Мои гости сидят за столом. Одна настойчиво просит другую чайную ложку взамен той, которую держит в руке и считает грязной (хотя серебряная ложка просто потемнела от времени). Решаю дать гостям более нарядную посуду. Достаю из кухонного стола стопку белых тарелок, вижу на верхней крошки кекса. Не могу понять, почему это произошло, украдкой стряхиваю крошки в мусорное ведро (посуда и крошки, в отличие от всего остального, виделись отчетливо).

Мысленная фраза (усталым, идущим на уступку женским голосом): «Хорошо, до пяти она у нас лежит, с трех до пяти» (речь идет о пациентке, которую говорящая соглашается принять, на оговоренных условиях, в лечебное учреждение, сотрудницей которого является).

Короткий сон-ощущение. Приняв его за реальность, удивляюсь ощущению, но почти сразу понимаю, что это - сон, после чего все встает на свои места.

Напечатанный на листе перечень, состоящий из трех позиций. Удается прочесть и осознать все три, но запомнилась последняя: «Родители всегда чувствуют, когда колют их детей» (имеется в виду любое истязание вообще).

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза (энергичным мужским голосом): «...уже начинает с маленькой буквы».

В просторном салоне моей квартиры появляются (небольшими группами и поодиночке) незнакомые мне люди. Рассаживаются на кресла и диваны, заполняют принесенные с собой опросные листы. Сидят, в них уткнувшись, а тем временем подходят все новые и новые. Чувствую, что ситуация выходит из-под контроля, что эти люди могут что-нибудь у меня стащить. Тут же вижу, что те, кто справился с опросниками, озираются (скорей всего, от нечего делать), кое-что потихоньку прихватывают. В руках небольшой, стоящей в дальнем углу группки моя книжка (новая, ясно видимая, с цветными закладками). Деликатно (несмело) протестую. Они дружно, бесцеремонно дают мне отпор. Вспоминаю, что когда-то где-то сама стащила эту книгу. Видя, что мне ее не заполучить, думаю, что раз так, вина за похищение теперь «падет на их головы» (персонажи виделись темными, полупризрачными).

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (женским голосом) «Там не было ... быстро, чтобы вот этот вот ремень застегнули». Смутно видится лежащий на кровати человек (пациент?), на талии которого два-три мужчины застегивают грубый брезентовый (похожий на солдатский) ремень.

Мысленная, незавершенная фраза: «Большая часть юбки ее, длинной, керамической...».

Мысленно произнесенное и визуализировавшееся (повисшее в воздухе) слово: «interry».

Предстоит совершить крупную покупку, воспользовавшись ссудой. Поскольку ссуды к концу срока выплаты удваиваются, решено заплатить наличными "1000", а "2000" взять в виде ссуды. Реальная стоимость покупки составит, таким образом, "1000+ 2х2000 = 5000" (во сне фигурировали лишь суммы).

Еще не заасфальтированный участок тротуара с новым поребриком, покрытый смесью мелких светлых камешков и желтоватого песка.

В моих руках квадратная, с ладонь, дощечка с вырезанным контуром человеческой фигуры. Наношу с ее помощью изображения на все, куда попадает взгляд - на стены жилого помещения, на чистые листы раскрытого блокнота на письменном столе и прочее. Действую с непонятно чем вызванной многозначительной усмешкой. Безобидная пакость? Или самоутверждение?

Окончание мысленной тирады (неторопливым мужским голосом): «...тут одна. Ну, попалась. Легкая, но противная».

Углубляю убежище, прямоугольную (мне по бедра) яму. Она тянется с наружной стороны поребрика, напротив кондитерской. Вяло, неуверенно поднимаю со дна светлые булыжники, кладу на дальний край ямы. Неуверенность проистекает из убеждения, что камни все равно будут кем-то сброшены вниз.

