Октябрь 1998

Проходная забита людьми, рабочий день закончен, все разбредаются по домам. Спохватываюсь, что забыла белую панаму (полученную от кого-то на время). Похожие панамы нахлобучены на настольные лампы некоторых, сидящих в проходной за компьютерами девушек. Снимаю с лампы одну, чумазую, решаю, что это уж точно не моя. Беру другую, почище. Выхожу с молодой женщиной, она советует, где можно купить новую панаму. Спохватываюсь, что забыла в проходной ватник, извиняюсь, возвращаюсь, мельком заметив недовольное выражение лица спутницы. Беру черный ватник, иду с новыми попутчиками к выходу. На глаза попадается черное мусорное ведро с влажными обрезками овощей в прозрачном пластиковом мешке (они видятся ясно, живо, разноцветно). Говорю попутчикам, что должна опорожнить и сполоснуть ведро.
Возникают и разрастаются, пока не занимают все поле зрения, заключенные в ажурную рамку слова «ИСТОРИЯ АДОВ».
Оказываюсь в конструкторском отделе. Пробравшись через нагромождение кульманов, вижу на стене в дальнем углу рекламный листок лечебного центра, занимающегося промыванием легких. Оказываюсь в соседнем конструкторском отделе, где должна, по просьбе Камилы, забрать ее сыновей. Пристраиваю на время тяжелую сумку в закуток, натыкаюсь на Еву. Она рассказывает, что у ее сына проблема с легкими, сообщаю ей про рекламный листок. Наконец-то обращаю внимание на своих подопечных - они стоят рядышком, такие маленькие по сравнению с кульманами. Медсестра в белом халате ввозит в отдел, с трудом лавируя между чертежными досками, больничную каталку. На каталке лежит конструктор Карандасов с загипсованными снизу доверху ногами (и угадывающейся верху некоей частью тела в виде темного треугольника). Между кульманами появляются еще две-три каталки с загипсованными людьми.
Эфемерная, абстрактно-неопределенная нежно-сиреневая фигура, обладающая, будто бы, изъянами. Мысленно, бессловесно сообщается, что если бы фигура была сутью Наивысшего, она была бы Всеохватывающей и Безупречной. Но поскольку она является сутью всего лишь Общечеловеческого, она включает лишь человеческие свойства. Ее несовершенство обусловлено ее же природой, и потому непреодолимо.
P.S. Вчера перед сном я закончила читать (наяву) «Нравственные письма» Сенеки и поразмышляла о расхождении между словом и делом, между теорией и практикой автора.
«А теперь я скажу, почему я не сказала тебе, сколько. Потому что я хуже всех», - с усмешкой говорит мне Мона, характеризуя свое материальное положение.
Мысленная фраза: «Отдельная квитанция».
Мысленно, многократно повторяю: «Иржи и Ганзелка».
За двумя обшарпанными столами большого зала люди обстоятельно обсуждают, как раздать (вернуть) самим себе дипломы (ранее собранные для какой-то надобности). Судя по рассуждениям, проблема невероятно сложна, и просто невозможно представить, как с ней можно справиться. Каждый уверяет, что он на это неспособен. Я (посторонняя) сижу за левым столом, напротив женщины-председателя. Стопка дипломов покоится на углу нашего стола, совсем близко от меня. Я не имею отношения к этим людям, и слушая их, не могу взять в толк, в чем затруднение — ведь как дипломы, так и их владельцы находятся сейчас здесь. На мой взгляд, просто никому не хочется себя обременять. Решаю помочь, предлагаю свои услуги. Председательница недовольна - возможно, я нарушила какой-то ритуал. Но, тем не менее, одобрение получено, приступаю к делу. Беру диплом, отыскиваю фамилию владельца, приглашаю к столу, с улыбкой вручаю диплом, мне улыбаются в ответ. Трудно было лишь отыскать и правильно прочесть фамилии (они вписаны невообразимо корявым почерком). Несколько дипломов в моих руках превращаются во что-то другое, более крупное, из мягкого (кажется, пушистого) материала. Фамилий на них я не нахожу, но на тыльной стороне обнаруживаются фотографии владельцев. На одной изображена симпатичная улыбающаяся, похожая на киноартистку блондинка, а владелица оказывается приятно похожей на свое фото. Беру последний диплом. Он мгновенно превращается в спальный мешок из толстого коричневого плюша. Не запомнилось, как удалось определить фамилию владельца (кажется, по нашивке на изнанке спальника). Оглашаю ее, кто-то с недоумением говорит: «Так он же с полгода как умер». Председательница собирается запереть спальник в большой, появившийся у нее за спиной сейф. Полагаю, что это несправедливо по отношению к членам семьи этого человека, все со мной соглашаются.
Мысленная фраза: «Прославляющий лидер». Проснувшись, сомневаюсь в прилагательном - в голове шевелится, сменяя друг друга, созвучная пара «прославляющий» и «ославляющий».
Журнал регистрации, в который вносят несколько строчек с моими данными.
Кладу поперек горлышка пустой пластмассовой банки чайную ложку, пытаюсь сверху навинтить крышку (хотя ясно, что ложка этого сделать не позволит). Возникает мысленная фраза, в которой говорится о какой-то женщине.
Мысленная фраза: «Он любит бабушку?»
