Возвращаюсь домой с мальчиком лет двенадцати, фантастический путь наш почти не запомнился. По мере приближения к дому взгляд выхватывает фрагменты, в которых узнаю элементы недавно снившегося. Один раз это был, например, участок стены здания, из-под облупившейся штукатурки которого проглядывала старая темная кирпичная кладка. Удивляюсь совпадениями того, что вижу сейчас, с тем, что недавно видела во сне (имеются в виду сны во сне). Поднимаемся по лестнице, открываем дверь большой старой коммунальной квартиры. Из глубины выходит высокий молодой мужчина (сосед), медленно говорит: «Вы знаете...». Обстоятельно повествует, как в квартиру приходила незнакомая женщина, обманным путем завладевшая нашей комнатой. Появляется соседка, подходим к двери нашей комнаты. Лист, которым она опечатана, испещрен записями и печатями. Решаем комнату вскрыть. Соседка предварительно записывает на свободном углу листа (как бы легализируя то, что мы собираемся сделать): «Была открыта аккуратно...» (окончание не запомнилось). [см. сон №2215]
Начало сна не запомнилось. А потом... он примчался, веселый и возбужденный, как щенок, этот оживший игрушечный жирафенок. Бросился радостно ко мне, неуклюже задрал передние ноги на мое правое колено. Очаровательный, подвижный, неистово ластится, вызывая такое же безудержное желание тормошить и ласкать его. Сижу на низкой табуретке, шея жирафенка начинается на уровне моих коленей. Густой курчавой шерсткой и крепкими лапами он напоминает эрдель-терьера. Только он более угловатый, и от этого еще прелестней. Так увлеклась игрой с ним, что забыла о мальчике, сидящем на моем левом колене. Спохватываюсь, несколько раз нежно обнимаю малыша. Ребенок сидит неподвижно, не отзываясь на ненужную ему, наверно, ласку и не реагируя на жирафенка (или не замечая его). Тот с легкостью опять завладевает моим вниманием. Тормошу его, приговаривая нараспев: «Ах ты, ах ты бесенёна, бесенёна ты моя». Жирафенок хоть и похож на ожившую игрушку, но, возможно, таковой не являлся - затрудняюсь сказать, кем он был на самом деле.
P.S.Спустя пару лет мои слова, почти буквально, повторил персонаж другого сна. [см. сон №3905]
Оказываюсь в гостях у Пети, в селении Адамс, среди танцующих селян. Была уверена, что у меня ничего не получится, но (к собственному удивлению и даже удовольствию) все получается. Танцую легко, наравне с остальными. [см. сон №2255]
Снова танцую, это как бы продолжение предыдущего сна. В танце только я и молоденькая девушка. Интерьер тот же, люди те же, музыка та же, но на этот раз у меня почти ничего не получается. Не могу попасть в ритм, двигаюсь скованно, неуклюже, без подъема, без куража — как будто выдохлась. [см. сон №2254]
Мысленная фраза (мужским голосом): «Когда я, забрав из садика детей, появлялся после работы дома...». Дальше говорится, что к их приходу дома ничего не было приготовлено. И это несмотря на то, что жена обременена неутомительной надомной работой на компьютере, то есть манкирует домашними обязанностями исключительно в силу характера. [см. сон №2293]
Нечто (событие или явление), происходящее на моих глазах, мне незнакомое и потому совершенно непонятное, в то же время понятно. Потому что в неизведанных глубинах, тайниках моей души я уже все это знаю. [см. сон №2297]
Смутно, как бы всплывая из неведомых глубин, достигает меня почти неуловимое волновое сообщение, что непонятное и неизвестное на самом деле понятно и известно. Предстает бездонная, бескрайняя толща темно-серой субстанции (не твердой и не жидкой), находящейся там, в неведомых глубинах. Это Разум, древний, мощный, всеобъемлющий. Похоже было, что он лишен органов восприятия (в нашем понимании). Он вызвал у меня необъяснимое чувство симпатии. Вполне возможно, что по натуре он грозен, но это ничего не меняло. Он был Другим, но при этом не чужим - трудно все это объяснить. [см. сон №2295]
