Рассматриваю с кем-то старую поблекшую фотографию группы шести-семилетних девочек в демисезонных пальто и головных уборах. Снимок сделан как бы немного сверху, знаю, что среди девочек находимся я, моя родная сестра и одна из двоюродных. Не могу узнать ни одну из нас, и указываю попеременно то на одну, то на другую из девочек (сон не был цветным).
1337
Нецветной сон, в котором, среди прочего, фигурировал громоздкий черный телефонный аппарат.
1338
Мысленно, бессловесно сообщается, что в селении Адамс намного легче приходится тем, кто живет на первом этаже, и следовательно, может ходить по земле. В этой возможности усматривается главная польза для человека. Видятся несколько темных двухэтажных домиков, стоящих среди темных деревьев на темной земле, по которой бродит несколько человек (сон не был цветным).
1339
Мысленная, с пробелами запомнившаяся фраза: «Но в своем ... оно вызывает меньше ... чем борщ в Библейском зоопарке».
Несколько вырытых в земле цилиндрических лунок (диаметром с ладонь и глубиной с метр), имеющих отношение к селению Адамс. [см. сон №3045]
1341
В антракте юмористического представления (кажется, КВН) обращаю внимание на молодого человека. Мне говорят, что это и есть знаменитый юморист (имярек). С удивлением отвечаю, что в лицо этот человек мне знаком, но я и представить не могла, что он — тот самый имярек (сон не был цветным).
1342
Оказавшись в центре города, решаю заодно зайти на почту. Не могу выйти к ней, все время непостижимым образом промахиваясь. Оказываюсь вне города, на пути появляется большой овраг, решаю его пересечь. Спускаюсь благополучно, а при подъеме жирная черная земля расползается под ногами. Склон крут, при попытках за что-нибудь ухватиться комья земли отваливаются и медленно падают вниз. В поисках выхода взглядываю наверх, вижу сторожа в будке и идущую по краю оврага женщину. Сделав еще несколько безуспешных попыток выбраться самостоятельно, обращаюсь за помощью к сторожу. Он и ухом не ведет, женщина тоже не реагирует. Продолжаю попытки. Ситуация выглядит трудной, но не безнадежной, действую без каких бы то ни было эмоций.
1343
Многократно повторившееся, направленное влево, незапомнившееся действие (сон не был цветным).
Провожу занятие с группой малышей. От души веселюсь их выходкам, со смехом пересказываю забавные эпизоды пришедшему мне на смену мужчине (сон не был цветным).
Куда-то идем, перебрасываясь шутками и периодически уточняя дорогу у местных жителей. Один раз взбираемся для этого по наружной металлической лестнице, попадаем в большой мрачный цех. Нам указывают направление, говорят, что путь неблизок. С улыбкой отвечаю, что это далеко по местным меркам, а по меркам большого города это совсем не далеко. Попутчики смеются, топаем дальше.
1346
Нахожусь в фантастическом городе с большими темными дворами. Обсуждаю свою проблему с людьми, пользующимися моим доверием. Они советуют куда-то обратиться (в письменной форме) и съездить в Святое Место. Добавляют, что так как в том районе ведется молодежная стройка, поездка будет недорогой (со скидкой). Выражаю сомнение в отношении добросовестности людей, которых мне рекомендуют. Слышу заверения в их исключительно высокой квалификации. Поддавшись на уговоры, неохотно надписываю конверт для отправки просьбы.
1347
Сначала что-то про меня (связанное с моими гландами). Потом что-то про соседа (направлявшегося к стиральной машине с ворохом белья в руках). Потом что-то про Петю (его лечащего врача подвергали критике за безответственность).
Мысленная тирада (такое впечатление, что она рождается прямо в момент произнесения, слово за словом): «Как это, не веря в любовь, верить, что тебя могут исправить? Ведь любовь — это один из элементов исправления».
Находимся в помещении (кажется, у входа в лифт). Происходит что-то абсурдное (в духе того, что происходит со мной наяву после пережитого год назад потрясения). Мысленно отмечаю (совсем, как наяву), что опять произошло неправдоподобное. Иду куда-то с женщиной. Она говорит, что все, что я предпринимаю (наяву), не только неправильно, но и приносит вред. Говорит, что у нее есть связь с Высшим, поэтому сказанное является истинным. Со всей искренностью отвечаю, что все это время безуспешно ищу помощи, ищу кого-нибудь, кто объяснил бы мне, что происходит, и подсказал бы, что я должна делать. Повторяю это, кажется, несколько раз, но женщина молчит.
