная фраза (женским голосом, возбужденно): «Ну как так можно, без платка ходить?»

Мысленный диалог (мужскими голосами). Неторопливо: «Как — я это вообще не понимаю». - Быстрой скороговоркой: «Моё - твоё».

Мысленный диалог женщины и ребенка - она мягко задает вопросы, он отвечает. Все это было невнятным, лишь последний ответ ребенка прозвучал четко: «Не хочу». Оба собеседника бегло показаны в правой части поля зрения.

Окончание мысленной тирады (мужским голосом, сварливо): «...Я думаю, что ты выдумываешь. Выдумываешь!»

Мысленная фраза (женским голосом, тоном Исследователя): «Он ищет распутывания или прекращения проблемной ситуации?» Слово «распутывания» выделено как более высокого уровня реакция на проблемную ситуацию. Смутно видятся сплетенные гибкие серые шланги (или канаты), терпеливо распутываемые чьими-то руками.

Мысленные фразы (женским голосом): «Я не знаю, стоит ли здесь докладывать кому. Вон тут автор».

Мысленная фраза: «Комиссия Брановера» (речь идет о финансировании). Смутно видится поток условных денежных купюр, текущих от правой границы поля зрения к левой.

На моей постели, между подушкой и стеной, возник небольшой предмет из серебристо-белого металла. Предмет имеет форму островерхого, немного смятого вбок кулька.

Мысленная фраза: «Все равно приведенный мной опыт слишком мал» (чтобы делать какие-либо обобщения).

Мысленная фраза (бесстрастным женским голосом): «Их путь: двадцать шесть и сто десять» (возможно, было сказано не 26, а 260). Суммирую (не просыпаясь)  эти числа (с какой-то целью), но понимаю, что получилось что-то не то.

Фразы (возможно, мысленные) из сна: "Формы стабилизируются. Но одно все же воспринимается то как..." (фраза обрывается).

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «...чтоб нам поняла, что нам делать».

Мысленная фраза: «И все это теперь происходит на Южном Урале».