В финале сна появляется двенадцать темных (возможно, черных) одинаковых, вытянутых в длину прямоугольников. Они расположены симметрично, в три ряда, не вплотную. Внезапно, как по команде, прямоугольники медленно сворачиваются в спиралевидные трубки - их нижние края синхронно приподнимаются и закручиваются внутрь. [см. сон №2474]
«Мы стоим на пороге великого открытия. Что, если то, что я увидела, состоит и структурировано не так, как мы думали, а так, как я это увидела?» - думаю я по поводу финального эпизода предыдущего сна. [см. сон №2473]
Собрались компанией у кого-то в Америке, квартира полна оживленных гостей. Я среди них, и в то же время отдельно, потому что в каком-то смысле не такая, как остальные. Обращаю внимание на Каданэ и мадам Робин — обе прекрасно выглядят, у обеих ясные, притягивающие взгляд лица. Смотрю на них и думаю, что обе давно здесь освоились. Запросто добрались сюда на междугородних автобусах, выходили на стоянках посидеть в придорожных кафе, этот вояж вряд ли вообще задел их сознание. Я же настолько плохо ориентируюсь в новой обстановке, что такое незамысловатое путешествие потребовало бы от меня нешуточного напряжения. По окончании встречи едем ватагой в автобусе до пункта (внутри города), где все пересядут на свои маршруты. [см. сон №2534]
Просыпаюсь с пословицей на устах: «Любишь кататься — люби и саночки возить», которой будто бы подвожу итог приснившемуся. Пословицу полагаю адресованной мне, но ни один из запомнившихся эпизодов не мог ее породить. Помню, что по поручению Пети ехала на автобусе и уточняла у водителя, где мне выйти. В другом эпизоде выскочила на миг из своей комнаты (общежития) в длинный коридор. Выскочила, как была, голой, в уверенности, что в коридоре никто не появится. Отчасти беззаботно, отчасти украдкой добежала до помещения общего пользования, к мусорному баку, куда мне нужно что-то выбросить. Попалась на глаза группе проходящих мимо людей (впрочем, не исключено, что они меня не заметили). В последнем эпизоде должна присоединиться к занимающейся медитациями группе, в которую входит Петя. Приближаюсь к железнодорожному полотну, вижу группу — они делают упражнения на открытом воздухе. Решаю идти напрямик, приглядываюсь к буграм черной взрытой земли, оценивая проходимость сложного участка. [см. сон №2549]
Мысленный возврат к последнему вчерашнему сну. Он направлен на то, чтобы после извлечения и рассмотрения его содержаний выявить причины возникновения итоговой пословицы «Любишь кататься — люби и саночки возить». Все преподносится в доброжелательной форме. [см. сон №2548]
Незаметно для себя переведена в измененное состояние сознания (чтобы выяснить, что при этом произойдет). Я должна воспринимать это как произошедшее спонтанно (без постороннего вмешательства). Те, кто это проделывает, не показаны. Появляются два одинаковых, смутно видимых прямоугольных элемента, расположенных над чем-то неразличимым. Левый элемент означает (или включает?) обычное состояние сознания, правый — измененное. В момент переключения левый элемент расплылся, расфокусировался, а правый стал более четким, навелся на резкость. [см. сон №2551]
Мысленная фраза: «Как я буду происходить на изменяющуюся ситуацию». Эта утвердительная фраза принадлежит мне и является формулировкой цели предыдущего сна. [см. сон №2550]