Занимаю одну из комнат большой виллы. Появившаяся новая съемщица (научный сотрудник) складывает имущество (приборы, чертежи и прочее) почему-то в моей комнате. Наблюдаю с беззлобным удивлением. Недоразумение каким-то образом проясняется. Вместе с какими-то людьми переношу вещи в отведенные новой съемщице апартаменты.

Кто-то (невидимый) мысленно, с мягкой усмешкой говорит о том, что он так устал, что даже отвертка вываливается у него из рук.

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «Кто действительно заинтересовал меня, так это...».

Длинная мысленная тирада, произнесенная вялым монотонным мужским голосом, на вялом бледно-сером фоне. Она практически не задевала моего сознания, пока я вдруг не спохватилась, что ее нужно записать. Удалось ухватить последнюю фразу: «(Я) забыл, как вас зовут-то» (фраза адресована единичному лицу).

Мысленная фраза: «Как же так, мистика включает в себя всё, кроме одного — кроме того, что она существует».

Мысленная фраза (женским голосом, оживленно): «Ты можешь забегать, но не сейчас».

Мысленные фразы: «Когда. Сколько лет пояснению».

Комментируя сон, мысленно произношу: «Восемь тысяч семьсот». Мысленно медленно это число пишу.

Мысленный диалог (женским и мужским голосами). Негромко: «Надя амкор плод. Плод...» (фраза приостанавливается).   -  Четко,  уверенно завершая фразу: «...амкор».

В двух снах доказывалась правота действий, относящихся к Прошлому или к Настоящему.

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза (женским голосом): «...не с кем, единственный ... с кем поддержать».

В конце сна я была в темно-красной футболке, и видела ее на себе со стороны.

Медленно проплывает (как при виде из движущегося поезда) пейзаж. На фоне густой растительности в кадре появляется (а потом плавно исчезает за правой границей поля зрения) небольшой, с кролика, трехцветный зверек. Пухлый, как хомяк, он спокойно сидит на задних лапках, растопырив похожие на кошачьи уши.

Мысленная фраза (мужским голосом, нерешительно): «А Хоменко — не так его назвали как-то» (имеется в виду имя, полученное при рождении).

Многократно повторившаяся мысленная фраза (глуховатым женским голосом, ритмично): «Летающей части» (имеется в виду воинское подразделение).

На размазанном темно-сером фоне высветилось небольшое, с ладонь, четкое изображение. Вид изнутри пещеры на просунувшуюся туда голову динозавра, задумчиво ее осматривающего. Края пещеры, как и видимая часть динозавра, были белого, почти светящегося цвета.

Мысленная фраза (женским голосом): «Ну, начала (писать) на пару строчек ниже» (имеется в виду, что больше никаких отклонений не допущено; речь идет не об авторе фразы). Бегло видится писчий лист в линейку, на котором кто-то изготовился писать, отступив сверху две строки.

Мысленная, с пробелами запомнившаяся, незавершенная фраза: «Для этого надо было не ехать ... а молодому амбициозному ... разрешить...».

Просыпаюсь (после незапомнившегося сна) с ощущением, что не могу понять, где я. Ощущение было сильным, и длилось чуть дольше, чем ему полагалось бы длиться.

Больничная каталка с измятой пластиковой пленкой, покрытой бурыми засохшими полосами крови предыдущего пациента. На этой каталке меня собираются везти в операционную, но я отказываюсь на нее ложиться. Медсестра в белом халате оттирает влажной тряпкой кровавые полосы. Вижу, что и руки мои испачканы кровью, только кровь эта свежая, алая. Стираю ее (возможно, с чьей-то помощью), стоя на площадке перед больничным лифтом.

Незапомнившийся сон, место действия которого было залито Божественным светом.

Незавершеная мысленная фраза (женским голосом, прозвучавшая как жалоба): «Жену мою, Ирину Николаевну...» (имеется в виду, что указанного человека чему-то подвергают).