Приезжаю в гости к сестре. Она с мужем живет в колхозе, где старые темные избы и жирная рыхлая, ничем не засаженная черная земля. Гуляем по голому полю, они рассказывают, что у них была овчарка, которую они по какой-то причине вынуждены были куда-то деть. Появляется симпатичный щенок-подросток той же породы. Они говорят, что это их щенок, и какой он славный, милый - нет, он не от той овчарки. И снова о том, какой он славный. Вкрадчиво, елейными голосами предлагают щенка мне. В моих руках оказывается обрывок веревки, к которой привязан щенок, иду с ним по черной рыхлой земле. Спохватываюсь, что щенок привяжет меня к дому, придется менять образ жизни, к чему я не готова (и не вижу в этом нужды). Поворачиваю обратно, говорю, что брать щенка передумала. Сестра с мужем грубо набрасываются на меня. Поначалу опешив, беру себя в руки. Холодно заявляю, что раз они, безо всякого основания, позволяют себе такое, я знать их не хочу. Выпускаю из рук поводок и, не удержавшись, швыряю им вслед пару темных бесформенных диванных подушек, непонятным образом оказавшихся у меня и принадлежащих тем, в кого я их запустила (сестра и ее муж лишь ощущались, а щенок, жирная земля и подушки виделись ясно).
Высокая стена из массивных серых камней, по обе стороны которой старый запущенный парк. В сводчатом проеме стены стоит старый автомобиль. Прохожу перед ним, он вдруг самовольно меня толкает (на ногах устоять удалось).
Мысленная фраза: «Специально для нее был создан Ледяной институт».
Мысленная фраза: «Дети и их родители имеют право занимать любое место за столом, которое еще не занято». Появляется старый уютный круглый стол, окруженный массивными стульями с закругленными спинками.
Мысленная фраза: «Но Душа застряла».
Кто-то выкладывает в ряд небольшие прямоугольные, окрашенные в черно-белую клетку элементы (варьирующиеся по длине). Лента выстраивается влево, вдоль нижнего края бесформенной фигуры, с целью исправления дефекта последней. Мысленно сообщается, что элементов оказалось как раз требуемое количество: "3+3+4=10" (или 4+4+2=10, не помню точно).
Мысленное рассуждение о соотношении Души и Тела. О том, что Тела у всех одинаковы, а Души — разного возраста. Упоминался, в частности, кто-то, у кого очень молодая Душа.
Нахожусь в гостях у своих многочисленных (сновидческих) двоюродных братьев и сестер, в провинции, в большом неуютном доме. Братья, сестры и их друзья поглощены игрой (или подготовкой к ней). Снуют из комнаты в комнату то поодиночке, то тут же распадающимися группками. Спокойно наблюдаю. Кто-то, не отрываясь от дела, говорит (имея в виду меня): «Она играет с нами!» Но никто не делает попытки вовлечь меня в игру, полагая, что мне это неинтересно. Я же, весьма возможно, ожидала первого шага с их стороны. Оказываемся у крупноблочной каменной стены, все хотят забраться на нее (как можно выше). Внимательно осматриваю ее швы и выступы, прихожу к выводу, что взобраться невозможно. Объясняю это так пространно и многословно, будто мои слушатели как бы младше меня по разуму.
Мысленное (возможно, выпавшее из сна) слово: «Безопасность».
Держу на весу плоский кусок сырого мяса, оглаживая его пальцами второй руки.
Неопределенная фигура (структура). Одну из внутренних частей ее разглаживают (утюгом?), проводят еще какие-то несложные манипуляции. Мысленно сообщается, что имеющиеся в моем организме неполадки, во-первых, немногочисленны, во-вторых, несущественны, в третьих, элементарно устранимы. И все это (или, по крайней мере, последнее, не запомнилось точно) - только и именно по какой-то причине. То есть несколько самых мелких неполадок устраняются проглаживанием, а остальные — второй процедурой.
Фраза из сна: «Первый раз после шести лет».
На моей постели, между подушкой и стеной, возник небольшой предмет из серебристо-белого металла. Предмет имеет форму островерхого, немного смятого вбок кулька.
Пышное празднество в большом нарядном зале. Множество гостей в богатых, не нашего века, нарядах, танцуют что-то старинное. Сон начался как черно-белый, и плавно перешел в цветной, окрасив одежды танцующих в благородные светлые тона.
Преодолеваем жуткое нагромождение металлоконструкций, заполнивших огромный высокий зал. Мы вошли в него слева, почти под потолком, должны пересечь по диагонали и выйти через дверь внизу. Перебираемся на огромной высоте, наобум. Оказываемся на крошечной центральной кольцевой площадке (охватывающей блестящую металлическую трубу). Площадка так мала и находится на такой высоте, что мое чувство страха и ужаса зашкаливает. Не видим возможности продвинуться с этой точки дальше. Судя по всему, допустили ошибку, забравшись сюда (с таким неимоверным трудом!) Руководитель, еще не занявший здесь позицию, предлагает вернуться к нему, поискать другое направление. С трудом и страхом начинаем покидать площадку. Некто Невидимый сообщает руководителю, что безопасная трасса для преодоления этого пространства существует, нужно лишь посмотреть как следует. Оглядываемся по сторонам. Видим (точнее, чувствуем) наметки правильного пути. Страх вытесняется сосредоточенностью на преодолении рационального спуска.
Сон, связанный с Польком.
Оказываюсь в гостях у Петуховых, в Америке. Меня тепло принимают в уютном доме, и однажды приводят в странное, обнесенное белыми стенами место. Небольшое декоративное озеро окружено зеленой лужайкой со множеством деревянных шезлонгов. Люди приходят сюда, рассаживаются в шезлонги и погружаются в созерцание голубого мелководного озера на фоне белых стен. Мы пробыли там довольно долго, до меня не дошел смысл ритуала, раздражала замкнутость пространства, белые стены. Допускаю, что при определенном настрое что-то можно увидеть, слабо чувствую, что в этом действительно что-то есть.