Сомнительного вида девочка-подросток пришла ко мне поговорить о фильме. Девочка выглядит бродяжкой, одета во что-то блеклое, но чистое. Ее комната находится по-соседству, в этом же многоэтажном, похожем на муравейник общежитии. Разговариваем довольно долго. Меня вдруг как что-то слабо толкнуло в сердце, что моя сумка украдена. Не реагирую, продолжаем беседовать. Случайно взглядываю на то место, где на вбитом в стену гвозде должна висеть сумка. Всматриваюсь в плохо освещенное место, мне кажется, что я то вижу, то не вижу сумку. В конце концов убеждаюсь, что ее нет. Смотрю на девочку — она сидит, разведя в стороны колени, платье между ними топорщится, прикрывая какой-то предмет. Понимаю, что это моя сумка, рывком протягиваю руки, сквозь платье вцепляюсь в нее. Громко зову Петю (он в одной из соседних комнат). Петя появляется с недовольным, отстраненным видом. Не разжимая рук, рассказываю, что произошло. [см. сон №2599]
Вариант концовки предыдущего сна. Для того, чтобы позвать Петю, я должна взобраться на высокие, растущие вплотную друг к другу, почти полностью сбросившие кору эвкалипты. На верхушках этих деревьев будто бы находится Петя, и я лезу наверх. [см. сон №2598]
Мысленная фраза: «Открытие всегда принадлежит Будущему». Смутно, в серых тонах видится старое темное помещение с низким потолком и несколькими грубыми старыми темными столами. На краю одного кто-то (видны лишь руки) небрежно составляет в кренящуюся на бок стопку оловянные миски. [см. сон №2815]
Мысленная фраза (женским голосом, взволнованно): «А я посмотрела там, где это нужно».
Мысленная фраза: «Уроняет в нее руку и кричит умоляюще: отвернись! отвернись!» Смутно видится мужчина, поспешно отходящий к кустам (помочиться).
Сижу с друзьями за уставленным яствами столом. Посматриваю на Каданэ, которую не видела лет двадцать. Ясно вижу ее лицо, она прекрасно выглядит. И вдруг облик ее меняется. Глаза оказываются подведенными широкими мазками черной туши. Щеки покрыты тонирующей пудрой - на правой из-под смазанной пудры выступает морщинистый участок, на обеих намалеван дикий зигзагообразный знак. Когда Каданэ приоткрывает рот, виден ряд аккуратных новых фарфоровых зубов - мелких, редких, цилиндрических. В довершение, вследствие оптического эффекта, голова Каданэ выглядит стоящей на ее белой закусочной тарелке. Обсуждаем это, а я еще говорю про удивительные зубы.
Мысленная фраза: «Петя, ты знаешь, кто такой путаф дорогой?» - спрашиваю я, паясничая, выговаривая два последних слова басом.
Нахожусь у Дженни, открываю дверь звонящему. Входит портной, вручает мне готовый серый сарафан. Объясняю, что это не мой дом. Еще один человек подходит к двери, он тоже явился ко мне. Возвратившаяся Дженни смотрит на нас троих с нескрываемым любопытством. [см. сон №1004]
Моя сестра, я и еще одна женщина идем по многолюдным улицам незнакомого города, в котором ненадолго остановились. Садимся в забитый пассажирами автобус, чтобы доехать до нашего временного жилья. Автобус не может сдвинуться с места, ему мешает стоящий впереди троллейбус. Иду что-то выяснить у его водителя, а возвратившись, не обнаруживаю попутчиц. Громко зову сестру, никто не откликается, предполагаю, что это уже другой автобус, и понимаю, что придется добираться самостоятельно. Спрашиваю дорогу у одной из запрудивших тротуар женщин. Она говорит что-то, не относящееся к делу, потом взмахом руки указывает нужное направление (вправо). Полагаю, что с помощью прохожих можно будет, по мере необходимости, уточнять путь.
Смутно, в расплывчатых, сероватых тонах видится спокойно танцующая (по-старинке) пара, мужчина и женщина. Вдруг женщина резко сокращается в размерах (до трети метра ростом), однако танец не прерывается, просто мужчина теперь держит ее левой рукой на уровне своей груди.
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Дедушка ... является сыном двух моих двоюродных сестры и брата».