Поочередно возникающие цепочки слов. Структура их напоминала структуру Псалмов, а цветовые оттенки отличались, кажется, друг от друга. Читаю - там было что-то, касающееся, кажется, последних событий моей жизни.
Мысленный диалог незримых Любознательных Сущностей как результат исследования ими чего-то СОВЕРШЕННО НЕИЗВЕСТНОГО (на мой взгляд, похожего на румяную аппетитную творожную запеканку). «Нет, это не похоже на...», - глубокомысленно тянет первый, тугодум, так и не назвав, на что это не похоже. «Это похоже на солнечный крем!» - энергичной писклявой скороговоркой восклицает второй, радуясь своей догадке. P.S. Не улыбнуться после этого сна было невозможно. И если попробовать отобразить впечатление от незримых Сущностей в категориях Алана Милна, я бы сказала, что второй — это вылитый Пятачок, а первый — симпатяга Иа-Иа. Но это были отнюдь не Пятачок и не Иа-Иа.
Мысленный диалог. «С восемьдесят девятого». - «Нет, я с восемьдесят шестого» (имеются в виду хронологические даты, обозначаемые двумя последними цифрами какого-то столетия).
Мысленная фраза (высоким женским голосом): «Правда, (и) сейчас путь недалекий».
Мысленная фраза (женским голосом): «Что, тебя один день устраивает с этими делами?»
Мысленные фразы (женским голосом, с усмешкой): «Вот такое будет окно. Но это будет такая воображательство...» (фраза обрывается).
Сижу на галерке, положив руки на парапет и устремив взгляд вниз, на круглую площадку, во все стороны от которой круто взмывают ряды скамеек. Аудитория почти пуста, лекция или закончилась или еще не началась. За столом на круглой площадке сидит лектор (профессор), вокруг него бегает сынишка. Малыш бегает, дурачась, и вдруг звонко, на всю аудиторию кричит: «А у папы геморрой!» Сидящий неподалеку от меня мужчина сконфуженно, вполголоса басит: «Ой!» (сон был в темноватых тонах, люди скорей ощущались, чем виделись).
Обрывки мысленной фразы (мужским голосом, деловито): «Это ... здесь ... рвет, рвет» (имеется в виду рвота).
Восприняв (или от кого-то услышав) нечто впечатляющее, восклицаю: «Какая ... история!» (часть слов не запомнилась). Собираюсь пересказать ее находящейся рядом, условно видимой сестре.
Дело происходит в моей комнате, на большой кровати. Лежу по центру, а сестра, обложившись книгами, у стены. Готовится к экзамену, уже ночь, она все не выключает радио. Переругиваюсь с ней, она уверяет, что радио ей помогает, не дает заснуть. Что-то рассказывает и засыпает, уронив голову на книги. За окном темень, хлопает входная дверь, кто-то входит в комнату и тихо выходит. Заканчивается сон мысленной (или просто записанной мной в блокнот) фразой: «Хозяин дома пришел и сказал выключить радио».
Мысленные фразы (женским голосом, задумчиво): «Типа увести с собой или остаться. Типа массового слияния».
Незнакомая женщина, глядя на мой синий шарф, что-то говорит об этом цвете. Отвечаю, что раньше никогда его не любила, но оказавшись в данном городе и отметив, как живописны синие жалюзи на фоне светлого камня стен, отношение к синему цвету я переменила.
Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог (женскими голосами). Спокойно: «...но отзыва нет». - Эмоционально: «Правильно! Все люди из гуманных соображений...» (фраза обрывается).
Мысленное слово: «Вернусь?» В такт его произнесению смутно видимый мужчина склоняется к сидящему (или лежащему) на земле второму мужчине. Третий стоит справа от первого (все это видится в бледно-серых тонах).