Слышу, не обычным слухом, а по-другому, стук от упавшего небольшого деревянного предмета.

Мысленная, незавершенная фраза (женским голосом): «Рядом с моей мамой лежал ее папа...». Речь идет о двух умерших (или умерщвленных), смутно видимых людях.

Обнаженная (раздевшаяся для принятия душа) молодая женщина с безупречной фигурой и изумительно матовой кожей. Она стоит (в профиль) в ненапряженной позе, чуть изогнувшись и слегка опершись кистями рук на край стола. Женщина является будто бы (но не в данный момент) ОРАКУЛОМ (насколько отчетливо виделось тело женщины, настолько же неотчетливо виделась или вообще не виделась ее голова).

Мысленные фразы: «И так опустится до февраля. До февраля».

В приемной врача что-то оживленно обсуждается. Не вникаю в суть не имеющего ко мне отношения разговора. Но когда кто-то занавешивает газетным листом одну из картин на стене, внимание включается. Обсуждают проблему привлечения новых пациентов. Говорят, что нужно убрать картины, воздействие которых может быть устрашающим, заменить их более привлекательными. Приводят в пример оформление приемной удачливого врача-конкурента, работающего по соседству. Смотрю на картины. Левая (закрытая газетным листом) изображает фрагмент дивана с направленным на него пылесосом. На сиденье дивана, у спинки, лежит человеческая фигурка с отчлененной головой. По мере того как я на нее смотрю, она незаметно превращается в искусное изваяние из терракотового камня, отбитая (или отбившаяся?) голова лежит у ног. На второй картине изображены пациент и врач с большим, с длинной иглой, шприцем. Перевожу взгляд с картины на картину, с усмешкой говорю, что они действительно не очень подходящи для приемной врача.

Мысленный диалог (женскими голосами).  Полувопросительно, спокойно: «Ты и так ее склонила?»  -  Бойко: «Да. Уговорила? Да, уговорила».

Мысленные числа: «518» и «59.18».

Мысленная фраза (завершившая сон): «Y light it for there».

Мысленные фразы (официальным женским голосом): «Ну, довольно. С вами-то мы уже говорили».

На массивном квадратном столике разложены прикрепленые к нему образцы декоративных подушек и тканей. Кто-то, находящийся вне поля зрения, ворошит образцы, рассматривая их.

В финале сна спохватываюсь, что  вставши с постели, не причесалась, и представляю, как всклокочены мои волосы.

Вываливаюсь из сна с фразой: «Вот именно!», которой подвожу итог увиденному.

Мысленная фраза (женским голосом): «Я беру на себя обязанность рассказать, что это была за работа».  

Мысленная фраза: «Я был тут, я был там, но нигде его не вижу». Фраза имеет отношение к певцу, смутное изображение которого появляется на газетном развороте.

Мысленная фраза: «Мы знаем, что существует...». Не договорено (но подразумевается) существование заведения, о котором почти никому ничего не известно.

Мысленный диалог (женскими голосами). Неопределенно: «Статья стервы».  -  Энергично: «Я как раз подумала, что сегодня стерва...» (фраза обрывается).

Мысленные, неполностью запомнившиеся фразы (заносчивым женским голосом): «Национальная честь. Морока не ...».

Мысленная фраза (торжественным тоном): «Двадцать шестого сентября во имя брачной славы прошел концерт по поводу...» (дальше не запомнилось). Фраза сопровождалась неразборчивым изображением.

Посетитель технической библиотеки спрашивает: «Do you speak English?» Отвечаю, помогая мимикой: «А little». Человек начинает объяснять, какие источники ищет, раскрывает фолиант, в котором содержатся ссылки (понимаю речь, не вслушиваясь в незнакомые слова, просто по языку телодвижений). Перебиваю, говорю: «It is better go to a second door to secreturity». Кто-то из находящихся рядом пытался дать иностранцу более конкретный совет, но я уверена, что человеку, не знающему языка страны, в которой он оказался, лучше всего обратиться в секретариат.