Несколько неуклюже бегущих, иногда на бегу запинающихся малышей. Их бег — всего лишь игра, забава.
Брожу по большому, крытому куполом рынку. На что-то засмотревшись, наступаю на угол стоящего на полу (у прилавка) полупустого подноса со сдобой. Кто-то еще, даже не заметив этого, прошелся прямо по булкам, не помяв их (будто был бесплотным). Говорю про поднос продавщице. Она (вероятно, в силу юности) радостно улыбается и чуть ли не с восторгом произносит: «Да?», и не думая убирать поднос. Ее хорошенькая головка занята совсем другими вещами. Оказываюсь у мясного прилавка, покупаю немного мяса. По дороге домой думаю, как бабушка (моя мама*) приготовит его Пете (он мыслится подростком). Должен же он хоть изредка есть мясо, оно необходимо растущему организму, даже соблюдающему вегетарианство. Тут я призадумываюсь... Петя — вегетарианец? Или он просто не любит мясо? И Петя, где он? Медленно доходит, что бабушка и Петя-ребенок — в далеком прошлом. Слева бегло предстает смутное, заключенное в дымчатое облако изображение их обоих. Постепенно осознаю, что мамы давно нет в живых. А Петя, где он? Он уже взрослый, он в селении Адамс... Открываю глаза — где это я? А-а-а, вот, оказывается, где. P.S. Сон увел меня из реальности очень глубоко.
Сосед по квартире на Рябинной улице в чем-то меня упрекает. Заявляет, что «теперь он знает, что...» (окончание не запомнилось или не воспринялось). Потом миролюбиво усаживается на стул в прихожей, лицом к кухне. Выхожу в прихожую. Вижу на кухне призрачные темноватые фигуры мужчины с ребенком и еще двух взрослых. Спрашиваю соседа, что это. Он говорит, что они пришли что-то купить. Взглядываю туда снова — призрачные фигуры столпились у окошка (или стойки) в дальнем левом углу. Сосед в смятении (заражая им и меня) увлекает меня прочь от кухни. Проходя мимо маленькой комнаты, вижу и там несколько призрачных фигур. А когда мы входим в большую комнату, вижу призрачные фигуры и там. Воспринимаю (или осознаю) установку, что не надо их бояться. Установка овладевает мной, говорю с недоумением, медленным басом: «Хау, кто это?» (мое «хау» было искаженным приветствием «хай»). Призрачные фигуры мгновенно исчезают, во всех помещениях они находились около окон, на максимальном удалении от дверей. [см. сон №3161]
Мысленная фраза (мужским голосом): «В конце концов я скажу, что у меня нет маленьких людей».
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (напористым мужским голосом): «Так, если насчитать ... скорости, то оно должно быть больше».
Мысленная, незавершенная фраза: «Бывают же случаи, когда несостоявшиеся полеты...» (иногда имеют преимущества).
Мысленные фразы (женским голосом): «Ты говоришь, (что) никому не скажешь? Ну и пожалуйста, не говори, пусть будет так».
Серия сновидений, содержащих мысленные, адресованные мне советы по поводу того, как нужно поступать с какими-то психическими проявлениями. Уверялось, что нужно дать им как следует прорасти и только потом реагировать. Бегло, смутно демонстрируется нескольких активно растущих пучков. Не соглашаюсь, поскольку советуемое противоречит моим представлениям. Говорю, что нечего ждать нежелательных явлений, нужно предотвращать их возникновение.
Мысленная фраза (женским голосом): «По-моему, ему надо найти, к кому обращаться».
Две собаки, большая и маленькая, играют друг с другом.
«Глобальное опровержение Дарвина», - записано мной ночью по горячим следам (ничего по этому поводу не вспоминается).
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (глуховатым женским голосом, задумчиво): «Я не ... . Шимта. Шимта. Шимта танцевать будет».
Мысленная фраза: «Экстренный вход — это фуфло».
