Бессловесное мысленное сообщение, Благая Весть. Предсказание о том, что вскоре в Городе родится девочка по имени Катя. Оно дается на фоне прекрасного, полного живительного света, бледно-голубого Неба, под которым, на нижней кромке поля зрения, виднеются макушки светлых городских крыш. В следующем эпизоде стою в Лаборатории (темноватой, лишенной красок) перед стеллажом, уставленным темными растрепанными книгами. Переставляю их (кажется, прячу что-то из книг за другими). Вижу на полках, среди книг, крупные металлические детали, с недоумением смотрю на них, иду с претензиями к Левалу* (более чем условной фигуре). Полупроснувшись, мучительно пытаюсь понять, куда делась Лулу (моя сотрудница). В конце концов до меня доходит, что Лаборатория мне СНИТСЯ. В третьем эпизоде получаю (незапомнившимся, материальным образом) персональное сообщение, что девочка по имени Катя появилась, родилась. Удивляюсь, что родители дали дочке такое имя, додумываюсь до какого-то объяснения. В финальном эпизоде спешу поздравить родителей девочки, звоню им. Сон смутно показывает их реальное жилище. Спрашиваю, нужна ли помощь, отец малышки говорит, что пока не нужна.
Держу открытую книгу, пристально смотрю на красивый шрифт, чтобы опознать язык (и значит, как бы понимаю, что книга мне СНИТСЯ). Листаю в обе стороны несколько страниц, чтобы что-то отыскать в библиографическом перечне одной из глав.
Мне снится, что я СПЛЮ. Молодая женщина читает мне текст. Догадываюсь, что таким образом, иносказательно, мне сообщается о предстоящей свадьбе. В тексте о свадьбах речь не идет, но было нечто, что я уловила и приняла за соответствующий намек (не проронив ни слова). Сон во сне заканчивается. Оказываюсь в квартире, где живут мужчина и эта женщина. Мужчина дает женщине текст, она садится и читает его, беспрестанно запинаясь. В тексте о свадьбах речь не идет, но по неуловимым намекам догадываюсь, что таким образом мне сообщается о предстоящей свадьбе. Тут же вспоминаю сон. Говорю заговорщикам, что могли бы и не стараться, так как я это уже видела во сне. Переходим в салон, бросается в глаза отсутствие ковра на полу. Мужчина говорит, что они решили после женитьбы перебраться в поселение «Окаявоя» и уже начали упаковывать вещи. Сон смутно, бегло показывает поселение. Вспоминаю, как они жаловались на трудности первого своего переезда. Учитывая, что у них сейчас больше вещей, спрашиваю: «Не боитесь снова переезжать?» Мужчина бормочет что-то оптимистичное. С сочувствием думаю, какая все же морока эти переезды. И тут до меня доходит, что всё это лишь СОН, и я просыпаюсь (пол в салоне виделся ясно, остальное - условней, в том числе персонажи, чьих лиц я не видела вообще).
Вижу в своей комнате (сновидческой) маленькую темную бабочку. Полагаю, что это та самая, которая пару дней тому назад была замечена мной на стене моей комнаты наяву (значит, я понимала, что я во сне?), и которая непонятным образом тогда скрылась. Без труда отлавливаю ее, высовываю руку за окно, разжимаю кулак. Бабочка влетает обратно в комнату и исчезает из виду. Удивляюсь, предполагаю, что в комнату ее манит свет (за окном начинало смеркаться).