Издали и сверху видится, между двумя теснинами, участок шоссе, разделенный белой полосой. В одном месте она переходит в зигзагообразную, смещенную к правому краю дороги. Это сделано для ограничения скорости движения транспорта. С этой же целью шоссе то и дело переходят то в одну, то в другую сторону несколько девушек в национальной одежде (пышные длинные юбки и блузки).
Сон, в котором фигурировали Арамис, три раздела промышленного (практического) электричества и некий старожил. Я обидела старожила насмешками, а заметив, что он не на шутку расстроен, принялась утешать и извиняться.
Иду по студенческому городку, в библиотеку. Зима, все вокруг бело от снега, в том числе большой островерхий холм, к которому я приближаюсь. Дорога на нем переходит в узкую тропинку, слева склон круто уходит вниз. Останавливаюсь, но увидев идущих во встречном направлении людей (в черной одежде), решаю, что тропа проходима. Бросаю взгляд вниз, подбадривая себя тем, что обрыв хоть и глубок, но по крайней мере засыпан мягким снегом. Вопреки ожиданиям, внизу громоздятся ледяные глыбы, а на одном участке (в форме вертикального полуколодца) нет ни снежинки. Понимаю, что опасность упасть и разбиться велика, но решаю идти. Ступаю на тропу, теряю равновесие, падаю вниз. Помню дикое ощущение страха в момент падения, потом на какое-то время происходящее выпадает из сознания. А потом я очнулась, ощущая, что ЛЕЧУ над холмом по дугообразной траектории. Осознав, что упала с обрыва, а теперь возношусь наверх и скоро приземлюсь по правую сторону холма, прихожу к выводу, что такого наяву быть не может. И значит, мне это СНИТСЯ. Деловито думаю, что все, предшествующее полету, было настолько реалистично, что совсем не казалось сном. Оказываюсь в нужном здании, иду в справочно-библиографический отдел. Перед входом две уборщицы моют пол, лужица чистой воды подбирается в двери отдела. Осторожно перешагиваю, открываю дверь, в удивлении останавливаюсь. Каталожных ящиков нет и в помине, комнаты полны света и воздуха, по стенам стоит несколько старинных шкафов, сквозь стеклянные дверцы  видны старинные изделия из фарфора. Спрашиваю, где теперь находится нужный мне отдел, сидящая у входа женщина отвечает, что ниже этажом.
P.S. Ощущение, что я нахожусь во сне, было только во время полета, а потом сразу исчезло.
Мысленная, обращенная к ребенку фраза: «Димочка, не на этом кустике!»
Горбачев ( тот самый, видно его голову) показывает кому-то язык.
В мое жизненное пространство (жилище) вторглась сестра со своими домочадцами и намерением пробыть непредсказуемо долго. Сон состоит из наших перепирательств. Когда они достигли апогея, мы с ней оказываемся стоящими по щиколотку в мутной грязной воде, ровным слоем покрывающей поверхность большой деревянной двухспальной кровати. Исчерпав словесные доводы, перехожу к попыткам выпихнуть сестру, и кажется, мне это удается (все, кроме грязной воды, виделось условно).
Мысленно, бессловесно сообщается, что будучи предоставленным самому себе, все идет к распаду. Появляется дымчатая мутноватая субстанция с вкраплениями небольших темных ядер, раскалывающихся на части под воздействием врывающихся извне более мелких, быстрых частиц.
Мысленно, бессловесно сообщается, что какие-то вещи, кажущиеся разными, по своей сути одинаковы. Демонстрируется череда одинаковых предметов (похожих на лишенные дна и крышек шестигранные жестяные банки для хранения чая). Их наружные поверхности разрисованы в коричнево-золотистых тонах, а внутренние - тускло-золотисты.
Прихожу сдавать анализ крови. Проходящая по залу ожидания медсестра, с небольшим белым подносом в руках, приветливо кивает мне.
Пышнотелая женщина в облегающем темно-коричневом платье (без воротника) несколько раз мягко встряхивает согнутыми в локтях руками.
Идущий по тротуару человек на ходу быстро наклоняется и хватает находку.
Пара белесых воздушных шариков, слабо подпрыгивая на ветру, перекатывается по поверхности земли. На одном грубо намалевано обрамленное платком женское лицо и туловище (до середины бедер) в платье с глубоким декольте. На втором - мужская физиономия (рожа) в головном уборе. Шарик-мужчина все время допрыгивает до шарика-женщины и целует ее в декольте, она всякий раз целомудренно отпрыгивает в сторону. Это выглядит так смешно, что стоящие неподалеку подростки (среди которых были Додо, Ролл и их приятель Эрил) покатываются со смеху. Шарик-мужчина в очередной раз допрыгивает до шарика-женщины и внезапно сильно кусает ее за левое бедро. Шарик-женщина хватается за укушенное место - оно предстает в виде настоящей, поврежденной укусом плоти.
Мысленно, бессловесно сообщается о каких-то взаимоотношениях. Кажущиеся разными, не имеющими ничего общего, на самом деле они являются, будто бы, абсолютно одинаковыми. Сообщение подкреплялось иллюстрацией.
Маленький симпатичный серый котенок перебирает лапками в углу, возле большого зеленого бака. Слева появляется голова динозавра на длинной шее, наклоняется к котенку, осторожно берет его своей пастью.
Хронология
Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «...лег с прежней покорностью, и ему подчинились...».