Мысленная фраза (женским голосом, деловито): «При начальнике отдела кадров можно у вас начальником отдела устроиться?» (имеется в виду отдел, входящий в структуру отдела кадров).
Нахожусь близко к верхней площадке винтовой лестницы, но все время оступаюсь. Получается, что поднимаясь, топчусь на месте. На мне платье из серой рогожки, которое я тут испачкала чем-то ржавым. Говорю об этом стоящей наверху Еве.
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «Нам нужно ... но пока есть ... нам ничего не страшно».
Мысленная фраза (мужским голосом, обеспокоенно): «Подождите, у меня же точно не получается» (на самом деле).
Мысленная, незавершенная фраза (женским голосом): «Польской объединенной народной партии...».
Незавершенная мысленная фраза: «Когда эту ножку...».
Сон, исчезнувший из памяти, как только я после него проснулась.
Законспектировав предыдущий сон и засыпая, пытаюсь припомнить его подробней. Возникает мысленная фраза (возможно, моя, относящаяся к предыдущему сну): «Возвращаемся — и все они задницей на такую кровать». [см. сон №5151]
На работе случайно обращаю внимание, что Рэм долго не возвращается из заграничной командировки. Начальница говорит, что он, в соответствии с предварительной договоренностью, отправился на несколько дней еще куда-то (по личным делам). Вспоминаю, что он мне об этом говорил.
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (мужским спокойным голосом, как бы чуть поморщившись): «...на солнце. А потом больше — пальцем не трогать».
Незапомнившееся мысленное рассуждение о крупном российском ученом, скончавшемся в 2007 году. Завершается рассуждение упоминанием об американском, такого же ранга ученом, скончавшемся в этом же году. Называется фамилия американца: «Коннексик», смутно видится газетная страница с посвященной ему статьей. Статья иллюстрируется карандашным наброском головы американца (в профиль) с задумчиво поднесенной к виску рукой. Рисунок видится ясно, одухотворенностью осенено не только лицо, но и пальцы руки. Мысленно сообщается, что это «далеко не портрет, но далеко не волевой жест». Ниже и правей приведены несколько четко видимых эскизных проработок кистей рук.
Мысленно констатирую: «Идет по улице и поет». Я имею в виду композитора Мюлье, беззаботно шагающего сейчас по улице. Предвижу, что вскоре ему станет плохо, он рухнет на тротуар, а я подбегу и тревожно склонюсь над ним. Смутно, условно это демонстрируется. Вот молодой мужчина беззаботно вышагивает по кромке заполненного пешеходами тротуара. Внезапно падает. К нему, с той стороны, куда он шел, подбегает женщина, и опустившись на колени, склоняется над ним.
Сон-рассуждение, где на примере двух объектов доказывалось их ЕДИНСТВО на более высоком уровне, и их же ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЬ на уровне более низком, частном. Идея сна в том, что на достаточно обобщенном уровне сопоставления всё - едино, а на достаточно частном уровне всё всему противоположно.
Смутно видится, как толстый темный скомканный свитер засовывают в похожий на наволочку чехол. Действие сопровождается мысленным комментарием: «На этот раз модель свитера вошла без осложнений».
Мысленная фраза (женским, издалека донесшимся голосом): «Я там просить не буду, я там что-нибудь узенькое».
«Это, может быть, открыть дверь? Вам душно, а вы не открываете», - говорит мама*, появившаяся в дверном проеме маленькой комнаты нашей бывшей квартиры на Рябинной улице. Фразы обращены к нам с сестрой, спящим (или уже проснувшимся). В комнате светло, как днем, мама видится неотчетливо, темновато, а сестра, кажется, лишь подразумевается.