Брожу (в студенческом возрасте) по районному скверу, неухоженному, и сейчас (повидимому, в будний полдень) почти безлюдному. Копошащийся у тропинки малыш мимоходом привлек мое внимание. Оказавшись на пологом возвышении, окидываю взглядом спуск, кое-где перемежающийся истертыми, полузасыпанными землей ступенями. Съезжаю с него (на ногах, как с ледяной горки), и с удовольствием повторяю это еще несколько раз. Забравшись на холм снова, боковым зрением замечаю поблизости молодую женщину. Мелькает мысль, что мое ребячливое поведение может вызвать недоумение, съезжаю все же еще разок и покидаю сквер, по пути опять обратив внимание на копошащегося у тропинки малыша. На улице попадается на глаза универмаг. Не запомнилось, входила ли я в него или сразу застряла у внешней витрины, привлеченная необычными сувенирами. Заинтересовал материал, из которого они сделаны - он напоминал пчелиные соты, изнутри белые, а снаружи бордовые. Пристально всматриваясь, не сразу понимаю, что это всего лишь пористый картон, упаковка, из верхних отверстий которой выглядывают сувениры из беловатого то ли камня, то ли стекла. Внимание привлекла забавная лягушка с широко раскрытым ртом (ради которого вырез в кубической упаковке был увеличен). Я даже чуть было не купила ее, но во-время уняла свой порыв. Разгадав тайну пористого материала, спускаюсь с нескольких, ведущих к двери (в универмаг?) ступенек и оказываюсь на тротуаре. Озираюсь, с недоумением думая: «Откуда это я вышла? Мне это СНИТСЯ (или нет)?» (слова в скобках возможно лишь подразумевались). Все в этом сне виделось натуралистично.
Легко читаю печатный текст (что-то нравоучительное). Бросилось в глаза, что лист был очень белым, а буквы — поразительно четкими, аккуратными. Скользя глазами по тексту, убеждаюсь, что могу читать его в любом месте (а это косвенно свидетельствовало, что я понимала, что дело происходит ВО СНЕ). По пробуждении прочитанное мгновенно забылось.
В финале незапомнившегося сна передо мной оказывается моя тетушка Бьюти* (она виделась смутновато, в блекло-серых тонах). Разговариваю с ней в большой комнате (в присутствии неразличимого мужчины), приглашаю ее в гости. Потом оба песонажа исчезают, я поливаю в этом помещении комнатные растения (высаженные в четыре стоящих по углам декоративных деревянных ящика, почти кубической формы). Занимаясь поливкой, рассеянно думаю о тетушке, пытаясь, кажется, вспомнить, жива ли она на самом деле.
Внимательно осматриваюсь в жилой комнате, чтобы понять, чем она сейчас отличается от реальной (комната не ассоциировалась ни с одной, знакомой мне наяву — повидимому имеет место вспоминание сна в сновидении).
Мрачный нецветной, в темных тонах сон, состоящий из череды одинаковых ситуаций, не доводимых до драматичного, кошмарного финала. В разных местах, на пустых улицах и закоулках происходит одно и то же: мужчина поочередно ведет куда-то (с преступным умыслом) молодых девушек (все видятся неотчетливыми силуэтами). Нахожусь неподалеку, с неизменным ужасом полагая, что следующей жертвой буду сама. Но в конце концов уловив краем сознания стереотипность повторяющихся эпизодов (их к тому времени набралось с десяток), с облегчением осознаю, что это мне лишь СНИТСЯ.
Возвращаясь в наше сновидческое жилье, вижу торчащие из двух замочных скважин, забытые Петей ключи. Сон бегло показывает их вне замков — два одинаковых темных старинных ключа, каждый в связке с еще несколькими, невнятными. Огорчаюсь, вхожу в квартиру, вижу в одной из комнат Петю (довольно условно). Думаю, что придется купить другие ключи, мысленно прикидываю, сколько это будет стоить: каждый ключ стоит "18" (каких-то денежных единиц), и значит за два нужно будет заплатить "36". Несколько раз перепроверяю сумму, с удивлением (и с удовольствием) убеждаясь, что сосчитала правильно (значит, я подсознательно понимала, что нахожусь во сне?)
Мысленные фразы: «Что-то у него черное на сердце. У него кошмар».