Зрительный образ, будто бы имеющий отношение к сну про дом на улице Красных Крыш. Это вытянутый в ширину прямоугольник, в нижней строке которого крупными печатными буквами изображено слово «СОЛНЦЕ», а над ним, таким же шрифтом, число «9950» [см. сны №0501, 0503].

Мысленная фраза: «Не нельзя, а не разрешается».

Мысленные, с пробелами запомнившиеся фразы: «(Чтобы) не вырастить ... детей. (Чтобы) не вырастить детей без души» (речь идет о детских душах).

Мысленная, незавершенная фраза: «Для меня этот раздел присутствует...». Речь идет о том, что впечатления о недавнем путешествии все еще очень живы. Бегло предстает серое северное море (похожее на Балтийское).

Груженый воз неторопливо движется среди полей, по безлюдному тракту. Мужик в подпоясанной блузе, широких шароварах и разношенных сапогах шагает справа от лошади. На укрытом черной попоной возу сидит паренек в бедной серой одежде и в картузе. Повидимому, воз приближается к селу, паренек ловко соскальзывает на землю, нахально бросив мужику (своему приемному отцу): «Расплатишься ты сам» (за товары на возу).

Мысленный диалог (женским и мужским голосами). Флегматично: «На себя похоже».   -  Энергично: «Похоже на чистую совесть».

В финале сна один из участников говорит мне, как бы подводя итог: «Может быть теперь, когда ... ты придешь сюда?» (часть слов не запомнилась). Почувствовав фальшь, отвечаю решительным «Нет».

Мысленный диалог (мужским и женским голосами).  Спокойно: «Смотри, цветную капусту нельзя...».  -  Быстро, горячо: «Правильно, цветную капусту нельзя...» (обе фразы не завершены).

В театральном зрительном зале мужчина и женщина жестами приглашают друг друга к себе. Один из них стоит в партере, другой - на невысоком балконе, оба демонстрируют, что около них есть свободное место.

Полусон-полувидение, как бы отвечающее тревожным думам перед засыпанием. Я уже не нахожусь в плену воздействия тех, кого полагала повинными в беде, случившейся со мной в августе 1999 года. Парю над обширным пустым пространством, несколько невысоких столбов на котором символизируют источники воздействия. Нахожусь в зоне чистого, бескрайнего Света, и оттуда вижу столбы, для которых теперь недосягаема.

Нахожусь в туалете, размещенном в системе разветвленных подвальных помещений (серых, с земляным полом). Выходя, решаю вернуться, включить хоть несколько лампочек, чтобы люди не бродили тут в потемках. Щелкаю выключателями, в подвале начинается дождь. Земляной пол размокает, вздымается скользкими буграми, из него выступают обломки керамических плиток, брусков, кубиков. Спотыкаюсь, ноги скользят, вода прибывает. Самые затопленные участки приходится переплывать на кстати подвернувшемся деревянном решетчатом щите.

Мысленно произношу: «Среда» (день недели). Неспешно пишу его над предназначенным для этого отрезком линии вверху ничем еще не заполненного листа блокнота (еженедельника).

Выделяю синим фломастером одну из мысленных фраз (записанных по результатам очередной порции сновидений) и одновременно мысленно произношу ее. Запомнились слова: «опросника» и «причем опросник».

Мысленные фразы: «Это намного лучше. Хотя бы на месяц...» (фраза обрывается).

Сон, в котором я действовала необычайно успешно.

Мысленная фраза (игривым женским голосом): «Я так понимаю, что она ошиблась номерком».

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза (степенным мужским голосом): «Если ... то ... естественно, получил моральное...».