Ирреально-фантастический сон запомнился с момента, когда я увидела кинотеатр и спонтанно вошла внутрь. Брожу по полупустому, погруженному в полумрак залу (расположенному амфитеатром), все не могу выбрать себе место. В первом ряду вижу на свободных креслах детскую одежду - там сидят малыши с родителями (экран с демонстрирующимся якобы кинофильмом я, кажется, не видела). Ни на чем не остановившись, решаю зал покинуть. Поднимаюсь к находящемуся за последними рядами выходу. Обнаруживаю не выход, а симметричный (правый) зал, спускающийся таким же амфитеатром (и ничем не отделенный от первого). Там тоже демонстрируется фильм (но экрана я не видела, кажется, и там). Покидаю и этот зал, думая, что неизвестно, в какой из них был у меня билет (не помню, чтобы билет был при мне, повидимому, он лишь мыслился). Оказываюсь в другом месте, мне что-то рассказывает Сафт. В том числе упоминает, что занимается КОЛДОВСТВОМ. Говорю: «Так это же запрещено». Он спрашивает: «Почему?» Рассказываю про свою маму*. Она пыталась что-то создать подобным колдовством во сне, и ей там сказали, что это запрещено, потому что «ВНОСИТ ДИССОНАНС В СОЗДАННЫЕ УЖЕ ВЕЩИ». Сафт относится к моим словам пренебрежительно. Перекидывается фразами с находящимися тут же приятелями, и лишь роняет в мой адрес скучное, безразличное «А-а-а». Держится раскованно, как человек, знающий себе цену. Не обращая на все это внимания, стараюсь довести до его рассудка осознание важности мной сообщаемого (сон не цветной, персонажи виделись условно).
Посетитель технической библиотеки спрашивает: «Do you speak English?» Отвечаю, помогая мимикой: «А little». Человек начинает объяснять, какие источники ищет, раскрывает фолиант, в котором содержатся ссылки (понимаю речь, не вслушиваясь в незнакомые слова, просто по языку телодвижений). Перебиваю, говорю: «It is better go to a second door to secreturity». Кто-то из находящихся рядом пытался дать иностранцу более конкретный совет, но я уверена, что человеку, не знающему языка страны, в которой он оказался, лучше всего обратиться в секретариат.
Мысленная, с пробелом запомнившаяся, незавершенная фраза (женским голосом): «..и начинает петь, слова его вырываются так непроизвольно...» (чувствуется симпатия к обезоруживающей искренности того, о ком идет речь).
Мысленные фразы (первая невнятно, вторая четко): «Ничего не произошло, только пара валенок сломалась. Сломалась пара валенок». Смутно видится пара темных валенок, от сильного холода ставших хрупкими и сломавшихся поперек голенищ.
Мысленная фраза (решительным женским голосом): «Я с Людой хочу поговорить».
Разрозненные мысленные фразы: «Были»(это глагол) и «Я говорю».
Мысленный диалог (женскими голосами). Спокойно: «Ну и что ты там еще можешь?» - Угрюмо, басовито: «Не фиг отсюда выезжать».
Смутно, в сероватых тонах видится большая комната, где несколько человек что-то мирно обсуждают. Мужчина, безмолвно лежавший в стороне (прихворнувший?) внезапно резко садится, не спуская ног с кровати. Размахивает сложенной фигой и возбужденно, протестующе говорит: «А это вы видели? Это вы видели?»
Три заурядных сюжета, параллельно пересказываемые с мягким лукавым юмором, преобразующим их во что-то забавное. Законспектировать сон не удается - как только я в достаточной мере просыпаюсь, он тут же из памяти улетучивается. То есть дал собой насладиться, но не позволил себя зафиксировать. Это произошло на рассвете, слышалось пение ранней птицы, которое в одном из сюжетов было чем-то другим.
Обрывок мысленной, незавершенной фразы: «Этот обычай стал ... как только...».
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом): «...тоже интересно. Когда смотришь — очень интересно» (в последней фразе слышится оживленная улыбка).
Мысленные фразы (женским голосом, примирительно): «Ладно, ладно. Он сдался».
Мысленная фраза (со смешком): «А когда через вас квартира придет».
Кто-то рассказывает собеседникам про людей, заключивших пари.
Смутно видится участок шоссе со следами недавней аварии — пятном разлившегося горючего и матово поблескивающим загустевающим пятном крови, которую энергично слизывает темная кряжистая собака.
