Раздается щелчок приоткрывшейся двери. Понимаю, что ее приоткрыл Петя, он хочет прослушать сообщения автоответчика, не мешая лежащему в комнате, больному Левалу*. Высовываюсь в коридор, говорю: «Выноси телефон сюда». Аппарат скачком перемещается со стены в комнате на комод в коридоре. Озадаченно смотрю на изменившуюся трубку (у нее исчезла нижняя половина). Туповато пытаюсь сообразить, как ею теперь пользоваться (телефон виделся отчетливо, персонажи — условно).
В моей постели оказывает непонятно откуда взявшаяся серая кошка. Позже, находясь уже вне кровати, решаю ее выкупать (она выглядела замусоленной). Бережно, осторожно мою ее в небольшом количестве воды. Почти сразу вместо кошки в ванне оказывается маленькая девочка. Превращение (или подмена?) проходит мимо сознания. О кошке не вспоминаю, сосредоточившись на мытье (под душем) девочки. По мере мытья постепенно снимаю с нее одежду — платье, рубашонку, трусики. Мягко упрекаю малышку, что она не хочет постоять спокойно. Пару раз в просторной ванной комнате, за моей спиной, бесшумно появлялся полубесплотный, неразличимый человек в черной одежде, входивший как бы по своим делам (девочка виделась условно, а кошка — совсем вживую).
Маленькая девочка небрежно держит на коленях большую куклу. Не находясь в этом сне, внимательно смотрю на куклу. Ее лицо незаметно превращается в живое лицо младенца.
Находимся по делам в незнакомом городе. Спускаемся с крыльца серого невыразительного многоэтажного здания (нашего временного пристанища), бредем по ведущей от крыльца дорожке. Не доходя до угадываемого за домами спуска, останавливаемся, поворачиваем назад. В следующем эпизоде почти случайно оказываюсь у этого спуска, вижу за ним море. Вот я уже на берегу. Слева высится бетонный волнорез, окаймленный влажной полосой песка. Дохожу по ней до дальнего торца, огибаю волнорез, и стоя по другую его сторону, загораю (не раздеваясь). Морская вода — мягкая, ласковая, живая — плещется в дюйме от моих ног. Тихо блаженствую, удивляясь, как мы до сих пор тут не побывали. Поворачиваю обратно, песчаная кайма сузилась, вода вплотную подступает к босоножкам. Опасаясь замочить ноги, взбираюсь на волнорез, стена его из вертикальной бетонной превращается в нагромождение валунов. В следующем эпизоде происходит что-то незапомнившееся, а в завершающем рассказываю остальным про свой спуск к морю. После активного обсуждения этого события и событий незапомнившейся части сна, одна из женщин восклицает: «Было море!», и я говорю: «Правильно». Еще одна утверждает: «Не было никакого моря!», и я говорю: «Неправильно» (персонажи виделись условно).
Активный полнометражный сон с рядом персонажей, состоящий из перемещений (в том числе на городском транспорте) и преодолении препятствий. В финале оказываюсь в большом старинном каменном кубе-водохранилище. Высоко над уровнем неподвижной сероватой воды тянется там узкий выступ, по которому мне нужно пройти. Иду осторожно, боясь оступиться, упасть в воду. Шаркаю ногами, подбадриваю себя тем, что справились же с этим переходом другие, значит, и я смогу (и справилась). Потом (не запомнилось, сразу или нет) мне нужно пройти по выступу в обратном направлении. Этот переход дается гораздо труднее (может быть потому, что я уже знаю кое-что о нем). Иду еще медленней, шаркаю сильней, подбадриваю себя мыслями о других, прошедших тут до меня. Среди них был, между прочим, ребенок, маленький мальчик, темную фигурку которого сон тут же показал. Все это мало помогает. Почти случайно бросаю взгляд в сторону противоположного конца выступа. Вижу мощную струю живой воды, дугой ниспадающую вниз. Понимаю, что вода не позволит мне сойти там с уступа, решаю, что идти дальше не стоит (к этому моменту мной преодолена половина пути). Приняв это решение, делаю шаг вправо (за край выступа), на объявившийся тротуар светлой оживленной улицы (ничуть этому не удивившись, и вообще никак не прореагировав). Около меня останавливается небольшой светлый автобус, в который я, кажется, намереваюсь сесть (все в этом сне виделось вживую, но лучше всего — отшлифованные тысячами людей неровные камни выступа, по которому я пробиралась).