Я с мамой* в гостях у бабушки* (маминой мамы). Бабушка дарит мне красивые туфли на высоком каблуке. Пускаемся в обратный путь, новые туфли не очень удобны, иду с трудом. Тротуары покрыты густой черной скользкой грязью. Говорю маме: «Давай руку, тут падают». Вижу упавшего мужчину в темной одежде. Он лежит на спине, на обочине проезжей части, под моросящим дождем, и держит в руке кусок темноватого подтаявшего, выковырянного из грязи льда. «Дай руку», - повторяю я. Но мама, поскользнувшись, падает в своем зимнем пальто навзничь, в толстый слой черной влажной грязи. Смотрю на нее, она говорит: «Сильно головой ударилась. Бедная моя мама».
Три мысленных утверждения. Первое - что я много «ЗНАЮ». Второе - какая это тяжелая, невыносимая участь - «ЗНАТЬ». Третьим отрицается (без аргументации) первое.
Мысленная фраза (женским голосом): «Когда ты танцевала, то ты свои ноги гораздо выше ставила» (ценила).
Ролл стоит около меня (сидящей), и глядя на правую половину моей головы, говорит: «У тебя тут болячка». Поскольку я болячки не чувствую и не понимаю, где она находится, прошу, не прикасаясь, указать на нее. Возникает кисть руки с длинным, вытянутым вперед указательным пальцем. Прошу Ролла направить этот палец на болячку.
Обвожу взглядом комнату, вижу в дальнем углу старый облезлый холодильник. Говорю себе, что этого не может быть, так как на самом деле в этой комнате холодильник новый. Делаю вывод, что вижу комнату ВО СНЕ. Внимательно осматриваюсь, чтобы выяснить, чем еще снящаяся комната отличается от реальной. Появляются три-четыре незнакомых мне человека и что-то рассказывающая им Нора. Подхожу ближе. Нора сидит на корточках у стены, слева от холодильника. С улыбкой протягиваю руку для приветствия (я не видела Нору около десяти лет), она, не вставая, тянет мне свою. Наши ладони легонько соприкасаются, Нора улыбается. С удивлением вижу у нее отсутствие нескольких зубов (в том числе переднего).
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (женским, издалека донесшимся голосом): «Юбку ... надо сюда положить».
Мысленная фраза (женским голосом): «Ну что?»
Обрывок мысленной фразы: «..на два года...».
Мысленная фраза: «Что ты там объяснял про капусту и аистов?» (повидимому, речь идет об анекдоте).
Мысленная фраза (мужским деловитым голосом): «А вот за лоха ответишь».
Стою посреди чистой, красиво оформленной, просторной пустой кладовки. Прикидываю, что можно вынести сюда из квартиры, чтобы разгрузить шкафы. В центре возникает большая, похожая на ванну квадратная емкость, изнутри покрытая белой эмалью, а снаружи облицованная толстым слоем чего-то, тоже белого. Слышу падение капель воды, вижу струйку, все более интенсивно льющуюся на край емкости. Поднимаю голову - потолок в одном месте растворяется сочащейся водой, обнажается конец темной вертикальной трубы, из которой она льется. На моих глазах размывается еще один участок, и еще один. Теперь вода льется из трех одинаковых труб. Догадываюсь, что трубы - вентиляционные, это дождь сейчас попадает в них. Сон показывает возвышающиеся над крышей три заливаемые дождем трубы. Подставляю под струйки пластмассовые цветные тазы, накопившуюся воду куда-то выплескиваю. Оказываюсь в красивом туалете с просторными чистыми кабинками. Прилаживаю одноразовый чехол на унитаз, переговариваясь с находящимися снаружи знакомыми, занятыми подготовкой к предстоящей вечеринке. Сон показывает этих людей в примыкающем к туалету зале. Загораживаю чем-то щель внизу кабинки, чтобы меня не было видно. Среди людей в зале находится Дайна, обморозившая (вследствие несчастного случая) лицо. Когда она приближается к дверце моей кабинки, вижу, что левая половина ее лица представляет собой сочащуюся алой кровью рану (не доставляющую Дайне страданий).