Прихожу по делу в организацию. Оставляю сумку в одной из комнат, вхожу в смежную. В обоих помещениях находятся (в подвижном состоянии) сотрудники. Вернувшись, обнаруживаю, что сумка пропала (вместе с находившейся там значительной суммой денег). С недоумением говорю об этом, меня направляют обратно, в смежную комнату. Сажусь там напротив нескольких человек, приготовившихся меня выслушать. До этого сон бегло, условно показал содержимое пропавшей сумки - крупную сумму не принадлежащих мне денег и раздувшийся кошелек, содержащий будто бы такую же сумму моих личных. Последнее ввергает меня в недоумение, чуть ли не в растерянность - непонятно, откуда они могли у меня появиться. Излагаю ситуацию твердым тоном, заостряя внимание на факте пропажи не принадлежащих мне денег и затушевывая остальное. Меня выслушивают молча - непонятно, помогут или нет. Вообще-то, как не без оснований думаю я, могут и не помочь. Могут сказать, что сама виновата, оставив сумку без надзора.
Мысленная фраза: «Они заканчивали урок раньше, чтобы к звонку оказаться в школе последними» (речь идет об учительницах).
Потеряла в поезде попутчиков, в растерянности отправляюсь на поиски. Иду (к хвосту поезда) сквозь череду мрачных темных вагонов с неотчетливыми черными пассажирами. Вижу на этом фоне изумительное светлое пятно — вот они, те трое, которых я ищу - Нора, Стася и Саша*, светлые, реальные. Лица Норы и Стаси не видятся, а лучезарно улыбающийся, в белоснежной майке на загорелом теле Саша видится отчетливо. Главным в этом сне был переход от мрачного унылого темного фона к живому, полному нежных светлых красок пятну, которое составляли мои утерянные было и вновь обретенные попутчики.
Молодая воспитательница предлагает малышам поиграть во дворе, около дома (вместо прогулки в общественный сад). Дети возражают, ссылаясь на ее же обещание отправиться в сад. Присев перед малышами, она мягко говорит: «Нет, это не так» и объясняет, почему на этот раз лучше остаться около дома (кажется, в связи с неустойчивой погодой). Персонажи виделись неотчетливо, но отчетливо ощущалась доброжелательность воспитательницы и ее хороший контакт с детьми.
Мысленно строю фразу: «Переход of...». Лезу в словарь, проверить правильность выбранного предлога (мне нужно образовать родительный падеж). Речь в моей фразе пойдет о чьем-то переходе к другому образу действий или мыслей.
Сон, в котором, в числе прочего, фигурировала Лоумэла. Как рефрен повторялся там показ множества горящих свечей, стоящих на земле, вплотную друг к другу. Изображение было ярким, пламя свечей — тепло-оранжевым. P.S. На этом я прекратила (временно) записывать сны, просто сказала себе, что не хочу больше их записывать, и они перестали запоминаться. Я боролась с последствиями пережитого потрясения, и на это уходили все мои силы.
Мысленные фразы (пронзительным женским голосом): «Это мы называем сиденьем? Тогда надо, наверно, из этих?»
Серая упитаная кошка неторопливо вгрызается в брюшко второй, тоже упитанной, серой, неподвижно свернувшейся и кажущейся мертвой. В результате она начинает проявлять признаки жизни, чуть-чуть изменяя положение и слабо пошевеливаясь.
Кто-то быстро приоткрывает (изнутри) дверь чулана, где стоит (наяву) стиральная машина. В образовавшуюся щель видно, что в чулане никого нет, и тем не менее, несомненно, что дверь энергично приоткрыта именно изнутри.
Застолье. Мой визави советует мне для успешного овладения психологическими проблемами принимать определенные виды пищи, перечисляет их (последними были каши). Молча отмечаю, что не вызывающий возражений совет содержит нелепость в чем-то частном.
Пышнотелая женщина в облегающем темно-коричневом платье (без воротника) несколько раз мягко встряхивает согнутыми в локтях руками.
В общественном здании толпятся посетители, организаторы мероприятия установили в дальней (левой) части зала тележку с кондитерскими изделиями. Обернутые в целлофан изделия выглядят неаппетитно, на кое-где прилепленных ценниках обозначены непомерно высокие суммы, у меня это вызывает негативную реакцию. Распродажа идет вяло, несколько организаторов суетятся у тележки (сон нецветной, все виделось нечетко, в темных тонах).
Мысленные фразы (женским голосом, бесстрастно): «На телефонной крышке. Конного завода».