Нахожусь с двумя незнакомыми мужчинами на верхней площадке лестничной клетки старого многоэтажного дома. Ветераны организовали здесь мемориал, по стенам развешены текстовые экспонаты в темных рамках. Один из мужчин дает мне подробные объяснения. Подходим к последнему экспонату, мужчина что-то объясняет, поворачиваемся, чтобы уйти. И тут я вижу на тесной ранее площадке автомобиль - Мерседес, из которого вяло валит черный дым. Краска корпуса обгорела, кое-где на черном фоне просвечивают нетронутые огнем участки серо-голубого цвета. Смотрю на догорающую машину, спрашиваю: «Что это?» Мужчина лаконично, на ходу отвечает: «Подожгли». Говорю с опаской: «А вдруг она взорвется?» Он, не оборачиваясь, равнодушно роняет: «Так вот этого я и боюсь». Охваченная паникой, бросаюсь к выходу, но в тесноте мне мешает мой неторопливый собеседник. Изо всех сил пихаю его в спину, пытаясь пробиться на ведущую вниз лестницу. Пихаю и пихаю, и от этого просыпаюсь (сон был не цветным, мужчины виделись условно, а автомобиль - великолепно).
Верчу в руках листок полученного письма. Текст видится смутно, и то ли я не могу его прочесть, то ли по иной причине он вызывает у меня недоумение. Внезапно смутный лист обычной писчей бумаги (только что бывший с обеих сторон исписанным) превращается в отчетливо видимый узкий, но при этом кажется и первоначально широким (во сне я не заостряла на этом внимания). Вижу аккуратным почерком, на английском языке написанные слова, перемежающиеся обширными пробелами (выбеленными частями первоначального текста). Пытаюсь понять, что это значит. Вдруг больше половины слов оказываются замазанными круглыми свежими сургучными нашлепками. Додумавшись, в чем дело, показываю письмо находящимся рядом (условно видимым) людям. Говорю, что это письмо от девушек, какое-то время живших с нами в одной квартире, и отправившихся путешествовать на Дальний Восток. Первое их письмо оттуда было подробным (повидимому, именно его я вертела в руках в начале сна). А вот это, второе, они соорудили (в ответ на наше) из своего первого, оставив нужную толику слов. В моем тоне звучит восхищение изобретательностью авторов письма (с которыми мои собеседники не знакомы).
Занимаясь домашними делами, замечаю в комнате довольно крупного, противно-мягкотелого серого паука. Осторожно (чтобы случайно не коснуться) отлавливаю его в маленькую банку, закрываю крышкой, немереваясь, закончив дела, вынести его из квартиры. Говорю об этом маме* и добавляю, что может быть просто выпустить его там на волю. Мама горячо возражает, напоминая, как опасны эти пауки (переносчики какой-то инфекции). Сон бегло показывает фрагмент солнечной улицы с редкими светлыми прохожими и там же (условно) — меня, с пауком в банке. Закончив домашние дела, беру банку — паук теперь видится серым мягкотелым крошечным человечком. Стоит там, почти упираясь головой в крышку. Сон показывает (укрупненно) его лицо, все в мягких морщинах, с потухшим взглядом существа, которому крепко в жизни досталось (и достается). Проникаюсь невольным сочувствием — и просыпаюсь.
Смутно, в расплывчатых, сероватых тонах видится спокойно танцующая (по-старинке) пара, мужчина и женщина. Вдруг женщина резко сокращается в размерах (до трети метра ростом), однако танец не прерывается, просто мужчина теперь держит ее левой рукой на уровне своей груди.