Делю коммунальную квартиру с двумя мужчинами лет тридцати пяти — солидным высокомерным брюнетом и стройным подвижным блондином. Живем мирно, каждый сам по себе, контакты сведены до минимума. Но однажды брюнет обращается ко мне с личной просьбой. Он собирается что-то покрасить, и просит, если кто-нибудь придет к нему в это время, сказать, что его нет дома. Решив уточнить поручение, нахожу брюнета грузно сидящим посреди комнаты и красящим тумбочку. Задаю вопрос. Не удостоившись не только ответа, но и вообще никакой реакции, удаляюсь ни с чем. Возвратившийся домой блондин протягивает мне в прихожей несколько мелких монет. Говорит, что получил эти, в скором времени подлежащие отмене монетки от расщедрившихся кассирш университетского магазина. Хотела было сказать, что у меня имеются такие — они даже предстали на миг в корзинке на моем книжном стеллаже - но решаю не перегружать соседа неинтересной ему информацией. Беру монетки (они мне подарены). Блондин вдруг дружелюбно говорит: «Оставайся (с нами и впредь) в одном вагоне» (в совместном жилище). С полуулыбкой парирую (обыграв  неоднозначность последнего слова его фразы): «В одном составе».

Поселившийся в Крыму Польк приглашает меня на несколько дней в гости. Иду на запутанный вокзал (снящийся не впервые), покупаю билеты (туда и обратно) на "11-е" и "16-е" число. Даты привязывались мной к яви - пытаясь определить, на какие дни недели они выпадают, я отталкивалась от теперешних январских чисел. В определенное время необходимо было сообщить Польку дату приезда, для чего следовало вернуться на вокзал. С возрастающим беспокойством вспоминаю об этом, тут же непостижимым образом забывая, но в итоге, кажется, на вокзал все же возвращаюсь.

Держу лист с текстом (не запомнилось, на каком языке). Читаю с возрастающим недоумением из-за несоответствия, которое чувствую, но не могу уловить. Дочитав, понимаю, в чем дело. Повторяющееся в тексте назывательное существительное не заменено новым (как это должно было бы быть). Слово это, в отличие от остальных, видится прямоугольником, заполненным серыми мазками и не выходящим за печатную строку. Недоумение сменяется новым — а почему существительное не заменено?

Мысленная фраза (женским голосом): «Как раз та запчасть».

Мысленная фраза (женским голосом, деловито): «Надо как следует проверить наших читателей».

Реплика одного из участников незапомнившегося сна: «То, что Россия — родина слонов, это известно».

Мысленные, неполностью запомнившиеся фразы: «...который будет получать пособие. Пособие за яркую душевную жизнь».

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (напористым мужским голосом): «Так, если насчитать ... скорости, то оно должно быть больше».

Мысленный диалог. «С бумагой».  -  «С бумагой?»  -  «С бумагой. Здесь внизу, в жилище».

Бросаю предназначенный для стирки светлый, гладко окрашенный коврик. На нем красуется большое бесформенное угольно-черное пятно, образовавшееся оттого, что на коврике разводили костер. Пятно сохранило очертания поленьев, ткань не прожжена, а лишь почернела.

Включаю в электросеть чайник. Как только убираю руки, в розетке происходит короткое замыкание, сопровождающееся характерным гудящим звуком.

Приезжаю в гости к Пете, в селение Адамс, почему-то не взяв с собой самого необходимого из одежды. Сижу в отведенном мне жилище и не могу понять, как это я так сплоховала. Разговариваю с Петей, он, между прочим, упоминает, что на днях сильно ударился, ему кажется, что у него откололся кусочек тазовой кости. В тревоге расспрашиваю подробности. Он говорит, что ехал в электричке, была давка, он столкнулся с женщиной и обо что-то ударился. Предстает вагон электрички, в безликой толпе пассажиров выделяется средних лет женщина. У нее тонкие, красивые черты лица и чуть нервозное поведение — возможно оттого, что ее слишком сдавили. Прошу Петю показать ушиб. Вижу почти на боку, пониже талии, свежий, с ладонь, синяк. Осторожно прощупываю место ушиба, чувствую в глубине отколовшийся фрагмент. Говорю об этом, добавляю (или лишь думаю?), что нужно обязательно обратиться к врачу. Вдруг вижу выступающую из петиной спины, под правой лопаткой, часть как бы этого отколовшегося фрагмента. Она была большего размера, плоской, и выходила из спины по направлению к голове. Ни раны, ни крови нет. Говорю, что обломок начал выходить. Мысленно восхищаюсь удивительной способности человеческого организма справляться с проблемами без посторонней помощи. Спрашиваю, не больно ли. Петя отвечает, что не больно, что он вообще ничего не чувствует. Хотела было заклеить пластырем или забинтовать это место, но решаю, что повязка помешает обломку выйти. Предупреждаю, что нужно быть осторожным ночью - обломок может цепляться за простыню. Петя считает, что беспокоиться не о чем. Вижу обломок внутри петиного тела. Он не похож ни на то, что перед этим нащупывалось, ни на то, что торчало под лопаткой. Теперь обломок видится деталью сложного профиля. Не удивляюсь, по конфигурации обломка определяю, что это фрагмент тазобедренного сустава. Говорю, что пока кость целиком не восстановится, нужно беречь сустав, не перегружать его.