Завершившая мысленную тираду фраза (деловитым женским голосом): «Он не знает, что у него думать» (думать по какому-то поводу).
Мысленная фраза (решительно): «Ой, ой, ой, ходить с высокой радостью».
Сон, на протяжении которого я где-то блуждала.
Обрывки мысленного диалога. «Нет, что я ... чувствительностью». - «Чувствительностью ... ? Цветной?»
Мысленная фраза (быстрым мужским голосом): «Я же вообще-то долго и не говорил никому».
Мысленная фраза: «В этих случаях трансформация личности происходит быстрее, чем трансформация гения».
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы: «Дело в том, что ... а ты лопал. Ты лопал, упрямо повторил он».
Вижу переплетение балок (как на картинах Дюрера). Поворачиваюсь (наяву, не просыпаясь) с боку на бок, осознаю это во сне. Балки не исчезают. Констатирую, что несмотря на то, что я повернулась на другой бок, «они продолжают быть там» - в противоположность финалу сна про белку [см. сон №0412].
Пробираемся по немыслимым дорогам сложного рельефа фантастического места. Оказываемся в глухомани, находим временный приют в одной из изб. Хозяином жилья является высокий худощавый пожилой мужчина. По закону этих мест мне необходимо представить справку о работе. Хозяин заполняет соответствующий бланк (вписывает несколько слов). Прежде чем отдать бланк в контору, взглядываю на него. Отчетливо вижу, легко читаю, и даже запоминаю вписанные слова (к утру забывшиеся). Они были странными, как бы не имеющими отношения к теме, но в то же время из них следовало, что работа моя состоит в ухаживании за хозяйским Драконом. Сон смутно показывает стоящую справа от избы светлую дощатую решетчатую клетку. Сквозь щели видится бледно-светлый, трудно различимый Дракон, похожий на гигантского, с меня ростом, морского конька (он может находиться там лишь в вертикальном положении). Настает пора возвращаться домой. Оказываемся в поезде. Без проблем и тягот пешего пути, быстро, комфортно преодолеваем сложный путь. Прибываем на конечную станцию местного поезда, к несказанному удивлению видим там давешнего хозяина. Не можем понять, как ему, отправившемуся в путь позже нас, на велосипеде, удалось прибыть одновременно с поездом (и даже не запыхаться, могу добавить я сейчас, излагая сон).
Мысленная фраза: «В общем-то это вопрос...» (не договорена оценочная характеристика вопроса).
«Творинцев?» - спрашиваю я, выдвигая нижний ящик своего шкафа, куда собираюсь что-то положить.
Гощу у родственников. Утром, по дороге в ванную комнату останавливаюсь перед большим напольным зеркалом. Моя ночная рубашка выглядит изумительно (а заодно и я в ней), она похожа на бальное платье. Любуюсь глубоким овальным декольте и откровенным разрезом (похоже, что вижу это впервые). По возвращении слышу чей-то голос, иду на него - Либера читает сынишке книгу, мне предлагается присоединиться. Говорю, что сначала должна одеться.
Густые темные подтеки сползают с потолка по всем четырем стенам. Пытаюсь их приостановить, направляя вверх светлую, находящуюся у меня в руках пластинку. Мысленно сообщается: «Учитесь держать маниакальный...» (окончание не запомнилось; речь идет о сдерживании).
Мысленные, завершившие сон фразы (глуховатым женским голосом, с расстановкой): «Расскажите мне словами. В переднем слове. Расскажите всё».
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза (энергичным женским голосом): «Одно дело, когда подводная лодка плывет в воде и бьет себя по голове, ночью, и другое дело, когда (она) на столе...».
Сон, улизнувший при попытке удержать его в памяти.
Смутно, в расплывчатых, сероватых тонах видится спокойно танцующая (по-старинке) пара, мужчина и женщина. Вдруг женщина резко сокращается в размерах (до трети метра ростом), однако танец не прерывается, просто мужчина теперь держит ее левой рукой на уровне своей груди.