В большом светлом зале (спортивном?) школьницы, под присмотром тренера, прыгают через «коня». Стою неподалеку, наблюдаю. Вдруг тренер говорит мне: «... иди, прыгай» (он обратился ко мне по девичьей фамилии). Давно вышедшая из школьного возраста, не сразу реагирую, осматриваю, не сдвигаясь с места, «коня», и не будучи уверенной, что прыжок получится, все же направляюсь к нему. Но подойдя, с удивлением обнаруживаю, что «конь» уменьшился в размерах, он мне чуть ли не по щиколотку. С недоумением спрашиваю: «И чего через него прыгать-то? Перешагивают, что ли?»
В конце спокойного полнометражного сна готовлю для кого-то овощное блюдо. Горячие тушеные овощи в стеклянной миске стоят передо мной на столе общественной кухни. Нарезаю полосами свежие красные перцы, ломтики падают в миску, поверх овощей, и прямо на глазах, в ускоренном темпе переходят в состояние тушеных, что меня слегка заинтересовывает и удивляет.
Сижу (с мамой*) у пустого прямоугольного стола, покрытого клеенкой, по блекло-песочному фону которой равномерно разбросаны какие-то изображения (размером с ладонь, в коричневой гамме). Случайно скользнув по ним взглядом, вижу, что это изображения девичьей головки... кажется, моей... присматриваюсь — ну да, это я в юности... Пристально смотрю на ближайшее — оно оживает, обрастает деталями (оставаясь плоским). Говорю маме: «Слушай! Там всё, как кино, эти картинки!» Склоняемся над ожившим изображением, оно начинает подрагивать, как бы рассыпаться, и плавно превращается в другое. Теперь это зубоврачебный кабинет, где я, в роли пациентки, нахожусь в кресле, а мама (в роли врача?) сидит, справа от меня, на белой вращающейся табуретке (всё, кроме маминого лица, виделось натуралистично; девичьи головки были похожи на мое отражение в зеркале в сне №8983).
ИДИЛЛИЯ Старый добротный, неогороженный хутор, где живет Петя со своими домочадцами. Нахожусь у них в гостях (возможно, впервые). Бегло показанное семейство и два-три наемных работника занимаются своими делами, я брожу в стороне (слева), наслаждаясь природой и свежим воздухом. Справа появляется несколько крупных поджарых собак разной масти (решаю, что они появились на хуторе только что). Бегут легкой трусцой мимо меня. Последняя (беловатая) на ходу говорит мне: «Привет!» На миг удивившись, спрашиваю: «Откуда ты?» Собака, не останавливаясь, говорит: «Из Кирагата». Иду искать Петю, чтобы рассказать ему об этом. Обнаруживаю его в одном из укромных уголков, около старой крепкой темно-коричневой скамьи, полуприкрытой высокими разросшимися кустами. Там Петя (ребенком лет шести), стоя на коленках, придерживает на скамье смирного черного кролика. Не удивляясь (и отдавая себе в этом отчет) превращению Пети в ребенка, говорю (как взрослому): «Петя, ты знаешь, одна из ваших собак разговаривает. Она сказала мне: привет, я спросила: откуда ты, она сказала: из Кирагата» (сон был восхитительным и восхитительно натуралистичным).
Смотрю на написанное на листе бумаги длинное число (содержащее с десяток цифр). Без проблем опознаю четыре последних знака: «31' 1».
Брожу по центральной части незнакомого города, периодически вступая в кратковременные контакты с доброжелательными местными жителями. Постепенно накапливающиеся зрительные впечатления приводят к осознанию, что я в этом городе уже когда-то однажды была. У меня как бы пелена спадает с глаз, схема города приобретает знакомые очертания, что позволяет теперь более уверенно ориентироваться (сон был светлый, красочный, натуралистичный).