Нахожусь в старой деревушке, среди первозданной природы, полной воздуха и света. На моем попечении малышка. Сижу на крыльце, она топчется неподалеку. Чем-то увлекшись, потихоньку удаляется вправо. Мне нужно вернуть ее, или хотя бы последовать за ней, но я не могу пошевелиться. Тело сморил неуместный сон, с которым никакое чувство ответственности за ребенка ничего не может поделать. Прилагаю неимоверные усилия, чтобы встать. Кажется, что вот-вот удастся, но ничего не удается. Малышка уходит все дальше (я вижу ее, значит, глаза мои были открыты, и сон завладел мной не целиком?) Беспокойство нарастает, понимаю, что если ребенок уйдет далеко, я его просто не найду. Всё сновидение состоит в борьбе с сонливостью. Лишь однажды сон отвлекся и показал узкое окно, слева от крыльца. В окне видится прислоненная к стеклу (изнутри) светлая выразительная (размером с человеческое лицо) маска, которая медленно полуулыбнулась приятной, симпатичной улыбкой. Это вызывало у меня легкое удивление (все, кроме лица девочки, виделось отлично, в том числе маска, похожая на Арлекино; возможно, это была не маска, а кукла).

На пути попадается дом, который мы должны пройти насквозь. Входим легко, а на выходе оказывается что-то труднопроходимое. Петя и остальные преодолевают преграду и выходят, мне преодолеть не удается. Слоняясь по дому, неожиданно набредаю на обычный, безо всяких преград, пологий выход, выхожу наружу. Наткнувшись на Петю, показываю ему, с легким удивлением, этот выход.

Мысленная фраза (женским голосом): «Рика лево, слева ключ» (Рика — это женское имя).

Справа находится несколько невнятных худощавых людей. Перед ними, левее, стоят, почти впритык друг и другу, четыре невысокие (квадратные в плане) емкости, составленные в суммарный квадрат. В емкостях копошится что-то темное (напоминающее груду головастиков). Стою слева, всеми силами стараясь предотвратить вступление в бесконтактное взаимодействие с Сущностями в емкостях. Это с трудом, но получается. Дается знать, что правильным было бы с ними взаимодействовать. После того, как это (чисто случайно) выясняется, несколько раз вступаю с Сущностями во взаимодействие (сон запомнился в общих чертах; бежевые пластмассовые емкости формой напоминали кормушки для собак — их стенки, как бы для устойчивости, книзу расширялись).

Мысленная фраза: «Отец-принц посчитал свою дочь слишком хорошей для других, и взял ее себе». Смутно видится толпа (претендентов на руку девушки, о которой идет речь?)

Мысленный диалог (женскими голосами). Строго: «Ты выучила книгу?»  -  Ворчливо: «К-какую книгу?»  -  Раздраженно: "Телефонную".

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы: «Называется он Дом деревни. Три раза отбирал он ... мастерской (и) три раза...» (фраза обрывается; имеется в виду, что в результате этого что-то происходило).

Мысленная фраза (энергичным мужским голосом): «Я локтям своим дать отдохнуть хочу, понятно?» (в этой фразе слышится что-то страдальческое).

Мысленный диалог (мужскими голосами). Первый сообщает о чем-то, его беспокоящем. Второй (Учитель? Консультант?) отвечает, что это все ничего, потому что в мае для него (Первого) начнется новый этап духовного развития - его начнут отучать от привязанности к вещам.

Лежащий на спине, свернувшийся в защитный клубок ёж с торчащими во все стороны, светлыми на концах иголками.

Мысленные фразы (решительным женским голосом): «На вокзал. И потом, над водой руки мойте...» (фраза обрывается). Видна пара рук под льющейся из кувшина струей чистой воды.

Мысленная, завершившая сон фраза: «Существуют издавна правила, и этих правил никто ни для меня, ни для других не отменял». Фраза будто бы формулирует основания для решения проблемы этого сна.

Вижу (отчетливей, чем наяву) петин затылок - он коротко острижен, на левой половине вздута шишка. Думаю, что раз травма уже позади, бессмысленно переживать об этом сейчас, это уж точно ничему не поможет.

Мысленные фразы (четко, серьезно, мужским голосом): «Кого, меня? Я, например, на мо(ло)чном предприятии».

Мысленный (или явный, не запомнилось) диалог.  Я: «Видишь, как некоторые...».  -  Петя, не дав мне договорить, завершает фразу: «...хорошо понимают».

Мысленная фраза: «Но мышей, таких маленьких, противных, есть запрещается».

Должна перебраться в другой город. Новая хозяйка моего прежнего жилья исполняет для меня (на дорожку, на счастье) удивительный обряд - вытряхивает что-то типа темно-коричневого соуса на плоский круглый светлый пирог. Перед выходом выясняется, что вследствие неразберихи мне придется заново покупать билеты, на что у меня нет денег. Попутчица в предстоящей поездке покупает их, с тем, чтобы, когда мы встретим где-то в пути Сашу*, мы с ним вернули бы ей деньги. Отправляемся в путь, сопряженный со множеством перемещений. Переживаю, что не могу рассчитаться, только об этом и думаю. Мелькает даже мысль отказаться от поезда, идти пешком, но уж очень длинна предстоящая дорога, пешком ее, наверно, не одолеть.