Умывальник в углу нашего дачно-деревенского двора. Под ним, в крошечном (с кулак) закутке случайно замечаю два крупных куриных яйца, надбитых и наполовину выпитых какой-то зверюшкой. Понимаю, что хозяйская курица облюбовала себе здесь новое место для кладки, выбрасываю поврежденные яйца. Зачем-то снова сую туда нос, вижу еще пару яиц - целых, матово-белых, бугристых, более крупных. Хочу их присвоить (хозяйка понятия не имеет об этом закутке). В телефонном разговоре признаюсь Пете, что хотела стащить яйца, просто из-за того, что они свежие. Петя моего дурного порыва не одобряет.
Мысленная фраза: «Вы мне все посчитаете» (первые слова растянуты, последнее произнесено энергичной скороговоркой).
В лесном доме весело болтают несколько хорошо знакомых людей. Один говорит, что сейчас придет некая необыкновенная личность, в которой говорящий заинтересован, а посему просит встретить гостя с максимально возможным почтением. Дверь открывается, входит грузный мужчина с густой черной шевелюрой и окладистой бородой. Одна из женщин, опередив меня, приветствует его у порога с чуточку подхалимским видом. Потом подхожу я, и сгорая от любопытства, с неуловимым смешком протягиваю гостю тарелку с угощением. Фамилия гостя (которую никто не называл) была «Семисвятский».
Иду по берегу узкой реки, по густой, сбегающей к самой воде растительности. Из воды высовывается красивая кобра. Легонько брызгаю на нее, она не реагирует. Брызгаю сильней, зачерпывая вместе с водой темный прибрежный песок, но и это не вызывает реакции. Кобра не меняет положения и полна чувства собственного достоинства (я действую из озорства, не очень умного, что, в конце концов, и понимаю по виду кобры). На относительно коротком участке попадаются еще несколько кобр - в воде и в траве у воды. Они так же красивы, как и первая, вижу их (как и растительность и речку) отчетливо. Сразу же за кобрами условно видится стоящая по грудь в воде молодая женщина с ребенком . Это женщина из предыдущего сна. Останавливаюсь, рассказываю о змеях и об эпизоде с первой из них. Женщина в ответ что-то говорит о кобрах. [см. сон №4928]
Мысленная фраза: «Контрольная работа «Я и мои ученики»».
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (уверенно, мягким тоном): «Когда-то мы с ... вернемся к хорошему настроению».
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «Во время ... учитель превращает ученика в...». Смутно видятся нескольких одинаковых бамбуковых палок, расположенных вертикально, одна возле другой.
Стою у прилавка канцелярского магазина. Прошу школьную тетрадь в линейку, машинально раскрываю, вижу необычным образом обозначенные поля. Продавщица объясняет, что у учителей имеется набор штампов с наиболее употребительными фразами и текстами. Поля проведены так, чтобы штампы попадали в отведенные им места. Бегло видится образец допотопного деревянного штампа на фоне раскрытой тетради.
Мысленная, незавершенная фраза (безапелляционно): «Конечно, если под флагом видеть полоску света...».
Мысленная фраза (легким женским голосом): «На улице тридцать семь градусов мороза».
Кому-то, кто не знает, где можно купить ванильный кофе, объясняю, что проще всего зайти для этого в супермаркет на Парижской улице, где он всегда бывает.