В мансарде с низким потолком и выходящим на крышу окошком находимся мы с Петей и беременная девушка. Девушка лежит на старом темном диване и вдруг начинает постанывать. Понимаю, что начались схватки, прошу Петю вызвать врачей, успокаиваю девушку. Застилаю диван чистой простыней, накрываю девушку легким, в чистом пододеяльнике, одеялом. Петя звонит, куда полагается, там не желают его слушать. Похоже, роды придется принимать нам самим. Бедная девушка уже чуть не плачет. Убеждаю ее, что все будет в порядке, что мы справимся. Достаю из комода еще пару светлых простыней, чтобы как следует застелить замусоленный диван. Я вот только не видела у девушки полагающегося в таких случаях живота (во сне это не задевало сознания). Зато когда случайно взглянула в окно, увидела толкущихся около него уличных кошек, пытающихся пробраться к нам.
На белой, с узором, простыне постели видны слившиеся засохшие пятна крови.
Идет контрольная (кажется, по истории). У задней стены на длинной низкой скамье сидят Алина (учительница) и несколько ребят (в том числе я). Сосредоточенную тишину нарушает какой-то шерох. Одна из девушек привстает, намереваясь отнести выполненную работу на учительский стол. Алина вполголоса дает девушке дополнительное задание, та усаживается на место, в классе водворяется тишина. Алина полушепотом наводит меня на посторонний разговор, зорко следя за порядком в классе. Девушка снова встает. Алина вполголоса, более твердым тоном дает ей еще одно задание. До меня доходит, что и посторонние разговоры со мной и дополнительные задания девушке преследуют одну цель — сохранить в классе атмосферу сосредоточенности. Алина пресекает нас, чтобы мы не мешали классу работать - чтобы девушка не возбуждала дух соперничества, а я тоже чем-то (что не было прояснено).
Выхожу из проходных дворов на тротуар. Вижу неподалеку невысокого жилистого белокурого парня с уголовными замашками. Он держит наизготове черный топор, перед ним стоит оцепеневшая невзрачная женщина. Незаметно ускоряю шаги, чтобы агрессия ненароком не перекинулась на меня. Перехожу на другую сторону улицы (что и так входило в мои планы). Не обернувшись, собираюсь продолжить путь (сон был в блекло-серых тонах, отчетливо виделись топор и светлые волосы парня).
Петя подготавливает для облицовки высокую бетонную стену с красивой шероховатой поверхностью. Предполагается, что бетонными останутся стойки и верхняя и нижняя кромки стены, остальное будет инкрустировано светлым камнем. В стене уже имеются соответствующие углубления, Петя должен лишь довести их до кондиции. Он работает на глазок, говорю, что необходимо строго соблюдать заданные размеры. Он отмахивается, уверяет, что делает так, как нужно.
В финале сна мысленно объясняю, что по таким-то (незапомнившимся) причинам во мне сохранилась «настоятельная необходимость ключевой детской лексики».
«Даже подумать страшно!» - сказала женщина и храбро задумалась. (Анекдот)
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом): «Сначала ... а потом будут учить меня, что я неправильно прожила свои шестьдесят четыре года».
Углубляю убежище, прямоугольную (мне по бедра) яму. Она тянется с наружной стороны поребрика, напротив кондитерской. Вяло, неуверенно поднимаю со дна светлые булыжники, кладу на дальний край ямы. Неуверенность проистекает из убеждения, что камни все равно будут кем-то сброшены вниз.
Мысленные фразы: «Мир просыпается. Мир пробуждается».
Чем-то занимаюсь. Вокруг, кажется, находятся другие люди, мне помогает маленькая девочка. Сон был нерезких, блекло-серых тонов (как на старых фотографиях). Полупроснувшись, думаю: «Ага, значит, в детстве я сама себе помогала».
Завершившая сон фраза (возможно, моя): «А это бережение фонфаски» (последнее слово является деепричастием).
Мысленные фразы: «Единственности моря не существует. Как таковой (ее) нет».
Мысленная фраза: «Иногда казалось, что человек может существовать в двух обхватах».
Мысленная фраза (с выпавшим словом): «Есть ... и сладкие бибеню типа Святой веревки» (в смысле, имеются).
Обрывки мысленной фразы: «Создав ... для ... детской книжонки...».