Мысленные фразы: «Десять лет! Разве они могли так назвать ее, спустя десять лет после этого!»

Мысленные фразы (женским голосом, тоном инструктора): «Подождите, положите это все на место. Возьмите все, что тре(буется)» (последнее слово не договорено).

Отправилась в кино с мамой*, которая по дороге исчезла (потерялась?), я увидела ее лишь в зрительном зале. На обратном пути мама снова пропадает. Иду одна, у меня в руках зонт, кладу его, на ходу, в пластиковый мешок. Я плохо ориентируюсь в этом месте, спрашиваю у группы подростков, как пройти к вокзалу. Спохватываюсь, что нужно срочно заняться поиском работы, и предполагаю, что придется на первых порах соглашаться на любую (сон нецветной, в неопрятных серых тонах; город, в который мы будто бы вернулись после долгого отсутствия, выглядел угрюмым; мама лишь ощущалась).  

На кухне находится мастер по ремонту. Раздается звонок в дверь. Смотрю в глазок, вижу двух нищенок в темных лохмотьях. Они что-то бормочут. У одной (той, что ближе) на голове темный платок, а на лице такие страшные следы побоев (или струпья), что мне боязно не только открывать, но и смотреть в глазок. Молча от двери отхожу.

Мысленные фразы (спокойным женским голосом): «А все-таки это безумие. Ну, как впечатление? До после...» (фраза обрывается; «безумие» - в смысле, безрассудство).

Шум (наяву) будит меня. Вываливаюсь из сна (не запомнив его содержания), думаю, что, оказывается, неплохо провожу ночью время, развлекаюсь снами (то есть получается, что я как бы сама себя застукала).

Мысленная фраза (женским голосом): «Я думаю, что всё определяется судьбой».

Мысленная, незавершенная фраза (женским голосом, спокойно): «Возможно произойдет земная катастрофа, которая...».

Тонкая стопка нотных листов. Знаки не похожи на современную нотную запись, они совсем другие. Внимательно вглядываюсь, но ничего не могу о них сказать — видимое не доходит до сознания.

Мысленная, незавершенная фраза (задумчивым женским голосом): «На весь мир — при всей ее реальной возможности...».

Два одинаковых квадрата — ярко-красный и ярко-белый - составленные из двух-трех элементов (или просто расчерченные на составные части). Из них образуют вертикальный прямоугольник.

Мысленная фраза: «Наркологическое сумасшестие наркоманов и надсмотрщиков».

Мысленная, неполностью запомнившаяся, незавершенная фраза: «...помещался дом в качестве леса, а потом лес в качестве дома, где-то находился этот хибук...».

Мысленное сообщение о том, что у Одноклассницы умер близкий родственник (кажется, брат).

Мысленная фраза (женским голосом, с мягким нажимом): «Ведите себя хорошо». Начиная просыпаться, полагаю ее адресованной мне. Проснувшись, не открывая глаз, вижу (нерезко, но вполне вживую, в цвете) женщину, обращенную к стоящей справа собеседнице. Та, худенькая, невысокая, в темной одежде, видится, в отличие от первой, условно. Первая сдержанно, приветливо улыбается, но почти сразу сгоняет улыбку, сочтя ее неуместной (на основании невидимой мне реакции собеседницы). Улыбка непроизвольно появляется снова, и снова сгоняется (по той же причине). Так повторяется несколько раз. Осознавая, что не сплю, с живейшим интересом наблюдаю за выразительной игрой мимики на лучащемся добротой лице.

Иду на работу (по внеурочному вызову). Вхожу в помещение, на столах высятся груды темной одежды, оказавшейся дешевыми спортивными костюмами. Несколько смутно видимых мужчин копаются там (один что-то примеряет). Говорят, что это бесплатная спецодежда для нас (занимающихся, повидимому, физическим трудом). Кладовщик говорит, что для получения костюма нужно принести шесть фотографий (как на документы). Пять прикрепят к комплекту одежды, шестую подошьют в папку. На обратном пути прохожу мимо школы, на ходу замечаю играющих на площадке ребятишек (видимых темновато, условно). Со мной заговаривает сидящий на крыльце мальчик, присаживаюсь рядом. Мальчик говорит, что сейчас в школе бесплатно раздают сотовые телефоны всем, у кого их еще нет (кого не обеспечили родители). Иду дальше. На ходу спокойно, отстраненно думаю, что всех телефонизируют, чтобы с помощью этих, всегда носимых с собой аппаратов воздействовать разом на всю массу людей, когда (или если) в этом возникнет необходимость. Добираюсь до окраины города, где на пологих холмах видятся единичные строения, и вдруг... И вдруг справа в Небе появляется огромный летательный аппарат. С виду совсем новый, необычной, угловатой конструкции (одна его половина напоминала солнечную батарею). Отчетливо видимый, легко, беззвучно летит он на довольно большой скорости, и вдруг начинает резко терять высоту, постепенно превращаясь в светящееся пятно. Воспринимаю снижение высоты как дурной знак. Аппарат скрывается за холмом, и врезавшись в землю, взрывается. Вздымаются огромные, бесшумные клубы темно-коричневого дыма. Справа появляется мчащееся во весь опор звено огромных темноватых, похожих на бомбардировщики самолетов. Гнавшиеся за летательным аппаратом и немного опоздавшие преследователи исчезают за левой границей поля зрения. Оказываюсь у места аварии, оно уже обнесено легким ограждением, удивляюсь небывалой оперативности. Вижу нескольких мощных военных в темных комбинезонах, с удивлением отмечаю довольные выражения их лиц. Воспринимаю происходящее происходящим наяву. Думаю, что видела похожую катастрофу во сне, а теперь вижу наяву. Достаю сотовый телефон (позвонить Пете). Начинаю его открывать, он рассыпается на части. Смотрю на кучку четко видимых деталей на ладони, думаю, что так и знала, что произойдет нечто подобное. Задумываюсь, как мы с Петей найдем друг друга. Подхожу к оказавшейся поблизости женщине, чтобы попросить ее сотовый. Она его вынимает, он в ее руках точно так же распадается.