Чета молодых родителей просит погулять с их девочкой. Прихожу в назначенное время (сама открыв дверь), малышка еще в кровати. Собирая девочку на прогулку, замечаю в комнате Ворхаса (знаменитого певца), киваю ему, мы с девочкой выходим, по пути на минутку заглянув ко мне домой. Спустя какое-то время обнаруживаю, что девочки нет, я гуляю с пустой коляской. В почти зашкаливающем волнении возвращаюсь к себе домой, не сразу отыскиваю малышку. Она спокойно расхаживает по одной из комнат и кажется такой крошечной в своем темном платьице. Боковым зрением замечаю в дальнем углу сидящего с отстраненным видом Ворхаса. Беру девочку на руки, она что-то мне рассказывает, строя совершенно правильные фразы. Они звучат так естественно, что невозможно поверить, что малышка, когда я забирала ее из кровати, еще не умела говорить. С удивлением делаю вывод, что способность к речи может возникать у детей скачком, этот факт завладевает моим сознанием. А у малышки обнаруживается еще какой-то признак развития, тоже проявившийся скачком. Активно размышляю на эту тему, продолжая держать на руках девочку, которой было года полтора и которая было красивым, спокойным ребенком, сосредоточенным на своей внутренней жизни.
Мысленная фраза (женским голосом, с оттенком ироничного восхищения): «У-у-у, какие ножки у мальчишек, а?» Бегло, условно видится несколько голенастых подростков.
Мысленная, неполностью запомнившаяся, незавершенная фраза: «...открыта всем, а меньшая...».
Полупроснувшись, пытаюсь припомнить подробности позавчерашнего сна - финальной части, где я возилась с замком. Воссоздаю это в памяти, отчетливо вижу замок. Возникают мои, бессознательные фразы как реакция на увиденное (они запомнились неполностью): «Жалко, что ... я сама. Может быть, если бы...». [см. сон №6851]
Мысленная фраза: «А потом еще придется ехать на Север, картошечку почистить».
Яркий живой натуралистичный сон на бытовые темы, среди персонажей которого были мы с Петей. Помню лишь, что я вдруг начала подмечать нюансы своих взаимоотношений с другими и делать для себя некие выводы (самокритичные).
Мысленная фраза: «Вкладываем в деревянные ящики плоды от скамеек».
С меня, как с мериносной овцы, молниеносным приемом состригают густой, плотный пласт черных, чуть курчавых волос. При этом я не ощущаю физического воздействия стригущей машинки и не вижу ее. Вижу лишь - со стороны — приподнимающийся пласт волос.
Маленький Петя куда-то ушел, а телефон испортился, я его жду - так я записала ночью, и больше ничего не могу вспомнить.
Полевой телефонный аппарат, работающий как от сети, так и от батареек. Когда его отключают от сети, он самовольно куда-то звонит.
По дороге в баню обращаю внимание на молоденькую женщину с ребенком. В холле бани вижу этого малыша, с соской во рту, на руках высокого худощавого мужчины (отца). Среди условных темноватых посетителей бани появляется продавщица с ручным лотком соблазнительных сладостей. Мать малыша, заглядевшись на лоток, говорит мне, что они купят этих сладостей в моечном зале. Поясняет, что это «национальное...» (второе слово не запомнилось). Имеется в виду, что это национальная традиция - лакомиться сладостями в моечном зале общественных бань (судя по реплике, семейство, как и я, было не местным). Сон бегло показывает белую бумажную тарелку (с порцией сладостей) на углу скамьи большого мрачного помывочного зала. Зал был пуст, но ведь на эти каменные пористые темно-серые скамьи люди садятся голышом и ставят шайки с водой, которую плещут во все стороны. Спрашиваю (по поводу сладостей): «А как это, гигиенично?» Женщина с восхитительной беззаботностью молодости что-то отвечает и говорит: «Ничего, у нас еще другое печенье дома есть».
Нахожусь у Камилы (ее дом гораздо богаче, чем наяву, одна посуда чего стоит). Меня учат подавать рыбу, пользуясь специальными лопаточками, вилками, блюдами. С младшими сыновьями хозяйки припрятываем кое-что из еды (рыбу или что-то попроще) для тех, кому нечего есть (проделываем это не в первый и не в последний раз).
Свободно читаю текст, в котором несколько раз упоминаются, как объект сравнения, «обезьяны» (лишь в последних фразах было какое-то затруднение).
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом, с тяжелым вздохом): «Ой, ... Делать теперь нечего».