Мысленные, неполностью запомнившиеся фразы (резким женским голосом): «...фундамент. Как (ты) «фундамент» написал? «Удант»???» (в последнем слове звучит негодующее недоумение).
Пишу в тетради для записи снов: «Клипэ тоже ... Множество клипэ валялись под стульями, но я не...» (часть слов не запомнилась, кажется, и там, во сне). Неотчетливо видятся клипэ, похожие на сероватые конфетти.
Незавершенная мысленная фраза: «Он дал интерпретацию слову соль...».
Мысленная полувопросительная фраза (женским голосом, озабоченно): «А больше вы не сможете доставать» (возможно, было сказано не «А», а «Но»).
От кого-то укрываясь, взбегаем на самый верх, в чердачную башенку. Бросаемся из крошечного правого помещения в такое же по величине левое, запираем дверь. Спохватываемся, что нужно закрыть и первую (входную) дверь. Каждый изъявляет готовность пожертвовать собой, чтобы добраться до нее. Опасность состоит в угрозе быть обстрелянным карамелью, бросаемой (непонятно кем) с необычайной силой. Выскакиваем в правое помещение. Дверь закрывать поздно — преследователи как раз в этот миг входят. Полетела карамель в темных фантиках - непонятно, кто ее швыряет, она летит в нас, но ни разу ни в кого не попадает. Опасливо ежимся. Столпившиеся у входа преследователи - представители власти в костюмах и светлых плащах — объявляют (нейтральным тоном): «Товарищи! Эта дорога...» (окончание фразы не запомнилось).
Наше неформальное либеральное сообщество решает (для дальнейшего облегчения жизни) возложить на кого-нибудь обязанность заниматься организационными вопросами. Идея рождена, кажется, из-за лени, от общего нежелания утруждать себя этими делами. Оставшийся за рамками сна формальный выбор случайно падает на Резеду. И вот уже Резеда выстраивает нас на плацу, демонстрируя дикие диктаторские замашки. Больше всех всегда достается почему-то мне, приходится молча глотать не только приказы, но и унижения. Я ошеломлена, сбита с толку, но поразмыслив, нахожу оправдание такой форме правления (на мой взгляд все же более рациональной в сравнении с нашей разболтанностью). В финале сна мы в очередной раз выстроены на плацу. Резеда объявляет о приобретенных для нас руководством книгах, подводит итог: «Поэтому мы приобрели книги по лишь частично субсидированной цене». Это чревато для каждого из нас нешуточным дополнительным расходом, я опять сбита с толку (в этом сне доминировал эмоциональный фон).
Выточенные из дерева, раскрашенные муляжи овощей и фруктов. Они выполнены в условной манере, так что не только сразу видно, что они ненастоящие, но и не всегда можно определить, к какому виду плодов они относятся. Но если начать счищать с них кожуру, под ней оказывается настоящий плод (я чистила, кажется, батат).
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (взволнованным женским голосом): «Она у меня с угла ... Одна бабушка, а вторая на углу стоит».
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (спокойным мужским голосом): «Я ... да нигде не купил. Сказал отставить...»(прекратить; фраза обрывается).
Мысленные фразы: «Сюда вроде бы хорошо. Сгубили как бы».
Мысленная фраза (женским голосом, запальчиво): «Это у тебя так думаешь».
Ем грибы с овощами — очень вкусные! Вкус ощущаю только Я-снящаяся. Я-видящяя сон вкуса не чувствую. Получается, что произошло как бы развоплощение меня на две персоны?
Плоский белый правильный восьмигранник. Пинцетом накладываю на его правую ветвь клочок белой бумаги.
Совершаются какие-то манипуляции, я являюсь одним из действующих лиц (если не единственным). Появляется несколько крупных трехгранных, с низкими бортиками резервуаров, заполненных (не доверху) прозрачной водой. В них что-то доливают, отчего бортики становятся высокими, прозрачными, а сами резервуары превращаются в гигантские трехгранные мензурки.