Петя (в студенческом возрасте) рассказывает кому-то по телефону фрагмент своей частной жизни, что-то про свою девушку, точнее, про свой звонок ее родителям.

Мысленная фраза (моя): «Их нечистое вранье» (нечестивое). Фраза произнесена в ритме второй строки припева испано-мексиканской шуточной песенки «La Cucaracha».

Мысленная, незавершенная фраза: «Если вы посмотрите письма влекомой страстями девушки к мужчине, предмету ее страсти...».

Распутываю связку ключей.

Мысленная, незавершенная фраза: «Она обладает лидерскими способностями, потому что...».

Обширное пространство (среда), окрашенное в светло-фиолетовый (или лиловый) цвет красивого оттенка (не запомнилось, что это означает).

Мысленные фразы (женским голосом, с протестующим недоумением): «Нет, ну ... Ну криво, ну и криво» (первая фраза не завершена).

Сижу в окружении нескольких, почти неразличимых персон. Изо всех сил уворачиваюсь от чего-то, мне навязываемого, подносимого ко рту в столовой ложке. От чего-то, что я должна — в каком-то символическом смысле - проглотить. Отчаянно дергаю головой из стороны в сторону, а потом рефлективно, дико, по-звериному брыкаюсь всем телом.

Мысленные, с пробелами запомнившиеся фразы: «...и обзавелся ... Странно это. Действительно странно, когда здоровый молодой человек...» (фраза обрывается).

Мысленная, незавершенная фраза: «Нет, ты несколько раз говорил «чистенький», а...».

Мысленная фраза (неторопливым женским голосом): «Может, звонили в июле?»

Человек с рюкзаком за спиной стоит в небольшой гостиничной комнате. Примеривается, неловко бросается на кровать. У него травмирована нога, он ее, кажется, не может сгибать, и поэтому ложится таким странным образом.

Рву лист бумаги на части, складываю их вместе, обрезаю ножницами по дуге. Сложенную в несколько слоев бумагу резать трудно, пальцам больно от впивающихся ножниц. Из-за боли напряжение поневоле ослабляется — и процесс тут же начинает идти совсем легко.

Мысленные, неполностью запомнившиеся фразы (деловым тоном): «Сегодня ... Если принять во внимание, что это наш накид, меньшим оказывается его влияние на ...». Речь идет о глобальном положении в масштабах страны или мира в целом («сегодня» - на данный момент; «его» - неблагоприятного расклада сил, обрисованного в первой фразе; «влияние» - кажущееся; «накид» - скрытая тактика, направленная на овладение ситуацией).

«Стена. А где...?» - задаюсь я вопросом, пытаясь понять, куда девалась дверь, которую только что бегло, но отчетливо видела в правой стене комнаты. Внимательно осматриваю это место, вижу окно и неглубокий выступ. Двери же не только нет, но для нее как бы и нет места. Хотя только что место для нее было, и была сама эта, наружная дверь.

Мысленный диалог (женским и мужским голосами).  Спокойно: «Я видела его только вечерами».  -  Сумбурно: «А где он, где он работает?»

Оказываюсь соучастницей какого-то недоразумения. Невинного недоразумения, которое в результате нелепого стечения обстоятельств предстает (в глазах правоохранительных структур) чуть ли не государственным преступлением. Эта часть сна иллюстрировалась чем-то невнятным, в темно-серых тонах. А сейчас я стою (на открытом воздухе) около высшего военного чина (Верховного Главнокомандующего, упитанного мужчины лет пятидесяти, в мундире — в этой части сна все видится натуралистично). Раздраженная нелепым поворотом дела, излагаю реальную суть произошедшего (ни слова не запомнилось). И чем дольше я говорю, тем шире раскрываются глаза ошеломленного военного (сон показывает его лицо крупным планом). Военный воспринимает мою речь как признание теперь уже чуть ли не во всемирном заговоре. Я же стремилась лишь косвенно дать понять, что если в процессе расследования нелепость не будет развеяна, я не унижусь до оправданий, пальцем не пошевелю для этого. И пусть со мной делают, что хотят, мне на это наплевать.

Категории снов