Мою маму (сновидческую) убили - за то, что она спасла Сержа от угрожавших ему сил. Точнее, тяжело ранили, и от этих ран она скончалась. Мне было известно, что она, тяжело раненая, находится в больнице. Вижу скульптурную группу. Она увеличивается в размерах, в результате одной из женских голов ее оказывается занятым все поле зрения. Глаза статуи обращены к небу, как бы следя за отлетающей ввысь Душой, понимаю, что это Душа мамы. Я Душу не вижу, но по выражению лица статуи понятно, что она не только видит отлетающую Душу, но и провожает ее взглядом.
Мысленно, лаконично сообщается, что мы находимся там где надо (имеемся в виду мы с Петей).
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы: «...журналистский продолжает работать. Нужен он, не нужен — журналисты посылают статьи».
На обочине пустого шоссе стоит (против правостороннего движения) легковая машина (остановилась ненадолго и скоро отправится, не разворачиваясь, дальше), дверцы приоткрыты, за рулем (слева) сидит молодой мужчина. Его подруга (или жена) крутится снаружи, просит что-то привезти ей из командировки, мужчина мягко намекает, что в той стране, куда он собирается, вещи эти стоят (из-за разности курса валют) дорого. Не слушая, женщина возбужденно повторяет перечень того, что хотела бы заполучить (мелочь, типа мельком появившегося шарфика). Мужчина делает вызов по сотовому телефону. Женщина исчезает, к машине подходит высокий холеный парень (лет на десять младше мужчины) и выслушав просьбу, отвечает завуалированным отказом - вскользь роняет, что «у их поколения» (у поколения мужчины) дела в бизнесе сейчас идут неважно, и исчезает (судя по тому, что у него в руках была папка с бумагами, эти двое являлись, повидимому, подельниками в бизнесе). Нахожусь неподалеку, порываюсь дать мужчине совет, но решаю, что, может быть, ему это будет неприятно. Вдруг обнаруживаю, что я в халате, неумытая, непричесанная, какой ужас! Оказываюсь в другом месте, пытаюсь бесконтактно развернуть находящуюся высоко в небе светлую прямоугольную пластинку, чтобы в поле ее излучения попала все еще стоящая на обочине машина. Это не удается, даже когда пластинка развернута в нужном направлении диагональю (светлый поток излучения стекает только с частей пластинки, обращенных к объекту). При манипуляциях вижу машину сверху, как бы находясь в небе, около пластинки, хотя на самом деле стою на земле, вдалеке от машины.
Из окна салона вижу в ночной темноте непонятную возню справа от стоящего под окном дерева. Спустя некоторое время опять оказываюсь у окна, смотрю туда же. В рассеивающейся мгле видится большая светлая собака, энергично, с короткими подвываниями что-то роющая в том месте. Вижу погруженную в землю коническую корзину для мусора, обод ее выступает над поверхностью земли, на дне находится что-то темное, невнятное. Собака роет то, что находится в корзине, подвывает, покусывает обод, и все это безостановочно, нервозно. Вижу (смутно) темную рану у нее на животе с частично выпавшими, прилипшими к шкуре внутренностями.
Мысленная фраза (женским голосом): «Мне учиться еще много чему можно из головы».
Иду по огромному темному пустому пространству, с закрытыми глазами, не в силах их открыть. В конце концов глаза открыть удается. Возникает мысленная фраза: «Тревожность слова поглотила текст». [см. сон №4972]
Крошечный темный жук неспешно топает, боком, под диван, наблюдаю за ним со стороны.
Пришли с Петей в цех, навестить моих знакомых. Они сосредоточенно работают, мы сидим неподалеку, спокойно за ними наблюдаем. Работающие видятся отчетливо, их крепкие, сильные тела обтянуты светлыми футболками и джинсами. Оба склонились над объектом, сборку (или ремонт) которого производят. Говорю, не сводя глаз с работающих: «Я только хочу спросить моего сына — то, что он видит, это служебные отношения или кое-что иное?» Петя говорит: «Кое-что иное». «Правильно. Поехали дальше», - говорю я (понятия не имею, что означают слова «кое-что иное»; словами же «поехали дальше» я предлагаю Пете продолжить рассуждения).