Яркий красочный, натуралистичный сон, в первой половине которого угощаю нескольких незнакомых женщин. Сную между тесно стоящими столами, попутно забрасывая вопросами находящуюся тут же мадам Робин. Она отвечает все более кратко (повидимому теряя к ним интерес). Сон показывает ее округлившийся животик, переключаю внимание на него, она подтверждает, что ждет ребенка. Мысленно прикидываю, насколько третий малыш будет старше двух ее первых, успевших повзрослеть сыновей. Во второй половине сна мы, несколько человек, едем гуськом вдоль тротуара перерытой (в связи с ремонтными работами) улицы. Едем по одному, по двое на самоходных транспортных средствах типа самокатов (с широким деревянным полозом вместо колес). Едем довольно быстро и довольно плотно. Мне из-за широкой спины наездника первого самоката дорога не видна, приходится довольствоваться коротким отрезком под самым носом, что вынуждает находиться в состоянии неослабного внимания (и напряжения). Чудом справляюсь, в глубине души этому удивляясь. Сзади раздается голос мадам Робин: «Вероника, это ты харкнула?» Не запомнилось, обернулась ли я или сон сам показал едущего на четвертом самокате Юджина, стирающего со лба плевок (водителю этого самоката тоже досталось). Говорю: «Нет, я так не делаю» (не поступаю), последние четыре слова произношу уже проснувшись. (Надо знать мадам Робин, чтобы оценить, насколько грубое уличное слово «харкнула» не вяжется с мелодичным голосом интеллигентной мямли. Во сне это прошло мимо внимания, но наяву мне пришлось несколько раз приостанавливать описание сна, чтобы унять смех.)
Лежу под одеялом на железной кровати, стоящей вдоль поребрика проезжей части улицы. Редкие прохожие не обращают на меня внимания. Какая-то женщина неподвижно стоит напротив, невдалеке, прижавшись спиной к стене здания. Вот она идет в мою сторону, узнаю Камилу. Макияж, крашеные волосы, новая прическа делают ее лет на двадцать моложе, но это, безусловно, она. Тихо, протестующе говорю: «Нет». Я не хочу видеть Камилу, но она, с полными мольбы глазами, медленно приближается. Ее умоляющее лицо дается крупным планом. Повторяю протестующе: «Нет, нет, нет. Пожалуйста, нет». Камила, умоляюще глядя, подходит все ближе. Решаю хотя бы отвернуться, но оказывается, что это совсем непросто, для этого требуется неимоверное усилие. Медленно, с огромным трудом, напрягая все силы, поворачиваюсь на правый бок и перестаю видеть Камилу.
Предстоит совершить крупную покупку, воспользовавшись ссудой. Поскольку ссуды к концу срока выплаты удваиваются, решено заплатить наличными "1000", а "2000" взять в виде ссуды. Реальная стоимость покупки составит, таким образом, "1000+ 2х2000 = 5000" (во сне фигурировали лишь суммы).
Мне снится, что я СПЛЮ (в квартире на Рябинной улице). Чувствую сквозь сон запах мочи. Полупросыпаюсь, полагаю, что померещилось, запах не исчезает. Начинаю думать, что его заносит через открытое окно. Мысленно окидываю взором соседний дом, но запах так отчетлив, что никаким ветром такое занестись не может. Остается предположить, что это сделано умышленно, но и эта версия отвергается. Вхожу зачем-то в смежную комнату. Поперек подоконника открытого окна лежит соседский подросток. Свесив голову наружу, что-то с интересом рассматривает и мочится (не раздевшись, с чьей-то, как мне известно, санкции). Беспокоясь за содержимое ящиков своего шкафа, решаю подростка прогнать. Тяну его за ноги, приговаривая: «Эй, слазь! Небось ... а меня дома не было» (часть слов не запомнилась).
Мысленная, с пробелами запомнившаяся фраза: «...но за это благодарны ... все, как один, преуспевающие дельцы».
Смутно видимая женщина-конферансье в строгом черном костюме с белой блузкой объявляет хорошо поставленным голосом: «Сейчас выступает перед всеми культурный советник».