Большая темноватая захламленная комната. Стою в петиной зоне - его спальное место, заваленная чем-то тумбочка и еще какие-то вещи находятся у задней стены. Прошу Петю выйти из комнаты, спрашиваю, не возражает ли он, если я кое-что у него спрошу. Он мнется. Успокаиваю, объясняю, что мое сознание не всегда воспринимает то, что мне говорят. Вот я и хочу всего лишь кое-что переспросить. Петя готовится выйти. Прошу его выключить радио (чтобы оно не мешало спящему в дальнем конце комнаты человеку). Небольшой черный транзисторный приемник стоит на петиной тумбочке, Петя протягивает руку, сдвигает рычажок. Радио умолкает, но тут же возобновляет работу. Даже во сне я не смогла бы, наверно, сказать, какого рода звуки издавало это радио — была ли это музыка, речь или пение, но работало оно громко (не уловился момент, с которого вошел в сон работающий радиоприемник, это произошло как-то незаметно). Еще раз прошу выключить радио, Петя повторяет свой жест, а приемник — свою реакцию. Раздражаясь, требую выключить радио все более строгим тоном. Петя каждый раз привычным, заученным движением сдвигает рычажок, но радио каждый раз замолкает лишь на миг. Выведенная из себя, рявкаю: «Выключи радио!!» Этим заканчивается сон, таящий, на мой несновидческой взгляд, загадку. Ведь я отчетливо видела, как Петя выключал радио, и оно ведь замолкало (на миг). Почему же гнев выплеснулся на Петю, да еще в такой грубой форме - наяву, насколько я помню, мне ни разу не приходилось повышать на сына голос. [см. сон №3827]
Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог (женским и мужским голосами). Медленно: «Почему...?» - Быстро: «Меня это на Совете тоже спрашивают».
Мысленное рассуждение о достоинствах укрупненного счета. Если, например, пересчитывать шесть человек не поодиночке, а парами, то во-первых, это займет меньше времени. Во-вторых, уменьшится сумма (станет равной трем, а не шести). Там было еще что-то в–третьих и даже, кажется, в-четвертых.
Узнав, что люди поселились с моей сестрой, сочувствую им (хотя у них еще все впереди). Спрашиваю: «Где вы живете?» Они отвечают: «В ...-Плинштейн» (начало названия не запомнилась). У меня вырывается: «Как это вас угораздило?»
Мысленная фраза (женским голосом): «А вот эта полоса подойдет, где кафельный навес?»
Молодой рыхлый неопрятный толстяк в черном костюме испил воды, и не ополоснув кружку, поставил ее на сушилку. Случайно это заметив, брезгливо передергиваюсь (дело в том, что мы все пользуемся этой посудой). Почти сразу решаю, что, по большому счету, следует быть благодарной за урок. Теперь мне по крайней мере известно, что такое неприглядное явление существует. Пересказываю увиденное компаньонам по квартире, сопровождаю рассказ обобщенным комментарием.
Петя снял документальный фильм о событиях на Командорских островах. За материалом охотятся агенты официальных властей метрополии. Выходят на след, обнаруживают Петю в пригородной электричке. Несколько человек в штатском для начала собираются предложить выкуп. Я (находясь там же, с Петей) чувствую, что речь идет о крупной сумме (которая, как я начинаю тут же думать, по крайней мере позволит Пете решить насущные проблемы). Если же он заупрямится, агенты отнимут фильм силой, тут же, не сходя с места (отказаться продать фильм Петя мог по идейным соображениям).
Перед уходом в родильный дом (рожать) разговариваю в прихожей с мамой*, тут же стоит сестра. Спохватываюсь, что мы ничего не купили для младенца, его будет не во что завернуть после выписки. Процедура выписка мельком, невнятно визуализируется. Говорю об этом маме, она отмахивается. Уверяет, что это не проблема, заранее не обязательно это делать (чтобы не сглазить). Уточняет насчет расцветки детского приданного, полуутвердительно говорит: «Только зеленого не надо». Однако я ничего не имею против зеленого цвета, в воображении даже предстает симпатичная зеленая пеленка. Просыпаюсь, не успев ответить.
Мысленные, неполностью запомнившиеся фразы: «У нас в гостях ... и пума. Пума беседует с рыбами, (а)...».
Наношу штампом трафаретное слово на бумажный пакет (в котором лежит что-то плоское).
Мысленная, незавершенная фраза: «Одновременно он дал понять, что эта утрированная комедия не даст мне...».