Кубический эталон единицы объема помещают в большой темный, неопределенной формы сосуд. Намереваются сосчитать, сколько раз кубик уложится там, чтобы определить объем сосуда. Возникает мысль, что эталон не годится, он во всех измерениях меньше полагающегося. Сосуд встряхивают, кубик приходит в движение, каким-то образом становится очевидным, что он действительно чуть меньше требуемого.

На тротуаре, у раскрытой дверцы в цоколе здания, сидит на корточках мужчина. Что-то чинит или проверяет (за дверцей видны трубы). Прохожу мимо, навстречу идет молодой человек. На ходу, преувеличенно индифферентно взглядываем друг на друга.

В финале сна мысленно сопоставляются два народа — воинственные немцы и пацифисты какой-то другой национальности. Рассуждение иллюстрируется двумя красочными человеческими фигурами, символизирующими эти народы (одна изображает тевтонского воина).

Окончание мысленной фразы (комментирующей какое-то изображение): «...одной выступающей веточкой».

Мысленный диалог (женским и мужским голосами).  Мягко: «Прямо отвратительный».  -   «И ничего не слышно».

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (быстрым женским голосом): «Ой, ну ... сказали, что вообще может быть».

Мысленная фраза: «Жил в моей сессии два года, а потом взял да и умер».

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (бойким женским голосом): «Он ...  А когда вернулся из тюрьмы...» (фраза обрывается).

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Узкие-узкие два ...».

Мысленная фраза (женским голосом): «Наиболее существенен для меня ... примиряющий мои потенциалы со всеми остальными» (одно слово не воспринялось или не запомнилось). Смутно, в серых тонах видится вытянутое в высоту овальное тело, от которого в нескольких местах отходят (под углом к горизонту) тонкие темные то ли нити, то ли линии.

Обрывки мысленной фразы: «Есть ... и высшие ... - СКАЗКИ, которые...».

Несколько человек болтают о том, о сем. Яркая красивая женщина рассказывает, как к ней сватался аж Президент Грузии (или Армении), награждает его (используя языковый акцент) эпитетом «серая прэлесть». Во сне это прозвучало остроумно.

Мысленная фраза (неторопливо): «Падая, идут, а многие идут, падая» (вторая половина фразы является усовершенствованной редакцией той же самой мысли).

Мысленная фраза: «Вместо тюремной больницы есть очень большая площадь Стачек».

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «...есть несколько девушек, которые совсем не умеют шить и обдевать (своих младенцев)» (речь идет о шитье детской одежды).

Начало сна не запомнилось. А потом... он примчался, веселый и возбужденный, как щенок, этот оживший игрушечный жирафенок. Бросился радостно ко мне, неуклюже задрал передние ноги на мое правое колено. Очаровательный, подвижный, неистово ластится, вызывая такое же безудержное желание тормошить и ласкать его. Сижу на низкой табуретке, шея жирафенка начинается на уровне моих коленей. Густой курчавой шерсткой и крепкими лапами он напоминает эрдель-терьера. Только он более угловатый, и от этого еще прелестней. Так увлеклась игрой с ним, что забыла о мальчике, сидящем на моем левом колене. Спохватываюсь, несколько раз нежно обнимаю малыша. Ребенок сидит неподвижно, не отзываясь на ненужную ему, наверно, ласку и не реагируя на жирафенка (или не замечая его). Тот с легкостью опять завладевает моим вниманием. Тормошу его, приговаривая нараспев: «Ах ты, ах ты бесенёна, бесенёна ты моя». Жирафенок хоть и похож на ожившую игрушку, но, возможно, таковой не являлся - затрудняюсь сказать, кем он был на самом деле. P.S.Спустя пару лет мои слова, почти буквально, повторил персонаж другого сна. [см. сон №3905]