Мысленная фраза (четким женским голосом): «Он будет ...гать, но хоть по-русски хорошо» (глагол запомнился неполностью).
Два гигантских, сплюснутых с боков многогранника из прозрачного, типа хрусталя, материала. Они стоят, бок о бок, внутри полуфутляра. Невидимые Существа (или Силы) начинают их перемещать, слегка выдвигая и вдвигая обратно в полуфутляр.
Мысленная фраза: «Никак нет, Ваше Сиятельство».
Мысленная фраза: «Одна сумасшедшая обезьянка».
Пластинка, носитель сна (похожая на лист бумаги) поднялась почти до границы двух сред. Но вместо того, чтобы пересечь границу и войти в область сознания, соскользнула (вильнула) вбок (вправо).
Стою перед несколькими серыми расплывчатыми силуэтами, нас разделяет нескольких метров. Наливаюсь одержимостью, освободиться от которой смогу, лишь выплеснув ее на других, на тех, кто сейчас передо мной. Стараюсь (как при чихании) сконцентрировать энергию, подвести ее к границе, несколько раз энергично, глубоко втягиваю в себя воздух, но результат получается слабый. Хорошо сконцентрированная одержимость должна выплеснуться толчком (как смачное чихание) и выразится в агрессии, в форме яростного нападения на тех, кто находится передо мной. У меня такого не получается. Диким рывком, с яростным криком бросаюсь в их сторону, но до нападения дело не доходит. Повторяю рывки, все более слабые. После неудачных попыток исторгнуть одержимость вовне, она рассасывается (как неудавшийся чих). Проснувшись, обеспокоенно думаю, не просочились ли мои дикие вопли в несновидческую явь. Все происходившее было таким же инстинктивным, как процесс чихания, сравнение с которым введено мной для наглядности (слово «одержимость» используется условно, мне неизвестно название этого состояния).
Мысленная фраза (женским голосом, добродушно): «Вась, я тебе скажу, почему».
Мысленные фразы: «Тыща сто сорок восемь. Тыща семьсот» (вторая фраза является поправкой).
Незавершенная мысленная фраза: «Но рано или поздно толстяка подведут к...» (к какой-то мысли).
Раскрытая книга с белоснежными страницами и изысканным шрифтом. Можно подумать, что напечатано художественное произведение, но это «Инструкция к пиле». Пытаюсь прочесть текст, лихорадочно шарю глазами по строчкам. Слова то ли мгновенно ускользают, то ли превращаются в бессмыслицу. И хотя читать их успеваю, смысл прочитанного тут же уплывает.
Мысленные фразы (женским голосом, с расстановкой): «Исчерпали себя. Исчерпали» (речь идет о видах деятельности).
Мысленные фразы (женским голосом): «Иди, ищи. Иди, ищи, - тут нейтральный тон переходит в энергичный: - Иди, иди, иди, иди!».
Мне снится, что я СПЛЮ. Сквозь сон слышу доносящийся через незакрытое окно свист. Непрекращающееся посвистывание вызывает беспокойство, просыпаюсь. Свист не исчезает, испытываю «начало страха» (так я сформулировала это состояние ночью в блокноте). Как следует проснувшись, слышу безобидный, совсем не похожий на свист шум воды газонной оросительной системы, страх тут же исчезает.
Окончание мысленной фразы: «...она нападает на волонтера и подвигает его на переустройство матери» (побуждает).
Сон о преследовании человека. Процесс был спокойным как со стороны преследуемого, так и со стороны преследователей, развивался вправо и закончился ничем, преследуемый схвачен не был. Но этот сон с какого-то момента сопровождался странными ощущениями моего мозга. Это были мягкие бесконтактные надавливания на правое полушарие, над виском. Было представление, что в этой области отсутствует фрагмент черепной коробки, мозг защищен только кожей. Воздействия были безболезненными, отчетливыми, многократными, не грубыми. След от них держится до сих пор. P.S. Спустя полгода мне пришла догадка, что, возможно, в этом сне имело место не преследование, а изгнание.