Группу людей обучают премудростям, в том числе способу соединения соосных систем с помощью стопорного винта. Говорят, что если резьба винта не совпадает с резьбой высверленного для него отверстия, то винт можно не завинчивать. Переходят к практике, каждому выдается по паре отрезков труб и винт. Большинство слушателей, вставив одну трубу в другую, не завинтили винты, так как резьба у всех не совпадала. Лишь несколько человек, понимая абсурдность сказанного, настойчиво пытаемся вогнать винты и в конце концов нам это удается.
Начиная засыпать после конспектирования предыдущего сна, пытаюсь вспомнить что-нибудь из его первой и третьей частей. Ничего не вспоминается. Возникает обращенный ко мне мысленный вопрос: «А афиш был?» Говорю (тоже мысленно): «Был, но он...» (фраза обрывается).
Во время летнего отпуска оказываемся с Петей (проездом) в месте, где прошло мое детство. Городок неузнаваемо изменился, разросся, стал очень зеленым и обыкновенным. Но все же, как любое новое место, был любопытен. Настолько любопытен, что когда нам на глаза попадается гостиница, решаем снять номер и побыть тут еще день. Администратор говорит, что гостиница обычно переполнена, но если мы отыщем свободное помещение, можем его занять. Запутанная, похожая на муравейник гостиница действительно плотно заселена. Однако в одном месте обнаруживается анфилада пустых, похожих на музейные залы комнат, соединенных общим коридором. Комнаты превращаются в музейные помещения, заполняются посетителями в темной одежде. Останавливаемся около одного из экспонатов. Петя произносит что-то (незначительное), показавшееся мне обидным. Вспыхиваю, молча, стремительно выхожу в коридор. Постепенно успокаиваюсь, жду Петю, его все нет. Учитывая, что из любой комнаты можно выйти несколькими путями и в разные стороны, да еще в снующей толпе, немудрено будет нам потеряться. В растерянности не знаю, искать ли Петю или лучше ждать его здесь.
Мысленная фраза (женским голосом): «А разве сами по себе они не несут (... смысл)?» ((слова в скобках, первое из которых не запомнилось, не произнесены, но уже заготовлены).
Мысленная фраза: «Всё, на чем останавливалось мое внимание, на моих глазах изменялось» (возможно, вместо последнего слова использовано идентичное по смыслу).
Мысленная фраза (женским голосом): «Сушеные» (речь идет о помидорах).
Неотчетливо запомнившаяся мысленная фраза: «(Кто-то) не рассчитал, считая, (что) этим поездом (можно) отправиться в путь».
Делаю, на глаз, карандашную пометку под левым краем горизонтальной черты, проведенной на листе бумаги. Замеряю получившееся расстояние, отмеряю столько же справа (намереваясь провести параллельную линию). При первом замере я внимательно смотрела на деления линейки, и ясно видела, что получилось ровно полтора сантиметра. Удивляюсь, что в результате наугад нанесенной метки получилось круглое число. Пристально глядя на деления линейки, снова и снова убеждаюсь, что вижу их отчетливо (значит, я понимала, что это ВО СНЕ?)
Мысленная фраза: «Вообще нет, мы грустили по этому поводу» (не имеется).
Мысленная фраза: «Удар электрическим током».
Мысленные фразы: «Берегите себя. В известных направлениях и я себя берегу».
Мысленные фразы. Предлагается куда-то вывести спасаемого, укрыть его, на что женский голос цинично роняет: «И там потихоньку выбросить».
Белый пластиковый стул, находящийся вне помещения, омывается струями чистейшей, живой воды.
Какому-то человеку напяливают на голову большую раздвоенную подушку.
Мысленная фраза (неторопливым женским голосом): «Очень доброе она заседание производит».
Мысленная, с пробелами запомнившаяся фраза: «Но ему нельзя ... на этом настаивает...».
Мысленная фраза (молодым мужским голосом): «Действительно написано, что наши по-русски говорят».