Спускаемся и поднимаемся по высокой, покрытой мягким грунтом, отвесной горе. Делать это совсем не трудно - во-первых, нет страха, во-вторых, помогает грунт. Спускаюсь в несколько ловких приятных скользящих прыжков, а при подъеме в грунте образуются под ногами вмятины (ступеньки). Мы сервируем внизу столы, за комплектами столовых приборов для которых нужно каждый раз взбираться наверх. Комплекты иногда были простыми, разрозненными, иногда - изысканными, в футлярах. Беда в том, что они часто пропадали со столов, их кто-то похищал, так что приходилось покупать наверху новые. Говорю Пете, что раз уж все равно воруют, лучше покупать что-нибудь попроще, разрозненное.

Предродовое отделение больницы (беременные находятся тут на плановом обследовании). Врач говорит, что сейчас нас выпишут домой, но утром мы должны вернуться (рожать). Перед уходом нам велено взять в автоматическом Справочном результаты обследования. Оказываюсь у встроенного в стену автомата, на мониторе список нашей группы. Жму на клавишу, прогоняя смонтированный кольцом алфавитный перечень пациенток. Стоящая рядом женщина вяло протестует, что я проскочила ее фамилию. Не обращаю внимания, щелкаю кнопкой, добираюсь до своей. В правой графе читаю: «Нужно хирурга», и ниже - «мальчик» (пол ребенка). Испуганно говорю: «Ой, нужно хирурга». В поисках сочувствия поворачиваюсь к женщине, она никак не реагирует. Вспоминаю, что хирургические вмешательства производят под наркозом, успокаиваюсь. Смутно мелькает представление, что необходимость вмешательства вызвана неправильным предлежанием плода, этого второго моего (сновидческого) сына (женщины виделись неясными темноватыми худенькими, индифферентными и без признаков беременности).

Приятный, вызвавший положительные эмоции сон в нежной цветовой гамме.

Мысленные фразы (быстрым женским голосом): «Вообще-то сырыми. Девочки — да. А может, попробовать?»

Окончание мысленной тирады: «...Похоже. На кожечку».

Плутаю по городу, пересаживаюсь с транспорта на транспорт, никак не могу попасть в нужное место. Город видится немного сверху, стараюсь не терять из виду пару ориентиров (в том числе высокую узкую желто-белую башню). Однако все это помогает лишь убедиться, что я всякий раз заезжаю куда-то не туда. Оказываюсь в метро (до этого были, кажется, автобусы). На одном из перегонов пересекаем Неву. Воды ее были, как и следовало, серого цвета, а ширина - гораздо больше, чем полагалось бы. От вида огромного водного пространства аж дух захватывает. Внезапно раздается оглушительный визг, от которого я как бы очнулась. Визжат пассажиры. Разогнавшийся до бешеной скорости поезд делает вираж влево, я почему-то лежу на спине, поперек вагона, между двумя противоположными, открытыми дверьми. Центробежной силой меня медленно, неумолимо тащит, головой вперед, к одной из них. В несмолкаемых воплях смотрящих в мою сторону пассажиров звучит неописуемый ужас. Воспринимаю все без эмоций. Поезд мчится по дуге, пассажиры визжат, а я, раскинув руки и устремив взгляд в левую открытую дверь, все ближе оказываюсь к раскрытой правой. Оказавшись около нее, осторожно упираюсь руками в дверные косяки, немного сдвигаюсь вглубь вагона. Осторожно берусь за выступы сиденьев, еще немного отодвигаюсь от двери. В общем, я оттуда не вывалилась.

Мысленные фразы: «Они спрашивали. Они спрашивали, сколько тех, кто должен...» (фраза обрывается).

Мысленное обращение (голосом, похожим на голос Яшмана): «Вероника!»

Преподавательница ведет урок для группы взрослой молодежи. Возникает мысленная, ритмично произнесенная фраза: «Огра-ничить день боль-шой».