Мысленная фраза (жизнерадостным женским голосом): «Ирочка, а мне все равно тут будет нечего делать».
Ко мне, живущей в многоэтажном общежитии, приезжает ненадолго Петя. Начались летние студенческие каникулы, он планирует съездить на море, а потом — в горы, покататься на лыжах. С Петей прибыла девушка-инструктор. Она держится обособленно, находится преимущественно в смежной комнате. Когда речь зашла о мере, сон показал его - далекое манящее, теплое живое море. Когда заговорили о горах, сон показал и их. Это были островерхие горы, покрытые снегом, на фоне которого темнели деревья. Поездка в горы стоит дорого (они находятся за границей), а кроме того необходимо дорогое лыжное снаряжение. Утром спрашиваю Петю, что приготовить на завтрак. Предлагаю яичницу, он не возражает. Бегло видятся ломтики аппетитного ржаного хлеба на кухонном столе. Наш разговор (или это только мои мысли?) крутится вокруг предстоящих поездок. Дороговизна поездки в горы акцентируется (в отвлеченной форме) неоднократно. Но меня если что и беспокоит, так лишь то, что горные лыжи Петя не освоил, и как бы он там с них не свалился. У Пети прекрасное, мягкое настроение. С полуулыбкой рассказывает, что в деканате, куда он зашел, чтобы ознакомиться с расписанием предстоящих занятий, сказали, что его группа не существует. «Представляете, не существует!» - с мягкой усмешкой говорит Петя. Деканат утверждает, что группа расформирована, так как родители студентов «отпустили вожжжи», перестали следить за учебой детей, и те перестали учиться. Отвечаю, что очень жаль, что Петя не знает, что это такое — учиться в классе, где все заинтересованы в учебе.
Вляпываюсь в политическое дело (составив письмо-протест). Об этом узнает (с моих слов) человек, относящийся ко мне более чем лояльно. С сочувствием (и досадой за мою опрометчивость) говорит: «Эх, уж лучше бы вы анкету какую заполнили». Он имеет в виду, что анкета — это менее опасно. Я же думаю лишь о том, что если меня заберут, что будет с мамой* и Петей, ведь они останутся одни (Петя представлялся младшим школьником).
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом): «Ведь говорят ... мой снег. Мы и снимаем его гораздо лучше» (речь идет о фото- или киносъемках).
Мысленный диалог. «Ты оказался прав», - говорю я. Человек переспрашивает: «А что?» Объясняю: «Правильный ответ на твой правильно заданный вопрос лежит на...» (фраза обрывается). Хочу сказать, что правильный ответ, записанный на свернутом клочке бумаги, я только что, на ходу, выбросила на замусоренную землю. Это смутно, бегло видится.
Я у Камилы, где сейчас находится лишь ее старший сын (спит в своей комнате). Звонит телефон, поднимаю трубку - кто-то настойчиво повторяет: «Анат, Анат, Анат». Понимаю, что зовут Тони, и поскольку он спит, говорю: «Он... он... вы не можете оставить ему сообщение?»
В финале сна раздается тихий стук в дверь моей сновидческой квартиры. Спрашиваю: «Кто там?» Слышу петин шепот: «Вероника, Лена зовет тебя» (то, что Александра названа Леной, не замечаю). Спрашиваю: «А почему шепотом?» Он шепчет: «Она хочет с тобой поговорить». Отвечаю: «Так скажи нормально» (в полный голос). Мое психологическое состояние в указанном эпизоде можно охарактеризовать как бдительное.
Мысленная фраза: «Без музыки нет света, а в свете нет души».
Мужское лицо, попеременно закрывающее то один, то другой глаз. Удивленная, пристально смотрю на него. Оно плавно, ловко превращается в другое мужское лицо - нарисованное, с закрытыми глазами, длинными густыми волосами (и с похожим на петин носом).