Мысленный, частично запомнившийся диалог (мужскими голосами). «Нужно...». - " ... " . - С улыбкой: «Надо нудника испытать».
Мысленная фраза :«Есть — это полезно» (имеется в виду прием пищи).
Мысленный диалог. «Когда лили в шестьдесят первом году». - «В шестьдесят первом году?»
Чем-то занимаюсь среди каких-то людей. Обнаруживаю исчезновение сумки (украли?) Вяло огорчаюсь, предпринимаю вялые попытки ее отыскать. Куда-то иду, натыкаюсь на других людей. Около меня оказываются девушки. Идут рядом, как бы между прочим говорят, что в селении Адамс недовольны тем, что я приезжаю только по праздникам. Все еще думая о пропаже, переспрашиваю, слишком часто или слишком редко я, по мнению сельчан, приезжаю. Девушки повторяют, что там недовольны тем, что я приезжаю только по праздникам, и дают понять, что сообщают мне это конфиденциально (сон был призрачно-неуловимым).
Как только я уснула, потянулась череда человеческих фигурок. Разновеликих, подвижных, некоторые делали танцевальные па, некоторые улыбались. Всё видится туманно, прилагаю усилия, чтобы рассмотреть получше. А что значит рассмотреть получше, когда глаза закрыты? Но было ощущение, что напрягается именно зрение. Запоминаю, чтО при этом чувствуют глаза. Наутро, проснувшись, воспроизвожу это движение. Оказывается, я закатывала глаза вверх и внутрь (назад).
Просыпаясь после двух полновесных снов, вижу лишь смутные, истаивающие следы их в левой части поля зрения.
Мысленные фразы: «Это нельзя повторить с шумами. У тебя должны быть жесткими» (на последнем слове сделано жесткое ударение).
Обрывки мысленных фраз: «...в Ганновере. Места паники...».
Мысленные фразы: «До чего дошло! Даже не (ам) на своем разорилась, а (тём) на своем» (за слова в скобках не ручаюсь, они были неразборчивы).
Мысленная, незавершенная фраза: «И когда мы разговаривали, нам часто говорили, что...».
Мысленная фраза: «Если есть суд отчаянью в голове и шкала рассудка, тогда все в порядке».
Мысленная фраза: «Икры не, ну у нее масло, представляешь?»
Незавершенная мысленная фраза (с вопросительной интонацией): «А что ты знаешь, если ты хочешь..».
Мысленный, неполностью запомнившийся диалог (женскими голосами). «...пришли к ним в деревню». - «И как раз у меня началось (там) представление» (слово в скобках, возможно, лишь имелось в виду).
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (быстрым мужским голосом): «Короче говоря, ... а сам он ничего не понял (из того), что я сказал».
Мысленные фразы: «Взрыв произошел. Он сказал, что взрыв произошел из-за того, что в прошлый раз...» (фраза обрывается).
Простая женщина бесхитростно рассказывает об экспериментальном подтверждении своего изобретения. Оно касается бесконтактной передачи энергии между телефонными сетями. Изобретение казалось невероятным. Однако эксперимент (непрофессиональный, но остроумный) продемонстрировал, как этой энергией был разрушен образец. Цветок из тончайшей древесины потерял лепесток действием импульса, переданного бесконтактным способом из сети в сеть. По степени фантастичности это было соизмеримо лишь с простодушием женщины, не имеющей представления о масштабах своего дарования.
Потолок на балконе испещрен пятнами темной плесени. Думаю, что у нас с Петей есть опыт борьбы с ней, а когда знаешь, что делать, проблема не кажется страшной.
Мысленная, незавершенная фраза (женским голосом): «Рядом с моей мамой лежал ее папа...». Речь идет о двух умерших (или умерщвленных), смутно видимых людях.
Кипа тонких светлых, с неровными краями листов, насаженных на ржавый горизонтальный стержень. Проверяю их на соответствие времени, приснившемуся прошлой ночью. [см. сон №0814]
Мысленное двустишье (возможно, завершившее сон), незаписанное по горячим следам, и к утру забывшееся.
В пустой комнате, около дивана скачет по ковру небольшой упругий мячик.