В финале сна говорю себе: «Черепаха Тортилла», и примитивно, в несколько штрихов рисую ее.
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: "Так ... и у нас по одной — когда все тут, а одного не хватает".
Стоящий спиной мужчина (виден его торс) вдевает правую руку в светлый, тесноватый пиджак. Повозившись, вдевает левую руку в темный, тоже, кажется, тесноватый, пиджак. Каким-то образом оказывается в третьем, светлом, узковатом в плечах пиджаке. Чьи-то руки расправляют, немного растягивают его, и в конце концов он выглядит на мужчине прекрасно.
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (женским голосом): «Там, где ... чешется ночью».
Мысленная, запомнившаяся с пробелом, незавершенная фраза: «Но мало кто знает, что произошло ... лет тому назад, на перекрестке, когда крестьяне хотели...».
Меня окружают собаки. Выделяется одна, крупная черная чистая, с длинноватыми для туловища ногами (что выглядит непривычно). Это уличная стая, зачем-то миролюбиво приблизившаяся ко мне. Черная собака, преодолев опаску, подходит вплотную, доверчиво трется головой о мою руку, вызывая ответное чувство симпатии, я ее чем-то угощаю. В другом эпизоде кому-то это пересказываю.
Маленький нелепый, вытянутый в высоту облезлый дом. Верхняя комната является служебным кабинетом немощного мужчины. Женщина говорит, что поскольку у хозяина кабинета уже нет сил каждый раз спускаться по необходимости вниз - тут сон мельком показывает узкую крутую внутреннюю лестницу — решено соорудить ему туалет в кабинете. Сон показывает, как разместится там бетонная коробка - верхняя часть ее выступает за пределы крутого ската крыши, что, на мой взгляд, добавит строению несуразности.
Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом): «...тоже интересно. Когда смотришь — очень интересно» (в последней фразе слышится оживленная улыбка).
Мысленные фразы: «Разве это грязный? Каждый день моем» (последнее произнесено глумливым тоном). Слова принадлежат бегло показанной простой, рыхловатой на вид женщине, стоящей в холле школьного здания перед представителями администрации. Речь идет о поношенном сером свитере, в котором ходит в школу дочь-старшеклассница этой женщины, бегло в нем показанная.
Чтобы оттенить что-то в личности (или поступках) одного из персонажей, его уподобляют Усаме Бин-Ладену и сыновьям Саддама Хусейна.
Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (эмоционально): «Слушайте ... все».
Покидаем жилье, собираясь переехать в незнакомую страну. Обхожу напоследок помещения - комнату и подвал. И там и там масса вещей, которые мы оставляем, все покоится на своих местах. Комната (большая) включает все жилые зоны. В спальной зоне на одной из кроватей лежит Петя (поверх постели, в одежде). Спрашиваю, хочет ли он, может ли выслушать кое-что интересное о некоторых из оставляемых нами вещей. Он без энтузиазма соглашается, я что-то рассказываю. Показываю кое-что из мелких вещей родственнице (сновидческой), спрашиваю, готова ли она выслушать истории о них. Родственница не возражает, что-то рассказываю и показываю. Оказываемся с ней на улице Сапирга, у книжного магазина, отправной точки нашего убытия. Подходит тетушка Матильда*, радостно улыбается, сердечно говорит: «Здравствуй, Вероника! Как дела?» Смотрю на ее улыбающееся лицо, отвечаю: «Ой, у меня уже нет никаких сил, никаких сил, я еле дышу» (в моем ответе лишь констатация факта, без эмоциональной окраски).
Мысленная фраза: «Он у нас был одним из лучших преподавателей».
Мысленная, с пробелами запомнившаяся фраза: «Но ... является ... направлением, вводящим свой вкус в движение».