Идем с Петей (он в студенческом возрасте) в библиотеку. Стоит сухой холодный, еще бесснежный зимний день. Петя недавно перенес простуду, прошу, чтобы он оделся потеплей. Он, поупрямившись, возвращается домой, я продолжаю путь. Через круглую арку вхожу во двор, краем глаза замечаю в смежном дворе длинный, застеленный темной скатертью стол. Там готовится церемония, связанная с юбилеем Пушкина. Из толпы приглашенных выныривает и оказывается лицом к лицу со мной озорно улыбающийся молодой человек. Удивленно смотрю на бородатое лицо. Он называет себя. Оказывается, это Портос, бывший петин соученик. Интересуется, где Петя, говорю, что сейчас должен подойти. Портос просит, чтобы Петя заглянул к нему, в этот двор. Вхожу в библиотеку, иду по коридору, встречаю Петю, рассказываю про Портоса. Оказываемся сидящими на невысоком песчаном кольцевом (похожем из-за этого на кратер) валу. Он находится в летнем лесу, редкая пожухлая трава пробивается сквозь песок, вокруг высятся мощные хвойные деревья. Сидим друг напротив друга, неторопливо разговариваем, потом пускаемся в обратный путь, в библиотеку.
Мысленные фразы (бодрым мужским голосом): «Да! Чего (это) у тебя здесь нет детей?»
Мысленная фраза (женским голосом, со смешком): «Нет, машины на перекрестках».
Мысленные фразы: «Сухие. У других сухие не сухие».
Безуспешно ищу себе место на морском берегу. Мешает необычный рельеф (скопище крутых, заросших редким кустарником взгорков) и обилие отдыхающих, угнездившихся на всех мало-мальски приемлемых участках этой вздыбленной поверхности (всё видится красочно, отчетливо).
Мысленная фраза (женским голосом, с мягким нажимом): «Нужно актуализировать прошлое».
Повидимому из-за жары, ложусь спать на импровизированном ложе на земле, у стены веранды. Ночь, темно, начинается мелкий дождь. Капли чисты, легки, не обращаю на них внимания. Дождь не унимается, раскрываю зонт. Дождь припускает сильней. В конце концов говорю себе: «Надо перебираться, что это я, в самом деле!» Откладываю зонт, хочу встать, не могу выпутаться из того, во что закуталась (с головой). Сосредоточена на попытках высвободиться.
Сон про то, что я куда-то вернулась. Место и окружающая обстановка мне незнакомы (или неузнаваемы?), но у меня неоспоримое чувство, что я вернулась к себе (затрудняюсь расшифровать это понятие). Возвращению предшествовало множество перемещений, действий, впечатлений.
Обширное пространство (среда), окрашенное в светло-фиолетовый (или лиловый) цвет красивого оттенка (не запомнилось, что это означает).
Демонстрируется отрезок петиной жизни (не исключено, что текущий). Благополучный, позитивный. По окончании этой части сна в мою душу вдруг вползает жуткая (непонятно, на чем основанная) догадка, что увиденное - неправда, ложь, фальсификация. Что в действительности я видела петин фантом. Обуянная страхом, куда-то устремляюсь, лихорадочно думая, что сейчас все выясню. Если Петя окажется там, куда я ринулась (не запомнилось, куда именно), если я его там увижу, это будет единственным подтверждением, что с ним все в порядке. И тогда окажется не ложью, а правдой то, что я видела в начале сна. Оказываюсь там, куда так спешила, вижу Петю живым и невредимым. У меня камень с души свалился, и реагируя на только что пережитое, я растерянно, жалобно говорю Пете: «Мне приснилось». P.S. Сон мог быть инспирирован позавчерашними устрашающими газетными заголовками о землетрясении в Индийском океане.
Распрощавшись с мамой* и сестрой, оказываюсь в Москве (в командировке). Пытаюсь на основе предыдущего опыта найти недорогое пристанище, брожу в надежде, что может быть, вспомню что-нибудь. Вхожу в холл высотного здания, деловые люди с сосредоточенным видом изредка пересекают его в разных направлениях. В руках оказывается двухколесная тележка с большим темным чемоданом. Выхожу на широкое крыльцо, осторожно спускаю по ступеням тележку, опять бреду наугад. В проходном дворе играют с мячом подростки. Оказываюсь на улице, с которой открывается красивый вид на раскинувшийся внизу участок Москвы. Останавливаюсь полюбоваться, опять брожу (уже без чемодана) по широкими улицам. Подумываю, за неимением выхода, вернуться на ночь к маме. Но для этого нужно отыскать магазин деликатесов и накупить ей вкусных вещей (это казалось непременным условием). Однако деликатесные магазины перестали попадаться на глаза. Брожу в надежде наткнуться либо на дешевую гостиницу, либо на деликатесный магазин.