Мысленная, неполностью запомнившаяся, адресованная мне фраза (завершившая длинный сон): «...если хочешь увидеть начальную (форму) и форму его освящения».
Обрывки мысленной фразы (женским голосом): «..пока не отпустят имя ... на нормальном листе».
Сон, в котором мне предсказывается что-то успешное.
Листы с рисунками, выполненными, кажется, тушью, в нарочито небрежной манере, выразительно, экспрессивно. Они появляются по несколько штук, как будто их кто-то перебирает.
Мысленное слово: «Полюс».
Мысленная фраза (женским голосом, с ноткой осуждения): «Почувствовать невежество».
Мысленная фраза (издалека, женским голосом): «Мне тетя Матильда* сказала, она просила на тебя не давить» (в конце фразы голос понизился до баса).
Мне предлагают что-то взять (или принять), обещают за это несметные богатства. Отказываюсь, поскольку предлагаемое идет вразрез с основами моего существа. Караваны верблюдов, груженые экзотическими товарами, и смуглолицые упитанные погонщики в чалмах и разноцветных шароварах выглядят очень живописно. Это действительно несметные богатства, но они не задевают даже краешка моей души. Происходит это в давние времена, в одной из восточных колоний. Мне предстоит занять там должность наместника - на табличке с указанием его имени (предыдущим был мужчина) к буквам «Mr» допишут буквы «cs». Сон показывает, как это будет выглядеть.
Сон, в котором фигурируют светлые таблички-надписи.
Мысленная фраза: «Трехмерные разовые стереотипы».
В незапомнившемся сне говорю, что не хочу своим присутствием нарушать какую-то симметрию.
Стою в редком светлом лесу. Осторожно беру в руки странного зверька с длинной, почти неправдоподобно густой пятнистой (в песочных тонах) шерстью. Размером он с барсука, мордочка (из-за густой шерсти) почти не видна, а темпераментом он напоминает коалу. Вижу у своих ног еще одного такого же, отпускаю первого, наклоняюсь, чтобы взять второго (просто подержать в руках).
Сон с незапомнившимся содержанием, в котором промелькнуло упоминание о наркотиках.
Бледная блеклая пенсионерка объясняет кому-то на улице, что много лет подрабатывает уходом за детьми, и это помогает ей справляться с материальными тяготами.
Мысленная фраза (женским голосом): «Чтобы лучше познакомиться, с начальниками подразделений начать».
Мысленные фразы (женским голосом, настойчиво): «Нет, нет, ничего не делай. Ничего не делай».
Мысленная фраза: «Без музыки нет света, а в свете нет души».
В комнате, около напольной сушилки для белья стоит мама*. Сон крупным планом показывает развешенное нижнее белье, узнаю в нем свое. Мне неприятно, что мама его стирала, выговариваю ей, стараясь облечь замечание в вежливую форму: «А если я попрошу тебя не трогать мои трусики, а? Нив коем случае». Она недовольно поджимает губы.
Мысленные фразы (неторопливо, глуховатым женским голосом): «Не отошла, не ... не справилась. Не справилась, и даже не пыталась» (не вернулась в обычное состояние; один глагол не запомнился).
Мысленный диалог (мужским и женским голосами). «Никто вас не шалит». - «Никто меня особенно не советует» (не рекомендует).
Ступени мысленного построения фразы: «Находясь в связи... Находясь в связи с духовными лицами... с Высшими духовными лицами».
Сон, связанный с путанными перемещениями по путанным местам. Конечной целью было посещение Берберов по поводу рождения у них ребенка.
Мысленная фраза: «Ко мне как к экортистке — особый этикет».
Мысленная, незавершенная фраза: «Я ее, если хотите знать, как следует поругала...» (речь идет о собственной натуре автора фразы).
Мысленная, с пробелом запомнившаяся, незавершенная фраза: «Редко, когда выпотрошенные ... зачищенные...». Смутно видится прилавок, заполненный белыми кусками сырой рыбы. Чьи-то руки срезают ножом (зачищают) потемневшие кромки.
